Рокировка

Он так и лежал всю ночь, обвившись вокруг них, словно и в правду змей. Сна не было ни в одном глазу, Оберин не мог поверить в свое счастье, держать в своих руках семью, в потерю которой уже поверил. Нежно целуя лоб сестры и маленькие пухлые щечки племянницы и осознавая, что страшную участь безымянной женщины, и ребенка, что положили к ногам нового короля-Оленя, могла разделить и Элия, змея кидало в дрожь, а пальцы судорогой скрючивались в когти. Уже тогда, когда безумный король приказал сестре вернуться, лишь только родив дитя, он готов был рваться с войском в Королевскую Гавань, и только уговоры Дорана останавливали горячего дорнийца. Когда же пришла весть о падении столицы и гибели королевской семьи его не было способно сдержать уже ничто. Загоняя коней вместе с гвардейцами, Оберин не мог отринуть гнев на медлительность и нерешительность брата, хотя прекрасно понимал, что и сам сделать с ситуацией ничего бы не смог. По прибытии, весь город обезлюдел, и вместо горожан улицы заполняли воины красных серых и голубых цветов. В красном замке, будущий король и его свора с насмешкой отдали кости любимой сестры и племянницы, и как бы не кипел гнев дорнийца, но он понимал сквозь кровавый туман перед глазами что броситься и растерзать, почти монарха, ему не позволят, впрочем как и стоящего рядом с Робертов предателя и детоубийцу, Тайвина Ланнистера. Всю неделю перед коронацией Оберин слушал о том что постигло его нежную и безмерно любимую сестру, по вине старого Льва, о том что она переживала из года в год подле принца, и во время долгожданного пира, уже не мог отвести ненавидящих глаз от золотого семейства. В тот танец, на который его пригласила Львица он с трудом удерживал руки, тянувшиеся к белой шейке, чтобы сверну ее. Записка удивила, но Оберин и вовсе не хотел ее читать, сподвигло исключительно любопытство, что могла ему написать предательница- львица. Он не раз читал рассказы Элии о своей фрейлине и подруге, Солнце Запада и сестра были неразлучны даже во время ее второй беременности на Драконьем камне. Смотреть в глаза той, чья семья обрекла на адские муки столь любящую и доверяющую ей Элию, было даже больнее чем сидеть рядом с Лордом Ланнистером, благоразумно убравшим своих псов из столицы, иначе принца ничто бы не остановило от возмездия. Строчки письма, написанные знакомой рукой, едва не заставили его заорать на весь зал от гнева, шока и смятения. Доверять Серсее не было ни малейшего резона, но надежда на жизнь оказалась сильнее знания о смерти. До назначенной встречи Оберин метался по своим покоям словно в клетке. Надежде не давало прорасти зерна сомнений. И сам Старый лев, и Король, да и весь двор целиком, был абсолютно уверен в смерти принцессы, но здесь, львица явно что-то замышляла против отца. Каждая минута опоздания львицы сводила с ума принца, и самого не отличающегося пунктуальностью, но на эту встречу явившегося едва ли не на рассвете, а стоило им прийти, как Оберин во второй раз едва сдержал эмоции. За светловолосой Леди Ланнистер шла Она. Даже в дешевой одежде служанки, с крашеными волосами и хитро повязанным платком чтобы скрыть черты лица, свою драгоценную сестру он не узнать не мог. Как бы не хотелось преодолеть расстояние и обнять ее, но повинуясь быстрому жесту Элии Оберин коснулся губами нежных пальчиков львицы и подхватив ее под руку, чинно двинулся на прогулку по саду. Элия была с ними, в паре шагов позади. Оберин буквально чувствовал сестру кожей. Под журчащий монолог на удивление понимающей его состояние Ланнистрер принц жадно вспоминал облик сестры. Элия была здорова, она двигалась легко и никакой боли на лице он за те мгновения разглядеть не смог. Уставшая, крашеная, без шелков и щебечущих стаек служанок, но она была жива. Она даже расстроенной не выглядела, настороженной да, но не горюющей по смерти детей, а значит и те живы. Он не представлял сколько времени шла их прогулка, лишь фиксировал краем разума журчащий голосок, а во время когда его губы вновь коснулись пальчиков Золотой львицы, из под расшитых складок широких рукавов ее платья ему в руку скользнула еще одна записка, и он был вынужден с поклоном смотреть в след Серсеи и спешащей за ней Элией. Только в безопасности своих комнат он наконец прочитал послание. Пока Варис в темнице, нужно увезти Элию и Рейнис из замка. Очевидное предложение. Оберин не знал, что паука держат в темнице. Тогда становится понятно почему их, довольно ненадежную маскировку, еще не раскрыли. Ему стоило поторопиться. Пусть Элия будет как можно дальше от паука, когда того выпустят. Странно то что о сыне не шло и речи. Оберину оставалось сделать то, что он планировал до коронации. Погулять в борделе, напиться и сцепиться с Тайвином о жизнях Горы и Лорша не составило труда, да и удовольствие от кислой физиономии Хранителя Запада он получил невероятное. Несмотря на то, что сестра жива, спускать попытку навредить семье Льву принц не собирался. Элию придется вывозить под видом его любовницы с очередным бастардом. Все вопросы к сестре он оставит до того момента как они пересекут границу Дорна и окажутся в безопасности. А потому уже на следующее утро Принц со свитой и юркнувшей к нему на вратах замка женщиной с ребенком покинул Королевскую Гавань. И только через недельный переход от столицы, окруженный пустыней и верной стражей, он наконец смог обнять свою семью. - Что произошло в Красном замку сестра? - спросил Оберин после долгих молчаливых объятий с проснувшейся Элией. - До нас доходили страшные вести. Расскажи мне все. - Все началось в Харренхолле,- медленно поглаживая по пушистой копне волос спящую дочь, начала свой рассказ принцесса,- мой муж, не смотря на ходящие в народе мнение о нем, от отца в своем безумии ушел не далеко. Во время турнира, ты помнишь, он оказывал настойчивые знаки внимания северянке. Он зациклился на каком-то пророчестве Таргариенов, я не знаю его смысла, но перед похищением он сказал мне что собирается свергнуть отца и предложил уехать на Драконий Камень для безопасности. Я не могу иметь детей после Рейнис, Оберин, потому пришлось подделать беременность, и нас с Серсеей увезли из столицы. Сначала все шло хорошо, о войне слухи до нас не доходили вовсе, нас охраняли, и хоть нам и не нравилось во мрачной крепости, но нас устраивало наше бегство, пока Эйрис не прислал Гвардию чтобы забрать меня с моим фиктивным ребенком. Я не знаю как Серсеи удалось уговорить мейстера, но тот нашел нам младенца с выраженными Валирийскими чертами, и мы тронулись к королю. Мы тогда жутко перепугались и соврали охране что у меня пропало молоко, и передали мальчика в руки кормилицы.» - Я погубила невинного ребенка, брат. - тихо покаялась Элия, - я даже не удосужилась узнать, как его зовут. - Любовь моя. Ты поступила правильно, дорогая, ты спасла семью. - Оберин нежно гладил тихо плачущую сестру. Появились ответы, но к вороху нерешенных вопросов добавилось не меньше. - Король забрал ребенка и кормилицу, а нас заперли в покоях, не позволяя покидать башню. Никто кроме нас и мейстера не знал, что ребенок не мой. Серсея прибежала ко мне перед самым штурмом. Я тогда прекрасно понимала, что шансов выжить нет, ни при безумном Короле, ни при мятежниках. Рейнис из своей комнаты и вовсе не выпускала и когда Серсея сказала что штурм будет сегодня и ее ждет карета, мы усыпили малышку и спрятали ее в мешок, отдав сопровождающему от Ланнистеров. Я шла следом, но меня заметили. Наша авантюра рухнула бы именно тогда, если бы она не носила с собой кинжал. Мы едва успели отволочь тело и накрыть его и кровь соломой, и забраться под лавку в карете, как явились Ланнестеры. Серсею никто не проверял, и мы покинули город через те ворота, в которые вошли львы. - В какие игры она играет, Элли. - спросил о наболевшем Оберин, - я не понимаю, почему Львица пошла против семьи? - Она не играет, брат, - с грустной улыбкой ответила принцесса, - она боялась не меньше моего, и план сложился буквально на ходу. Мы про тебя вспомнили только за городом и только в качестве места для убежища для меня и Рейнис. Оказалось даже высокомерная Львица за годы способна привязаться к кому-то достаточно, чтобы рискнуть золотой шубкой. Против семьи она не шла и вовсе, она просто не дала погибнуть мне. Но я скажу тебе честно, самый величайший дар что я получала в своей жизни, это будущее для моей дочери. - Об остальном я думаю ты догадался, нас вернули и я спряталась на виду, притворившись служанкой в ожидании тебя. У нас все вышло исключительно чудом, и отсутствием Вариса.       Их разговор прервала зашевелившаяся малышка, но теперь его сестра была свободна и их ждут долгие разговоры в Водных садах. Их прибытие в Солнечное Копье не было шумным. Оберин провел стражу сразу к дворцу, минуя шумную толпу горожан. - С возвращением, Оберин.- Взгляд встречающего Дорана намертво впился в тонкую фигуру Элии. Но способный разобраться в любой ситуации и интриги на лету, медленно перевел взгляд на домочадцев, и охрану, присутствующую во дворе. - Я привез кости сестры и племянников, брат. - поклонился Оберин, - отныне дорнийцам не стоит посещать логово Оленей. Я также привез своего бастарда и любовницу. - Их проводят, - кивнул с ходу разобравшийся в ситуации Доран,- а ты, брат, расскажешь мне все что увидел в Красной Крепости. Элия и Рейнис наконец были дома, в безопасности, а его ждал долгий и подробный разговор с правящим родственником.