Ребёнок на двоих

— Добрый день, господин Лазарев. — Здравствуйте, я пришёл забрать Арину. — Понимаете, возникли некие проблемы. Данную девушку хочет удочерит другой влиятельный человек, — директриса одного из детских домов Эфлары стыдливо опустила взгляд. — Могу я узнать его имя? — Ну здравствуй, ремесленник. Вижу ещё жив, печально. — Маркус, а ты как я погляжу не перестаёшь язвить. Забыл благодаря кому ты вообще в принципе стоишь тут? — И что мне теперь в ноги тебе упасть? Ну уж не надейся. — Господа, давайте решим как быть с ребёнком? — в их перепалку вмешалась директор. — Что тут думать? Я имею большое состояние и стабильный доход от бизнеса. А он что, замки рисует. Удивлён как он вообще на заработанные деньги живёт, — презрительно глядя на Ника сказал Марк. — Да, но всё-таки не думаю что это выход. Как показала наша экспертиза Лазарев может обеспечить девочку всем необходимым. —Предлагаю всё решить мирно. Можем ли мы оба удочерит её и иметь равные права в плане родительства? — бывший мастер совершенно не хотел конфликтовать. — Чисто теоретически да, но вы должны жить вместе. — Н-да, не нравиться мне эта идея, но лишнее внимание из-за ссоры с ремесленником мне не нужно. — Я уже не мастер это рас, а два: боишься что отца твоего вспомнят? — Не важно. Жить будем у мня. Не думаю что у тебя более хороший замок. — Хорошо. В скоре все документы на девочку были оформлены и два новоиспеченных отца с девочкой лет шести отправились в шикарный замок Ляхтича. — Пап, а мы теперь тут все вместе будем жить? — изумрудного цвета глаза Арины вопросительно смотрели на Марка. — Да, дорогая. Пошли я тебя отведу в твою комнату. Лазарев, твоя комната самая верхняя в западной башне. Тот кивнул и отправился к себе раскладывать вещи. «Ещё вчера я жил спокойной жизнью, готовился удочерить милую брюнетку. А сегодня в доме заклятого врага... С кем ещё такое могло произойти?», подумал Ник и тяжело вздохнул. *** Тем временем Марк уже провёл короткую экскурсию дочери и оставил её в своей комнате, сам же отправился к себе, ему надо было подумать. «Всё вроде идёт по плану, как я и хотел. Ник, ох этот прекрасный светлый образ с мечтой о котором я живу уже несколько лет, даже не подозревает о том что это я подстроил совместное удочерение. Осталось дело за малым», и Марк устало упал на кровать, пора было спать, остальное завтра. *** Проснувшись как всегда рано, Ник обнаружил на своём столе дымящийся чёрный чай и записку: «С добрым утром». Казалась бы простейшее появление внимания, но сердце Ника радостно защемило. А он думал что будет тяжело ужиться. В столовой уже сидели Марк и Арина, оба судя по всему ждали Лазарева не приступая к еде. — Доброе утро, папочка. — Доброе, милашка, — он по отцовски потрепал её по голове. Бывший мастер сел рядом с Марком и тот чуть наклонившись прошептал на ухо: — Получил мой утренний презент? — Да, спасибо. — Понравилось? — Очень. На лице Марка возникла самодовольная улыбка, первая победа была одержана. Вернувшись в комнату Ник обнаружил там букет ромашек. — Эти цветы такие былые, невинные, чистые, прям как ты, Лапуля. — Больше так не врывайся, Марк. — А что такое? Не уж то боишься, что я увижу тебя голым? — Может и так. — В таком случае, может я хотел застать тебя голым? — Слушай, это уже слишком. Что тебе надо? — всё это уже конкретно подбешивало Лазарева. — Ничего особенного, всего-то твоя любовь и внимание. Ну может иногда ещё задница. — Это всё ещё заслужить надо, а от тебя кроме кружки чая, да букета я ничего не видел хорошего. — Прости, прости меня за всё, — едва слышно прошептал Ляхтич и сделал шаг на встречу Нику. В следующую секунду Марк почти невесомо чмокнул бывшего матера в губы. — Ну уж нет, теперь мне этого будет мало, — Лазарев притянул к себе за ворот рубашки парня и поцеловал более уверенно и долго. Восприняв это за согласие Маркус принялся расстегивать пуговицы на рубашке Ника, а тот и не был против. Как только верхом было покончено, Марк снял с любимого брюки с трусами... *** Два голых парня лежали на кровати и учащённо дышали. Один из них крепко обнимал второго и что-то шептал ему на ухо. Тут среди этого шёпота послышался вопрос: — Лапуля, ты станешь моим? — Парнем? — Нет, просто моим? — Только если ты станешь моим, Зайчик.