Идиот

Субину с детства было интересно, какого это — целовать. «Наверное, это приятно» — думал он, погружаясь в свои мысли и вырисовывая в своей голове тот день, когда это, наконец случится. Он был фантазёром. Кажется, всего поцелуй, но вокруг себя он уже представлял тёмное, усыпанное сияющими звёздами небо; теплый, слегка ощутимый ветерок… Никого рядом, кроме двух людей, лишь тишина и слабый, едва заметный свет светлячков. Но… Была одна проблема, которая всячески прерывала мечтания Субина. Как бы он не старался, его фантазии никогда не хватало на то, чтобы представить человека, который мог бы воплотить его мечтания в явь. У него было много друзей, как девушек, так и парней, но никогда, — от слова совсем, — он не чувствовал того самого странного чувства эйфории при виде кого-либо. Его целовали, и не раз на день поцелуев он становился центром внимания, однако… Не было бабочек в животе, не было тяги. Он не чувствовал ничего, и лишь мог сказать в ответ на выжидающий взгляд — «прости». Поэтому, на этом все его фантазии всегда с прахом крушились, огонёк в глазах потухал, и Бин отправлялся делать домашние или школьные дела. Ибо это единственное, что его когда-либо отвлекало. Но нет ничего на свете бесконечного. Казалось бы, Субину не стоило ждать воплощения своих мечт ближайшие несколько лет, пока он не закончит школу и уедет в другой город на учёбу. Но все же знают, что судьба любит поиграть. Поэтому совершенно случайно, в очередной учебный год в класс Субина поступает новый ученик. Он приезжий из другого города, чертовски талантливый и до жути красивый. В Корее в каждой школе существуют свои «иконы», и было совсем неудивительно, когда некий Чхве Ёнджун сходу стал примером для подражания и тем самым недосягаемым парнем для кучи бегающих красивых девушек, жаждающих романтики. А ещё он стал тем, из-за кого Субин осознал, что он полный идиот и неудачник. Десятки людей, десятки возможных отношений… но именно он, чёрт возьми, и никто другой. «Ты идиот, Бин» — смеялся лучший друг Чхве. «Я знаю» — легко соглашался тот. Если раньше единственное, что могло отвлечь внимание Субина были дела, то сейчас мысли о Ёнджуне не давали покоя сутками. Он был всегда: от утреннего пробуждения, вплоть до самой последней секунды, пока голова не коснется подушки; и везде: новые посты в соц сетях и ежедневные сторисы, взгляды на уроках и разрешения на составление компании в столовой. Одно его присутствие пораждало спектр эмоций, а прикосновение — табун мурашек. «Ты в порядке?» — порой спрашивал Чхве старший, удивляясь такой реакции Бина. «Конечно» — вечно слышалось в ответ. И смешок Бомгю, лучшего друга Субина, такой издевательский и ужасный, что Бину часто хочется придушить того за это. Чхве знал, что он напросился, знал, что это то, чего он хотел. «Ты просил любви? Вот, получай и распишись. Но на взаимность мы ничего не обещаем…» — примерно так представлял слова судьбы Бин, когда было совсем хреново. Это было выше чем влюбленность. И нет, он не зависим… Он не мог объяснить себе своё поведение, но яро верил в то, что всё пройдёт. И хотя Бомгю откровенно смеялся на это, говоря, что с этим нужно что то делать, а иначе родители ему за его успеваемость спасибо не скажут, Субин лишь фыркал и посылал того подальше. Честное слово, от него нормального совета не услышать.

***

Пятница, вечер 6 мая, «День Поцелуев». — Чхве, мать твою, Субин, трусливая, чёрт тебя дери, задница, ты… Знакомьтесь, лучший друг Субина, Чхве Бомгю. Ужасно шумный, абсолютно бессердечный, чертовски занудный, но самый лучший человек в мире. Ходит вокруг Субина и пытается осознать, что этот идиот сделал. -…ты хочешь сказать, что… ты… Нет. Нет, я отказываюсь в это верить. — Запинаясь говорит парень, зарываясь пальцами в свои волосы. — То есть ты сбежал? Просто сбежал? Ушёл??? После того, что сделал???? — спрашивал он, с каждым вопросом поднимая тон, и пытаясь встретиться взглядом со старшим. Субин сидел в своём мягком компьютерном кресле, уставившись в невидимую точку на стене напротив. — Да. Бомгю хватается за голову и стонет. Стонет от того, какой же у него всё-таки тупой друг. — Ты идиот. Ты хренов самый большой идиот, которого я когда либо встречал. Ты понял? Молчит. Ну конечно, он молчит. А что ему сказать? Он и вправду идиот. Чхве не помнит даже, что делал. Единственное, что он точно запомнил после рюмки соджу (он просто немного попробовать, но его организм послал его нахер), так это то, как он позвал Джуна к себе, несколько секунд шептал ему бессвязные слоги на ухо, а затем, недолго думая, поцеловал того в висок. Всего лишь короткий поцелуй (если это вообще можно было назвать поцелуем), но то, как место от него покраснело и, — по словам Ёнджуна, — стало жечь, испугало Бина, и он сбежал, как последний трус, так и не сказав ничего Хёну. И сейчас он сидит в своей комнате, и слушает слова своего лучшего друга о том, какой же он тупой идиот. И всё бы ничего, но это, к сожалению, правда. Идиот — это его второе имя. — Хэй ты, мудак, сколько бы я тебя не обзывал и всё такое… Ты говоришь, что место покраснело. Ты вообще знаешь хоть что то об этом? Старший непонимающе выгибает бровь. Бомгю вздыхает. — Дай свой телефон, тупица… Да нахер ты мне сдался, я итак знаю, с кем ты переписываешься… О, нашел. На, читай. — Младший протягивает телефон обратно его владельцу, и тот видит какую то статью. — И чтобы до понедельника мне не звонил, понял? — Это почему?.. Бом закатывает глаза… — Прочитаешь, поймёшь. …и выходит из комнаты, оставляя Субина наедине с телефоном. Субин быстро читает короткую статью, и доходя почти до финала, всё ещё не понимает, зачем Бомгю сказал прочитать её.

«…однако если чувства взаимны и слишком сильны, то оставленный даже самый безобидный поцелуй даст о себе знать. Красное, немного жгучее пятно исчезнет лишь через 3 дня, либо ровно до того момента, как пара сольётся в поцелуе…».

Субин смотрит в экран сотового и перечитывает заново. «Пятно… Нет, конечно оно не от поцелуя…» Не верит, но потом, кажется, осознаёт… Быстро набирает Бомгю, с намерением написать, но видет надпись «данный пользователь заблокировал Вас». — Вот дерьмо.

***

Понедельник, школа. Конечно Субин трус. Если не был бы он трусом, не бегал бы от Ёнджуна шестой урок подряд; не побоялся бы пойти в столовую; садился бы на своё место, а не на то, что самое близкое к выходу из кабинета. Да, он полнейший трус, но вдобавок и идиот, а иначе кто будет избегать человека, которого любишь, при этом надеясь на то, что никогда с ним не встретишься? — Нет, ты сейчас серьезно? Ты на полном серьёзе думаешь, что не пересечешься с ним? Думаешь, что тебе удастся вот так вот бегать от него повсюду? — Да. — Идиот. Субин за эти два с половиной дня только и мог отвечать на вопросы Бомгю «да», и научился со спокойствием принимать то, как его без конца обзывают идиотом. Это не обидно, но правда глаза колет. Звенит звонок, Чхве хватает сумку, прощается с учителем и пулей вылетает с кабинета. Держит курс в раздевалку, преодолевает препятствия в виде толпы людей, но судьба как всегда сказала «не сегодня». — Субин? Субин! Чхве Субин! Бин поворачивается назад и видит, как его окликает преподаватель по литературе. Но не только это. За ним следует… Ёнджун, который ухмыляется как кот, наевшийся сметаны, и Субин проклинает всех Богов за то, что они оставили их почти наедине. Нет, десятки людей, толпящихся рядом он не считает, но это в общем то значения не имеет. Выдохнув напоследок и уперев взгляд в пол, Бин идёт назад, к преподавателю. — Здравствуй, Субин. Ты так быстро ушёл из кабинета, что я даже не успел сказать тебе… — начинает учитель. — У нас через два дня мероприятие, посвящённое великим писателям и их памяти. К сожалению, у меня наотрез нет времени, и достойных учеников, которые могли бы заняться этим, тоже… Кроме Вас. Вы отлично справляетесь. — говорит он, глядя на двух Чхве. — Поэтому, не могли бы Вы помочь мне организовать сценарий и подготовить необходимые вещи? Прошу, Вы моя единственная надежда. Ну конечно, Субин, тебе конец.

***

— Эй. Прекрати играть. Давай уже найдем материал для слайда. Бин сидит от старшего поодаль, и даже не смотрит на него, сославшись на то, что ему некогда дурачиться, и он сильно увлечен заданием. Джуну было откровенно всё равно, ведь он знал, что эти задания ему на раз плюнуть, а упустить возможность поглядеть на прекрасного Субина он не хотел. — Прекрати. Чхве старший также знал то, что младший чувствует его взгляд, но он любит издеваться. Нагло смотрит и ухмыляется. Субина это бесит, но он трус, и ничего сделать не может. — Ён… — Хэй. Хватит. — перебивает младшего Джун. — Я похож на ребёнка? Прекрати. Субин всё понимает, и всё же.: — Что то случилось? — Не делай вид, как будто ничего не было. Ёнджун встаёт со стула и быстро приближается к Субину. Берет того за руку, и младший встаёт с места, в независимости от того, хотел ли он этого или нет. Очевидно же, что нет. Он вообще исчезнуть с лица земли не против. — Видишь? Ты видишь? — спрашивает старший, убирая чёлку с левого виска, тем самым открывая вид красному пятну. — Смотри, это ты оставил. Бин смотрит, но что это ему даёт? — Ты ничего не понимаешь? Ты правда не понимаешь, Субин? — спрашивает парень. — Послушай. Я ничего не знаю об этом, меня целовали много раз, но никогда не было подобного, я искренне извиняюсь за… — Идиот. — Субин вздыхает. — Ты разве не понимаешь, что это взаимно? Чёрт. Ну конечно он понимает. Не до такой же степени он тупой. Но в это с трудом верится. Почти не верится, поэтому Субину легче провалиться под землю и жить там тысячу лет, чем стоять вот так перед Ёнджуном и признаваться в любви. — Я думал… думал, что это я… так сильно влюблен, поэтому остался след. Джун фыркает. — Да, это возможно, но… Я ведь… Я тоже… Ты разве не видишь? Конечно, Субин видит. Но он глупый, и всячески выдумывает объяснения поведению старшего. Хочешь сесть рядом? А, наверное, нет пустых мест. Хочешь, чтобы я помог тебе по истории? А, я ведь единственный отличник в классе. Поправляешь мои волосы? А, наверное они мешают. И таких примеров неимоверно много, но на каждый находится объяснение. Порой самое невозможное, которое можно представить, но это же Субин, для него нет ничего невозможного. — И что ты скажешь теперь? Вопрос задал Джун, а Субин просто стоял, уперев взгляд в пол. Ему нечего сказать, ведь он ещё мысленно застрял в коридоре перед учителем. Джун ждёт, но никакой реакции не следует. — И почему же я влюбился именно в тебя… — фраза звучит обидно по отношению к младшему, что тот невольно смотрит на Джуна, но в ту же секунду отворачивается, осознавая свой проступок, однако тот успевает перехватить его за подбородок. Они смотрят друг другу в глаза некоторое время. Субин видит перед собой лишь два красивых омута, тонет в них, рассматривает мелкие крупинки, наблюдает за тем, как меняется размер зрачка. Он чувствует на себе влюбленный взгляд, он наслаждается даже этим взглядом, он ценит, и не хочет отпускать. Он думает, что это лучшее, что когда либо случалось с ним, как Джун медленно накрывает его губы своими, и закрывает глаза от наслаждения. Конечно, Субин не идиот. Он отвечает, подается навстречу и наслаждается новыми ощущениями. Он совершенно не умеет целоваться, и Джун прекрасно знает это, но ничто не может помешать им в этот раз. Судьба говорит «не сегодня», за что Бин её впервые благодарит. И пусть поцелуй произошел совсем не под темным, успанном звёздами небом; пусть вокруг не было светлячков и ветер не дул теплой ночью, Субин знал: целовать — очень приятно.