Миллениум

      В семь лет они делили игрушки и играли только друг с другом. Их маленький мир был окрашен яркими красками с привкусом карамельных конфет. В десять лет Ваня вслух читала книги о море, дальних странах и палящем солнце, такой редкости в их небольшом городке. Пять с интересом ее слушал, поедая сандвич с клубничным джемом и представляя, как сможет телепортироваться в разные уголки мира, когда станет старше, конечно.       В тринадцать лет Пятый начинает пить кофе и прислушиваться к разговорам Бена и Клауса, те тайком разглядывают страницы из журнала для взрослых, украденного в ближайшем киоске, и иногда позволяют брату присоединиться к ним. Ваня увлекается игрой на скрипке, в попытке стать особенной хотя бы в музыке, и растворяется в плавной мелодии по вечерам. Она совсем не замечает, что Пять несколько отдалился от нее, проводя все больше времени с братьями. Внутри нее горит желание, освоить инструмент, и она даже забывает вовремя спуститься к ужину.       В пятнадцать лет Ваня чувствует горький запах кофе в каждом уголке огромного дома, он мешается с запахом крови и дыма. Академия Амбрелла спасает мир. И Седьмая выкидывает каждую газету, попадающуюся ей на глаза. Она делает успехи в игре на скрипке и даже пишет собственные мелодии, наполненные одиночеством и страхом за своих братьев и сестру. Пять выматывается на тренировках отца и выкладывается на миссиях, перед сном за соседней стенкой он слушает тихую игру и засыпает.       В шестнадцать Пять в полной мере осознает, что такое половое созревание. Его голос ломается окончательно, он становится намного выше сестры, но остается таким же худеньким. Картинки из журналов Клауса все чаще всплывают перед глазами, и чтобы внизу живота не тянуло, он забывается на тренировках. Спасибо отцу за домашнюю тренажерку. Ваня почти не растет, лишь ее фигура приобретает более плавные очертания. Она отпускает челку и укорачивает волосы, теперь они едва достают плеч. Пять, по-прежнему, ее лучший друг в этом доме, хоть они почти и не проводят время вместе. Ленивые разговоры за завтраком, слова сочувствия в медкабинете и крошечные разряды электричества от прикосновения холодных пальцев к его рельефным мышцам. Запах спирта и мяты, опасности и пороха.       В семнадцать Пять застукивает Эллисон, целующейся с Лютером, его сразу начинает тошнить, и он отворачивается. А через минуту в нем загорается желание, узнать, какого это, целовать кого-то. По телу расползается согревающая волна предвкушения, и он бежит к Ване в комнату. Та лежит на кровати в белой футболке и синих спортивных штанах. Она несколько часов прозанималась на скрипке, и теперь ей хочется спать.       Пять телепортируется к ней в комнату и почти сразу нависает сверху. Его зелено-голубые глаза лихорадочно поблескивают.       — Ты мне друг? — Спрашивает он.       Девушка кивает, смущаясь от внезапной близости. Последний раз она могла рассмотреть крапинки в его глазах, когда им было четырнадцать.       — Можно я тебя поцелую? Ты — единственная, кому я могу доверить это дело.       — Можно, наверное.       Ей становится неловко от такого пристального взгляда, и она закрывает глаза. Снова запах кофе, совсем близко. Пять целует медленно, растягивая секунды, у него покусаны губы и мозоли на пальцах. Он касается щеки, обхватывая лицо рукой. Внутри горит и хочется еще, Пять с неохотой отстраняется и быстро покидает комнату сестры, наспех поблагодарив ее.       На следующий день отец устраивает выговор и наказание для всех четверых. Он запрещает любые отношения в своем доме между ними и закрывает эту тему.       В восемнадцать Пять съезжает из дома и забывает о том поцелуе. Ему хочется учиться и путешествовать, поэтому он поступает колледж и с головой уходит в ядерную физику. Ваня скучает по брату, оставшись без поддержки в особняке. Она еще помнит тот головокружительный поцелуй и учащенное сердцебиение.       В девятнадцать Ваня начинает писать ему письма и готовиться поступать в музыкальную обсерваторию. Отец почти не выходит из своего кабинета, и ей дышится чуточку легче. Пять начинает ходить на свидания и наслаждается поцелуями красавиц, наверстывая упущенные годы. Раз в неделю он отвечает на письма сестры и хранит их детское фото в кожаном бумажнике.       В двадцать Ваня снимает маленькую квартирку, учится и подрабатывает репетитором. Она все еще пишет письма, но уже реже получает на них ответ. У нее появляется первый в жизни бойфренд, и ей очень нравится чувство влюбленности, разливающееся по грудной клетке. Пять является лучшим студентом, и почти не показывается на занятиях. На выходных он навещает сестру, наспех выпивает горячий кофе, интересуясь ее делами и убегает на очередную встречу. Ваня не обижается.       В двадцать один Пять узнает, что сестра с кем-то встречается, и непонятное чувство расползается по венам. Он узнает улыбающуюся сестру в толпе, она держится за руки со своим парнем и совсем не замечает прожигающего взгляда.       Ваня неожиданно расстается со своим бойфрендом и плачет всю ночь, не понимая, почему он внезапно решил прекратить их отношения. Она чувствует, что-то произошло, но не может понять, что именно. Пять приходит на утро с цветами и весь день утешает сестру. Он не показывает ей сбитые костяшки и искренне сочувствует.       В двадцать два Пять случайно признается сестре, что это из-за него ее бросили, и в него летит пустая чашка. Затем еще одна и еще. Ваня плачет и выгоняет его из своей квартиры. Пять не чувствует вины, лишь раздражение на слезы сестры.       В двадцать три Пять встречается только с теми девушками, у которых темные волосы и совсем неприметная внешность. Он переезжает в другую квартиру в самый центр города, и уже год не общается с Ваней.       В двадцать четыре Ваня решает простить брата, пишет письма и с удивлением узнает, что тот давно не живет по старому адресу. Она корит себя, что слишком долго лелеяла обиду в груди, и все же нужно было выслушать его тогда.       В двадцать пять он сам находит Ваню и просит прощения. Они обнимаются долго, совсем как в детстве перед сном. Пять замечает, что сестра все такая же маленькая и хрупкая, и пахнет от нее все теми же сладостями. Они долго гуляют по вечернему парку, держась за руки. На прощание Пять говорит, что уезжает в Австралию. Ему предложили хорошую работу в исследовательском институте, он целует сестру в щеку и обещает обязательно вернуться.       В двадцать шесть Ваня играет в оркестре и получает редкие письма, что бережно хранит в шкатулке. Она пробует построить отношения с пареньком из любимой пекарни и собирается переехать поближе к центру города.       В двадцать семь Пять пишет, что влюбился и, возможно, скоро женится. Ее зовут Джессика — работает с ним в одной лаборатории и печет восхитительные блинчики. Ваня пытается радоваться за брата, но на душе кошки скребут. Он обещал вернуться, и она все еще ждет.       В двадцать восемь Ваня возвращается домой на похороны отца и чувствует себя чужой в огромном доме. Ночью ей не спится, она долго ходит по коридорам и даже чувствует ненавистный, но такой дорогой запах кофе и карамели. Ей вспоминается тот поцелуй, и на губах сияет улыбка. Ностальгия укутывает, как одеяло, и она заново переживает каждое мгновение из детства. Пять не приезжает на похороны, но присылает цветы курьером. Он занят подготовкой к свадьбе, и не так уж и сильно ему жаль старика.       В двадцать девять Пять женится и приглашает семью на свадьбу. Приезжают все, кроме Диего и Вани, он почти не расстраивается. Почти.       В тридцать Ваня разрывает отношения с парнем из пекарни, и убирает скрипку подальше в шкаф к шкатулке с письмами. Она больше не ждет возвращения Пятого и пытается построить жизнь заново.       В тридцать один Пять возвращается к идее путешествия на дальние расстояния. Он проводит почти все время за исследованиями, забывая о сне. Ему не хватает восхищения в серых глазах жены, и лишь сильнее закрывается в своем мире.       В тридцать два Ваня открывает свою музыкальную школу, и благодаря новому парню становится увереннее в себе и своих силах. Она уже не чувствует себя той зажатой девчушкой с челкой, падающей на глаза.       В тридцать три Пятому удается отточить свои способности. Он спокойно перемещается между материками, изучает культуру других стран, и, кажется, совсем не любит свою жену.       В тридцать четыре он разводится с Джессикой и получает приглашение на свадьбу. Он искренне радуется, пока не видит Ваню в белоснежном платье, умоляющей отвести ее к алтарю.       — Ты же мой лучший друг, — шепчет она, прижимаясь к нему.       И в этот момент у него земля уходит из-под ног. Хочется крепко сжать тонкую талию и переместиться подальше от этого места. Туда, где всегда светит солнце, в одно из тех мест, про которые Ваня читала ему в детстве, сидя в кресле перед камином.       — Конечно, — отвечает он ей и покорно ведет к алтарю, чтобы отдать ее в руки другому.       В тридцать пять Ваня узнает, что у нее будет ребенок, и не может поверить своему счастью. Пять возвращается в родной дом и больше не хочет его покидать. Он получил в этой жизни все, о чем только можно мечтать. Известность, деньги, знания, женщины. Все, кроме любви.       В тридцать шесть у Вани рождается девочка — Саманта.       В тридцать семь Пять понимает, что всегда любил только одного человека, который был рядом с ним всю его жизнь. А теперь ему остается лишь смотреть издалека, и молиться Богам, в которых он никогда не верил, чтобы она была счастлива.       В тридцать восемь Ваня теряет любимого мужа. Он погибает в автомобильной катастрофе, перелетев через мост в воду. Седьмая уходит в затяжную депрессию, напрочь отказываясь видеться с близкими. Она читает вслух книги о дальних странах специально для своей маленькой дочери и собирает себя по осколкам.       В тридцать девять Пять надеется, что хотя бы в следующей жизни, даже через тысячу лет, им с Ваней повезет чуть больше, чем сейчас. Он пишет ей письма, в каждом признается в любви, но не смеет отправить. У него скопилась целая стопка в нижнем ящике стола. В дождливые вечера ему вспоминается тот злополучный выговор от отца, ставший переломным в его судьбе. Если бы он не придал такого большого значения словам, то смог бы, он уверен, поцеловать Ваню еще не раз. И тогда все было бы по-другому.       В сорок Ваня возвращается домой с дочерью на руках к запаху кофе и карамели.       В сорок один Пятый решается спросить.       — Можно я тебя поцелую?