нукенин

Боруто чуждо сострадание, жалость. Ему непонятны мотивы городских попрошаек, их самоунижение, фатализм их убеждений. Боруто чужда излишняя привязанность, слепая и тупая, сковывающие медной цепью кровные узы. Он шиноби, и для шиноби не должно быть абсолютно никаких категорий близости. Боруто чуждо желание принадлежать кому-то и кого-то иметь. Давать и даваться. Бесконечно раздаривая себя людям, можно полностью потеряться, исчезнуть. Ему исчезать нельзя. Солнце над Конохой всегда апельсиново-рыжее, освещает круглые крыши и пустые улочки. Обходит каждый двор, заходя в гости на чай — и оставаясь до глубокой ночи, когда электрические лампы в домах сами собой гаснут. В комнате Боруто никогда нет света. Он знает, что комната не пустует, она не грязная, но там никогда не включат свет, даже чтобы что-нибудь найти. Иногда Химавари выходит на его балкон. Она долго смотрит на скалу Хокаге и что-то неслышно говорит. Её слова отдаются звоном в ушах у Боруто, и он всегда уходит раньше, чем она сотрёт кулаком с щеки первую слезу. Академия, где прошли теплые дни его детства, стара и пуста. Там всегда выключен свет, потому что никто не ночует внутри, никто не остаётся на дополнительную смену. Академия выпустила слишком много нукенинов, чтобы гордиться количеством хороших шиноби. Он знает, что Академия до сих пор работает — у неё просто нет аналогов. Иногда грузный Ирука-сенсей выходит на балкон и долго-долго молчит. Боруто знает, что где-то внутри его комнаты на сбитых простынях может быть лежит сенсей Какаши. Может быть, на их прикроватном столике стоит пустая бутылка саке и дешёвая закуска. Может быть, эту ночь Какаши будет видеть только светлые сны. Боруто считает, что Какаши-сенсей допускает ошибку, позволяя Умино слишком многое, подпуская его слишком близко. Боруто не винит Какаши-сенсея: только став нукенином он понял, как трудно жить долго. Он всегда уходит раньше, чем бледные руки Какаши покажутся в балконом окне. Дом Сарады будто всегда облачён в траур — несмотря на все яркие цветы и стриженные газоны. По ночам её мать долго сидит у спальной кровати и не может уснуть. По ночам Сарада долго смотрит старые фотоальбомы, не включая свет. Старые фотографии — единственное, что оставил ей отец. А теперь ещё и Боруто. Он ни разу не видел, чтобы Сарада плакала — девочка, оказавшаяся сильнее своих родителей, не будет плакать по пустякам. Фотографии оставляют в груди тупую во всех смыслах боль, но к ней снова и снова хочется возвращаться, потому что это единственное, где остались самые счастливые мгновения жизни. Иногда Боруто думает, что перед уходом следовало позаботиться о конфиденциальности, уничтожить все материальные воспоминания о себе, фотоальбомы, вещи, слова. Если его нет в памяти, следовательно, его нет и в реальности. Он всегда уходит раньше, чем солнце с другой стороны горизонта войдёт в зенит.