Жёлтые тюльпаны

Дино. Четыре буквы в твоём имени. Четыре буквы в моём. Четыре — моё любимое число. Четыре времени года, четыре стороны света, стороны у квадрата. Завершённость. Поэтому твоё имя любимое на свете. Ты надёжный — земля, но когда злишься, в твоих глазах вспыхивает огонь. Твоя речь мягкая и течёт как вода, и ты рассекаешь воздух так легко, будто ты сам — пёрышко. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, сердце сжимается, не хватает воздуха, я задыхаюсь и кашляю гадкими цветами с кровью. Кто сказал, что иметь соулмейта здорово? Кто придумал, что это страховка от безответной любви? Ничего подобного. У меня на запястье появилось твоё имя, высветилось нежно-розовым почерком, а у тебя — нет. Я видела это, когда перевязывала тебе раны. Купидон прострелил только моё сердце. Может, твоё просто оказалось закрыто слишком толстой бронёй? Тебе не до отношений. Тебе нужно только стараться быть лучшим ради отца. А я, как дурочка, влюбилась, но дело вовсе не в «предназначении». Просто, как только я тебя сразу увидела, что-то перевернулось в голове, в мыслях. Твой образ застрял там, чтобы прорасти цветами в лёгких, стать именем на запястье, привкусом тюльпанов во рту. Однажды ты подарил мне их, жёлтые тюльпаны, когда я сказала, что это мои любимые цветы, символ счастья, солнца, улыбок. А потом я стала кашлять ими и возненавидела. Как иронично, правда? Любимое стало ненавистным. Надеюсь, на тебя это не распространится, мой дорогой Дино. Иногда мне приятно любить тебя. А иногда так паршиво, что я просыпаюсь среди ночи, дрожу и сдерживаюсь, чтобы не бросаться из стороны в сторону, как будто у меня ломка. Моя голова горит, раскалывается на части, а дикие чудовищные цветы, жёлтые тюльпаны, вестники разлуки, разрывают изнутри. Но стоит мне вспомнить твою улыбку — и всё проходит, буря утихает, воцаряется покой. Ты моя болезнь и панацея. Ты — квадрат, завершённость. Квадрат можно разомкнуть, и я размыкаю. Шепфа недоступен простым бессмертным без статуса и ранга, да и «непростым» доступен не всегда. А я попала к нему на грани смерти. Я молила его избавить меня от такой участи, потому что сил нет смотреть на твой взгляд виноватый. Ты ведь знаешь всё, но не можешь ничего сделать, потому что тебе на меня безразлично. Шепфа послушал. Он понял, выполнил мою просьбу. Я почувствовала неземное облегчение. Твоя улыбка больше не была родной, а имя — любимым. Оно не ласкало слух, а образ не отзывался теплом в сердце. Мне больше не хотелось гладить твои волосы и щетину, целовать губы и пылать от чувств к тебе. Я больше не горела. Я погасла и смогла спокойно дышать. Порадуйся за меня, милый Дино, и поблагодари вместе со мной Шепфу. Я счастлива. И ты должен быть тоже. Но отчего же тогда так сокрушённо смотришь?