Первая Ведьма

      Громкий треск огня стремился заглушить все существующие звуки. Дым постепенно заволакивал всё вокруг, проникал всё дальше, поднимался всё выше и выше по этажам…       Эллис никогда не бывал в горящих зданиях. Конечно, он видел пожары, пару раз даже слишком близко. Однажды его лучший друг Кит решил сам соорудить фейерверки, чтобы запустить их, празднуя День независимости. Хорошо, что Эллис предложил проверить их заранее, а то семья Кита точно осталась бы без дома после такого взрыва…       Механик мягко улыбнулся так неожиданно нахлынувшим воспоминаниям, но один-единственный звук заставил его вдруг выпрямиться, озираясь, как охотничья собака, заслышавшая добычу где-то неподалёку. Парень прислушался, пытаясь отключиться от треска и шума, от стонов зомби, от неожиданной перепалки Тренера и Ника…       Эллис знал, что не ошибся. Он бы ни с чем не спутал эти пробирающие до мозга костей звуки.       Кто-то плакал. Практически рыдал, так надрывно и несчастно, то всхлипывая, то завывая.       Парень рванул вперёд, туда, откуда, как ему казалось, раздавался плач. Рванул на помощь, захватив с собой лишь фомку, рванул, не сказав никому ни единого слова…       Николас никогда не видел пожара вблизи. Его выводил из себя этот дым, этот жар, весь этот чёртов зомби-апокалипсис, в миг разрушивший все планы хоть на какую-то спокойную жизнь. И теперь вместо того, чтобы нестись по трассе на машине (с кондиционером, чёрт возьми!) куда-нибудь на курорт, он должен как-то выживать с этими… этими…       — Эллис? — нахмурившись, прошептал Ник, озираясь по сторонам и не находя ярко-жёлтого пятна футболки механика.       Они были знакомы не более получаса, но мужчина сразу же понял, что за человек такой этот южанин. Юный и чрезмерно наивный и доверчивый, слишком уж неопытный, за ним глаз да глаз, а ещё лучше за руку вести сквозь толпы зомби, чтобы только выжил, не зашёл, куда не надо, не тронул тех, кого трогать нельзя… Николас знавал подобных людей. Они очаровывали так быстро, мгновенно располагали к себе обаянием, искренностью, своей этой открытостью, они были готовы помочь всегда везде, рискнуть ради тебя всем, даже жизнью… И рисковали. Даже в условиях зомби-апокалипсиса. И хуже всего — Николас прекрасно знал, как легко эти люди ломались от тяжести ситуации и от тяжести ударов тех зомби-качков в комбинезонах...       Тряхнув головой, чтобы отогнать лишние мысли и подползающие воспоминания, те самые, что он старательно забивал куда-то вглубь своего сознания, Ник выстрелил в очередного зомби, пуская пулю точно промеж глаз мертвеца. И что за везение — упавшее тело открыло мужчине вид на коридор, и где-то там, у одного из поворотов, игрок разглядел знакомый силуэт.       — Чёрт, — прошипел Ник и, быстро достав из-за спины топор, сорвался в сторону механика.       …Эллис замирает, увидев сгорбленную на полу фигурку.       Бедная девушка сидит на полу посреди длинного коридора. Светлые, почти белые волосы спадают на худую, даже костлявую спину, закрывают плечи, то и дело содрогающиеся от громких всхлипов. Она рыдает так надрывно, так больно, что Эллис и сам готов уже заплакать…       Парень, осторожно положив фомку на ковёр, приближается к девушке, тихонько, чтобы только не напугать её ещё больше.       — Мэм?.. Мэм, я могу Вам помочь?.. — негромко зовёт он, протягивая руку к её плечу.       Его пальцы почти касаются посеревшей кожи девушки, как вдруг кто-то резко сгребает его назад, одновременно с этим сильно и практически грубо прижимая ладонь к его рту.       Механик, испуганно мыча, хватается за руку, уже готовый брыкаться и пинаться, но его ухо обжигает шёпот:       — Тише, Киллер, успокойся! Это я.       В голове у Эллиса щёлкает — этот голос, щекотящий ухо и щёку, холод от колец, крепко прижатых к его губам, уже не такая уж и белоснежная ткань костюма и голубая полоска рукава рубашки, замеченные как-то уголком глаза, — и парень послушно замирает, прекратив свои попытки освободиться. Замирает как раз вовремя — девушка, сидевшая на полу… рычит, совсем по-звериному, хищно, пугающе, и, приподнявшись от земли, озирается, будто прислушиваясь к происходящему вокруг, будто пытаясь услышать, где её жертва.       — Тихо… и медленно. Очень тихо. Очень медленно, — едва слышно, практически одними губами произносит Николас, и Эллис только кивает.       Конечно, мужчина уже мог бы отпустить парня, убрать хотя бы руку, но нервы, напряжение, страх — всё это сковывает и мешает думать хоть о чём-то, кроме Ведьмы, сидящей перед ними. Тихо и медленно. Тихо и медленно. Не напугать её.       И они отходят. Маленькими шажками, пятясь спиной, попутно молясь всем богам, чтобы только под ноги ничего не попалось. Двигаются синхронно, практически единым организмом на четырёх ногах. У Эллиса в голове — пустота, так что он даже не думает, как правой рукой впивается в рукав Николаса, кажется, сжимая не только пиджак и рубашку, но и кожу игрока, а левой, пусть и неудобно, но так крепко держится за рубашку где-то на животе мужчины (повезло ещё, что за ремень не схватился, а то неловкой ситуации было бы уж точно не избежать).       …когда затихает рычание и вновь звучит плач, когда Ник и Эллис наконец возвращаются к Рошель и Тренеру, практически столкнувшись с ними (хвала небесам, с ними, а не с зомби!), оба разжимают объятия. Игрок упирается рукой в стену, глубоко и часто дыша, а механик… механик просто сползает на пол, обхватив голову, не в силах устоять на вдруг ослабевших ногах.       — Эти существа… — с трудом произносит Николас в ответ на вопросительные взгляды. — Эти существа безумнее всех. Однажды мы… Я… я по дороге сюда наткнулся на одну такую. Мне повезло, но… но парню, что её напугал, нет. Разорвала его в клочья за десяток секунд.       Глубоко вздохнув, Ник, вдруг осознав, что слишком уж разнервничался, что чуть не сболтнул лишнего, добавляет так наигранно, так старательно пытаясь звучать насмешливо:       — Что, Работяга, не смог устоять перед плачущей девчонкой?       Никто даже не пытается его упрекнуть или возмутиться, прекрасно понимая, откуда и для чего взялась эта колкость. Рошель бормочет что-то о том, как им повезло, Тренер вдруг начинает говорить о возможном обходе…       Эллис, всё ещё такой бледный, но уже отдышавшийся, хрипящим от испуга голосом тихо произносит:       — Спасибо, Ник… Я твой должник.       Игрок лишь кивает, так отчаянно надеясь, что ошибся в парне. Кивает, так отчаянно надеясь, что Эллис не сломается.