***
— КАМИЛЬ! — Магнус закричал, указывая пальцем в монитор. — ЭТО АЛЕКСАНДР? Камиль отвела взгляд, смущённая: — Д-да, это он. — Скажи мне, Камиль, почему Александр всё ещё здесь? Камиль побледнела: — Я-я не знаю. Магнус взмахнул руками в раздражении: — Я что должен делать всё сам? Ты разрушаешь нашу репутацию! Проваливай! Я займусь этим сам!***
F4 снова появились в кафетерии. Алек не удостоил их взглядом, заметив то, как все голоса в кафетерии смолкли. Магнус двинулся в сторону брюнета, который имел смелость даже не поднять взгляд на вошедших. — Ты, — холодно сказал Магнус. Алек медленно поднял взгляд, откладывая палочки. Он сел прямо и столкнулся с взглядом карих глаз. Он только сейчас заметил, что в них были вкрапления золота. Алек мог почувствовать запах цитруса и сандала, волнами исходившего от мужчины. Почему от него так привлекательно пахло? Это заставляло сердце Алека трепетать. Нет, Алек. Этот парень приносит только проблемы. Он грубый и напыщенный индюк. — Я вижу, ты всё ещё здесь, — рыкнул Магнус. Он взглянул на недоеденный обед Алек и усмехнулся. — Что это? Ты теперь прикидываешься богатеньким? Суши? Если бы я хотел суши, я бы полетел в собственный особняк в Японии. — Он схватил яблочный сок со стола. — А это что? Коробка сока? Тебе что, 5 лет? — он запрокинул голову в смехе. Весь кафетерий эхом засмеялся в ответ. Алек почувствовал, как румянец заливает щёки. Его ноздри расширились, и его глаза остро кололи Магнуса. — О, а это? — Магнус взял в руки сэндвич, лежавший прямо поверх суши, — арахисовое масло и желе? Видимо, ты действительно ребёнок. И ребёнок плебеев. Ты никогда не станешь одним из нас, как бы сильно ты ни пытался. Не тогда, когда единственное, что ты можешь себе позволить — вот эта дрянь, которую с натяжкой можно назвать суши. — Магнус схватил бенто Алека и бросил его на землю. Ланчбокс ударился о пол, и еда разлетелась по всему залу. Это было последней каплей. Алек поднялся на ноги, опрокидывая стул. Оглушающий грохот эхом раздавался по всему кафетерию. — Просто потому, что ты жопой деньги жрёшь, НЕ даёт тебе право выкидывать абсолютно нормальную еду! — Алека трясло. — Ты ни одного дня не работал в своей жизни, никогда не зарабатывал сам. — Алек опустился, поднимая бенто трясущимися руками. — Ты никогда не узнаешь, какого это — когда люди, которые любят тебя, тратят часы своего времени только чтобы сделать тебе еду, — он положил бенто на стол. — Ты никогда не узнаешь, — он продолжил, поднимая сок, — какого это, жертвовать собственным счастьем и благополучием ради тех, кого ты любишь. И, — Алек приблизился к сандвичу, — ты никогда не узнаешь, какого это, когда кто-то отдаёт тебе свою еду даже в том случае, когда им не хватает еды самим. — Алек взглянул на Магнуса, — так что не будь таким самонадеянным в то время, как у тебя, определённо, нет семьи, которая тебя любит, — Алек подошёл ближе, склоняясь над азиатом, который теперь смотрел на него в замешательстве. — У меня, может быть, нет денег на то, чтобы слетать в Японию и поесть суши, но у меня есть семья, которая любит меня таким, какой я есть. — Алек глубоко вздохнул, — я могу стерпеть травлю и издевательства, но я НЕ собираюсь терпеть твои поганые оскорбления моей семьи! — и с какой-то геркулесовой силой Алек резко толкнул Магнуса в грудь, — я объявляю войну! Магнус, спотыкаясь, отшатнулся, рот раскрылся в удивлении. Ч-что этот парень себе позволяет? Как он смеет толкать его? Что происходит? Никогда такое ещё не случалось с ним! Лицо Магнуса горело. — Т-ты! — он ахнул, — ты только что объявил войну не тому человеку! — выплюнул он и, развернувшись на каблуках, вышел из кафетерия. Алек схватил бенто и тоже вышел из кафетерия, опустив глаза в пол. Что же он наделал?***
Крыша в этот раз была тихой. Алек не заметил Зака на его привычном месте, присаживаясь и чувствуя разочарование. Его руки все ещё потряхивало от инцидента на обеде. Алек застонал. Он не представлял, откуда взялась та уверенность, с которой он толкнул Магнуса. Но, честно говоря, никто не смел плохо говорить о его семье безнаказанно. Если же и была хоть какая-то вещь, за которую стоило бороться, то это действительно была его семья. Прозвенел звонок, означавший конец учебного дня. Алек подождал, пока практически все школьники вышли из здания, и только тогда двинулся в сторону лестницы. Стоило ему выйти из школы, два чёрных лимузина преградили ему дорогу. Группа людей в чёрных костюмах и чёрных очках схватили его. Алек начал вырываться, крича. Неожиданно белая ткань накрыла его рот и ноздри, заполняя их слегка сладким запахом. Взгляд Алека затуманился, и последнее, что он заметил, был проблеск чёрных колючих волос, а затем всё потемнело.***
Алек очнулся, чувствуя тошноту. Он моргнул пару раз, цепляясь взглядом за цветную фреску на потолке. Он нахмурился. Где он находился? Он огляделся, заметив, что сидит в кресле. Озадаченный, он оглядел комнату. Напротив него стояло зеркало в полный рост, и то, что он в нём увидел, заставило его глаза в удивлении расшириться. Он опустил взгляд на одежду. Его школьная форма куда-то делась, сменившись дорогой рубашкой и замшевым пиджаком, штанами и блестящими чёрными туфлями. Алек сглотнул. Что происходит? Он поднялся и подошёл ближе к зеркалу. Это что… макияж на его лице?! Он отшатнулся в ужасе. Действительно, на слизистой глаз был нанесен едва заметный слой подводки. Его волосы тоже были подстрижены и уложены, чего раньше не удалось добиться никакому парикмахеру. Они всегда обычно сдавались, говоря, что его волосы всегда будут похожи на мочалку на голове. Алек провел рукой по волосам, перебирая прядки, а затем провел ладонью по одежде. Он застонал от того, насколько она идеально ощущалась. Звук открытой двери спустил его с небес на землю. Он спешно развернулся, выпрямляясь. Магнус Бейн зашёл внутрь, медленно хлопая. — Воу, воу, воу. Видимо, даже такой простак как ты может выглядеть сносно, — сказал он, опираясь на угол дубового стола. Даже сам стол выглядел дорого. — П-почему я здесь? В чём смысл всего этого? — вид азиата заставил кровь в жилах Алека кипеть. — Отступление, — сказал Магнус, небрежно махнув рукой. — Что? — сказал Алек, защищаясь. — Ты объявил мне войну. Я даю тебе шанс отступить. Алек сжал руки в кулаки: — Я не шутил. И я не отступлю. — Тогда миллион долларов, — Магнус даже ухом не повёл. — Ч-что? — пробормотал Алек. — Макияж, одежда, СПА, стрижка. Это всё стоило миллион долларов. Алек фыркнул: — И причём тут я? — Это всё связано с тобой, Александр, — Магнус поднялся, сверля Алека взглядом. Тот почувствовал, как по его спине пробежала дрожь от того, как его имя звучало из уст Магнуса. — В конце концов, — Магнус щёлкнул языком, — это то, сколько ты должен мне заплатить. Алек почувствовал, как что-то в животе ухнуло: — Т-ты, — он ахнул, — ты сделал это все сам, я тебя ни о чём не просил! — Макияж уже на твоём лице, одежда сшита на заказ, чтобы идеально подходить тебе, и мне ведь не нужно говорить тебе, что спа и стрижку уже не вернуть, да? — усмехнулся Магнус. — Ты, — выплюнул Алек в неверии, — ты угрожаешь мне, намеренно втягивая в долги? — Прекрати это. — Магнус усмехнулся, медленно вставая. — Ты ведёшь себя так, будто ничего из этого не льстит тебе. Но я видел, как ты наслаждался ощущением от твоей шёлковой рубашки, от того, как эти брюки облегают тебя именно в тех нужных местах, от приятной тяжести этих ролексов на твоём запястье. Ты ведь наслаждаешься этим, нет? — Я, я… — Все люди одинаковы, — прервал его Магнус, — вы все зависите от денег. Особенно ты, плебей, — Магнус приблизился к Алеку. — Тебе стоит благодарить меня за то, что я облачил тебя в такое богатство. Тебе стоит валяться у моих ног за эту возможность. Алек сжал зубы: — Ты тупой?! — он рявкнул. — Ты думаешь, что всё в этом мире можно купить за деньги? Что меня убедят деньги? Я придерживаюсь своих слов. И я обещаю, я не сдамся и не проиграю! — Алек фыркнул, бросив самый грязный взгляд на человека перед ним. С этими словами он вылетел из комнаты. Глаза Магнуса расширились в удивлении. Сердце громко стучало в груди. Что это за чувство? Это завораживающее, оживляющее чувство? Он знал точно, что это было за чувство. Это был вызов! И, ох, как же он обожал достойные вызовы. Он определённо был настроен выиграть у этого придурка! Алек бесцельно бродил по коридору. Почему здесь было так много дверей и комнат? Если бы он попал сюда при других обстоятельствах, он бы, наверное, удивленно и заинтересовано разглядывал всё вокруг себя. Но тот факт, что особняк принадлежал Магнусу, заставлял кожу покрываться мурашками. Когда он, наконец, нашёл главный вход, он облегчённо выдохнул, заметив свою сумку и аккуратно сложенную форму на скамейке неподалёку. Алек взял свои вещи, нашёл ближайшую ванную и переоделся обратно. Он аккуратно сложил пиджак, брюки и рубашку и сложил обратно, опустив рядом ролексы. Боже, спасибо, что его родители научили его правильно складывать одежду. По крайней мере его не могли упрекнуть ещё и в том, что он был неумелым недотёпой-неряхой! Схватив сумку, он толкнул деревянные двери и вышел.***
Магнус смотрел из окна второго этажа на то, как Александр вышел из его дома, не оборачиваясь. Бен щёлкнул суставами пальцев. «Я сломаю его. Я Магнус Бейн. Я способен на все!» — думал он с хитрой улыбкой на лице. — Господин? Куда Вы бы хотели, чтобы я положила это? — горничная подошла к нему, и Магнус оторвался от окна. Горничная держала в руках два белоснежных платка. — Что это? — спросил Магнус, раздражённый. — Мы нашли это в карманах молодого человека, господин, пока стирали форму. Магнус взял платок, хмурясь. Что этот плебей мог делать с шёлковым платком? Вертя платок в руках, он заметил знакомую золотистую вышивку. Он хмыкнул. Он знал! Не важно, как сильно Алек распинался о том, что деньги — не главное, он всё равно был таким же как все. Магнус взглянул на себя в зеркале, проводя рукой по волосам, и, пружиня, довольно вышел из комнаты.***
Когда Алек ступил за порог Аликанте в следующий понедельник, его встретили десятки удивлённых взглядов и шепотков. Алек проигнорировал все до одного и направился в сторону своего шкафчика. Открыв его, он удивленно заметил там ещё одну Красную Карту, прикреплённую к дверце. Совместное «ах!» раздалось по коридору и перешёптывания лишь усилились. Алек резко оторвал Карту. На ней был всё тот же череп с перекрещенными костями, но на это раз вместо F4 внизу было напечатано «Магнус Бейн». Алек закатил глаза и выкинул Карту в мусорку. — Эй, Александр! — послышался бархатный голос Магнуса. Воодушевление, спровоцированное появлением притягивающего взгляды члена F4, спешно распространилось среди окружавших их школьников. — Алек, — холодно поправил Алек, — что тебе нужно? — Ты вчера строил из себя святую невинность, говоря о том, как деньгами тебя не купить, как они ничего не значат. Так как ты тогда объяснишь это? — Магнус вытянул руку, в ней покачивался белый платок. Глаза Алека расширились, он сразу же запустил руку в брюки, шаря в карманах. Ничего не найдя, он побледнел. Магнус хмыкнул: — То есть ты всё же украл его, — он клацнул языком. Толпа, обступившая их, ахнула и с презрением посмотрела на Алека. Алек покраснел, не привыкший к такому вниманию. Кровь в жилах закипела. Магнус делал это специально, прямо на глазах у всей школы! — Я НЕ крал его, — он понизил голос, — Зак сам дал мне его. Магнус удивленно взглянул на него. Сердце неприятно сжалось в груди. Стоп, почему его сердце сжималось? Проигнорировав это, Магнус сделал шаг навстречу. Подойдя ближе, он мог почувствовать запах Алека. От него пахло свежей одеждой и белым мускусом, и это в свою очередь заставило сердце Магнуса затрепетать. Почему его сердце трепетало?! — Так, то есть ты не только вор, но ещё и лжец, — прошипел Магнус сквозь плотно сжатые зубы. Алек выпятил вперёд грудь, игнорируя запах цитруса и сандала, который так и норовил заполнить его ноздри. Он также предпочёл проигнорировать то, насколько прекрасно этот запах ощущался. — Я НЕ вор и я НЕ лжец. Не обвиняй меня в том, чего я никогда не делал. Не тогда, когда ТЫ сейчас воруешь у всех школьников их законное право учиться в Аликанте. Так что, извини меня, мне пора идти на урок, — сказал Алек, протискиваясь мимо Магнуса и игнорируя то, как мурашки прошли по его плечам и спине, стоило ему случайно и почти невесомо задеть плечо парня. Магнус стоял там, поражённый, наблюдая за тем, как Алек уходил всё дальше. И если его глаза действительно скользнули по спине Алека, то это был секрет, который он не хотел признавать.