Дальневосточный ад

      Красный на светофоре. Чёрт возьми, он вечность горит...  Отличный денёк, что сказать. Сначала дали какую-то хрень на пять минут с недоиероглифами, которые надо соединить, чтобы получилась фигура. Ну, покажите мне человека, который решит это за такой промежуток времени. Есть такие? Затем задачки на идиота, где вопрос века: сколько будет дважды два? Хм, четыре? Мне подсказывает логика. Или десять? Я понимаю, дебилы есть везде, но кто в здравом уме ответит так?! Дальше беседа с психиатром. Дала тест и ушла курить на пятнадцать минут. Потом где-то час анализировала мой тест, задавая параллельно вопросы.  Так себе было...       И в итоге... полтора часа ждал очереди, недоиероглифы, задачи и психиатр. Больше трёх часов!  Это полный... В военкомате у меня то же самое заняло от силы минут 40...  М-да уж... Всего-навсего тестирование на будущую квалификацию. Два года, и всё... Десятый класс. И почему так сложно?.. Нет, надо тестирование проходить, чтобы пойти дальше. Или идти в училище, техникум. Но денег нет, потому... оставайся в этой гнилой школе, лошок.       Загорелся зелёный. Через сто метров остановка. Недалеко военные... чувство страха так и веет от них, хоть умри от страха. Автобус приехал очень быстро, как дошёл до остановки. Протянул кондуктору талон, пробил. Полупустой, пойду вконец. До дома приблизительно 30 минут, если без пробок. Настроения нет, хоть умри. Хотя это моё обычное состояние. Достану наушники. Всю поездку смотрел в окно. О чём-то думал. Нет, не запомнил, просто обо всём размышлял. О себе, жизни.       «Остановка им. Шушкова», моя. Играет музыка. Дом...       — Паша! Иди сюда, — воскликнул женский голос. —  Расскажешь обо всём.       — Здравствуйте, тёть Валь. Сейчас.       Рада мне. Стала задавать вопросы.       — Что ж, как всё прошло? Что проходил?       И в течение двух минут рассказывал обо всём, что там было, сопровождая с резкой критикой всего и вся. Тётя Валя лишь посмеялась. Продолжил об этом:       — Результаты будут объявлены в следующий вторник, — сообщил я. — Тогда и определят направление и класс.       — Думаю, — сказала она. — Что будет очень глубокий гуманитарный уклон, ты ведь плохо соображаешь в математических науках.       Смутился. Ответил, что не разбираюсь в геометрии, но с алгеброй, физикой и химией более-менее дружу. Попили чай, пожелала мне отдохнуть и набраться сил. Пошёл к лифту. Нажал одиннадцатый этаж. Моя квартира. Зашёл. Маленький коридор, слева – кухня, справа – душ, объединённый с туалетом. В самом краю – жилая комната, такая же миниатюрная, как и всё здесь. Лучше, чем ничего.  Даже не знаю, чем занять. Посижу за компьютером, чего интересного найду…       На форуме обсуждали политическую ситуацию, поражения с коммунистами двух сторон: Хабаровска и Владивостока. Некоторые шизики утверждали, что одна из азиатских стран планирует напасть на Владивосток, другие – ожидается союз фанатиков с коммунистами (да, я сам вообще не понимаю, что у этих людей творится...). А в третьей теме обсуждали вообще всякую ахинею.       Ничего нового... одно и то же, надо бросать заходить на этот форум, а то поверю всему бреду... Посмотрел видеоролики различного содержания. Посмотрел на китайские жесткие диски, у которых объём больше, чем у наших: какие-то 80 гигабайт против 250. Жаль, не достать. Либо голодать год, чтобы наш аналог купить... или же сходить на свалку, где хоронят электронику.       Ключи с собой, наушники... может, денег взять? А смысл? Их и так мало. На неделю-две кое-как хватит, но дальше хрен его знает. Придётся заняться снова написанием тупых статей, либо ждать, когда пособие выплатят, либо же ждать, когда рак на горе свистнет, типа коммунизм наступил. Ах... Мне ж шестнадцать! Подработку можно найти, например, пойти раздавать листовки, могу клеить плакаты, объявления. Но никто не отменял тот факт, что я, Павел Озниченко, — ленивая жопа. Эм... и зачем начал себя критиковать?.. На пустом месте! А, пофиг. Придумаю что-нибудь. Не впервые выживать на сумму, которая ниже минимума, а коммуналку всё равно уже оплатил.       Транспорта также мало, пробок нет. Такая редкая картина... Минимум вони.       И ещё во дворах надписи по типу: «Иванов из третьего подъезда — п...», «Машка — б..., сосёт отлично!». Ещё можно встретить предложения о покупке наркотиков, оружия. Как по мне, лучше б граффити кто-нибудь нарисовал, красивое желательно…       А на скамейке спит бомж. Михалыч. Бывший военный, который из-за ранения в бою с коммунистами потерял всё. Посему бухает уж какой год не просыхая, выпивая всё — от пива до чистого спирта. Один раз, по словам Жорки, спокойно выпил мочу с примесью вина, дали такой «напиток богов» ему кореши Цветкова. Жалко его... ведь никого не трогает... Зато для дебилов отличная жертва, чтобы безнаказанно издеваться!       Парк. Давненько тут не бывал. Раньше гулял тут... Сейчас его оккупировал всякий сброд: от моих бывших одноклассников до любителей травушки-муравушки, то есть конопли. Пока есть время, погуляю, всё равно небольшой.       Изменился он не особо сильно с моего прошлого визита. Везде бычки от дешёвых сигарет, банки и бутылки говна... ой, этой марки пива. Только бухих шалав не хватает.       Музыка тихая, еле слышна. Не знаю, это так колонки играют, или музыка такая?       Ничего интересного, всё как в курилке близ моей бывшей школы. Абсолютно. Такое было хорошее местечко!        Погодите-ка... твою мать! Это полицейские... а у меня документов, как назло, с собой нет! Надо ретироваться отсюда, пока жопа цела.       Пробежал немного. Вроде одышки нет, пойду во дворы. Там никого не встречу. Оглядываясь вокруг примерно несколько минут, успокоился.       — Надеюсь, — начал бурчать под нос. — Дважды отряд не встречу... проблем-то будет...       Пошёл по обратному пути. Ничего интересного, одни серые блоки, построенные ещё до моего рождения. Картина маслом, если можно так сказать.       — Эй, иди сюда!  — кто-то крикнул прокуренным голосом.       Пригляделся. Не Цветков, хоть на том спасибо. Михалыч. «Идти или не идти?» —  вот в чём вопрос. Да пойду, Шекспир хренов. Не думаю, что от него веет опасностью. Но инстинкт самосохранения должен быть всегда начеку.       — Ну, здравствуйте, — начал говорить уважительно. — Чего хотели?       Неудивительно, что он взглянул на меня как на дебила. Но его выражение сменилось улыбкой:       — Ух! Ещё бы честь отдал, Паша! Тебя ведь Пашей?       Кивнул. Ого, знает моё имя! Хотя дружки Цветкова любили обсуждать меня, что даже дохлая крыса в самой заднице Владивостока знала о моем существовании.       — Озниченко Павел, — начал он. — Отчество... извиняй, не знаю.       — Отчества не имею, — твердо сказал я.       Он задумался.       — Ясно... Так и думал. Извини, что спрашиваю. Ещё один вопрос можно?       Ещё раз кивнул.       — Тебя не смущает разговаривать с такой редкостной пьяницей-бомжом, не боишься, что ровесники засмеют?       — Эм, мне, как бы мягче сказать... О! Насрать! Точно. Хе-хе.       — Слушай, я о тебе давно знаю. Наблюдал, когда ты сбегал с занятий. И так далее. Несладкая на тебя участь...       «Хорошие» воспоминания... Нечего сказать.       — Ладно... не хотел в душу твою залезать.       После этой фразы повисло гробовое молчание. Чего?! Мне нечего сказать?! Павло, ты признанный эксперт в спорах и дискуссиях, от тебя все орали трехэтажным матом и проклинали! Понимаю-понимаю, интроверт, но ломаешься, будто перед тобой девушка, к которой ты неровно дышишь! Но это... это бомж! И чего я... нет меня любимой девушки...       Я посмотрел на Михалыча. От него несло перегаром, но как бы он трезв. Говорит правильно, без запинок. Надо бы у него поучиться.       — Будешь?       Он протянул сигарету. Покрутил головой. «Не курю».       — Думаю, ты наслышан о моем прошлом, — спросил он. — Так?       — Угу, — неуверенно говоря. — Вроде вы были подполковником или майором... И... эм... Всё полетело под откос из-за боя у Клондайка с коммунистами.       Он засмеялся.       — Всё почти верно, но не из-за поражения с этими приверженцами Маркса... Из-за своего характера. Подставили. Мои недруги сообщили начальству, что, мол, я поддерживаю связь с фанатиками. Естественно, было следствие. Нервы, и единственное, что я сделал — начал пить. Затем ушла жена, друзья отвернулись. Со службы поперли. Уже пять лет прошло... Работы нету, живу в подъездах зимой, летом в заброшенных домах...       Затяжку за затяжкой. Дошёл до фильтра крайне быстро.       — Рак... Цирроз печени... Боже, так мне, дураку... Как я тебя ненавижу! Да будь ты проклят!..       Бросил бычок.       — Знаю, меня все презирают, издеваются. Никто не хотел меня слушать. Ведь я сраный бомж... Нет! Как был глуп, когда пошёл служить... И весь этот ад пережил... Гражданскую, переселение…       Всё-таки я был прав. Михалыч неплохой человек, его лишь потрепала судьба. Какая она жестокая...       — Ты из «потерянного поколения»... Тех, у кого нет родных, система — мать, командир — отец, которого беспрекословно слушаешься...       Я смутился.       — У меня отсрочка на обучение в школе и институте. Потому, по крайней мере, не призовут на службу. Как-то так.        — Боже... боже... И ты не понимаешь... Война грядёт. Такая же атмосфера, как тогда... Клондайк — святая земля, за неё будут все рвать глотку! Столько отрядов, техники... Даже с некоторыми врагами сговариваются!       Понимаю, что он имеет в виду: идёт слух, что в скором времени будет подписан союз с Сибирской республикой. Они вели против нас опосредованную войну: финансируя фанатиков. Открытый конфликт чудом не начался.       — Все хотят получить оружие, которое сравнимо с богом, то есть ядерное. Именно там хранится всё. Но... А-ха-ха!!!       Он с ума сходит?..       — Ой, извини... Кхм... они не дадут ничего сделать!  Никто снова не получит оружия, которое уже уничтожило столько людей... и рано или поздно, они уничтожат всё!       Опять гробовая тишина. Мне нечего даже отметить, может быть, он правду говорит.       — Эх-эх, — Михалыч приговаривая. — Загрузил тебя, хлопчик, совсем ненужной информацией... О себе, свои бредни... Можешь донести, если хочешь, хе-хе. Мне всё равно нечего терять. Хоть помру в тепле и сытым.       Я еле нашел силы что-либо ответить.       — Нет смысла... наверное, вы правы.       Он вздохнул:       — Нет, время покажет. Может, это бредни пьяницы, либо нет. Третьего не дано.       Снова пауза.       — Единственное, что тебе могу сказать... выбирай сам, что тебе важнее. Надеюсь, ты сам себе господин...       — Чего? — смутился я. — «Сам себе господин»... я и так своей жизнью управляю.       — Подумай... твоя свобода — это не иллюзия, которую ты вообразил сам себе?..       Не иллюзия?.. Иллюзия...       — Нет смысла сейчас тебе размышлять об этом. К тебе придёт осознания этого позже.        Мне стало не по себе. Растерянность. Михалыч уловил это:       — Иди, — сказал он. — Ты устал. Спасибо, что выслушал. Давно ни с кем не общался по душам... Удачи тебе.       Отдал честь ему – посмеялся. Военный, хоть и бывший — без разницы. Всё же, я был прав. Неплохой человек. Да, необычная беседа. Стеснялся. Мало ли что...       — Пойду, пожалуй, домой, — бормотал себе под нос.       Михалыч дал мне пищу для размышления. Надеюсь, войны не будет. Время покажет.       Верно, что первое впечатление — может быть обманчивым. Хоть он бухает, но размышляет он неплохо. Некоторым бы так…