О ком сказано в пророчестве?

Поднявшись уверенно на ноги я ощутила: легко, свободно. Зрение полностью вернулось, казалось я вижу еще лучше. И слышу. Нет усталости, нет горечи от обид. Я сильная, по-настоящему сильная. Оглядев себя, а затем удивленного Мальбонте, я протопталась на месте, чувствуя, что внутри меня что-то кипит. Вытянув ладонь вперед, я очень быстро создала на ней весомый, чёткий шар и кинула его вверх. Он рассыпался салютом над нашими головами. Все молча глядели на меня, ожидая хоть какой-то ясности. — Ты что-то отдал мне? Мальбонте все так же растерянно смотрел в мои глаза. — Она должна разорвать тебя, словно передутый воздушный шар. Совмещение невозможно. — Возможно. — мне не хотелось ничего обсуждать или задавать вопросы. Внутри все полыхало, будто я проглотила угли костра. — Я хочу есть. Развернувшись, я посмотрела в сторону общего зала. Все расступились на моем пути, с опаской вглядываясь. Я лишь отшвырнула мантию, путающуюся под ногами, и зашагала прочь. Взяв чашку я приземлилась на свое место за столом советников. Народу было мало, они сновали по делам, не обращая на меня внимания. Не было понимания, что случилось. Мысли бешено носились в голове. Разбираться в этом не хотелось. — Тебе нужно отдохнуть, Детка. — кто-то встал позади меня. — Я хочу попросить у тебя прощения. — Уйди. — я сказала, не оборачиваясь на Мать. — Я прошу тебя, Вики, вернись к нам. — голос Дино был таким внезапным, что я едва не подавилась. — Я здесь. И никуда не уходила. — отодвинув стул, я поднялась, аппетита уже не было. — Та самая, другая Вики. А не её обличье. Я развернулась, задирая высоко голову. Передо мной стоял еще и Люцифер. — Я и есть та самая. Пережившая войну и спасенная Чудовищем. Мама хотела сделать шаг в мою сторону, но я вытянула вперед обе руки. — Стой там, где стоишь. Я не приму твоих извинений. — На кого ты злишься? — она всё-таки подошла и упёрлась грудью в мои руки. — Ты злишься на войну! Кто заставил смотреть тебя на убитых? Кто сделал твою жизнь — адом? Я? Или, может, они — она показала рукой на Люцифера и Дино. — если я уничтожила жизнь Фенцио, то кто сломал твою? — Мальбонте. — я сказала это еле слышно, самой себе. — По чьей вине погибали окружающие тебя ангелы и демоны? — Мама не унималась. — те, кто не заслуживает. — Они заперли его в башне на тысячи лет. Они сдерживали его, словно чудовище. — моя речь была наполнена агрессией. — Они должны заплатить за его мучения. — Ты уже видела два конца историй, построенных на мести. — они развернулись, удаляясь к дверям. — Думаешь, эта будет другой? Я смотрела им вслед не моргая. Чего я хочу больше сейчас: зажить прежней жизнью, что было невозможно, или же, помочь Мальбонте? — Маль бон теее. — я прошипела его имя вслух, будто пробуя. Он казался теперь слишком постижимым. Земным, нестрашным. Что-то не то, не так, необходимо получить последнюю страницу пророчества. Я вышла во двор, подзывая к себе Дракона. Он обнял меня в знак приветствия, но я сняла его руки с себя. — Необходимо найти полную информацию о проклятье. — Хорошо, где будем искать? — Лой искренне улыбался. — Это теперь твоя задача. Поспеши. Я отходила и видела, как его лицо стало каменным. Он не понимал, что происходит. Передо мной опустился Правитель. — Поговорить не хочешь? — Что на последней странице? — я уверенно смотрела ему в лицо. — Я не знаю. Он хотел отшатнуться от меня, но я поймала его за обе щеки и посмотрела в глаза, считывая воспоминания. — Она знает? — передо мной стоял Фенцио. — Не впутывайте её, не виновата. — это был голос Мальбонте. — Если она узнает, что это твоих рук дело — её ничем не сдержать. — Нужно было разбудить в ней ту, что сейчас мы видим. Это было необходимое зло. — Когда-нибудь она узнает, что Цитадель была натравлена на поселения нами. Что все это сделано нашими руками. — Лоран вышел из кабинета, нервно перебирая мантию. — Когда она узнает — я объясню ей всё. Она поймёт. Мы отдернулись друг от друга. Мои глаза налились чернотой всего ужаса, что я узнала. Перед глазами всплыли трупы, лежащие в нейтральных поселениях. Как я мчала в школу, ненавидя Цитадель. Это было с его подачи. Я вцепилась в одежду на его груди. — Предатель! Ты обманывал меня всё это время! Ади не предавал нас! Ты свалил на него свои деяния? — Вики послушай. Он не успел договорить, я собрала силу и кинула в него. Его швырнуло на расстояние не меньше двадцати метров. Я расправила крылья и в мгновение долетела до него. — Люди погибали не за тебя, из-за тебя! Ты чужими руками убивал невинных. Какое у тебя оправдание? Я встала на одно колено, нагнувшись над ним, упираясь ему в плечо. Если бы он хотел, он бы мог швырнуть меня, но он не делал этого. — Выслушай. — он попытался подняться, но я прижала его, заглядывая вновь в глаза. Как многого я ещё не знаю? — Ты должен привязать её к себе. Пусть она полюбит, начнёт ценить. Станет уязвимой. Передо мной стоял Фенцио, только уже находились мы в моем саду. Мы смотрели, как я тренируюсь с остальными, работая над своей энергией. — Главное: не полюби сам. Мальбонте смеялся. — Ни за что. Мои цели превыше всего. Если станет нужно — избавлюсь. — Проще отрубить себе руку, чем перестать любить, Правитель. Помни это. Я зарычала так яростно, словно внутри меня был настоящий хищный зверь. Подняв одной рукой Мальбонте на ноги, я тряхнула его с такой силой, что он едва не рухнул снова. — Приручил, использовал! — я намахнулась на него в понимании, что он перехватит мою руку. Вместо этого он просто смотрел на меня. Не испуганно, с сожалением. Хлопок раздался такой сильный, что его было слышно далеко за территорией поселения. На щеке загорелся красный отпечаток ладони. — Ничтожный мальчик из башни! Вынашивал свою месть столько лет, не способный прощать и любить! Только сеять бардак и войну! — Скажи это, Вики. — его голос был еле слышен. — Что? — я готовилась ударить его снова. — Кто я? Я громко выдохнула и стиснула зубы. — Чудовище. Он мотнул головой, прося повторить. Я рыкнула еще громче. — Чудовище! — вместе с этим словом в него кинулась новая волна, отметнувшая его еще дальше. В этот раз я не расправляла крылья. Я шла к нему быстро и уверенно, продолжая говорить:  — Переломанные жизни, что не восстановить. Души тех, кто был готов бороться за тебя. Моя жизнь. Ты всё сломал. — Я подняла глаза и руки к небу. — О, Шепфа, я ведь поверила тебе. Я полюбила тебя! Он встал на ноги с тем же сожалением. — Всё было до того, как я полюбил тебя. Дай мне сказать. — Чертовы предатели. Я расправила крылья, чтобы взмыть вверх, не желая больше видеть Мальбонте. Уже поднимаясь, я увидела, что многие наблюдали за тем, как я расправлялась с Правителем. Их Правителем. Он больше не мой. Я помчалась, не разбирая куда, на горизонте мелькали вершины гор, верхушки деревьев. Незнакомая местность, что сейчас не пугала. Это был не полёт, а бег. От правды, от самой себя. Ненависть взрывала во мне ядерные раскаты. Поднявшись так высоко, что стало закладывать уши, я сложила крылья и стремительно стала падать вниз. Это было не самоубийство, а выброс эмоций. Так делал Энди, так делали многие в школе. Так учили меня Сэми и Ади. Нет слёз, нет боли, только отчаянный крик в голове. Падение замедлилось и передо мной возникла знакомая фигура. — Рад встречи, девочка моя. — Фидеро лежал на спине, словно под нами сейчас не были раскинуты острые вершины гор. — Ты стала такой сильной, я вижу. — Здравствуй, Великий заклинатель. — мне не хотелось делиться ничем из души. Но все-таки я спросила. — Ты так много знаешь, Фидеро, подскажи, как жить дальше? Фидеро перевернулся и скрестил ноги под собой. — А как ты хочешь? — Спокойно. — я закрыла глаза. — Так живи так, милая! — он смеялся, разводя руками. — Живи, как подсказывает твое сердце! Он хотел исчезнуть, но я вцепилась в его руку. — Ветер Фидеро, а если сердце замолчало? Он посмотрел в мои глаза с родительским теплом, словно я была ему родной. — Значит, дай ему время. — он перехватил мою руку и сжал. — Ветер с тобой, моя девочка. С этими словами он растворился, а я продолжила стремительно падать. Разглядев в одной из гор небольшую пещеру, я направилась туда. Запах сырости ударил в нос, стоило войти внутрь. Я присела, прижимаясь спиной к одной из стен. Мне нужно отдохнуть. Глаза сомкнулись сами по себе. Сэми и Ади стояли передо мной, держась за руки. — Не смей винить себя, милая. — Сэми коснулся моих волос, мягко поглаживая. — Мы вместе, видишь? Мы там, где должны быть. — Ади улыбался так озорно, что мне пришлось повторить за ним. — Я люблю вас, вы слышите? Я никогда вас не забуду! — Я потянулась к ним руками, но вместо того, чтобы дотронуться лишь проскользила по воздуху. — Я люблю вас! Внезапно все вокруг наполнилось серостью. Ребята переглянулись и их лица исказила грустная гримаса. — Вики, это не больно. — Сэми поманил меня к себе. — Не больно. — Повторил за ним Ади. Я быстро сообразила, что происходит. — Если где-то там, в глубине, они всё еще слышат меня — вы навсегда со мной. А теперь убирайтесь прочь! Я сделала несколько шагов назад, а они двигались ко мне, так же держась за руки. Их лица сильно исказились, став похожими на сумасшедших, они то улыбались, то грустили, мутно передавая друг другу эмоции. Едва заметные чёрные слезы стали течь по их лицам, сворачиваясь в какую то жижу. — Не больно. Не больно. — голоса были очень замедленны и низкие для них. Они повторяли, приближаясь. Я выставила руки вперед. — Не смей подходить ко мне в облике дорогих мне людей, кто бы ты ни был. — сорвавшись на крик уже не думая я продолжила: — Ты не получишь меня! — Ты не получишь меня! — я закричала, открывая глаза. Я сидела в той же пещере, рядом со мной был Люцифер. — Тебя все ищут. — Не вернусь в лагерь, так и передай. Даже если ты уже сообщил, где я. Я встала на ноги, собираясь улетать. — Не сообщил. Меня потрясло это, поэтому я вернулась на прежнее место. — Как нашёл? Мой куратор ада был скуп на слова и чувства, поэтому он безразлично смотрел куда-то в каменную стену. — Слишком хорошо знаю тебя. Почему кричала? Я собралась с силами и смягчила голос. — Врать не стану. Я не расскажу, что видела, потому что больше не знаю, кому можно доверять. Он перевёл взгляд на меня и застыл. — Я заберу тебя домой. — Нет, нет. Никакого лагеря. — я замотала руками перед его лицом. — К себе домой. Тебе же негде спать и нечего есть. — будто прочитав мои мысли, он добавил: — Не выдам. Мы спустились в Ад так же, как он учил меня, сложив крылья рухнули, чтобы не обжечься. Проводил меня в комнату, где была большая постель, много книжных шкафов и фрески на стенах. Она напоминала нашу комнату с Мими, только здесь совсем не было окон, чтобы было логично. От этого создавалось неуютное впечатление. Я присела на кровать, а Люцифер остался стоять, прижавшись к косяку двери. — Одна осталась. Во всем мире. — я произнесла это ему, но не ждала ответа. — Не одна. Всегда можешь быть уверена во мне. Ты сделала многое, я помогу, если потребуется. Он собирался выйти. — Люцифер! — я крикнула в пол голоса и тут же закрыла рот тыльной ладонью, показав, что я не хотела шума. — Не оставляй меня, пожалуйста. Он закатил глаза и вышел. Но я была уверена, что он вернётся. Я смотрела на дверь до тех пор, пока она не отворилась, и в нее не вошел демон с чем-то в руках. Он разлил по стаканам что-то из бутылки и протянул мне. Я отрицательно замотала головой. — Надо. Сейчас надо. Уже через полчаса, будто забыв о том, что происходило, я сидела на полу у камина, разожженного Люцифером и смеялась. — И тогда я изобразила сумасшедшую. — я рассказывала ему о Цитадели. — Как это было? — он с улыбкой подначивал меня повторить. Я поднялась, снова легко шагая на одних носочках. Наклонившись в каком-то балетном пируэте я захохотала. — «Боитесь его? Я очень боюсь!» Я снова расхохоталась и заразила Люцифера. — Сумасшедшая из тебя так себе, но раз это помогло, то я рад. — Я самая настоящая сумасшедшая в связи с последними событиями! — Как и все мы. — он отпил из бокала, кивая мне. — Мы так давно не сидели вместе. Я собралась, округляя глаза. — А давай? Давай! — я потрясла его, присаживаясь. — Что давай? — Позовём их! — Ты пьяна, Вики. — Люцифер смеялся, шатаясь от моей тряски. — Оставим это на завтра. — Завтра может не наступить. — Наступит. — он приподнял руку. — Это я тебе гарантирую. Уже уходя, он обернулся, чтобы попрощаться. — Не говори, пожалуйста. Я не хочу пока. — Не скажу. Но если придут — врать не стану. Ты же знаешь. Я куталась в толстое одеяло, опуская ресницы. — Знаю.