Перечная мята

Пеппер, в отличие от своего имени, была сладкой. Даже слово "сладкая" не подходит, чтобы описать этот маленький попрыгунчик. Радостная, весёлая девушка, которая плетёт Яйцеголовым браслеты дружбы из ярких жёлто-оранжевых ленточек, которые она просто обожает. А ещё она сказала, что никто, кроме неё, не вызвался работать с Фантомом Блотом. Если когда-нибудь Фантом и относился к кому-то с чуть меньшим раздражением, чем обычно, то это было так давно, что память просто стёрла это истинно легендарное событие. Почти что с самого начала в мозгу Фантома была закреплена всего одна установка: долой магию. Долой магию, долой магию, долой магию... Ну и как эти мысли вытеснила Пеппер? Лучик солнца. Яркая, как сам свет. Фантом не чувствовал бабочек в животе при виде маленькой перечной мяты, как он любя называл её про себя. Это скорее было похоже на определение слова "дом". Ведь когда он смотрел на Пеппер, то чувствовал уют, схожий, возможно, с тем чувством, когда сделаны все дела, за окном идёт дождь, а ты сидишь с чашкой в руках и спокойно читаешь. Хотя, разумеется, Фантом никогда не переживал такой опыт. Но между прочим, чашка с горячим кофе у него есть и прямо сейчас он стоит с ней в руках и любуется на свою перечную мяту. О, Пеппер... Она тихонько посмеивается и щебечет о чём-то с тихо улыбающейся Гэндрой, у которой в волосах уютно затесался фиолетовый цветок. Может, Гэндра тоже чувствует подобное? Фантом не видит, но догадывается о тайном её общении с Уткой-Роботом, который, надо думать, и вручил ей этот цветок. Чувствует ли она подобное, подолгу запираясь в душевой и выходя оттуда с румянцем, видным сквозь перья? (Невольно вспоминается Пеппер, чей золотистый румянец очень чётко виден сквозь светлые бежевые пёрышки) Фантом отчего-то очень захотел, чтобы щёки Пеппер тронула эта осторожная золотинка, даже не краснота, а золотинка, ведь от этого она становится ещё прекраснее. К Фантому подходит Брэдфорд и Гэндра тут же убегает. Верно, она его очень боится. Пеппер остаётся одна и кидает Фантому сочувствующий взгляд; разговоры Брэдфорда были нудными. Он в подробностях излагает итоги последней неудачной миссии Тараса Бульбы в Сент-Канарде, в то время как Фантом Блот отпивает свой кофе, даже не снимая маски (Нужно было всего лишь немного поработать, чтобы она могла функционировать нужным Фантому образом). Если бы Пеппер была кофейным напитком, внезапно думает Фантом, то она бы была карамельным латте с листиком мяты сверху. Святой Иоганн, что же с ним такое? Как же хорошо, что Фантом легко контролирует свои эмоции и даже проницательный Брэдфорд в упор не видит ростка, пробивающегося из сердца Фантома. Он интересуется у Брэдфорда кое-каким вопросом, а в уме думает, что на Рождество Пеппер получит самый лучший подарок из существующих. Один из негласных законов, которым следовала В.А.О.Н., звучал так: Рождество - это святое. Именно поэтому прямо сейчас Стальной Клюв, наперегонки с Цаплей, развешивал по всему офису гирлянды, маленьких снеговиков и портреты Тараса Бульбы ("Хочу увидеть его рожу, Электричка!" - подмигивал некоторое время назад Клюв смеющейся Гэндре). В руках же Цапли были хрупкие стеклянные игрушки, ёлочные ветки и омела. Фантом давно понял, что Чёрная Цапля иногда могла быть настоящим ребёнком, хоть она и не очень любила это показывать. Она по-сестрински задирает Клюва и показывает ему средний палец, когда помещение уже заполняет сильный хвойный запах, а Пеппер, маленькая егоза, смеётся и хлопает в ладоши. Её взгляд падает на пучок омелы под ней и она смущённо хихикает, одновременно заплетая рыжие кудри в косу. Шлем покоился рядом, на столе и Фантом этому был только рад. Волосы у Пеппер походили на сочные сладкие мандарины из тех, что в В.А.О.Н.е зимой были вместо семечек и всегда приятно пахли чем-то ягодным. В какой-то момент Фантом замечает, что Пеппер припрыгивает, именно припрыгивает к нему. С обезоруживающей улыбкой уточка просит Брэдфорда разрешение украсть его коллегу (она ещё специально потянула "л") на пару минут. И вот, даже старый канюк, видя такой милый взгляд, тает и с улыбкой разрешает ей делать с Фантомом всё, что ей вздумается. И без какого-либо лукавства. Щёчки Пеппер тронул едва заметный румянец, когда она тихонько тащит Фантома к омеле... К омеле. Фантом не сопротивляется, с удивлением догадываясь, чего именно хочет его перечная мята. - Мистер Блот, Вы позволите? Пеппер встаёт на цыпочки, пытаясь притянутся к Фантому, чей росток в сердце окончательно распускается. Иоганн, конечно. Шёлковые чёрные перчатки ложатся на талию Пеппер и тихонько поднимают до уровня его лица. Она почти невесомая, только мило улыбается, доверительно смотря в зелёные светящиеся полумесяцы. - Зови меня Фантом. - Фантом. Никогда это слово, это имя, не звучало так приятно и тягуче. Если бы Фантом был восковой свечой, он бы давно расплавился, и воск стекал бы по нему, опускаясь всё ниже и ниже. Но маска и привычная сдержанность снаружи - надёжные помощники, поэтому никто, даже сама маленькая мята, не догадываются о его чувствах. Внезапно Фантом замечает маленькую деталь, доселе упускаемую из виду: прямо под привычным жёлто-оранжевым браслетом находился другой. Чёрно-зелёный. Святой Иоганн. Она буквально светится, как гирлянда и тихонько щебечет о секрете. На вопрос Фантома о нём она произносит слова, которые заставляют сердце Фантома перевернуться. - Ты мне нравишься, Фантом. В ту же секунду того места, где обычно открывается ткань для еды и питья, касается тёплый клювик Пеппер. Она прижимается буквально на пару секунд, после чего отстраняется с той же счастливой улыбкой. Позади тихонько посмеивается Брэдфорд, но Фантом этого даже не замечает. В этот же самый момент ничего не подозревающая Пеппер оказывается прижатой к плечу Фантома и тот отчётливо чувствует ягодный запах её волос. Как он говорил, у его маленькой мяты будет самый лучший рождественский подарок. Ведь этот лучик света и любви заслуживает даже стоять на первом месте в мозге Фантома, оставив какую-то там магию у разбитого корыта. Ведь лучше напарников, чем Пеппер и Фантом Блот, на этом свете и не сыщешь.