Я хочу тебя... убить

Green Day — 21 Guns В церкви пахло цветами. В основном розами и лилиями. Новость о смерти Рагнора быстро расползалась. Убивались больше всего Магнус и его сестра Катарина. Они были самыми близкими его друзьями. Помещение было с приглушённым светом, еле пробивающимся сквозь высокие окна. Слишком траурно, слишком горько. Магнус пришёл первым в полностью чёрной одежде, которую он очень долго искал среди своего разноцветного тряпья. Рагнор был его другом, его семьёй, человеком, без которого Бейн не представлял своей жизни. Он просто зашёл в храм и не решался пройти дальше, стоял у самого входа и старался побороть бившиеся наружу слёзы. Ему нельзя было плакать, он должен быть сильным ради себя, ради Рагнора, ради сестры и всех окружающих. Священник приблизился к парню, что-то говоря, наверное успокаивая, но Магнус его не слышал. Ему было всё равно что кто думает или соболезнует его утрате, этим не вернуть человека обратно. Мерцание свечей в подсвечниках привлекало внимание. Бейн смотрел на огонь, а может сквозь него, подмечая неровность пламени, будто то боролось. Все три дня после ужасной новости азиат не выходил из дома. Просто заперся, замкнулся в себе, так было легче. Он разговаривал только с сестрой, отбивая все звонки от Лайтвуда, не желая расклеиваться в его присутствии, а он знал, что произойдёт именно это. Ноги приросли к месту, ему было страшно увидеть друга таким: не живым, не дышащим. Он не мог. Только недавно он ещё разговаривал с этим человеком, видел его улыбку, хлопал по плечу, обнимал, шутил, а теперь его попросту нет. Магнус больше никогда не сможет ему позвонить, спросить совета или обсудить свежую новость. Фелл больше не отговорит его от очередного безумства, не поможет, не будет рядом. В голове азиата никак не могла уместиться мысль, что Рагнор оставил его. Умер. Какое ужасное слово. А самое чудовищное, что в этом скорее всего была его вина. Катарина подошла к брату сзади, обнимая его за плечи. — Ему будет там лучше, Магнус. — пообещала она, пытаясь успокоить его, сама не веря в сказанное. — Бог, если он существует, слишком рано его забрал, — возразил Бейн. Где-то глубоко в сердце он осознавал, что это была не простая смерть. Или он был параноиком, или Рагнора и правда убили, причём азиат знал, кто именно это сделал. — Бог всегда всё делает не просто так. Ему будет лучше смотреть на нас с неба, а не жить в этом ужасном и несправедливом мире. — Катарина хотела сказать что-то ещё, но в церковь зашёл Рафаэль в чёрном костюме. Он, как и обещал, оплатил всё. Рагнор был ему не безразличен. Они встречались в прошлом, конечно, потом между ними не всё было гладко из-за работы Сантьяго, но они смогли договориться. Именно испанец первым узнал о смерти этого человека, и ему было очень больно говорить плохую новость. Он сообщил о смерти Фелла Алеку, потому что знал, как для Магнуса будет важна его поддержка. Наверное, первый раз в жизни он действовал не по плану, а от чистого сердца. Рафаэль был единственным, кто говорил с патологоанатомом. Догадки Бейна были верны, оставалось только выяснить виновника смерти Рагнора, в их случае нужно было найти доказательства, и тогда убийца за всё поплатится. — Как ты? — Сантьяго приблизился к азиату, понимая его состояние. Кэт отошла от них, оставляя парней поговорить наедине. — Плохо. Ты что-нибудь выяснил? Что сказал патологоанатомом? — сразу же спросил Магнус, оглядываясь, не слышит ли их кто-нибудь, стоящий поблизости, но церковь была пуста, только священник и Катарина. — Ему кое-что вкололи. Это и спровоцировало сердечный приступ. Это убийство, имеется след от шприца на шее. Я просмотрел все камеры мотеля с трёх до пяти утра, но записи стёрты. Кто бы это ни был, он хорошо замёл следы, восстановить ничего нельзя, — испанец опустил глаза в пол. Ему тоже было сейчас плохо, а ещё голова была забита делом, если бы они достали эти улики, то последнее бы наконец завершилось. — Я был в этом уверен. Рафаэль, я знаю, что у Рагнора есть скрытые камеры на всякий случай, они тоже всегда работали, и о них никто не знал. Убийце было бы не известно, я думаю, они могли записать его, — Магнус ещё раз обернулся, в храм начали входить другие люди, практически все не знакомые ему. — Это нужно проверить. Но не сегодня. Сейчас нужно отдать честь покойному. Просто знай, что всё наладится, он бы хотел, чтобы ты был счастлив, — Сантьяго ободряюще посмотрел на него, пряча за этим свою собственную горечь, и отошёл. Началось отпевание, к запаху цветов прибавился запах ладана. Он щипал глаза, разрешая списывать на себя стоящие в них слёзы. Алек пришёл на похороны, надеясь найти там Магнуса, он встал позади всех, разглядывая сгорбленную спину Бейна. Она выражала полную подавленность. Парень общался с Рагнором только раз, но он понимал, насколько тот дорог азиату. Александр хотел просто быть рядом. И в печали, и в радости, как говорится. Всё было тихо, спокойно, клирос пел какие-то минорные песнопения, священник читал, благоговейно, медленно, чинно. Кажется каждый человек в храме скорбел. Но эта скорбь не являлась отчаянием, просто болью утраты. Все знали, что наступит новый день и жизнь продолжится. Пусть сегодня было плохо, но рана должна в итоге затянуться. Панихида довольно быстро закончилось, или просто время для Магнуса летело как-то не так. Он утонул в своих мыслях. Священник сказал несколько слов о вечной жизни, попросив всех молиться за покойного, и разрешил подойти попрощаться. В храм забежала девушка, громко хлопая дверью. Бейн знал её, это была Камилла — скандальная бывшая Рагнора. Её появление означало, что сейчас произойдёт что-то плохое. — Ублюдок, тварь, мразь, — закричала она, выражая всю свою ненависть. У них с Феллом было сложное прошлое. Тот убил её родителей, а она взамен тоже мстила ему, хоть ей и было плевать на родственников. Отношения у них с другом азиата были сложные и неправильные. — Почему ты сдох, подонок, я должна была тебя убить?! — Камилла, проваливай, — к ней подошёл Сантьяго, знающий про их токсичный роман с Рагнором, — Имей уважение к покойному и его близким. Пожалуйста, не порть похороны. Тяжело не тебе одной. — Я любила его. Почему он умер? — Белкорт была явно психически неуравновешенной, потому что после всех проклятий, брошенных в сторону Фелла, она заплакала, резко меняя своё настроение. Священник попросил её удалиться, и она ушла, оставляя после своего визита на душе у Магнуса неприятный осадок. Бейн видел, что Александр пришёл, но он не хотел к нему подходить, не знал, будет ли это правильно после всего случившегося. Лайтвуд не заслуживал, чтобы его нагружали проблемами и душевными переживаниями. К азиату приблизилась плачущая сестра, он притянул её в объятья, успокаивающе поглаживая по спине, ему самому нужны были сейчас такие. Катарина заметила около выхода парня, заходившего к ней три недели назад. Она сразу же поняла, что он пришёл из-за Магнуса, это говорило многое о его намерениях, к тому же она увидела, как её брат украдкой на него смотрит, будто не решаясь подойти. Девушка подняла глаза на Бейна, замечая его критическое состояние, казалось, что он сейчас взорвётся и устроит истерику. — Иди к нему, — твёрдо сказала сестра, подталкивая азиата в сторону Лайтвуда. Тот смерил её недоумевающим взглядом, но послушался, двигаясь навстречу Алеку. Парень не стал что-то говорить или спрашивать, слова сочувствия не помогли бы Магнусу, Александр прекрасно это понимал, поэтому просто позволил уткнуться себе в плечо и обвить его руками, ища поддержки. Брюнет обнял его в ответ, успокаивающе поглаживая по спине. Они не знали, что между ними и что будет дальше, но были уверены, что человек, совершивший это убийство, поплатится за него и все злодеи будут наказаны. А потом опять холод и пустота, Магнус отправился домой, хорошо, что не к Валентину, потому что в голове крутилась мысль поехать к нему и убить за друга. Он был на сто процентов уверен, что это сделал Моргенштерн. Тот решил отомстить Бейну или показать, что будет за невыполнение их контракта. Азиат чувствовал свою вину в смерти друга и это было самое плохое, хотя нет, ещё хуже было то, что кто-то из его близких мог оказаться следующим, поэтому он попросил Рафаэля присмотреть за Катариной. Странно, но он доверял испанцу, несмотря на то, что тот довольно давно работал с Валентином и был ему верен. Алкоголь не помог, парень попытался заснуть, но в голове метались сожаления, уничтожая его. Он знал, чего он хотел на самом деле, но пойти сейчас к Лайтвуду — значило поставить его под удар, а ещё открыться перед ним, оставаясь полностью беззащитным, голым. Магнус доверял Алеку и готов был предстать перед ним без своей привычной маски, он был уверен, что его примут такого, но ему самому становилось тошно от себя. Он ненавидел быть слабым. Да, Бейн иногда подчинялся Александру, уже не раз раскрываясь перед ним полностью, передавая контроль в чужие руки, но всё это было как бы не по-настоящему, он в любой момент мог всё прекратить, а сейчас было настолько больно, что азиат ожидал, что обязательно что-то учудит и Лайтвуду придётся его терпеть. И это ещё раз покажет насколько Магнус уязвим. За один грёбаный месяц брюнет успел для него стать чуть ли не первым из родных людей, это пугало: пугали чувства, сильные, необъяснимые, но они и поддерживали Бейна, не давая ему совсем отчаяться, не давая бросить всё и сбежать. Парень сам не понял, как очутился около двери в алекову квартиру. Рука постучала в неë прежде, чем он обдумал, что будет говорить брюнету. Тот открыл, спустя несколько секунд, удивлённо глядя на гостя. Он не ожидал увидеть Магнуса, который точно ему дал понять на похоронах, что ему нужно побыть одному. Азиат прошёл внутрь, сразу в спальню, даже не спрашивая разрешения. Лайтвуд последовал за ним. Односпальная кровать была немного неудобной, но были и свои плюсы, когда на ней лежали двое, они должны были прижиматься вплотную друг к другу. Это и нужно было Бейну — чувствовать Александра рядом настолько, насколько это было возможно. — Ляг со мной, — убийца скинул верхнюю одежду, забираясь под покрывало. Скромный макияж, который он сделал, чтобы совсем не выглядеть как зомби, подчёркивали тёмно-синие круги под глазами. Благо тушь и подводка были водостойкими, потому что сейчас ему нужно было выплакаться. К горлу подступала настоящая истерика, хотелось кричать и плакать, не боясь, что кто-то его за это может осудить. Поэтому он и пришёл к Алеку. Тот всё понимал. Парень послушался его, опускаясь на кровать и укрывая их одеялом. Он ждал, когда Магнус скажет что-то ещё, но пока с его стороны слышались лишь всхлипы. — Магс, скажи… — мысль была далеко не законченная, а ещё нетактично было называть его сокращённым именем, потому что так обращались к нему в основном друзья и семья. — Его убили, Алек, я уверен, это сделал Валентин из-за меня. Мне так плохо, я не могу. Это не должно было с ним случиться. Валентин должен был убить меня, — зашептал Бейн, переворачиваясь на бок и утыкаясь лбом в свою любимую татуировку на шее Александра. — Тише, хороший мой, тише, ты ни при чём, не смей перекладывать вину убийцы на себя, — Лайтвуд гладил его по волосам, второй рукой крепко прижимая к себе. — Я боюсь, что ты можешь быть следующим. Я не вынесу, я просто не переживу, Александр, если тебя не станет, если ты не будешь дышать, если похолодеешь, если твои небесные глаза застынут, я не смогу, — парень почувствовал, как по его коже потекли чужие слёзы. Бейн переживал из-за него, поэтому становилось особенно больно, сердце щемило, а всё внутри желало прекратить эту агонию. — Я всегда буду рядом с тобой, Валентин не доберётся до меня, я обещаю, Магнус, я тебя никогда не оставлю, — Алек нагнулся к его голове, утыкаясь губами в растрёпанные волосы на макушке. Он не хотел сдвигать азиата со своей шее, потому что он ощущал, что тому спокойнее находиться так близко и говорить всё в бледную кожу, а не смотря в глаза. — Я не переживу, Алек, пожалуйста, — повторил Бейн, — Я часто видел кошмары, где я выполнял свою работу, мне так страшно, что это правда могло произойти, все те разы, когда я тыкал пистолетом тебе в спину, Валентин пытался заставить меня тебя возненавидеть, и я правда сомневался в тебе, мне так жаль, а потом, когда мои руки были на твоей шее, я боялся, что ты врал насчёт чувств и притворялся. Я надеялся обойтись без последствий, но это не вышло, — Магнус опять всхлипнул и замолк, громко, ровно дыша. — Всё прошло, всё в прошлом. Не бойся, мы всё преодолеем, Валентин поплатится, — Александр держал в руках чужое тело и чувствовал насколько Бейн сейчас беззащитен, его хотелось так и держать всегда, не отпуская, не позволяя этому жестокому миру наносить раны на такое доброе большое сердце. Азиат считал себя немного эгоистом, потому что после смерти друга большую часть его мыслей занимали опасения за жизнь Алека. Это было неправильно, но он по-другому не мог. Рагнор бы его понял. — Я хочу его убить, чтобы он не смог причинить тебе боль, — грусть Магнуса постепенно перерастала в гнев, что пугало Лайтвуда. В таком состоянии тот мог натворить всё что угодно, — Я не хочу, чтобы кто-то тебе навредил. Я не вынесу, — а эти слова звучали как-то устрашающе, будто Бейн был помешан на нём, желая оградить от всего мира, хотя Алек хотел сделать для этого человека то же самое. — Я здесь, я рядом, всегда буду с тобой, — Александр вдохнул чужой запах, подбирая ещё что сказать. — Прости за истерику, прости за то, что испортил вечер, просто не выгоняй меня, пожалуйста. Можно ещё чуть-чуть побыть с тобой? Мне так это нужно, — азиат мёртвой хваткой вцепился в его тело. Слёзы прошли, боль ещё оставалась, но её было уже не так много. На душе стало легче, самобичевания и тревожные опасения прекратили его терзать, пусть всего лишь на время, возможно, недолгое. — Магнус, мне не за что тебя прощать. Говори со мной и будь рядом, всегда, мне тоже это нужно, — парень сглотнул. Ему хотелось убедить Бейна, что он так же для него важен. Тот полностью расклеился и Александр попытался снова его собрать. Одной фразой, — Я люблю тебя. Азиат вздрогнул. Его глаза опять наполнились влагой, на этот раз незнамо почему. Он не ожидал услышать эти слова от кого-то в своей жизни. Бейн понимал, что не заслуживает их. Теперь все его мысли были наполнены этим признанием Лайтвуда, и в ответ хотелось просто кричать и вопить, что это слишком для него. — Я тоже… Люблю тебя, Александр, больше всего в этом мире. Сон пришёл не сразу, да и кровать была неудобная, но Магнус смог расслабиться и открыться, а его полностью приняли и сказали самые важные слова. И сколько бы испытаний не поджидало его впереди, Бейн знал, что справится, потому что он был не один, потому что его любили и заботились. Он был уверен, что они добьются справедливости и накажут Валентина, а ещё надеялся, что «долго и счастливо» может получиться и у них с Алеком.