bad ideas

      В начале осени Уён пересек главную улицу и нашёл маленькое уютное кафе, прямо напротив книжного магазина. Сан тогда просто шёл на свою работу — первый день на месте продавца, зов взрослой жизни, все дела.       Он не знал, что западет на какого-то парня из кафе напротив.       Плохая идея.       Сан долго думал об этом: любовь с первого взгляда в его миростроение и философию «все люди как люди, один я аромантик¹» как-то не подходила. Списал в конечном счёте всё на недосып и нервы — первый рабочий день, форс-мажор, с кем не бывает. Да и потом, он даже взгляда того не видел, какая судьба, какая любовь, вы что, он просто ноги намочил с утра, вот и голова лихорадит.       А потом Уён заходит прикупить томик нон фикшена по психологии. И сердце Сана как-то слишком быстро бьётся.       Уён красивый. У него слегка волнистые, черные волосы, блестящие, будто лаком покрытые, о таких пишут: «цвета вороньего крыла» или «цвета ночи». Сан бы сравнил с черным жемчугом или гладкими футлярами для гитар из музыкальных магазинов, отдающие перламутром, никак не ночь или вороны. Вороны раздражающие и пугают глазами, а ночь просто ночь, ничего поэтичного в ней нет. Уён не раздражающий и какой-то необыкновенный, а ещё — бейсболист на полставки и учится в достаточно престижном университете.       Сан узнал из его инстаграма.       Возможно, ситуация немного странная.       Уён живёт весёлой и активной жизнью, и, кажется, за месяц слежки в соцсетях (Сонхва назвал это сталкерством, но кто того слушает) он узнал о нём больше, чем из всех их совместных разговоров. А у них их было навалом. Например:       — Здравствуйте и добро пожаловать. Или:       — Сколько с меня? А иногда:       — Не хотите ли книги по акции? Три в одном, лучшие произведения корейских классиков.       Ох, провал.       Сан не виноват, что, когда Уён смотрит на него, изо рта вырываются только пугающие официальщиной заготовленные рабочие фразы. Сан не хочет предлагать дешевые книжонки из туалетной бумаги². Сан хочет сказать что-то, что просится из сердца. Сходить в кафе напротив или попросить номер телефона, или что там говорят нормальные люди, когда хотят познакомиться. Сан не знает, потому что кто в здравом уме влюбится в прохожего, с которым максимум что одним воздухом дышал?       — Вероятно ты, — со смехом отвечает Сонхва на остановке.       Сумерки заключили район в широкие объятия, осенняя прохлада с запахом сырых листьев да теплой землёй витает в воздухе, развеиваемая светом желтых фонарей.       Сан вздыхает и глушит уныние бутылкой яблочного сидра. Помогает до приезда домой: потом он просто заваливается на кровать в сонной тишине и, сминая холодные простыни, насильно бросается в сон, пока головная боль мучит и корявыми пальцами перебирает воспоминания прошедшей рабочей недели.       Все мысли об этом парне.       Наверное, у Сана просто долго никого не было. Наверное, у Сана гормоны шалят: химия, биология, это у людей в крови — испытывать тягу к кому-то, когда любви недостаточно. Уён просто притягивает его потому, что он красивый. Да, так и есть. Сан радуется себе: звучит вполне логично, и наверняка правда.       Он листает бесконечную ленту красивых парней из инстаграма и с каждой фотографией утопает в болоте нескончаемых одинаковых фильтров с одеждой, ракурсами и лицами всё больше и больше.       Красивые ли они? Определённо. Красивые ли как Уён? Определённо нет. Просто Уён другой. От него пахнет эвкалиптом и рыжим осенним морозом, а ещё на правом ухе у него россыпь стальных колец по дужке и на лице столько мельких живых прорезей с порами и родинками, Сан бы трогал их бесконечно, соприкасаясь они лицами…       Он падает головой на стол резко и чуть ли не воет.       Попал.       Сан не знает, что побуждает его прийти на работу пораньше на полчаса и, в кристаллизированный холод на тротуаре и пятнах солнца с огнем, стоять в рабочей зелёной форме не по погоде. Он думает, что с ним всегда так сложно — вот вчера опять листал инстаграм того парня, а сегодня решил заговорить с ним, нормально. Понадеялся. Он слишком себя переоценивает. Где Уён, а где он. Уён учится в университете, он красивый и наверняка тусуется с ребятами своей прослойки, а ещё спортсмен. А Сан что? А у Сана среднее образование кое-какое и работа продавца в пыльном книжном магазине, клоунский зеленый комбинезон, выженные в подсолнух пряди волос по дешевке и, кажется, безответная любовь в парня младше его.       Он возвращается в магазин.       Может, пузырящийся сидр рассеит его грусть, прежде чем нагрянет истерика. Сану не нравится нервничать, тем более по парню, который даже его не знает.       И которого он не достоин.       — Значит… Мураками раскупили? — Уён с легкой досадой оглядывает опустевшие полки — ещё недавно на них лежали гладкие книги в красных обложках, которые буквально кричали «эксклюзив». Сейчас же вместо них — пустота, а Сан пытается держаться максимально безразлично и вести себя остраненно. — У вас он в ближайшее время как, не появится?       — Нет, и вам стоит покинуть магазин, если ничего не присмотрели.       Это не то, что Чхве хочет сказать.       — Н-нет, что вы! — он как-то странно вспыхивает и быстро бежит к стенду с исторической литературой — вот сюрприз — к самому дальнему. Уён невозможный. С ним трудно не накручивать себя. Или напридумать чего лишнего.       Например, свидание в кафе напротив.       Глупые затеи, Сан знает, к чему они приводят. Не стоит себя обнадеживать.       Уён буравит картину справа от прилавка. На ней — гербарий из старых трав и цветений под стеклом, добавляющая на вид магазину пару-тройку лет. Сан даже рад, что тот на него не смотрит. Отвлекает очень.       — Смена! — Сонхва вваливается в двери как всегда — резко, непрошенно, через главный вход, пронося под подолами тонкого пальто холод улиц и пару коричневых следов подошв. Сан так и замирает в полуоборота, с метлой в руках.       Как не к месту.       Уён странно с ним переглядывается — этого хватает выбить весь воздух из легких.       Сонхва по-свойски проходит спокойно, лавируя между стэндами и яркими сигналами Сана о помощи — проходит и по-свойски странно улыбается в сторону уходящего Уёна, даже не скрывая. Сонхва буквально человек-в-твое-лицо, и ничего с этим не сделаешь.       — Твой? — качает головой в сторону выхода, медленно облокотившись корпусом о прилавок. В ответ Сан нервозно пересчитывает купюры.       — Пока ничейный.       Ну, он так надеется.       — Давай, долг зовёт, из магазина вперёд.       — Да вы, сэр, Шекспиром с утра закинулись?       — Шевели колготками, кому говорю.       Сан обещает себе на следующей неделе хорошенько проучить Сонхва: например, не оплачивать впредь проезды на автобусе или пересолить тому обед, или сказать, что пропустит рабочий день из-за ретроградного меркурия или…       Сан выходит с заднего выхода, находу натягивая куртку и пытаясь удержать сумки. Только пройдя магазин с запахом мороженых кирпичей, он подмечает — Уён ждал у стены, и только сейчас медленно двинулся вдоль по асфальту.       Впрочем.       Не паникуем.       Каков вообще шанс, что Уён следует за ним? Не стыди себя, Чхве, в мире не всё вокруг тебя вертится, смотри себе под ноги и займи мысли чем-нибудь…       — Эм, подожди!       К черту, беги отсюда!       От побега его отвлекает вязкая усталость в ногах да мигрень из-за мороза, а ещё легкая потеря координации. Машины мчатся в считанных дециметрах, сердце скачет бешено, и уши горят, а с неба сыплются одни ненастья с листопадом листьев цвета серпа — осенний хаос, тут сидр не поможет.       — Уф, ты быстрый, — тяжёлая рука Уёна притормаживает плечо. — Так, эм, ты?       — Чхве Сан. — Кто тебя за язык тянул? Он даже имени не спрашивал, так, наверное, решил спросить о Мураками.       — Ох, Сан, да, так лучше.       А в прочем, к черту.       Он поворачивается. Щеки Уёна пылают терпким розовым, и легкая спортивная накидка в полоску одета совсем не по прогнозам. В дужках уха колец нет, на их месте блестят металлические шляпки.       Сан пытается скрыть свой любопытный взгляд в прозрачных прядях челки. Выходит не очень.       — Так… Не подумай, я не хочу навязываться, просто… м, как человек нечитающий, хотелось спросить у тебя, как у знающего, что можешь посоветовать? Я имею в виду, ты же работаешь в магазине, так?       Абсолютно логично, убеждает Сан. Абсолютно нестранно.       — Мартин Иден, наверное, — с рекомендациями своему крашу, наверное, стоит внимательнее, но Сан говорит первое, что приходит в голову, стараясь зацепить продолжение разговора, — так… не читаешь? Почему?       Как будто сам не прошерстил его инстаграм вдоль и поперек.       — Ох, бейсбол! Тренировки и учеба… но в основном тренировки.       — Ты старательный, я полагаю… — а вот последнее можно было опустить.       — Ты не особо знаком с бейсболом?       Всё, что Сан знает — это распорядок иннингов, и то, какого это — быть влюбленным в одного из них. Он понимает, что чувствовала Триша³ в тот момент. Кивает.       — Так, — Уён оглядывает улицу. Ничего интересного — голый асфальт, замороженные хрустящей коркой лужи, пелена серых монотонных облаков и смог будто болотного воздуха у трассы. — а ты что сейчас читаешь?       — Демиан.       Ох, теперь всё встаёт на свои места, Сан⁴.       — И как?       — Некоторые… м, линии персонажей очень, — «родные», — интересные. А ты не похож на человека, которого что-то подобное интересует.       — Просто… от тебя пахнет книгами, — Уёна пробивает на странные движения руками, пока блеск в глазах с каждым словом лишь растёт, — и мне хотелось с тобой как-то контачить и, м, мне нравятся твои волосы.       Сан крепко сжимает губы. Под сердцем сладко ноет.       — Мой автобус.       Лучшее укрытие от странных и непонятных переплетениях своих сомнений с чужими мыслями — прохладная остановка со шлейфом металла и бетонной сыростью. Сан не хочет говорить, но, кажется, так правильно.       Это как лихорадка. Переболеешь, переждешь — это сейчас так болит, а потом будет легче. Это не особо-то ему и нужно.       Так?       — Ох, хорошо! Тогда? Получается, пока?       А лучше — прощай, Уён. Без тебя было легче.       Он неловко поворачивается и идёт вниз, по улице, бросая робкие будто невзначай взгляды из-за плеча. В воспоминаниях их рассеет туман невнимательности.       Сан отворачивается и упорно утыкается в расписание машин. Цифры и буквы. Чтение. Места мыслям нет. Что он мог ещё сказать в ответ? «Я хочу целоваться с тобой?», как грубо. «Думаешь ли ты обо мне» — глупо. Но сказать стоило. Хоть что-то — так Сан хотя бы не жалел об этом. Как сейчас. Сан прикрывает глаза.       Он всё-таки пропустил рабочую смену — не из-за ретроградного меркурия конечно, а из-за простуды.        Опаздывать на своё свидание как-то не хотелось. Тем более с парнем из кафе напротив.       Который по чистой случайности следил за его инстаграмом месяц. И который из них двоих оказался более решительным.       Какие глупые совпадения.