Амнезия

***

Руку сжимают чужие пальцы. Слишком сильно, чтобы казаться женскими, и Дан нехотя открывает тяжелые веки. Хочет ладонью прикрыть глаза, но руки будто налились свинцом. Сложно. Пытается фокусировать взгляд на светлой фигуре рядом, но выцепляет только тёмные солнцезащитные очки, расплывающиеся мрачным пятном на бледном лице Орлова. Дан отворачивается в сторону, не желая сталкиваться с осуждением в который раз. Не хочет объяснять, что не заставлял Тину приходить на встречу, а она всё сделала добровольно, но Паша касается его лба ладонью и выдыхает. Это заставляет Балана развернуться обратно. — Голова сильно болит? — говорить не хочется. Дан просто поднимает руку на несколько сантиметров от кровати. Делает неуверенный жест. Надеется, что пиарщик его поймёт, и Паша кивает, вдавливая его руку обратно в белую простынь. Балан чувствует выпирающие пружины. Морщится. Закусывает щеку. Злится. Орлов замечает, но молчит. Даёт пространство и свободу выбора. И Дан, наверное, впервые ему благодарен. Растягивает губы, надеясь, что это хоть немного похоже на улыбку, и ему кажется, что Паша тоже улыбается в ответ, но ошибается. Присматривается. Орлов просто смотрит на него изучающе, будто раньше никогда не видел. Морщит лоб, перебирает пальцами белую ткань, постоянно вертит телефон. Снимает очки и наклоняется ближе к Дану. Певцу кажется, что где-то он уже это видел. Картинка в эффекте дежавю проносится перед глазами, и Балан качает головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать ложные воспоминания. Закрывает глаза. Отчетливо видит Орлова, нависшего над ним. Чувствует грубые пальцы на своей шее, перебирающие по коже, очевидно, выискивающие, пульсирующую вену. Слышит тепло тяжелого выдоха на своём лице, а еще детские всхлипы. Дана тошнит. Он подрывается с кровати, но голова снова кружится, и Балан оседает обратно, позволяя пружинам впиться еще сильнее в разморенное тело. Хватается левой рукой за волосы, правой закрывает рот. Дышит глубоко и тяжело. Надеется, что это немного поможет. Чувствует тепло слева от себя. Орлов протягивает стакан холодной воды. Придерживает руками трясущиеся ладони, помогая донести жидкость до рта. Следит за тем, чтобы Дан выпил её до дна. — Лучше? — молдованин кивает. Жалеет об этом в ту же секунду, когда необдуманное действие отдаётся грохотом и болью в висках. — Что это за дрянь? — на языке начинает горчить, и Дану кажется, что он съел полынь. В голове всплывают давно забытые детские моменты, когда они с сестрой терялись на лугах, приезжая в село к бабушке. Терпкий привкус полевой травы ярким отблеском правит во рту, и Балан сдаётся. Ложится на подушки, расслабляясь. — Успокоительное. Таисия Павловна сказала давать, если будет плохо, — Орлов, как и всегда, не сильно горит желанием общаться. Дан не помнит, кто такая Таисия Павловна, но спрашивать не хочет. И так благодарен, что Паша оказался здесь. Не уверен, что самостоятельно бы справился с этим всем. — А Тина, — договорить не успевает, потому что дверь медленно открывается, и тёмная макушка появляется в проёме. — Здравствуй-те, — Индира неуверенно смотрит на Орлова, который рукой показывает, что девушка может пройти. Подхватывает свою сумку, и несколько раз повторяет, что делать и кого звать, если Балану снова станет плохо. Она кивает, перехватывает покрепче спинку стула, когда Паша уходит, даже не попрощавшись, и эта его английская манера больше всего выводит из себя, но Балан молчит. Смотрит вслед мужчине, пока Индира располагается рядом. Она очень много говорит, расспрашивает, что и как лучше сделать. Извиняется. Снова говорит. Балан не слушает. Его начинает тошнить от шума и неловкости ситуации, но она переживает за своё выступление в финале, и Дан не знает, чем может ей помочь. Разве что терпеть. Шепотом отвечает на вопросы, не смотря на усиливающуюся головную боль. Тонет в собственной внутренней буре и выбраться даже не пытается. Его штормом бросает с волны на волну, и Дан захлёбывается собственными эмоциями. Индира уходит быстро. Выговорившись, неловко обнимает наставника. Дверь закрывает с грохотом. У Балана этот стук отдаётся в висках отбойными молотками. Индира возвращается. Просит прощения за доставленные неудобства. Благодарит за поддержку. Желает скорейшего выздоровления. Уходит, осторожно закрывая дверь. Возвращается снова, чтобы узнать, не надо ли Балану никакой помощи. Он усердно мотает головой, хоть и понимает, что потом не поздоровится. Хочет спросить только одну вещь. Дверь закрывается. — Где Тина?