***
Было бы враньем, если бы я сказала, что мы смогли найти что-нибудь должное, но все-таки хоть какие-то мелкие куски информации, которые меня подвергли в шок, мы найти все же смогли… Конечно же Дейдара не видел моё взволнованное лицо, но и сам был не в восторге от информации, что мы находились в какой-то «Йокогаме». И не только это; были даже люди, которые согласились стать гидом для нас и показать весь город, другие же рассказали об истории города, кто-то о географическом положении, а кто-то об отелях и ресторанах. Но больше всего меня удивило то, что никто особо ничего не говорил о «Мафии» или неком «ВДА»… Хм, если подумать, то Акацуки даже и не знают о них. Думаю, если они нам не встретятся, то я им ничего не расскажу. Ну, а зачем? Именно с такими новостями мы с Цукури вернулись в отель, где Сасори менял свои бинты и бинты Кисаме с помощью своей куклы. Подробно рассказав все то, что мы успели разузнать, мы решили поспать, чтобы с завтрашнего дня могли найти работу. Пока Кисаме и Сасори в таком состоянии, мы не можем вернутся назад. Плюсом ко всему является то, что мы не знаем даже как сюда попали, а чтобы выбраться отсюда желательно знать и то, как мы тут оказались. А это не такая уж и быстрая работа. Деньги тоже не бесконечны, и поэтому с завтрашнего дня мы будем искать работу***
Страх уже улетучился. Так ускользает кошмар от человека, только что проснувшегося в холодном поту и тяжело дышащего; он ощущает свое тело и осматривается, чтобы удостовериться, что ничего страшного не происходит, и вскоре полностью абстрагируется от сна. Кошмар понемногу отстает в тот момент, когда ноги коснутся пола; рассеивается, когда принимаю душ и растираюсь полотенцем, а к концу завтрака и вовсе улетучивается… до следующего раза, когда, снова охваченный кошмаром, вспоминаю все. Если ты просыпаешься, проводя рукой по лбу, и говоришь: «Как хорошо, что это всего лишь сон!», и снова засыпаешь, значит, твой сон не был кошмаром. После настоящего кошмара ты сидишь на постели, глубоко дышишь, но сон, вылетев из головы, словно привидение, занимает всю комнату. Привидений становится все больше; они прячутся за мебелью и занавесками, внимательно наблюдают за тобой. После такого кошмара заснуть невозможно. Ты думаешь, что видел самое ужасное в своей жизни, то, что объединяет все твои кошмарные сны в невероятный ужас, существующий наяву, и утешение тебе только одно — хуже уже ничего быть не может. А если и может, то разум не выдержит и ты этого не узнаешь. Но худшее происходит, и разум выдерживает, и ты продолжаешь жить. Ты понимаешь, что вся радость ушла из твоей жизни, что содеянное тобой лишило тебя всех надежд, что тебе лучше было бы умереть… Но ты продолжаешь жить. Понимаешь, что в аду, сотворённом собственными руками, но все же живешь и живешь. Потому что другого не дано. Ничего время не лечит, кошмары наши всегда с нами. И конца их не видно. Но я живу в кошмаре, от которого время от времени я пробуждаюсь во снах. Делать было нечего, сон уже не кланил в свои объятия, но усталость и головная боль давали о себе знать. Иногда мне кажется, что всю мою жизнь можно проследить по тому, из-за чего я не могу заснуть в три утра, а после этого даже в семь. Медленно выйду из отеля; надо проводить время хотя бы с пользой. И сделать так чтобы мозг менял свое русло. Честно, не ожидала, что в семь утра на улице будет так много народа. Разные мысли лезли в голову: что сделать, как выжить, как сюда попали и вообще как вернутся? Как выжить здесь? Наверное самая логичная идея была бы идти и работать или в ВДА, или ПФ, но как найти их. Но трезво думать было тяжеловато, ибо боль в боку быстро напоминал о существовании раны. Глаза слезились, а голова жутко гудела. И снова на глазах появились уже такие знакомые картины. От всех этих криков, ужасных запахов и горения заживо, она теряла сознание. Все. У нее больше не было сил. Она падала. Падала и горела. Боль сковала её тело, и она не могла даже шевельнуться. Она могла лишь лететь тяжелым балластом вниз, распадаясь на миллионы частиц пеплом. Она хотела плакать и кричать. Позвать кого-нибудь на помощь. Хотела, чтобы кто-то просто оказался рядом, взял её за руку и вытащил из этого кошмара. Чтобы кто-то обнял её и прижал к себе. Сказал, что всё будет хорошо. Но этого не происходило, поэтому все, что ей оставалось, так это падать и гореть. Вся жизнь как будто вспышкой мелькнула перед глазами. Грустная улыбка появилась на ее лице. Тело онемело, не было сил даже для того, чтобы даже просто открыть глаза, вот только чертово сознание не покидало голову, не позволяя забыться беспокойным, хоть и не таким уж и долгим забвением. Ей оставалось лишь лежать под дождем и истекать кровью, открыв доступ глупым мыслям с не самыми приятными воспоминаниями в голову. Каждый раз, с каждым воспоминанием она понимала, что у нее нечего нету; она нечего в этой жизни не достигла, даже в академии, она не была мудрой или по настоящему сильной. Даже сейчас она не сильная. Речь идет не о физическом силе, но хотя… Она и физически не была такой сильной; её всегда спасала своя мудрость и инстинкты… Но организм всё же был сильнее и медленной походкой она пошла к реке. Вода всегда успокаивает…