Erras

— Тебя ждать, Ким Тэхен, может занять целую вечность! — с наигранной усталостью выкрикивает Хосок, облокотившись о старую стену и выкинув в сторону очередную скуренную сигарету. — Подождёшь, ничего с тобой не случиться за эти грёбанные пятнадцать минут! — доносится смехом из дальней кабинки туалета. — Я же говорю вечность… — отчаянно шепчет парень, стараясь не быть услышанным. Проводя своей ладонью по волосам, брюнет автоматически поднимает голову вверх и медленно наполняет свои лёгкие таким приятным свежим воздухом. «Сегодня довольно солнечная погода, скоро должна зацвести сакура», думает про себя Хосок, смотря на ясное голубое небо и, прищурившись от ярких лучей солнца, достает толстую пачку из заднего кармана чёрных джинс, на которых большими буквами написано: «курение убивает» и поджигает ещё одну, уже сбился какую по счёту, сигарету. Дым с каждым выходом взлетает лёгким паром вверх и вырисовываются очертания, на которые Чон всегда любит смотреть с задумчивым выражением лица, как будто он в силах разгадать тайну бытия или смысла жизни. Он мог бы, его — никто. Необъяснимая любовь к сигаретам с привкусом тёмного шоколада, лишь больше одурманивает его, и так, несветлую голову от мыслей. Он хочет глотать этот запах снова и снова, но точно не то, что люди всегда любят вбивать друг другу в голову и насиловать разум. Детство, именно то, чего у Хосока никогда не было, и кто бы его не спросил об этом, он всегда закрывает эту тему очень коротко, чтобы ни у кого больше не было желания даже заговорить с ним; и не потому, что ему больно это обсуждать и слышать осуждения вокруг, а потому что ему все равно, он не жалеет о том, чего не было. Нельзя вдохнуть полной грудью, когда сам себе не позволяешь сделать то, от чего твой организм наполняется достаточной дозой кислорода чтобы продолжать адекватно воспринимать все существующее прямо перед тобой. — Опять куришь? — из глубоких мыслей, Хосока вырывает Тэхен, резко схватившийся за плечо друга при выходе из, на вид, заброшенного здания, где даже не было двери. — Эй! — Чон отскакивает, смахивая чужую руку и с недоумением смотрит на младшего, — Ты руки хоть помыл? Нахрена меня лапать после такого отвратительного места?! — под заразительный смех Кима, струхивает с плеча воображаемую пыль. — Как бы мне сейчас хотелось завпечатлить твою физиономию! — оппираясь кистями о колени, парню с трудом удается отдышаться от недавно прильнувшего хохота. Тэхен дарит ему то, чего так не хватало. Хосок понимает, что без тех теплых чувств, что виднеются в глазах у парня каждый раз, он бы не научился отдалять себя от мира — мечтать, делать это так, как умеет Тэхен. Он показал, что значит поддержка, дружба, что значит не жалеть ничего для того, кого действительно любишь и все еще чувствовать себя ребенком, даже когда тебе исполнилось двадцать. И не столь важно было заработать деньги на тот концерт дешевого рэпера пять лет назад, сколько встретить там Кима — единственного, кто не будет надоедать тебе своим присутствием, рассказывая, как он на самом деле терпеть не может рэп или как сильно не любит есть тостовый хлеб с этой корочкой по краям. С той ночи они часто гуляли вместе, и Хосок даже стал приходить в гости к Тэхену, отпрашиваясь у старой тетушки Юн, которая так любила давать недастоющее тепло всем детям, которые лишились своих родителей и были вынуждены оставаться и учиться в интернате. Родители Тэхена были очень любезны к Чону при первой встрече, и он осознал, что тот несомненно очень сильно похож на своего отца, который был довольно успешным, но добрым человеком; имел свой собственный бизнес по производству наручных часов и занимался благотворительностью. Считая то, где Хосоку по воле вселенной приходилось проводить большую часть своей жизни, его это не могло не утешить. Спустя два года дружбы с Тэхеном и действительно хороших отношений с его родителями, Чон не мог не привязаться, и речь даже заходила об усыновлении, но Хосок не надеялся; и даже сейчас он не знает, что на самом деле произошло и почему ничего не получилось, но он догадывался, что это ситуация могла отразиться на репутации Кима старшего. — Только не говори, что тебе завтра на работу и ты не выпьешь со мной. — Тэхен повис на руке друга, как маленький ребенок, будто выпрашивая нового плюшевого медведя, — Я правда обижусь! — чуть ли не плача. — Твой отец обещал дать мне повышение в следующем месяце, — Хосок резко меняет тему, и оддергивает руку не обращая внимание на страдания младшего. — Эй! Почему ты мне не сказал раньше?! — светловолосый останавливается позади идущего впереди парня и хмурится. — Я только вчера это от него услышал… — обернулся и закрыв глаза, выдохнул. — …ладно, позавчера. — Теперь, точно, отказы на счет выпивки не принимаются, пойдем! — младший поспешил на отпережение и кинул взгляд на Чона, намекая следовать за ним.

***

Постоянные встречи в Сеуле — именно то, что на удивление Тэхена сводит с ума: куча бутылок с высокоградусными напитками в баре, запрещенные вещества, которые на вечеринках магическим способом появляются сами по себе и полно девчонок; и Хосок уверен, что каждая, даже после немногочисленного внимания и пары рюмок соджу, может без принуждения самостоятельно залезть тебе в штаны. И не то, чтобы Ким любит этим пользоваться, хотя сам не прочь выпить, его это до одури забавляет — наблюдать, попивать газировку в стороне, завпечатляя компромат на каждого в комнате — в стельку пьяные юные девушки, пытаясь понравится незнакомцам, зачастую теряя самообладание, и такие же пьяные парни, которые любят хвастаться каждым удачным и неудачным сексуальным опытом. Как только друзья переступают порог незнакомого Хосоку дома, в нос бросается неприятный запах перегара вместе со сладковатым запахом травы, а в ушах звенит от громких битов; не считая, на вид, довольно некрохотного жилья, кажется, что стены до мелочи пропитаны этим отвратительным смешанным запахом и поражают каждую клетку мозга до невыносимости. Хосоку хочется скривится от неприязни ко всему происходящему и остаётся только следовать за младшим, который, отталкивая влажные танцующие тела, целенаправленно проходит все дальше в глубь по коридору. — Чон Хосок! Брюнет сначала не понимает, откуда доносится знакомый голос, но резко оборачиваясь, округляет глаза и ловит пьяное мягкое тело, и сразу же отталкивает, пытаясь устоять на ногах. — Ёнмина? — Что ты здесь делаешь? — парень, выпивая из своего, уже полупустого, стакана горючее и начинает пристально оглядывать брюнета с ног до головы. — Тебя это не заботит. — быстро вырывает Хосок, замечая этот оценивающий взгляд и начинает осматривать дальнюю комнату, выискивая глазами светлую макушку. Единственное, о чем Хосок грезит сейчас, это найти этого засранца, свалить отсюда и забыть дорогу обратно. — А ты стал только храбрей, с того момента как получил в челюсть. — медленно покачиваясь от опьянения наклоняет голову на бок все еще не прерывая зрительного контакта. Хосока радует, что тот пьян, а значит у него сейчас больше шансов уйти, а у того забыть эту несчастную встречу. — Пошел нахуй. — Чон понимая, что этот разговор ни к чему хорошему не приведёт, обходит удивленного, от слов брюнета, Ёнмина, намеренно задевая его плечо своим, от чего тому приходиться прикладывать больше усилий, чтобы устоять на ногах, а Хосок не обращая внимание на кинувшие в спину маты, думает о том как быстрее отыскать Тэхена среди густого скопления людей. Чон думает, что хуже уже точно некуда, встретить поехнувшего брата бывшей девушки, просто отличное начало вечера, который Хосок явно продолжать не намерен. Прошло два года с тех пор, как они расстались, но этот парень все также продолжает стоять на своем, и даже спустя столько времени все еще считает что Хосок слишком плохо повлиял на Соён. Голова начинает кружится от насыщенного запаха, а в глаза льётся боль от ярких светодиодов, пытаясь узнать знакомое лицо. Как только брюнет видит знакомую джинсовую куртку с рисунком на спине, очевидно в стиле Тэхена, и светлые волосы, подходит и сразу замечает оживленный разговор в компании двух парней. И Чону кажется, что лицо первого ему точно знакомо. — Хосок-щи, где ты пропадал?! — Тэхен улыбаясь, стучит друга по плечу. — Я встретил Ёнмина, ничего интересного. Лицо второго кажется совсем незнакомым и из-за тусклости в комнате, лицо с трудом удается расмотреть. — Опять этот мерзкий тип… — вздыхая, младший вертит головой. Хосок рад видеть Намджуна, этот добрый парень неоднократно помогал Чону, когда тот умудрялся попадать в бумажные неприятности в фирме отца Тэхена, ведь сам был довольно просвещён в этой сфере, и тот был благодарен за человека, который имеет явно больше влияния и денег. И Чон может с уверенностью сказать, что Ким Намджун — тот человек, который охотно помогает людям, при этом ничего не требуя взамен. — Когда ты успел вернуться в Сеул? — с неподдельной улыбкой на лице интересуется Хосок. — Разорванный контракт раньше времени подпортил репутацию японцев, — Намджуна явно сильно забавит эта ситуация. — теперь у них еще большие неприятности. — Рад слышать. — Чон кладет свою кисть на плечо друга рядом, сжимая его со всей силой, от чего тот кривится и кидает злобный взгляд. — Жаль, что мы уже уходим. — Что? Мы же только при… — Тэхен, я жду тебя на улице! — Хосок резко перебивает ошарашенного блондина, улыбаясь, покидает мужскую компанию. Вдыхая вечерний апрельский воздух, прекрасно осознавать, что это именно то чувство, которого так не хватало последние десять минут — прохладный ветер обдувает кожу лица, от чего заметно становится легче. Хосок не понимает, почему Тэхен его привел сюда, ведь тот прекрасно знает, что старший не выносит такого количества людей, а особенно пустые разговоры вокруг, на которые Чону плевать от слова совсем. Наслаждаясь одиночеством, Хосок, задумчиво дошагивая до высокого забора, который ограждает приватный участок, достает из заднего кармана темную пачку и зажигалку зиппо с резиновыми вставками, и облокачиваясь локтями о камни, закуривает шоколадную сигарету. Прищурившись, выдыхая, и ощущая сладковатый привкус, хочется расслабиться и смотреть только на ночное небо, на котором в этот сезон так безоблачно красиво виднеются множество звезд. Приятно наблюдать за тем, как через дорогу город сверкает яркими огнями; возле маленького ларька с цветами целуется влюблённая парочка, а около продуктового плачет маленький ребенок, которому явно не удалось выпросить мягкую игрушку, а старенький аджуси гуляет со своей супругой, держась за руки. Чон всегда думал, что жизнь — череда событий, которые должны произойти, потому что все написано заранее, что вселенная пишет сотни сценариев, но ты не можешь выбрать ту, которая тебе по душе, а лишь переживаешь все то, что тебе предназначено. Испытания не совпадают с твоим характером, а люди не понимают твоих мыслей. Подобным случаем ведь можно сойти с ума, не так ли? — Как иронично. — за спиной послышался незнакомый, но приятный голос. Брюнет лишь оглянулся, посмотрев через плечо в сторону дома и увидел парня. Этот тот незнакомец. Тот парень, который был вместе с Намджуном на вечеринке. Как только Чон повернулся всем телом, не столько от удивления, как от любопытства, и облокотился спиной о забор, незнакомец стал подходить ближе и на него падал яркий свет уличных фонарей, от чего черты его лица стали виднеться все больше. — Не хотелось там находиться. — Прикурить не найдется? — поднимает руку и в демонстративном жесте показывает свернутый косяк в руках. — Я бы сказал нет, но ты застал меня с сигаретой, так что… — Хосок кидает зажигалку, тот ловит, чуть не уронив. — Симпатичненько. — осматривая рисунки на зажигалке и видимо узнав фирму, подкуривает и отдает обратно. — Не думал, что Намджун может связаться с тем, кто курит травку. — Мы раньше работали вместе, та еще заноза в заднице. — Хосок слушает, все также вглядываясь в огни ночного города, пока тот также наваливается на забор и становится в такую же позу. — А ты видимо не выносишь таких посиделок? — Хосок лишь устало кивнул головой. — Как и я… — Не думал, что Тэхен может связаться с тем, кто курит сигареты со вкусом шоколада. — Я люблю сладковатое послевкусие. — начал оправдываться? — Не переношу грубый запах табака, к тому же я курю чтобы расслабиться. — А ты ничего другого не пробовал, чтобы расслабиться? — тот, выдергивая недокуренную сигарету у брюнета из руки и на глазах туша, протягивает косяк. Хосок не знает, зачем взял эту дрянь в руки. Не знает, зачем поднес к своим губам. Не знает, зачем наполнил свои легкие, как это делает обычно. Ему это нужно, все что было в голове и одновременно проходящей строкой в глазах. Он чувстовал эту ухмылку, ведь он давно не пробовал подобного, и даже через тяжелый кашель, от жжения внутри, ощущалось это чувство полного удовлетворения — эйфория, которая не наступает даже при долгожданном оргазме. Второй раз Хосок втягивает более аккуратней, чтобы попытаться растянуть удовольствие, и все плывет еще больше, когда выдыхает. И это чувствуется так ахуенно, как Хосок не испытывал очень долгое время. Огни Сеула начинают сверкать еще ярче, а чувства обостряются еще больше. Жжение внутри с каждым разом становится все приятней, и уже не от чего убегать. Разве еще что-то существует кроме меня одного? Устало открыв глаза и повернув голову, Хосок понял, что все это время заинтересованный взгляд незнакомца был прикован к нему. Без разрешения. Он чувствовал этот взгляд, но ничего не мог поделать. Ему казалось что он слишком близко, настолько, что хотелось спрятаться или убежать, чтобы больше не испытывать это чувство безысходности. — Хен! — Хосок обернулся, и заметив, что Тэхен идет прямо к ним, резко вручает косяк стоящему рядом в руки парню обратно, и старается немного прийти в свое прежнее состояние, потерев глаза. — О, Юнги, и ты тут? — Решил подышать свежим воздухом. — Юнги косится на парня рядом, при этом легко улыбаясь. — А где Намджун? — Он сказал, что тоже скоро собирался уходить, так что мы можем вас подождать и… — Тэхен, мы идем домой. — Хосок резко перебивает, взяв друга за рукав джинсовки и потянув, от чего глаза друга становятся больше от недоумения и Тэхену удаётся только помахать на прощание. Юнги значит…