Оксер

Пиаффе - от французского piaffer — бить копытом землю. Элемент выездки, высокая укороченная рысь на месте или с незначительным продвижением. - Кайло… - тихо позвала девушка, когда они вместе вышли из бара. Сейчас, пусть они и не были больше парой, Рей ощущала потребность в объяснении, потому как сцена, увиденная в баре, должна была выглядеть ужасно. Особенно, если учитывать дату на календаре. - Кайло, пожалуйста! Она выдернула свою руку из его всегда ледяной ладони и коснулась плеча. Отчего-то всегда терпеливый мужчина вдруг дернулся, будто прикосновение обожгло его. Аж настолько неприятно? Или вспомнил вдруг о своей нетактильности? Три недели порознь, и он снова вернулся к точке, когда любое прикосновение вызывало неприязнь? Не говоря ни слова и не глядя на неё, Кайло вдруг подошел к компании молодых парней и, перекинувшись с ними парой фраз, отошел. Сначала Рей не поняла, а потом увидела, как он чиркнул спичкой, затянулся и, запрокинув голову, выпустил дым в ночь. На секунду прикрыл глаза, пытаясь просто хоть как-то расслабиться. Отпустить увиденное. Дать себе шанс на забвение. Каким-то новым взглядом рассматривал Рей. Она словно повзрослела за эти три недели. Изменился взгляд, и даже белое платье не стирало неких резких линий. Он вспомнил, как однажды, в ванной, полной вишневой пены и какой-то соли с блестками, девушка, читающая “Рай где-то рядом”, вдруг улыбнулась. - Есть два способа прожить жизнь: или так, будто чудес не бывает, или так, будто вся жизнь — чудо, - промурлыкала она в ответ на его удивленный взгляд. Он тогда сидел на краю ванны и просто любовался своим чудом. - Ну, птенец, это не твой автор сказал, а Эйнштейн. - Да какая разница, прекрасно же, - расхохоталась девушка, дернув ногой, чтобы обрызгать его водой. Вытирая ароматную - слишком сладкую - пену с лица, Кайло подумал, что вот оно - их отличие. Одну и ту же цитату они взяли у разных людей. Она у автора, верящего в целебную силу жареных помидоров и пение красных кардиналов, он - у величайшего ученого. Да и проживали жизни они как раз по-разному. Он не верил в чудеса, она, наоборот, слишком верила. Бездумно. Но, пожалуй, не теперь. Вот эта девушка, в алых туфлях и злостью в глазах, тоже разуверилась. И белое на ней все равно смотрелось чёрным. Даже без золотых пуговиц. “Ох, ни хрена ж себе”, - изумилась тем временем Рей, трезвея от удивления. Или, может, от холода, который потихоньку пробирался под тяжелое пальто. Она подошла поближе, рассматривая своего - не своего - мужчину. Выглядел Кайло привычно невозмутимо, и это так бесило, что хотелось от досады топнуть ногой, но этого Рей делать не стала. Молча наблюдала за тем, как он курит, и вдруг поняла - а не такой уж Арес и правильный. Если бы курил впервые - закашливался бы, а нет. Делая глубокие затяжки, он, пожалуй, ощущал себя комфортно. И чертовски, чертовски красиво. “Ублюдок, - зло подумала Рей, вспоминая, как её за сигарету выгнали среди ночи, - лицемерный ты ублюдок”. Она недовольно перебирала ногами, отгоняя от себя сравнение с лошадью, которая нетерпеливо перебирает копытами в ожидании пока ту оседлают. Просто ведь в туфлях было ещё слегка не по погоде. И как только Кайло не мёрз в одном свитере. Хотя это глупый вопрос - он ведь ничего не ощущал. Ни холода, ни тепла, ни боли, ни радости. - Слушай, Кайло, то, что ты увидел, я… - Неважно, - глядя в небо, отрезал мужчина. Следующая затяжка была глубже, обжигая легкие и выжигая душу. Удаляя поцелуй из памяти. Правда, неважно почему. Главное, это уже произошло. Любимая девушка, единственный друг и поцелуй. - Это твоё дело. Он снова выдохнул дым, ощущая себя в эту минуту очень уставшим. Как старый дракон в древней легенде, который уже не мог извергать пламя, лишь дым. Потому что внутри ничего не горело. Разгораться было нечему. Все просто потухло. Видимо, в дракона слишком много стреляли, и в результате острия стрел просто уничтожили любое желание. Ножи в спину здорово подрезали крылья. - Мне холодно, - буркнула Рей, видя, что Кайло не нужны ни объяснения, ни беседа. Что ему вообще было нужно в эту минуту? - Пока. Я пошла, пока не простудилась, и ты бы не задерживался, - девушка сделала шаг, чтобы уйти, но Кайло поймал её за руку, тут же выбросив сигарету, не докурив её. - Какой этаж? - ему не нравился этот район. Хрупкая девушка в легком платье и навеселе - такая привлекательная мишень. Что бы он ни испытывал, Рей стоит проводить домой. А потом просто уехать, постараясь забыть обо всем. - Знаешь, я не настолько пьяна, чтобы не дойти самой, и вообще… - Какой. Блядь. Этаж, - тише и злее повторил Кайло. - Странно, что ты не в курсе, - огрызнулась Рей, нехотя добавляя номер этажа. Понимая, что Кайло явно не понравился район. Он определенно доведет её до квартиры. Хренов рыцарь. Не может скрыть долю презрения во взгляде, а все же пытается позаботиться до конца. Зачем? Кому из двоих это больше нужно? В лифте они оба молчали, не глядя друг на друга. Рей кусала губы, Кайло смотрел перед собой. Наверное, все ещё пытался осмыслить увиденное. Рей попробовала поставить себя на его место и поняла, что взорвалась бы от ревности в одну секунду, увидев, как другая женщина целует Кайло. Ей не удалось бы удержаться. А он… он всегда был не эмоционален. Да и ощутил ли что-то, кроме досады от того, что лошадь больше не повиновалась? Девушка распахнула дверь своей квартиры и, лишь сделав пару шагов, сообразила - Кайло стоит на пороге. Не идет дальше. Сложив руки в карманах, просто стоит и уже даже не смотрит. Опустил на секунду голову. А ведь раньше её личные границы его не особо волновали или смущали. С того момента в Хельсинки, когда ему вздумалось поселиться с ней в одном номере, не задавая вопросов. - Что ты вообще там делал, а? - зло спросила девушка, нащупывая выключатель и позволяя мужчине рассмотреть квартиру, от которой он ощутил разочарование. Место было весьма скромным, даже его казарма при КСК была лучше. Наверное, Рей продолжала отдавать большую часть денег тем людям, семье, отказавшимся от неё. Что ж, ему было знакомо это. Особенно, сейчас. Как невозможно забыть дорогих людей. Ведь от него тоже отказалась семья, а он продолжал любить и желать быть принятым. И речь шла совсем не о Скайуокерах. Его семьей была эта девушка. Ненавидящая и презирающая его настолько, что предпочла жить в этой дурацкой квартирке, хотя он купил гребанный дом её мечты. И отдавать себя кому-то другому в день их свадьбы. Кайло умом понимал, что больше Рей не его, но тот поцелуй горчил так, словно был ядом. Хоть он не впервые был предан или отвергнут, сейчас болело сильнее обычного. Ему едва удавалось удерживать лицо, но терпение уже трещало по швам. Неужели он заслужил это все? Неужели был настолько плох? - Ты не хочешь говорить, но хоть ответь на вопрос. Что ты забыл здесь? Наблюдал за тем, хорошо ли себя ведет твоя инвестиция? А? И как? Не очень, да, дорогой? Просто трензеля во рту не хватает для покорности. Рей дернула плечиками, и пальто упало. Медленно соскользнуло на пол, очутившись у ног. У высоких каблуков алых туфель. Глядя на её обнаженную спину - вырез платья это позволял - Кайло вспоминал, как птенец дрожащими руками обнажал себя перед ним в первый раз, не ведая ещё, как она прекрасна. Не знающая, что имеет крылья, позволившие им обоим взлететь. Как же им было хорошо там, над землей, где они существовали только вдвоем. Он. Она. Воздух. Да, Рей принесла в его жизнь это слово. Он был счастлив с ней и скучал, каждую минуту, скучал по ним. А девушка, похоже, нет. Шла дальше, показывая, что была посильнее него. Теперь она и раздеваться-то умела с потрясающей грацией. Даже пальто снимала с такой сексуальностью, что странно, как от ткани не посыпались искры. Сердце же Кайло не отозвалось. Там была лишь разочаровывающая пустота. Как Уроборос удерживал хаос, так терновник, опустившись на сердце, позволял тому больше не биться. “А я ведь даже не знал как одинок, пока не увидел тебя, знаешь, Рей?” - отчего-то подумалось Кайло, но без привычного восторга. Отозвалось просто констатацией. - Тебя ведь и это не задевает, правда? Тебя ничего не задевает, - с горечью спросила девушка, намекая на поцелуй с Кардо. Боже, как он может быть все время таким… таким кайзером? “А ты, кажется, совсем меня не знаешь? Ты хоть пыталась, а, Рей? Почему ты так быстро сдалась? Где же твое чемпионское стремление? Отчего спасовала перед этим оксером?” - Спокойной ночи, - коротко пожелал мужчина, делая шаг, чтобы забрать пальто, которое девушка подняла и протянула ему. Щуря при этом глаза. И даже сквозь злость приходилось признать, что выглядела она сногсшибательно. В платье, которое он выбрал, а она надела, чтобы целоваться с Кардо и говорить, что его ничего не задевает. - И это все, что ты можешь сказать? - Если ты не договорила - спустись в бар обратно, там более разговорчивая компания, - посоветовал мужчина, и тут девушка, разжав руки и снова выпуская многострадальное пальто, со всей силы дала ему пощечину, от которой не поняла, кто опешил больше - она сама или Кайло, удивленно моргнувший. - Зачем ты говоришь это? - рявкнула Рей, потряхивая кистью, поскольку удар вышел сильный. - Не можешь оставить меня в покое и при этом ведёшь себя так, будто я все ещё твоя чемпионская лошадь. Между прочим, это ты забрал меня из бара! Ты! Теперь, когда ты проявил максимум презрения, мне позволено вернуться? - А ты хочешь продолжения? - зная, что схлопочет ещё одну пощечину, не удержался Кайло и во второй раз даже не вздрогнул. Разве она могла сделать ему больнее? - Так вернись. Уверен, Кардо не терпится снять с тебя это платье. - А тебе, Кайло? - не сводя с него взгляда, вдруг спросила Рей, снова закусив губу и задерживая дыхание. Мужчина молча скользнул по ней взглядом, и девушка, которая полчаса назад ошалела от того, что ничего не ощущает от поцелуя, едва не застонала лишь от того, как Кайло рассматривал её. Потому что его взгляд был практически материальным. Настолько красноречивым, что Рей буквально ощутила его под тканью. И под кожей. О, да, этого было не отнять у него. Его желания. В чем он всегда был только искренен, так именно в этой жажде. Естественно, Кайло тоже был не прочь снять с неё платье. Свадебное. Что было почти по правилам. Почти. - Я умею контролировать свои желания, - покачал головой Кайло, понимая, что да, она сейчас, после бутылки клерета, позволит ему всё, но смысл им обоим заниматься горьким, никчемным сексом, после которого останется лишь ощущение взаимной использованности? - Вот как? - косо ухмыльнулась Рей, осознавая - а вот это пощечина ей. Мол, она-то, целуясь с его лучшим другом, как раз контролировать ничего так и не научилась. Будто это был её порыв. - Ничего ты не умеешь. Не путай контроль над собой с бесчувственностью. Так гордишься этим, и куда нас это завело? - Я все чувствую, - вдруг тихо и предупреждающе сказал мужчина, ощущая и то, как горит полтела от проросшего терновника, и разбитое сердце. Единственное, что он, в самом деле, не ощущал, так это отчаянных пощечин. Но все же перехватил руку девушки, когда она замахнулась в третий раз. Конечно, следовать нагорной проповеди Христа и подставлять щеку, наверное, весьма по-христиански, но у всякого терпения тоже был предел. - Я же сказал - чувствую. Просто поцелуй с Кардо - это ничто. Ты думаешь, бросив меня перед свадьбой, можно сделать мне ещё больнее? - Но ты…. - Блядь, хватит, - вдруг не выдержал мужчина, ощущая, как зашатались границы его контроля, которые больше Уроборос не мог сдержать. Он был сыт по горло этими “но ты”. Что “но ты?”. Почему всё вечно упиралось в эти два слова? - Хватит, Рей! Ты ушла от меня. Ты! Потому давай как-то уже без “но”, ладно? - Кайло как-то странно и горько рассмеялся, когда Рей угрюмо посмотрела на него. Снова, снова и снова этот взгляд. Как на худшее из чудовищ. - Знаешь, а ведь я был все это время влюбленным идиотом, который запал на тебя, как мальчишка - с первого взгляда. Увидел и понял, что пропал. Смешно даже говорить такое, но да, да, да, Рей, так оно и было, господи. С самой первой улыбки, хоть адресована она была не мне. - Он промолчал о том, что, по сути, ему и не были адресованы её улыбки. Лишь вот такие красноречивые взгляды, где Кайло видел лишь монстра. - До тебя я даже не знал, что это чувство может быть таким сильным. Сильным, сложным, потрясающим и да, болезненным. Знаю, как был неидеален, как ошибался, но я хотя бы вел себя по-взрослому. Это ты бросалась громкими словами и сбежала, разбив мне сердце, а теперь стоишь здесь, в свадебном платье, с видом будто это я тебя оставил. А я бы не оставил! Ни за что. И никогда. Я готов был любить тебя до конца, но разве это важно? Разве хоть кто-то, блядь, дал мне шанс? Нет. Зачем ему шанс, монстры же ничего не чувствуют, - он, плохо контролируя себя, ударил кулаком по стене, разбивая силой хрупкий гипсокартон и заставляя Рей вздрогнуть, так как удар был очень близко. - Знаешь, мне никто не давал шансов. Никогда. И ты, ты, обещавшая свою любовь, оказалась такой же, даже не видя, как я старался. Обижалась, что я не люблю тебя просто так, да? А я… я все время обожал тебя просто за тебя саму, тогда как меня, таким, каков я есть, ты принять не захотела. Тебе было плевать, ты не замечала, как я ломал себя. Как спать не мог от того, что тебе плохо, как винил себя за все на свете, а все потому, что ты просто не могла принять меня. А теперь я просто задыхаюсь. В прямом смысле. Просто не хватает воздуха. - Кайло резко развернулся и грохнул по второй стене. Более крепкой. И подальше от головы девушки. Хотелось взорваться от того, что она его не понимала и при этом упрекала. - Это не важно, это твой выбор, я… привык, что мне никто не прощает промашек. Я же Кайзер, правда? Но не говори мне, что я чувствую или нет. Потому что порой мне кажется, что чудовище из Кадр Нуар чувствовало куда больше, чем ты. Или, возможно, этому чудовищу отношения были важнее всего на свете, и я пытался их сохранить. - Кайло, но ты ничего не пытался строить! Блядь, да ты просто...просто дергал за поводья, заставляя меня опускать голову все время. - Рей, все ещё прижимаясь к стенке, тоже повысила голос. - Кто отвергал все мои попытки? Не обнимай меня, я не тактилен. Не целуй слишком пылко. Не лети вперед, двигайся под цокот ебанного метронома, иначе я почувствую слишком сильно. Не лги себе, Кайло, да даже жениться ты решил не от любви, а от страха. Так не удерживают. Есть другие способы. - О, мы возвращаемся к истории с плюшевыми медведями? - А хоть бы и так. - А хоть бы и нет. Ты знала, кого выбрала. Знала, блядь. Или военный годится только, когда приходит в форме и отдает тебе честь, да? Вот тогда тебя все устраивало, а в другое время тебе нужен был...мальчик? - Кайло опасно понизил тон, щуря глаза и снова приближаясь. Тяжело дыша, прижал обе ладони к стене где-то на уровне плеч Рей, но не касался её. Лишь сжигал взглядом. - Мне нужен был ты настоящий. А я не знаю, каков ты. Эти манипуляции… - девушка хотела успокаивающе погладить Кайло по плечу, но, сама того не ведая, причинила ему сильную боль, касаясь только что нанесенных татуировок. Он больше не пытался держать лицо. Слишком долго сдерживался. Аж взвился от нежного касания. И при этом не отстранился. В этом была ебанная ирония. Нетактильный Кайзер готов был вытерпеть боль, лишь бы она ещё раз погладила его. Потому что понимал, что вот за всеми этими сказанными сейчас словами больше ничего не было. Он бы мог не сжигать мосты, быть нежнее, но… мосты уже давно рухнули в пропасть и, наверное, потому он кричал - чтобы там, на том берегу, где больше не ждали, хотя бы быть услышанным. Хоть это больше ничего не меняло. На своем краю мира он привычно был один. - Господи, да не манипулировал я тобой. Ни разу. Просто… меня так часто презирали за любую эмоцию и улыбку...с самого детства...что проще было лгать себе и говорить, что я манипулирую, чтобы хоть как-то пробовать выражать тебе то, что я чувствую. Так было проще. Я не успел научиться быть человеком до конца, потому оправдывал себя. Да, это трусливо. Но ты же хотела этих слов, и я пытался хоть как-то тебе их дать, дабы не быть таким уж ублюдком. Пытался вот таким способом сохранить в своей жизни хоть одного единственного человека, который мне дороже всех. Вот и вся моя манипуляция. Я не оправдываюсь, конечно, нет, понимаю, что это был эгоизм и теперь расплачиваюсь за него. Но... неужели ты не чувствовала, правда, ни секунды, как дорога мне? Почему легче поверить всему миру, чем мне? Я же тебя одну подпустил так близко. Если бы захотела - рассмотрела бы. - Сложно что-то разглядеть, когда все время ощущаешь только боль от того, что стоишь на цыпочках и пытаешься дотянуться до идеальности. Говоришь о любви, но ни разу не склонил головы… - Рей моргнула, ощущая, как предательски его силуэт теряет четкость от неуместных слез. Они говорили словно на разных языках. Эти отношения, правда, были обречены, раз каждый видел их по-своему настолько. - Мое сердце и я передаем себя в Ваши руки, в смиренной мольбе о Вашем добром расположении и о том, чтобы Ваша привязанность к нам не стала бы меньше, пока нас нет рядом…. Понимаешь, Кайло? Он глухо прорычал, ощущая ещё больше гнева, так как осознал, что за слова прошептала девушка дрожащими губами. Сегодня был какой-то жуткий день. Кривое зеркало их свадьбы. Было платье. Был поцелуй. Звучала клятва. И они оба умирали от боли. Эта их любовь была, как стигматы по телу. Может и священная, но кровоточащая. Приносящая боль, как и всякое чудо. Имеющая огромную цену. - Я все время это и делал, Рей! - снова грохнул кулаком Кайло, не в силах удержать все в себе. Почему даже клятва была обвинением?!. - Просто. Стоял. На. Коленях. Может с закрытой душой, но моё сердце было твоим, и ты могла сделать с ним все, что угодно. Ты предпочла растоптать. - Кайло, прекрати. - Что ты опускаешь голову и вздрагиваешь? - мужчина коснулся согнутым указательным пальцем подбородка Рей, заставляя её вскинуть голову и смотреть на него. - Тебе не нравится, когда я кричу? Что ж, ты же хотела эмоций - чем ты опять недовольна? Теперь их слишком много? Мало? Что не так? Теперь это тебя пугает? Так чего ты хочешь, Рей? Хотя не отвечай. Человек, который тебя бросает, наверное, хочет одного. Да, я ухожу. Я столько раз был ни к чему, что улавливаю этот момент без слов. Видишь, я достаточно эмпатичен. И, кстати, знаешь, уйдя и выставляя меня идиотом перед всем миром, который звонил каждому гостю сказать, что свадьба не состоится, и слушая лишь злорадное молчание, могла хотя бы не забыть отменить визажистку. Ладно, я не заслужил семью. Ладно, я - чудовище. Но хоть выспаться-то мне было можно. Мне тоже хотелось забыться. Но даже этого ты не смогла сделать. Взволнованная и потрясенная Рей дернула рукой, и вдруг кольцо, которое она с недавних пор носила на шее, упало, так как девушка разорвала тонкую цепочку. Кайло автоматически наклонился, подбирая безделушку, и ощутил горечь, поскольку кольцо представляло собой искусно сплетенный в венец терновник. Вот чем закончились их отношения. Девушка, носящая ягоды терновника на голове, тоже предпочла колючки. В память о нем. Естественно. В память о своей тернистой любви. О руках, которые, прикасаясь, наверное, делали больно. Не задумываясь, мужчина надел кольцо Рей на палец, а потом застыл. И они почти в ужасе посмотрели друг на друга, поскольку кольцо идеально село на безымянный палец, куда бы он сегодня надел то, второе. Гладкое. Без единого шипа. Странно, что в день, когда он оставил у себя на пальце листья, как память о том, что стоит любви, сам же надел Рей терновое кольцо, как предостережение от чувств. - Что ж, теперь вы можете поцеловать невесту, - дрогнувшими губами прошептала девушка. - Увы, мою невесту кто-то уже сегодня целовал. - достаточно жестко уронил мужчина. - Что, Кайзер так легко сдается? Без боя? - Так и бороться больше не за что. Знаешь, а ведь у меня тоже была клятва. Не такая обвинительная, как твоя. Простая. Незатейливая, как я сам. Вряд ли бы тебе она показалась романтичной, но я хотел сказать тебе там, в мэрии, простую форму. Один плюс один равно один. - он говорил уже спокойно, а Рей затаила дыхание, понимая, как прекрасны эти слова, и как они жгут, ведь больше ничего не значат. - Такой идиот. Я же с детства читал антиутопии. Это уравнение такая же ошибка, как и то, что дважды два - пять… - и подняв пальто, Кайло вышел из квартиры, оставив витать в ней слова, проступающие на коже Рей, как тонкие шрамы. *** Так, ну я не знаю, как вы, а мне давно хотелось, чтобы и Кайло высказался. Правильно или не очень, но перестал копить все на свете в себе. Возможно, этот монолог станет началом беседы. А, может, отправной точкой к принятию самого себя. Поживем - поглядим, правда?