One and only

      Утро ещё никогда не было настолько прекрасным, ведь даже тягучая головная боль, напоминающая о выпитых бокалах, не волнует так сильно, как должна бы. Под одеялом тепло, даже немного жарко, поэтому одна нога торчит из-под него, словно лапка, периодически шевеля пальчиками.       Нежный, ласковый свет первых солнечных лучей настойчиво пробивается сквозь персиковые занавески, что колышутся от лёгкого ветра, и задорно щекочет лицо Сыён, как бы намекая на то, что пора бы уже и вставать. А она в ответ жмурится, расплываясь в широчайшей улыбке, и наскоро прикрывает глаза ладошкой.       — Проснулась? — Юнги выглядывает из-за угла комнаты и тоже улыбается, видя эту картину.       Он такой забавный, прямо как котик. Некогда идеальная укладка превратилась в небрежно, по-домашнему растрёпанные волосы, торчащие куда им вздумается. Мешковатый старенький свитер висит на плечах, словно пуховое одеяло, добавляя ещё большей мягкости его виду. И эта тёплая, словно тот вчерашний чай, улыбка…       — Доброе утро! — Сыён расторопно садится на кровать и потягивается, зевая.       — Кофе будешь или..?       — Кофе! Определенно кофе! Иначе не выживу сегодня, — она широко-широко распахивает глаза, корча рожицу.       — Хорошо, — Юнги исчезает за стенкой, хохоча в себя. — Боже, она такая потешная.       Сыён медленно, растягивая до последнего момент, вылазит из-под нагретого за ночь места, наступая на прохладный пол. Идти куда-либо ну совершенно не хочется. Но и задерживаться тут на подольше будет наглостью, очень большой наглостью с её стороны. И так уже слишком много себе позволила.       — Как ты? — она садится за столик, почесывая затылок. — Нормально спал?       — Да, всё хорошо. Только вот, с непривычки шею немного заломило, — Юнги немного сминает воротниковую зону.       — Извини, что тебе пришлось спать на полу… Наверное, я должна была там лечь.       — Да всё хорошо-о-о, говорю же. Вот тебе было удобно?       — Да.       — Это главное. Кофе, — Юнги протягивает Сыён кружку со свежесваренным напитком, аромат которого простирается по всей квартирке.       — Спасибо.       Делая глоток, Сыён буквально чувствует, как её организм потихоньку начинает просыпаться. Кофе неспроста называют «‎живительным»‎. Он помогает включить не только тело, но и разум. Особенно он действенен после хорошей такой пьянки. Как вчера, например.       — Ты сегодня работаешь?       — Нет, сегодня пересменок. Должен же быть у меня хоть один человеческий выходной. А то когда круглыми ночами в этом душнище пропадаешь, потом начинаешь терять связь с реальностью.       — Даже не представляю, каково это. Мне вон в студии то не по себе иногда становится, если засиживаться допоздна. А это происходит довольно часто.       — Я так и не понял, ты кем работаешь? Вчера ты так играла на гитаре, я обомлел. Но потом сказала, что не выступаешь. Тогда..?       — Я пишу лирику и, иногда, мелодии. Раньше мы выступали с Хоном и ещё парой ребят, когда свою группу создали в универе. Но потом всё немного пошло не по плану, когда Хона позвали в соло, а Чан и Лила, поженившись, утартали за рубеж. В итоге, я осталась наедине со своими, так сказать, талантом и желанием творить.       — Получается, Хон тебя бросил и пошел за собственной карьерой?       — Ну, я бы так не сказала, ведь он…       — Слушать даже не хочу. Этот говнюк бросил тебя ещё тогда, а ты это просто проглотила. Понятно, почему он вчера не пришёл. А ты всё равно его оправдываешь.       —Нет, не оправдываю. Возможно, он никогда и не считал меня близким человеком, кто знает.       — Он просто козёл, оставим это.       — Да, ты прав. Ты определенно прав.       — Ладно, сменим тему, — Юнги видел, как ей тяжело снова притрагиваться к больной мозоли. — Как голова? Может, таблетку? Или после кофе нормально?       — Всё хорошо, почти не болит уже! — она улыбнулась уголками губ. — Ну и отлично, — ответив взаимным жестом, Юнги принялся за сэндвич.       И тут произошло то, чего каждый из них боялся больше всего. Телефон Сыён громко и настойчиво зазвонил, показывая на экране весёлую моську Хона, с надписью «‎Моё сокровище💕»‎. Только вот поднимать трубку она не спешила. Внутри всё сжалось, и она абсолютно не знала что делать, вылупившись на Юнги.       — Да? — Юнги принял вызов.       — Сыён, малышка, ты звонила? — из трубки послышался сладкий голос Хона.       — Вы кто? — он с таким серьёзным выражением лица, даже жутко.       — Это ты кто, чёрт возьми? — теперь голос уже не такой сладкий, а не на шутку перепуганный, и даже злой.       — Я тот, кто вчера спас прекрасную девушку от непоправимых последствий, известных одному лишь богу. А вот ты, кажется, тот самый корень зла, верно?       — Ты что несёшь вообще? Где моя Сыён? Как она? С ней всё в порядке?       — Начнём с того, что она давно уже не твоя. Да и вопрос, была ли когда-то твоей? А продолжим тем, что тебе это знать уже не обязательно.       — Сейчас же дай ей чёртову трубку! Иначе, — но он не успевает закончить.       — Ух, какие мы злые! Что, испугался?       — Чего мне бояться? Вы ведь просто решили меня разыграть, да? Ха-ха, очень смешно. А теперь дай мне поговорить с зачинщицей всея безумия. Быстро!       — С этого дня ты будешь говорить только со мной, звоня на этот номер. А я рекомендую тебе этого не делать. Хорошего дня! — Юнги отключился. — Вот же засранец! Ты посмотри только, хватает ещё наглости злиться и выносить мозг не только тебе, но и мне, — он кладет телефон на столешницу. — Думаю, теперь он тебя больше не побеспокоит. Хотя, кажется, он тот ещё псих. Надо что-нибудь придумать.       — Юнги, я… Знаешь, прими мои искренние извинения за вчера, и спасибо тебе за твою доброту и помощь! — Сыён резко ставит кружку и кланится, прямо сидя за столом.       — Ты чего! С ума сошла? — сэндвич падает рядом с телефоном. — Давай-ка без вот этого всего! Я не какой-то там супергерой, конечно, или что-то ещё, но это совершенно нормально, помочь девушке в такой непростой ситуации.       — Но на твоём месте мало кто действительно помог бы мне, не использовав в своих целях, — она отводит взгляд в кружку. — А ты просто спокойно увёл меня из того безобразия и уложил спать на собственной кровати, уйдя спать на неудобный пол. А сейчас вообще поговорил с Хоном и…       — Значит, тебе крупно повезло, что ты понравилась именно мне, — он по-лисьи улыбается, отпивая кофе. — А не моему напарнику, например. Он тот ещё прохвост!       — П-понравилась? — у Сыён глаза округлились так сильно, что, казалось, сейчас прямо и выпадут на тарелку.       — Ну да, и что? Будто тебе не понравился такой красавчик, как я? — он театрально поправляет волосы. — Мм? Да на меня все девчонки вешаются каждый вечер! Стоит мне только выйти за барную стойку, так всё, понеслась!       — Ну, на самом деле, — она замешкалась.       — Ахахах, да ла-а-адно тебе, я же просто шучу! Было бы, наверное, очень глупо с твоей сторо… — Сыён резко приподнимается и чмокает Юнги в щеку. — Ты, ты чего? — он хватается за место поцелуя рукой и смотрит взволнованно.       — Сам же сказал, что такой красавчик не может не понравиться, — она отводит взгляд обратно в кружку, явно тут же пожалев о своих действиях.       — Сыён, я…       — Что?       Юнги встаёт, и, резко сокращая расстояние между ними, обхватывает лицо Сыён, целуя слишком жадно, слишком чувственно и ненасытно. Кажется, что до этого никто из них и не целовался то по-настоящему. Именно сейчас тот самый момент, именно это и есть первый поцелуй. Тот, о котором пишут в книжках. Тот, от которого коленки сводит.       — Давай встречаться? — Юнги разрывает поцелуй, шепча Сыён прямо в губы.       — Ч-что? — она в удивлении распахивает глаза.       — Можешь не отвечать, — он возвращается к начатому.       Никто не знает, сколько прошло времени. Но казалось, будто целая вечность пролетела перед глазами. Столько эмоций и чувств невозможно испытать за раз, но у них это получилось. Те самые бабочки в животе выкручивали кульбиты у обоих. Как это вообще называется? Скоро узнаем…       — Предлагаю поехать в парк. Я там сто лет не был! Хочу на горки, на машинки и на лодочки! А ещё хочу сахарную вату и корн-дог! — Юнги задорно мыл посуду, то и дело поворачиваясь на Сыён.       — Ты прямо как ребёнок, ахах!       — Нет, ну, а что? Такое знаменательное событие требует праздника, ты как думаешь?       — Для тебя это правда так важно? — она встаёт со стула и подходит к нему, обнимая со спины.       — Да. Для меня это важно. Ты — первый человек в моей жизни, к которому я испытываю так много всего, что не могу объяснить. Хоть мы и знакомы меньше суток, я просто хочу сказать, что это была не простая встреча, ты как считаешь?       — Думаю, это судьба! — Сыён обхватывает Юнги покрепче и утыкается лбом ему в лопатки.       — Ну вот, я тоже так считаю! Так что, сейчас собираемся и едем?       — Только мне бы домой, на самом деле… Как ты помнишь, из одежды у меня только короткое платье, а на лице вообще весь макияж потёк.       — Ну, если ты умоешься и наденешь мою толстовку и, — Сыён его перебивает.       — И твои трикушки? — они заливаются смехом.       — Нет, подожди, — Юнги подрывается с места и летит к шкафу в коридоре. Порывшись там с минуту, он достаёт бумажный пакет. — Вот! Тут есть и джинсы, и кеды, и даже носки на выбор, ахах! Да и вообще ещё много всего, — он протягивает это Сыён.       — Но, откуда это у тебя? — она рассматривает вещи. — Красиво. Но оно явно ношеное.       — Это вещи, которые я, слава богам, не выкинул после того, как сестра гостила у меня. Она учится много, и забрать все никак не могла, а у меня возможности передать ей не было. Да и думаю, что она уже забыла о них.       — Ого, у тебя есть сестра?       — Да, двоюродная, — Юнги параллельно достаёт одну из своих худи и протягивает Сыён. — Забавная очень, надо будет вас познакомить. Ну, так что, пойдёт?       — Сейчас посмотрим! — Сыён быстро перебегает в спальню, и, переодевшись, выходит обратно к Юнги. — Вроде, подошло!       — Отлично! Ты такая красивая, — и они обнимаются. Обнимаются слишком долго, слишком чувственно. Так, будто у них кто-то может вот-вот отобрать только что приобретённое счастье. Так, словно это всё сон, и они проснуться совсем скоро, не успев насладиться этим моментом до конца.

***

      На улице просто отличная погода, светит солнце и дует легкий освежающий ветерок. Самое то, для прогулки. В парке много народу, ну так ещё бы, выходной всё-таки. Детишки с родителями то и дело бегают из стороны в сторону, перемещаясь от одного аттракциона к другому. Среди всего этого балагана, почему-то, даже комфортно.       — Смотри! Вон там! — Юнги указывает на самые высокие американские горки на краю парка. — Пойдём туда!       — Ты что! Это же безумие! Ты хоть видишь, какой они высоты? Я же прямо там откинусь!       — Да ладно тебе, пошли попробуем. Уверен, тебе понравится! Я на них в семь лет ездил, а ты мне сейчас хочешь сказать, что в свои 25 не справишься? — он начинает хохотать, ведя Сыён за руку.       — Ну смотри, если вдруг мне станет плохо, это ты виноват!       — Договорились! — он улыбается.       И Сыён понравилось. Такого драйва она не испытывала никогда. Столько адреналина в крови, что кажется, она сейчас горы свернуть сможет. Сразу после, они пошли на автодром. Потом на лодочки, а следом и на колесо обозрения. Они чувствовали себя детьми, такими свободными и такими весёлыми.       — Я говорил, что тебе понравится!       — Ладно, ладно, ты был прав, это всё безумно круто!       — Я же говори-и-ил! — он щёлкает её по носу и издает смешок.       — Юнги, — Сыён смотрит на него не отрываясь.       — Что? — он всё ещё широко улыбается.       — Кажется, я влюбилась, — она дотрагивается своими губами его и начинает робко целовать. Он подхватывает инициативу и уже кажется, что они не на карусели, а где-то там, за облаками. Там, где их никто не достанет. Где-то очень далеко, где нет никаких проблем.       — Кажется, я тоже, — шепчет он и продолжает углублять поцелуй, зарываясь рукой в её волосы.       Говорят, чтобы влюбиться, достаточно всего пятой доли секунды. Кажется, у наших героев это получилось. Двое молодых людей, искавших своё счастье в ком-то другом, нашли его друг в друге. Да, быстро, да, неожиданно. Но зато как чувственно… Вы согласны?       Но, опять же, не всё бывает так радужно и безмятежно, как мы мечтаем. Иногда, хотим мы того или нет, но случаются, так сказать, подлянки, в нашей жизни. И сегодняшний день — не исключение. Далеко не исключение.       — Я так проголодался! Давай за корн-догами? — Юнги буквально светится от счастья, держа Сыён за руку.       — Пошли! — она охотно отвечает на его весёлое настроение, чуть ли не подпрыгивая на месте.       — А вот и вы! — перед ними, будто из ниоткуда возникает Хон. — Хорошо смотритесь вместе! Только вот, мне не очень нравится. Наверное, на любителя.       — Хон, что ты тут д…       — Ты такая глупая порой, Сыён, — он закатывает глаза. — Найти тебя не доставляет никакого труда, особенно, если это необходимо. Не забывай, что у меня очень много знакомых, которые всегда готовы помочь. Например, найти потерявшуюся девушку, — он кисло улыбается, подходя ближе.       — Я не имею понятия, как ты на нас вышел, но знаешь, мне совершенно плевать. Ты — мелкий засранец. Я тебя даже не знаю, но уже ненавижу. Заставлять плакать такую прекрасную девушку, как она — это просто верх идиотизма, — Юнги еле сдерживает эмоции.       — А кто заставлял её плакать? Мы вместе с самого детства, она из-за меня и слезинки не проронила. Верно, Сыён?       — Хон, зачем ты здесь? — руки девушки начинают предательски трястись и она хватается за Юнги покрепче.       — Я пришел забрать тебя. Ты пропала на целую ночь, ночевала непонятно где, и теперь тусуешься с каким-то жалким барменом по парку развлечений, одетая в лохмотья. Думаешь, я это так оставлю? — он впервые в жизни начинает пугать Сыён своим поведением. — Твоя мама явно не одобрит этого.       — Я никуда не пропадала. Только благодаря Юнги, я не натворила глупостей вчера. По твоей вине, кстати. И да, ночевала я тоже с ним. Ведь ты так и не явился.       — Ты же знаешь, что когда я работаю, у меня, бывает, пропадает связь. Я не виноват. Но твой поступок меня просто обескуражил. Давай ты сейчас просто пойдешь со мной домой, мы тебя отмоем от его лап, переоденем в нормальную одежду, и спокойно поговорим. Без посторонних, — Хон косится на Юнги.       — Юнги не посторонний. И нет, я никуда больше с тобой не пойду. Ты уже достаточно дал мне понять, что у нас с тобой ни о каком совместном будущем речи и быть не может. Иди куда хочешь, с кем хочешь, а меня, пожалуйста, оставь в покое.       — Милая, ты что, за одну ночь с этим оборванцем себе новые мозги состряпала? Или, стой… Как же я раньше не догадался? Вы переспали, верно? Ахахах! Ты бросаешь меня, своего ЛУЧШЕГО и единственного друга, прошедшего с тобой через всё, ради какого-то там паренька из клуба, который тебя тр*хнул?       — Закрой свой поганый рот! — Юнги, не раздумывая, бьёт прямо в нос. — Ты кусок дерьма! Ты не имеешь права говорить о ней вот так! — они уже валяются на асфальте. — Сыён не заслуживает такого придурка, как ты!       — Перестаньте! Пожалуйста, — она садится рядом с ними, пытаясь разнять.       — Правильно, послушай мою глупую подругу и отцепись от меня! Ты хоть понимаешь, как дорого будет стоить восстановление носа? Да и вообще у меня концерт через месяц!       — А мне плевать! Такая гниль, как ты, должен знать, как поступать можно, а как нет. Если тебе в детстве не объяснили, значит, я объясню.       — Юнги! Прошу тебя, пойдём! — Сыён плачет. — Не травмируй себя из-за этого идиота!       И только тогда Юнги останавливается. Смотря на неё, он отпускает рубашку Хона. Вокруг уже собрались зеваки, комментирующие происходящее. Кто-то даже подбадривает на продолжение драки. Но Юнги встаёт, берёт Сыён за руку, и, бросая колкий взгляд на Хона, выдаёт:       — Если ты хоть ещё раз появишься, я за себя не ручаюсь.       Хон молча утирает кровь с разбитого носа и смотрит им вслед. Сейчас он потерял не только Сыён, но и себя тоже. Он сам не понимает, что на него нашло. Но стоило думать прежде, чем говорить такие вещи про человека, который сделал для тебя всё, и даже больше.       Иногда мы теряем друзей, сами того не хотя. Бывает, даже не замечаешь, как твое поведение выходит за рамки разумного. И вот сейчас, когда Хон повел себя, как последний дурак, он потерял единственного друга. В скором времени он поймет, ну а пока в нем таится только злоба.       — Миссис Ли! Добрый день!       — Хон~и, здравствуй! Как твои дела? Слышала, скоро у тебя концерт, ты хорошо кушаешь?       — Всё в порядке, не переживайте! Спасибо за заботу! Я звоню, чтобы узнать кое-что. Вы давно общались с Сыён?       С родителями Сыён была в натянутых отношениях. Они были достаточно консервативными людьми. И принимали только её общение с Хоном, ведь оно было одобрено ещё с самого их рождения. Остальные же связи, какие бы они ни были, не разрешались.       — Вы меня конечно извините, но кажется, что у нашей Сыён появился молодой человек. И он явно не соответствует нашим семейным принципам, — сделав акцент на слове «‎нашим»‎, он изобразил переживание.       — Ох, милый, какой кошмар. Но давай лучше встретимся и обсудим это за чашечкой чая, хорошо? Как насчёт через часик у нас дома?       — Конечно, скоро буду!       Хон даже представить не может, насколько сильно сейчас портит жизнь самому близкому человеку. Ведь родители Сыён всегда решают за девушку всё. И если сейчас вскроется, где и как она проводила эту ночь, то будет нехорошо... Даже если то, что расскажет Хон, будет неправдой (а так и есть).       Хон просто слишком привык, что Сыён принадлежит только ему. Привык, что может с лёгкостью распоряжаться ею, как только вздумается, и она вытерпит. Привык, что если он позвонит — она приедет, а если проигнорирует, она тут же простит и всё будет как раньше. Но всё когда-то меняется, верно?