***
Гарри был так благодарен Судьбе, что он волшебник. Не урод. Больше не один. А какой хороший мальчик теперь с ним дружит. Рон Уизли был замечательным другом. Да они были знакомы всего лишь час. Но что это меняет. Он понравился ему. Рон был одним из немногих, кому он понравился. Гарри с трудом сдержал слезы, когда, показав мальчику шрам, тот не отшатнулся. А «тот самый Гарри Поттер» никак не напрягало. Ну и что он известен? Рону это важно? Ну и хорошо! Значит не бросит его, пока он будет «тем-самым». Гарри сможет это обеспечить. Он не дурак. Поездка была веселой. Омрачило ее только появление грубияна из ателье. И хотя рука, так соблазнительно протянутая, невероятно манила к себе, произвести на Рона впечатление и заступиться за друга стало важнее. И он сказал «нет». И даже не посмотрел на резко опустившего желанную руку мальчика. Гарри прикусил губу. Нет, теперь есть Рон. Никто больше ему не нужен.***
Он так боялся Распределения. Руки тряслись, а голова шла кругом. Если в Хогвартсе есть факультет Невротиков, то туда ему и прямая дорога. Послушав строгую профессора Макгоногал, он немного успокоился. Все решит Шляпа. А, значит, и дело в ней. Оказалось, что доверить решающий выбор ей и лишь слегка повлиять на нее, было легче, чем осознавать, что все зависит от тебя полностью. Отпустив тревожные мысли, Гарри смог наконец улыбнуться стоящему рядом Рону. И только в зале все вернулось опять. Большой Зал был прекрасен, это бесспорно. Но это не отменяло то, что их вызывают по очереди. А Рон не был перед ним в списке. Он не знал, куда его отправят, и этот заставило его вновь занервничать. Слова друга о том, что его обязательно отправят в Гриффиндор, радовали Гарри. Он хотя бы знал, что теперь говорить Шляпе. Он сможет ее упросить. Уговорить. Он сможет. И крик «Гриффиндор» обозначил начало его новой жизни.***
Он не мог похвастаться большим количеством по-настоящему счастливых дней. Много радостных. Но не счастливых. Он умел разделять их. День, когда Сириус ворвался в его жизнь, как крестный отец, был самым счастливым в его жизни. Казалось, что он обрел новый смысл жить. Какое-то время он потерялся в этих новых чувствах. Он никого не замечал, почти ни с кем не говорил. Лишь директор мог разговорить его хоть немного, как и раньше частенько зовя его к себе. И хоть Гарри совершенно его не слушал и отвечал невпопад, директор ему улыбался и отпускал обратно в гостиную. Мысль о живом родственнике, который полностью его принял, опьяняла. Оставшееся время до каникул он проходил, глупо улыбаясь и все так же ничего вокруг не замечая. Пристальный взгляд в спину остался незамеченным.***
Когда все пошло не так, спрашивал он себя. Когда появилось так много боли, что игнорировать ее стало почти невозможно? Он не мог сказать, что в эту ночь было больнее. Осознание своей глупости, которая привела к возрождению Воландеморта, смерть Седрика, безвольно лежащего под одним из надгробий, или Круциатус, насылаемый Лордом. Возможно, и смысла не было разделять. Да и вряд ли он смог бы. Сейчас все смешалось в дикий коктейль, пожирающий его изнутри. Боль затмевала разум. Он с трудом мог составить хоть какую-нибудь худо-бедную мысль. Воландеморт лишь гадко улыбался, смотря на него свысока. - Кричи, Гарри, - елейно шепчет он. – Мы все будем рады послушать! И толпа Пожирателей Смерти разливается хохотом по кладбищу. Безжизненный смех безжизненных людей в безжизненных масках. Они все словно ненастоящие. Морок, навязанный проклятьем. Гарри надеется, что это так. Новая волна боли развевает надежду прахом по ветру. Все настоящее. И Воландеморт. И Пожиратели. И мертвый Седрик. И боль. Куда без нее…***
Этим летом он надеется, что рядом будут те, кто поддержит. Кто сможет поверить и понять. Но вокруг тишина, нарушаемая только криками тети. Каждодневные поручения отвлекают. Удары приглушают эмоции. Все кажется таким же, как и раньше. И мир тускнеет. По-настоящему ожить получается только, когда он оказывается в доме Сириуса. Тот кажется странно возбужденным, но счастье от долгожданной встречи накрывает с головой. И в этот момент больше ничего не важно.***
Кап. Кап. Кап. Как же бесит. Он уже и не помнил, сколько находится в заточении. Может неделю. Может месяц. Не день и не два - это точно. Он считал, сбился в итоге, но считал. Он подпирал собой стенку и чувствовал, как влага медленно проникает сквозь ткань. Неприятно. И еще как-то глупо.***
Он шел на смерть. Целенаправленно и стойко. Он ждал ее и, как и планировал, встретил. В тот миг он был почти счастлив. Ведь все наконец закончится. Ведь он так устал. Так соскучился. Ожидавший его Сириус немало удивил. Он выглядел таким же, каким он его запомнил в лучшие его дни. Худой, но полный энергии. Вроде выцветший, но глаза горят даже сейчас. - Привет, Гарри, - непривычно прошелестел он. И улыбнулся, так знакомо. Слегка прищурив глаза и растягивая уголки губ. Зубы Сириус не показывал. Не тот случай. - Привет, - так же тихо ответил Гарри. – Рад тебя видеть. И в этот момент его обхватили такие родные крепкие руки. Сириус прижимал его к себе, и Гарри не сопротивлялся, лишь уткнулся тому в плечо. Слезы сами полились. Он их и не пытался сдержать. Сейчас было все равно. - Я тоже рад тебя видеть, - сжав плечи Гарри и слегка отстранив, сказал Сириус, - но не сейчас. Слишком рано. - Я устал, - продолжил шептать Гарри. – Среди них я словно задыхаюсь. Каждый день хуже предыдущего. Моим обучением занялся Дамблдор. А он не ты, Сириус. Ему все равно. И они все смотрели на меня так, словно это правильно. И осуждали, когда я сопротивлялся… Я не выдержал. И сбежал. - И теперь ты здесь, - подытожил Сириус. – Ты ведь и сам понимаешь, что это не конец, - не спросил, утверждал. – Ты чувствуешь это. И я чувствую. Это не конец для тебя, Гарри. Не так должна закончиться жизнь Гарри Поттера. - Знаю, - сокрушился Гарри, опустив голову. – Я не могу понять, почему я? Почему именно я?! Почему они так ко мне относятся, я ведь старался! Я не просил ничего, кроме честности…но даже ее мне не дали. - Эти идиоты испортились не сами, Гарри, - начал Сириус. – Но, к сожалению, довольно давно. Не все, но многие. Ведь Рон все еще с тобой? Гарри кивнул. Они медленно прогуливались вдоль платформы. Белый цвет успокаивал. - Я был таким же тупым, как они, ничего не видел помимо него. Я не хотел видеть, к чему ведут мои действия, «ведь все было ради общего блага», - глаза Сириуса наполнились скорбью и печалью, такой же, как перед своей смертью. – Я так виноват перед тобой, Гарри. Прости, если заставил тебя думать, что мою любовь надо заслужить. Слова Сириуса отозвались болью. Да, заставил. Да, он старался и терпел боль только ради него, ради его любви и признания. - Я люблю тебя, несмотря ни на что, - сказал Сириус, обхватывая его лицо руками. – И не только я. Прошу, запомни. Любовь не надо заслуживать. Любят не за что-то. Ты ведь и сам готов стольким людям подарить свою любовь только за то, что они готовы тебя поддержать. Как та учительница. - Молодая и милая… - прошептал Гарри, дернув уголком губ. - Я был глупым ребенком… - Ты все еще глупый ребенок, Гарри. Но война не дает тебе быть таким полноценно. Они дошли до очередной скамейки, где и остановились. Послышался слабый хрип, затем тяжелый вдох и не менее тяжелый выдох. - Что это? – спросил Гарри. - Эту его часть отправили сюда умирать, - сказал Сириус безразлично. – Воландеморт никогда не был по-настоящему бессмертен. Гарри опустился на колени, заглядывая под скамейку. Там лежало маленькое тело. Искореженное и скрученное. Изуродованное страданиями. Он хрипел и временами задыхался. И ведь, правда, умирал. Медленно и мучительно. «Заслуженно», - пронеслось в голове Гарри. - И что же будет дальше? – спросил Гарри. - Я вернусь обратно, - ответил Сириус, наконец улыбаясь во все зубы. – И ты тоже. - Мне не к кому возвращаться. Все кого я люблю – здесь. - Не все, дурачок, - Сириус щелкнул его по носу. – Как же Рон, новость о твоей смерти окончательно сломает его. Да и буклю кому-то надо кормить. Сириус задорно улыбнулся и взъерошил Гарри волосы. Как раньше. - Орден только и надеется, что я умру. Все они ждут от меня только того, чтобы я убил Воландемарта и себя, если повезет. Никто из них в меня, действительно, не верит. Там меня ждут только предатели и Пожиратели, - Гарри отчаянно взглянул в глаза крестному. Тот только вздернул бровь на его последние слова. Гарри закатил глаза. – И Рон. Сириус взял его за плечи, притягивая ближе, и заглянул ему в глаза. - Все они всегда будут недооценивать тебя, Гарри. Заставь их пожалеть об этом. Губы Гарри растянулись в многообещающей ухмылке, а глаза зажглись всепоглощающим огнем. - Обязательно. Сириус снова улыбнулся и поцеловал его в лоб. Гарри очнулся в зале поместья Малфоев. Опять. Безумная Беллатрикс даже не старалась сдержать вопли, когда обнаружила, что он все еще жив. Так он и очутился в подземельях.