За кулисами

Очередной выпуск шоу подошел к концу. Артисты устало раскинулись на диванах в гримерке и залипали в рандомные точки. Импровизация вытягивала все соки из них, поэтому какое-то время после шоу каждый из участников сидел в тишине, прогоняя какие-то мысли в голове. Антон, чаще всего, думал о том, какие шутки он не смог пошутить. Это как обдумывать один и тот же диалог в голове и находить новые колкие ответы для людей, которые пытались вас оскорбить. То же самое, только с шутками. Ведь придумывать смешное шоу — тоже своего рода творчество, поэтому Антон, как один из творческих людей, часто оставался недоволен результатом. Вот тут ему показалось, что слишком мало смеялись, а тут он сказал что-то не то, из-за чего зрители не поняли его шутки. Антон поморщился от осознания, как глупо повел себя в середине шоу и нахмурил брови, а ведь это еще и по телевизору покажут. — Ты чего? — ткнул его в бок Арсений, сидевший рядом. Судя по его виду, он вполне доволен своим выступлением и тем, как все прошло. По-другому Арс вообще себя не чувствовал, кажется. Этот человек хоть иногда сомневался в себе? Антон отмахнулся, поджав губы, стараясь не сбиваться с мысли. Он был убежден, что проработка ошибок помогала ему становиться лучше, а его шуткам — смешнее. И главное правило в этом: чтобы его не трогали, пока он переосмысливал свои слова. Арсений же был непреклонен и не понимал этого. Ему казалось отличной идеей поболтать, когда Антон с головой погружен в свои мысли. Не будь они друзьями, Шастун ненавидел бы его за такое поведение. Арсений повел плечами, сделав несколько оборотов, после чего снова пихнул Антона. — Признавайся, обо мне думаешь? — он подмигнул, закончив фразу. Глубокий вдох. — Ой, Попов, кончай эту голубятню, ты не на сцене, — подал голос Сергей. — А что такого? — рассмеялся Арс. — Я же просто шучу. В конце концов, мы же здесь все без предрассудков. — Вот именно поэтому все и думают, что ты гей, — хмуро ответил Антон, повернувшись к Арсу. — Да-да, и никого не смущает, что у меня жена и ребенок. — Которых никто не видел, — хмыкнул Шастун, — херовое прикрытие, если быть честным. — Особенно, учитывая, что ты норовишь поцеловать каждого своего соигрока в раундах, — поддержал его Позов. Арсений ничего не ответил. Он лишь многозначительно обвел всех взглядом и махнул на них рукой, мол ничего вы, ребята, не понимаете. Остальные лишь посмеялись над его поведением. В гримерке снова повисла тишина, каждый вновь окунулся в свои мысли, а Арсений словно пытался найти еще какой-нибудь повод для диалога. Он вообще был довольно говорлив сам по себе. Частенько его внезапные вбросы были не в тему. Ребята уже даже не знали, это его образ, или он всегда был таким, но и разбираться не хотелось. Все привыкли друг к другу, так что это была просто одна из сторон Арса. Нужно было просто принять и смириться — другого не оставалось. — Может, выпьем сегодня? — вдруг предложил Матвиенко. — Ну, знаете, сезон закончили. У нас есть немного времени расслабиться. — Неплохая идея, — поддержал его Дима, качнув головой. — Давненько я не напивался. — Я имел в виду культурные посиделки, а ты как всегда, — усмехнулся Сергей. — Я за, — поддержал ребят Арс, повеселев. Он любил вот такие вылазки с коллегами. В конце концов, они вместе провели на сцене не один год, отчего старые знакомства понемногу начали стираться из его планов в календаре. Поначалу это было в качестве пиара — импровизаторы часто появлялись на публике в свободное время, чтобы вызывать интерес зрителей, поднимать охваты и пассивно рекламировать новое шоу. Естественно, чуть позже это вошло в привычку, и теперь являлось неотъемлемой частью жизни каждого из них. Антон молча кивнул, после чего резко повернулся к Арсению и сощурил глаза. — Э-э-э, я слушаю? — Нахуй ты тогда стоял так близко? Ведь нас и так считают парой. Мы только подогреваем их фантазию. Серьезно, мне кажется, уже никто не сомневается в том, что мы трахаемся, — сказал Антон. Ему не нравилось это. На сцене он должен был держать этот образ, поддерживать версию, что они где-то на грани, но без явных намеков, только что-то вскользь. Арсений же всегда перегибал палку, и порой это начинало раздражать. Он сам не понимал, в чем дело. Просто внутри разгорался огонь, хотелось грубо отпихнуть от себя Арса, чтобы он не смел нарушать его личное пространство. Антону становилось максимально некомфортно от этого. Ему претила мысль, что он уже знал запах Арсения как родной. А порой просыпался от того, что ему показалось, что во сне он чувствовал дыхание Арса на своей шее. Сны он не запоминал, но что-то такое, едва уловимое, ощущал. И пытался отгородиться от этого. Остальные в комнате притихли. Они разрывались между тем, чтобы выйти и не мешать парням выяснять отношения и тем, чтобы остаться и посмотреть на зарождающийся горячий спор. На самом деле, такие перепалки между ними не редкость. Один из них после очередного шоу всегда находил к чему придраться. Арс частенько спрашивал Антона (в шуточной манере) почему он с ним так жесток. Что же, это было правдой. Шастун иногда не видел границ, и его шутки были очень рядом с жестокими оскорблениями. Стоило отдать должное Арсу: на сцене он всегда держался непринужденно и смеялся над собой вместе со всеми. На подобные выпады Антон всегда отвечал, что Арс принимает все близко к сердцу. Арсений лишь растянул лицо в улыбке и хлопнул Антона по плечу, глядя ему в глаза: — Я шучу, дружище, сам же знаешь. Рука задержалась на плече всего на одну лишнюю секунду, но ее хватило, чтобы в гримерку зашел Паша. Кажется, у него были какие-то новости для импровизаторов, но увидев эту картину, он тут же хитро ухмыльнулся и, достав телефон, сделал фотографию. — Продолжайте, фанаты будут в восторге. Матвиенко и Позов прыснули от смеха, Паша насмешливо смотрел на смущенных парней. Антон ударил себя по лбу и грубо стряхнул руку зависшего Арсения с плеча. Он злобно зыркнул на него, медленно перевел взгляд на парней, потом на Волю и сквозь зубы процедил: — Какие же вы идиоты… На самом деле, Антон был не из тех, кто плохо относился к ЛГБТ-персонам. По большому счету, ему было плевать. Он был солидарен с тем, что предрассудки и стереотипы — это пережитки прошлого, но ему было неприятно быть объектом для шуток на эту тему. Сказывалось воспитание, да и в конце концов, он любил женщин! Не сказать, что из-за его амплуа он был обделен женским вниманием, но когда дама на свидании спрашивала его о том, нет ли между ними с Арсением чего-то кроме дружбы, он мысленно посылал Попову страшные проклятия. — Не бурчи, — произнес Воля, убирая телефон. — Ты не хуже меня знаешь, что ваша интрижка приносит нам неплохую популярность. — Он заметил недовольные взгляды Матвиенко и Попова, после чего продолжил: — ну и ваши шутки, конечно. В конце концов, вы же актеры, ребята! Вымышленные амплуа — это не так уж плохо. — Между прочим, слушок ходит и про тебя с Арсом, — хмыкнул Сергей. — А я смотрю, ты любишь грязные сплетни, шалунишка, — отмахнулся Паша. — Я знаю, но меня и Ляйсан это не волнует. Ну, знаешь, мою жену. Я выложу это в сеть. Анонимно, конечно же. Пусть фантазия людей вспыхнет пламенем вашей любви! — с наигранной торжественностью произнес Паша, взмахнув рукой. Дверь за ним захлопнулась. — Может, его тоже позовем? — предложил Позов. — Ни в коем случае, — отрезал Антон. — Кто-нибудь понял вообще, зачем он заходил? Ребята пожали плечами и после секундного замешательства принялись выбирать бар, в который отправятся.