Справедливости ради

POV Драко Скольжение приборов по тарелке сопровождалось противным звуком. А монотонные разговоры проходили сквозь меня не оставляя никакой смысловой нагрузки. Я никогда не слушал сплетни, которые так любила обсуждать моя семья. За все двадцать лет моей жизни я научился концентрироваться на чем-то своём и это продолжало спасать меня, до тех пор пока я не ловил в их разговоре какие-то «красные слова» которые по тем или иным причинам привлекали моё внимание. Именно одним из таких слов и было её имя. — Гермиона Гринграсс, всегда была такой. Так ведь, Драко? — папа обращается ко мне не ожидая ответа, а я просто зависаю как маггловский компьютер и пытаюсь проглотить кусок стейка прожарки «медиум», который застрял в моем горле из-за упоминания этой особы.  — Всегда была легкомысленной и грубой. Вообще не могу понять, как такая дочь родилась в семье Гринграсс. А дальше разговор прошёл эту тему, а на её смену пришло обсуждение бизнеса. Семья Гринграсс — были чистокровной семьей волшебников, первыми кто протянули моим родителям руку помощи после убийства того-чье-имя-нельзя-называть. Можно сказать вернули в элитный мир и дали билет в высшее общество. Дружба семей обычно влияет на их детей. Так что и я с рождения был предназначен одной особе. flashback  — Это ты рождалась для того, чтобы стать моей женой, а не можешь просто передать письмо своей подруге? — я всегда был спокоен, скорее ленив, но все же никогда не доходил до криков. И только эта девчонка каждый раз выманивает из меня раздражение.  — Я не позволю твоему другу-придурку даже смотреть на моего ангела Розалию! — передо мной стояла брюнетка, которая была младше меня на целый год, но всё равно всегда и везде перечила мне. Всё равно всегда и везде донимала меня. Всегда. Везде. Гермиона была безумно красивой, возможно мне и повезло бы с невестой, будь она чуть по тише. Намного тише. Например, была бы она немой — цены бы ей не было. А так, младшая из семейства Гринграсс была громкой и упёртой, так что представляя себя после тяжелого рабочего дня, через лет десять, всего вымотанного и вдобавок дома слыша её утомляющую речь, хочется аваднуться уже сейчас. Но я всё равно никогда не был ярым противником этого союза. От большей части из-за своей вышеупомянутой лени.  — И вообще, Драко, трахни себя и катись в жопу. End fb Грубая. Да, она определённо была груба. Но не из-за этого моя семья не лучшего о ней мнения. Всё это из-за побега. Хоть я и ненавидел, когда речь заходила о ней, о моей подруге детства, которая четыре года назад сбежала и навсегда была вычеркнута из семейного древа Грниграссов и высшего общества в целом, но мне было пофиг на все те сплетни, которые каждый раз обсуждал мой отец. Люциус просто был оскорблен таким поступком, как побег из такой семьи, как семья Гринграсс. Для Мисстера Малфоя эта девчонка просто взяла и отказалась от всего того, к чему моя семья стремилась почти всю свою жизнь. Но хоть Гермиона Гринграсс и была моим врагом, все же я совру назвав её легкомысленной. Возможно будь она такой, то мы сейчас бы вместе сидели за этим столом и, опять-таки возможно, на наших пальцах красовались бы парные кольца. Но она не была таковой. «Она росла со слишком большим чувством справедливости, чтобы оставаться в высшем обществе.»  — хриплый голос дедушки пробирал каждый раз, когда тот говорил. Даже в моих воспоминаниях. Абраксас Малфой, мой дедушка, редко говорил после смерти моей бабушки. А ещё меньше после ухода Гермионы. Думаю, он был бы счастливее будь она его внучкой, а не кто-то из его реальных родственников. Вспоминая сейчас, только ей он улыбался, только её оценками он был горд. И только после ухода Гермионы Абраксас передал обязанности главы семейства и наследство моему отцу, и переехал жить далеко (даже для волшебного мира) в одиночестве. Навещали мы его редко, ведь дедушка не хотел никого видеть и слышать, если это не Герми или не «о Герми». Мы о нем не часто вспоминали и сейчас я бы наверное не вспомнил, если бы не письмо доставленное Филином с новостями. С плохими новостями… *** Чёрные костюмы я одевал часто, но именно сегодня мне было в нём неуютно. Смотря на себя в зеркало я каждый раз задумывался, увидев бы меня дедушка сейчас, что бы он подумал? Мне всегда говорили, что мы с Абраксасом безумно похожи. Конечно же только внешне, ведь он наверняка не плыл по течению так, как это делаю я. Ну и что, что я считаю глупым бороться за то, что и так по праву будет твоим? За что бороться? Зачем нужно было убегать? И снова я вспоминаю о ней. Прошло уже четыре года, но имя Гермионы Гринграсс никак не забывается. Возможно потому что не стоит упоминать о человеке, который сбежал и забыл о нас, каждый чертов ужин? Нужно обязательно предложить это маме после похорон. Я вообще редко испытывал негативные эмоции, я вообще в принципе редко испытывал эмоции. Но моя ненависть к Гермиона Гринграсс с каждым днём росла в геометрической прогрессии. Это не всегда было так, только после её ухода моё раздражение переросло в то жгучее чувство в моей груди, которое охватывало меня сейчас.  — Драко, ты идёшь или как? — подавленный голос папы звучал ещё более грустно, чем вчера, когда мы узнали что дедушка покинул нас. Сейчас его выдавали еще и глаза. Красные и влажные. Но при этом Люциус держал свой стальной тон, который кажется передавался по наследству вместе с серебряным цветом волос.  — Да, скоро спущусь. Папа кивнул и удалился. Мне же так сильно не хотелось сейчас спускаться в торжественный зал, было так лень сейчас здороваться со всеми этими людьми там внизу, которые делают вид что им жаль, а сами только думают что подлизаться к нашим богатствам. Я тяжело вздыхаю и все же спускаюсь. Если бы не пару деталей, то данное торжество могло сойти даже за свадьбу. Ещё пару секунд оглядываю зал, перед тем как отвлечься на странный шум и, кажется, необычно повышенный голос моего отца. Пробираюсь сквозь небольшое скопление и сразу же впадаю ступор, ведь она тут. Гермиона Гринграсс сейчас стояла прямо передо мной. И мой мозг не мог понять она вообще не изменилась или изменилась настолько сильно? Такая же красивая, такой же сильный и спокойный взгляд, но совершенно другая энергетика. Я был загипнотизирован ею настолько, что не заметил моих родителей рядом.  — Как ты смеешь вообще заявляться сюда? — голос папы как всегда резал слух и мне захотелось заткнуть его. Ведь вообще то тут похороны дедушки. Какого черта они тут устроили?  — А в чем собственно проблема? Гермиона стояла такая вся невозмутимая в чёрном классическом платье и вела себя так, будто и вправду забыла уставы высшего общества. А она точно не забыла. С её то памятью! Я то помню.  — Да как ты смеешь! — мой отец уже достаёт свою палочку из трости, чтобы замахнуться и не успеваем мы с мамой остановить его руку, как это делает Гермиона за нас. Как всегда спокойно и невозмутимо.  — Дедушка Абраксас желал бы моего присутствия. Поэтому я тут. И она права. Он сейчас точно бы пел тираду о любви к Герми, а нас, свою семью между прочим, игнорировал бы. И даже ее правота раздражала меня ещё больше.  — Да как ты смеешь так его назы., — не успевает Мистер Малфой закончить предложение, как его прерывает эта юная особа.  — Но я в любом случае сейчас удаляюсь. До свидания, дядюшка Люциус, - она будто специально делает это как можно более противно так, что слова ощущаются как плевок. После этого она намного мягче кивает в сторону мамы. - Тётушка Нарцисса. Не дослушивая возмущений со стороны моего отца Гермиона направилась к выходу, но проходя мимо меня остановилась. Моё сердце замерло, а голова закружилась в тот момент когда Гринграсс взглянула на меня, а затем вздохнула. И пока отвернувшись она удалялась, а все пытались понять что значит «до встречи», я пытался заново научится дышать. Ведь ее взгляд направленный на меня был полон грусти, призрения и разочарования. Прям как в нашу последнюю встречу. fb Я лежал на своей кровати, перебирая книги в мини библиотеке моей комнаты с помощью палочки, чтобы выбрать одну, но меня прервал внезапный и странный звук. Дёрнувшись и схватившись за палочку покрепче, я пытался понять что это и откуда. Мне всего лишь шестнадцать с половиной, я не хочу умирать из-за какого-то призрака, которые конечно же не то чтобы водились в поместье Малфоев, но боятся их мне это не мешало. Вот только я вероятнее был бы счастливее увидев за прозрачной дверью балкона одного из этих призраков, чем копну каштановых волос раздражающую меня в последнее время чаще обычного. Ведь обычно Гермиона была приставучей, где-то раскапывала какие-то антиквариатные вещи и хвасталась. Обычно Гринграсс всем с улыбкой на лице и восхищением в глазах рассказывала о благотворительных проектах своей семьи. И хоть Гермиона была моим врагом, но обычно ко всем остальным она относилась даже чересчур мило. Обычно. Но не в последний месяц. Так что я отвлёкся на эти мысли и думал ещё примерно пол минуты смотря на спокойное, но все же ожидающее лицо девушки, прежде чем пустить её в свою комнату, со скрипом открыв дверцу балкона. Пока она проходила я заметил очередную странность. Гермионп Гринграсс ненавидела ждать, и раньше точно выбила бы дверь не прождав больше семи секунд.  — Что ты здесь делаешь? — всё-таки отойдя от шока спрашиваю. А Гринграсс, чёрт бы её побрал, молчит и проведя по мне взглядом, садится на мою кровать оглядываясь. Игнорирует и как всегда бесит. Ну хоть что-то не меняется. Я тяжело вздыхаю и не найдя ничего более подходящего в ситуации начинаю ставить разбросанные книги на место. Гермиона же в это время смотрит куда-то в пол, явно обдумывая что-то.  — Я собираюсь сбежать. Замираю. Её голос звучит спокойно и уверенно, будто она просто оповещает меня о походе в магазин. Поэтому я не сразу понимаю что она имеет ввиду. Когда перевожу свой взгляд на неё то вижу в её глазах усталость. Хоть младшая Гринграсс и была отличницей, как никак закончила Хогвартс в четырнадцать, но это никогда не давалось ей с трудом. Да и тяжелый труд не был для неё проблемой. Я раньше никогда не видел её усталой… Но сейчас все было по другому. Она устала. Но от чего? — Что ты имеешь ввиду? — я пытался вести себя будто мне все равно, так что подумал это будет выглядишь круто, если я лягу на кровать, закинув руки под затылок.  — Я собираюсь сбежать из дома. Из высшего общества, — понемногу осознание ее слов ко мне все же приходило.  — И куда же? — мой голос почти задрожал, хотя это она тут говорила о поступке, который изменит ее судьбу, а не я, так что я вовремя сдержался.  — Точно не знаю, может быть в Нью-Йорк или Лос-Анджелес, а может вообще в Болгарию. Кто знает, главное от них по дальше. Пытаюсь не придавать значения последним словам и не спрашивать кого именно она имеет ввиду и почему.  — Ну удачи, ты через пару дней вернёшься с просьбами принять тебя обратно, — я раздраженно хмыкнул. Хоть я и не понимал своей реакции, но вот такой она была и я не мог ничего с этим поделать. Меня раздражает эта ее смелость. Возможно распределяющая шляпа всё-таки ошиблась и Гермиона заслужено могла носить форму Гриффиндора, а не Слизерина, который та закончила. … «А вот и нет» — было последним, что я услышал от неё, перед тем как дверь балкона снова хлопнула. Я уверен, что она не справится и довольно скоро сломается. Тем более с таким грустным, усталым, презренным и разочарованным взглядом. Вот только она сдержала своё слово и не вернулась. И сейчас видя Гермиону Гринграсс уходящую с таким взглядом я не сомневался, что она обязательно снова сдержит своё слово и вернётся.