Тонкие пальцы покрытые маленькими венами прикасаются к холодным клавишам белого, совсем нового фортепиано.
Тихо и волшебно играет «Лунная Соната» Людвига Бетховена.
На белокурых волосах девушки появились словно блики от старинной, золотистой люстры, которая висела посередине комнаты и передавала атмосферу роскоши и некой мистики. Мария Третьякова не обращала ни на что внимания. Она обожала свою комнату в здании проекта «Пацанок», ведь в нём был свой уютный уголок: фортепиано, маленькая библиотека, панорамные окна и мягкая, словно пушинка — кровать. Дизайн её комнаты был выполнен в пастельных тонах: белый вперемешку с нюдовыми оттенками. Она ощущала себя как маленькая принцесса, по крайней мере — хотела ощущать себя такой. Её широкие глаза смотрят на старую нотную тетрадь, и леди не осознает, что сзади неё, в дверном проёме, стоит и смотрит на Марию та самая строгая директриса, с бокалом красного терпкого вина. Лаура любила выпить изящное красное французское вино по вечерам, но скрывала это от всех, кроме одного человека. От неё немного несло запахом алкоголя, но он переплетался с ярким и свежим ароматом её дорогих духов. Мария всё сильнее и сильнее стучала по клавишам, явно сбрасывая на них свои негативные эмоции: её лицо немного поднапряглось, брови чуть опустились, а веки закрыли глаза. Через секунду она подняла свою голову, и ощутила в своём теле некий музыкальный оргазм — сладкий фриссон. Шатенка улыбалась и представляла нечто другое, хотя, такого и в праве не может быть. Мария наверняка сейчас не хочет видеть её, и в ближайшее время не станет подпускать женщину к себе. Доигрывая последние отрывки волшебной сонаты, блондинка поглядывала в панорамное окно, в котором сияла только одинокая луна и пару звёзд на небе. Свет в комнате был немного приглушенным, поэтому взор на ночную красоту можно было увидеть. Делая глоток сухого вина, женщина прикусила свою нижнюю губу, немного стирая бордовую помаду. Лаура Альбертовна была одета в шикарный чёрный костюм с белой, приоткрытой блузой. Её тёмные локоны прикрывали левую часть лица, что делало её более привлекательной. Мария продолжала смотреть в окно, и неожиданно для себя, заметила еле заметное отражение в окне той самой директрисы, от чего леди гордо подняла голову и немного выровняла спину. Она не стала поворачиваться: — Что вам нужно? — строгим голосом молвила Мария. Лаура улыбнулась левым краем губ, и расслабленно: — Хотела спросить, как ты. — она немного наклонила свою голову в левую сторону, отчего её шоколадные волосы соприкоснулись с дверной рамой. Тихий смешок. Девушка в нежно-голубом платье-тунике, встала с белого, маленького, мягкого стула, и с серьёзным выражением лица, посмотрела на свою директрису. — Вы шутите надо мной? — стала она ровно и продолжала говорить невинным ангельским голосом. Лаура Альбертовна не переставала улыбаться. Это либо из-за алкоголя, либо из-за того, что эта девушка сводит её с ума. — Нет, а должна? — с неким удивлением спросила женщина. — Если в прямодушии только одна сотая доля нотки фальшивая, то происходит тотчас диссонанс, а за ним — скандал. — Мария посмотрела в глаза Лауре, и вспомнила строки из «Преступления и наказания». Директриса свернула губы в трубочку, явно немного разнервничаясь: — Вы хотите сказать, что вы считаете ложью мои чувства к вам? — сделала глоток красного, терпкого вина. Мария почувствовала себя немного не в своей тарелке. Лаура начала медленно подходить к ней, перед этим аккуратно поставив бокал на тот самый фортепиано белого цвета. Блондинка смотрела внимательно за каждым движением её коллеги и ощущала некую смущенность за то, что Лаура стояла буквально в полуметре от неё. Она не хотела её отталкивать: — Нет, я хочу вам сказать, Лаура Альбертовна, что вы достаточно выпили и именно через этот чрезмерно выпитый алкоголь — вы совершили необдуманный поступок. — Мария немного наклонила голову в правую сторону, от чего её белокурый локон повис в воздухе. Тонкий и длинный безымянный палец намотал белокурый локон девушки напротив. От удивления, леди приоткрыла свои пухлые маленькие губки, а Лаура страстным взглядом посмотрела в карие глаза, тихо, практически шёпотом молвя: — Диссонанс разума и чувств неизбежен. — а затем, она широко улыбнулась и размотала локон нежной девушки. Мария не знала что ответить и просто смотрела на её строгий чёрный смокинг, и слышала уходящий стук каблуков, который казался ей словно стуком её сердцебиения. Когда она очнулась от стука закрытой белой двери, она осознала, что теперь одна в этой большой, холодной комнате. А через пару секунд, те самые тонкие пальцы покрытые маленькими венами — соприкоснулись с локоном, а затем — с её маленькими пухлыми губами. В голове у прекрасной леди вновь нарисовалась та самая картина: Вечеринка с девчонками проекта. Одинокая прогулка по вечернему саду. Лаура с бокалом вина. Поцелуй. И бегство. Бегство от настоящего счастья. С самого первого сезона «Пацанок», она не могла утаить своего влюблённого взгляда от этой строгой, страстной и изящной женщины, которая была и есть её директором. У них всегда были тёплые отношения, можно даже сказать крепкие, дружеские... Но это было больше формально. Мария тайно представляла тот самый вечер, когда наконец-то её нежные губы накроют её уста, и между ними произойдёт та самая тёплая и электрическая волна — волна взаимной любви, но… Это свершилось и счастье должно вскружить девушке голову, как бы не семейные отношения у них обеих. У двоих: сыновья, мужья - семейная идиллия. А это всего лишь временная влюблённость, которая, к сожалению, тянется уже как 6 лет. Да и притом, кто сказал, что Лаура это сделала осознанно? — Она сказала правду. — тихо молвила про себя Мария, отчего в комнате даже раздалось эхо. Как жаль, что это эхо не от её любимой Лауры. Блондинка на секунд 10 закрыла глаза, и сделала пару шагов к фортепиано. И нет, не вновь играть «Лунную сонату» Бетховена, а прикоснуться к бокалу красного терпкого вина, а затем, ощутить вкус её бордовой помады и вновь представить, тот поцелуй около садового бассейна.