По воле небес

— Лайтвуд, твой будильник достал!       Алек весомо получил подушкой от своего соседа. Справедливости ради, будильник надрывался уже полчаса, так что, возможно, сам он вскипел бы гораздо раньше на месте Рафаэля. — Да, слышу, — буркнул он, садясь на кровати и залепляя глаза обратно. «Интересно, как бы отреагировал на такое пробуждение злой я?» — подумал он и прислушался. Никто не горланил у него в голове песни, и не тянул нудятину, да и вообще… Пусто. В очередной раз понадеявшись, что последние два дня были просто плодом его воспаленной фантазии, он пошёл собираться на учебу.       Из комнаты Джейса доносилось девчачье хихиканье, и Алек скривился, не желая представлять, чем эти двое занимаются прямо сейчас в метре от него. Закинув через плечо полотенце, он открыл дверь и шагнул в душевую, погруженный в свои мысли. — АЛЕК, какогохренаматьтвою?!       Брюнет испуганно отпрянул, закрывая лицо руками. Господи, да что с ним такое! — Джейс? Но… Но… Я же слышал… Я думал, ты в своей комнате… — Залившись краской и отвернувшись, пробормотал Алек. Как за пять секунд научиться проваливаться сквозь землю? — К Джему пришла Тесса, а мы ушли в душ. Умоляю, скажи, что ты ничего не видел! — отчаянно попросил Эрондейл, обнимая свою обнаженную девушку. — Я… Простите, я правда не хотел… — Ему было так стыдно и так мерзко, что он даже не мог связать пару слов. — Клэри, извини, я… Мне очень жаль, ребята. — Так ты скажешь?! — рявкнул Эрондейл. — Нет… Извини, не могу. Это будет неправдой, — бросил он и вылетел из преддушевой. ✄------------------------------------------------------------------------- — Правовой статус объединений юридических лиц как субъектов предпринимательской деятельности… — монотонно гудел преподаватель.       Алеку было плохо. Он сидел с красным лицом и пытался забыть картинку, которую без конца прокручивал в голове. Как крепкого телосложения парень похотливо пихается своим явным достоинством в податливую промежность рыжеволосой девчонке, обхватывающей его нагими бедрами. Парень, на которого он пускал слюни с тех пор, как они познакомились и заселились по соседству. Алек раньше даже в качалку с ним ходил, чтобы тайком полюбоваться на его атлетическое строение. А потом появилась эта вертля, без которой Джейс теперь даже спать не ложится. А Алек всё это время шёл мимо. Конечно, он не был дураком и понимал, что Джейс — гетеро, он до мозга костей состоит из девчонок и их прелестей, и навряд ли хоть когда-нибудь его заинтересуют… — Молодой человек, который спит на парте. Да-да, Вы! Кажется, Александр? Я помню, Вы отличались у меня на занятиях, а сегодня что-то невнимательны. Может быть, Вы мне подскажете?       Алек тупо уставился на препода. Чего он хочет? — Простите, профессор, я не услышал вопрос, — тормознуто промямлил он, оглядываясь на почему-то пустое место Саймона. — Вот-вот, об этом я и говорю. Соберитесь, молодой человек, — закряхтел пожилой преподаватель. — Я спросил, какой существует минимальный размер уставного капитала для общества с ограниченной ответственностью?       Алек пытался переварить вопрос и не понимал ни одного слова из него.       «Ты что молчишь, это же второй курс! Фигня, как ты говоришь!»       Алек вздрогнул, озираясь.       «Нет его! Минимального размера! Законом не установлен ещё с 1977! Говори давай!» — Ээ… Он не установлен законом, — чувствуя себя куклой чревовещателя, повторил Алек, как ему показалось, полнейшую чушь. — Верно, молодой человек! Даже если Вы витаете в облаках, Вы всегда знаете правильный ответ на мой вопрос. Именно поэтому Вы — один из моих любимых студентов, — профессор довольно заохал.       «Вы всегда знаете правильный ответ, ага, конечно! — хмыкнул внутренний голос. — Юрист-недоучка! Диплом у него на носу выплясывает.»       «Я думал, мы закончили! — разозлился Алек. — Ты чё опять пришёл?»       «А тебе разве не нужна была помощь?» — резонно поинтересовался внутренний он.       «Вообще-то я знал ответ на этот вопрос! Он простейший» — с вызовом подумал Алек.       «Да ты даже не запомнил, что там был за вопрос! — возникла в голове самоуверенная мысль. — Зато в деталях запомнил задницу блондинчика…»       «ПОШЁЛ ТЫ!» — яростно зажал виски Алек и сосредоточился, пытаясь прогнать кретинскую версию себя.       «Ааааааа нет, не делай этого!» — испуганно взмолилось альтер-эго.       «Так тебе и надо!» — злорадно подумал Алек, зажмуриваясь сильнее, пока голос не затих.       Он сидел ещё минут пять, наслаждаясь тишиной и обществом самого себя — настоящего, расслабленно откидываясь на стуле и раскачивая его. Он даже начал вслушиваться в довольно занудную лекцию.       «ПОПАЛСЯ!» — завопил его же собственный голос.       Лайтвуд со страху обрушился со своего слишком отклонившегося от нормы стула. Взгляды всей аудитории сразу устремились на него. Он, подняв стул, быстро подхватил сумку и выбежал из зала. — Какого хрена! Чего тебе снова от меня надо? — выкрикнул он, забегая в уборную.       «Вот любишь ты поорать! Тебя что, родители в детстве не любили? У меня вот вообще не было родителей… Если это можно так назвать. Я же не ору!» — мигом откликнулся голос. — Троллинг не засчитан, придурок! — Алек перешёл на ответные оскорбления. — То, что родители не принимают мою ориентацию, не означает, что я перестал их любить. На то они и родители.       «Хм. Это не троллинг. — озадачилось альтер-эго, — Тебе нужно валить вообще-то». — Чего мне нужно? — презрительно переспросил Алек.       «Вали, говорю, из универа! Только не через центральный вход. За тобой могут следить.» — Так могут или не могут? Пару дней назад ты был просто уверен в том, что произойдет дальше с точностью чуть ли не до минуты, — фыркнул Лайтвуд.       На телефон пришла СМС от Саймона:       «Где ты?»       «Вышел в туалет» — напечатал он в ответ. Сам-то он где, интересно, шатался?       «Стой там!»       Через две минуты Льюис уже был на месте и переводил дыхание. — Слушай, тут такое дело… — он замялся. — В общем, тебе нужно уйти домой. — Да вы что все, сговорились? — не удержался Алек. — Кто это — «мы»? — удивился Саймон. — Так, неважно. Просто… А что случилось? — Тебе это покажется странным, — взволнованно сообщил друг. — и ты можешь послать меня лечиться или куда ещё подальше. Но я прошу тебя мне поверить, потому что эта хрень меня уже достала! — он вдруг сорвался и пнул ногой дверь. — Саймон, ты чего? — настороженно спросил брюнет. — Короче, слушай! Я сидел на паре, и вдруг я как будто начал видеть сон. И в этом сне я иду я по коридору и вижу, как какой-то мужик хватает тебя за горло, поднимает в воздух и начинает душить. Всё спрашивает, где она — какая-то «она», я вообще не знаю, о чём он, но сбоку у него висела какая-то острая хрень, то ли нож, то ли мачете, не знаю… клинок такой волнистый, — взахлеб рассказывал Саймон. — Погоди, остановись. Ну, заснул ты на паре, бывает, я тоже сегодня не в лучшей форме. Ну приснился тебе какой-то незнакомый мужик. Наверное, ты просто до сих пор переживаешь, что я там где-то шлялся по темноте незнакомой улицы, вот тебе и снится, что меня пытаются задушить или что-то типа того, — предположил Алек.       «Погоди! Дай ему договорить!» — нетерпеливо приказал ему его же голос. — Да погоди ты, соль не в этом! Я начал переживать, прямо какое-то чувство тревоги напало, поэтому я вышел и решил подышать немного свежим воздухом. И знаешь, кого я встретил на входе? Того самого мужика! — пораженно воскликнул Льюис. — Которого видел в своем сне пять минут назад! Идет такой деловой… бородатый, волосы темные и длинные, какой-то длинный плащ болтается за спиной. Прошел мимо меня. Я испугался, что он пошел за тобой, но он пошел в директорскую. И у него на бедре был этот волнистый нож! Слушай, я не знаю, что это было, но явно видеть какого-то мрачного типа прямо перед тем, как он тебе привиделся, не очень хороший знак. Я тебя прошу, иди и пересиди в общаге! Я с ума схожу от этих диких снов, а теперь ещё и ты сюда впутался!       Лайтвуду стало неуютно. Он не особо верил во всю эту экстрасенсорику и эзотерику, то история Саймона цепляла. Если, конечно, он ничего не придумал. Он недоверчиво посмотрел на друга.       «Он не врёт», — на удивление серьезным голосом сообщил Алек самому себе. «Собирай свои манатки и топай к выходу номер 3».       Брюнет сглотнул и подхватил сумку. — Я верю тебе, Саймон, — он крепко сжал плечо Льюиса. — Спасибо, что предупредил. Я позвоню позже, ладно? — Удачи, дружище. И… спасибо, что не поднимаешь на смех, — смутился он вдруг. — Просто такое у меня уже не первый раз, а все обычно смеются и издеваются. — Всё нормально, приятель. В конце концов, это ведь ты предсказал болезнь профессора Лоуренса, — он вдруг улыбнулся и вышел из маленького помещения, спешно направляясь к третьему выходу, как он сам себе и подсказал. — И куда мы теперь? — спросил он вслух, уже начиная привыкать к болтовне с самим собой.       «В торговый центр! Срочно! Туда, где продают одежду». — Ты что, ещё и шопоголик? — поморщился Алек, уж точно не ожидая в самом себе такую черту.       «А что, у тебя есть ещё какие-то вещи, кроме чёрных?» — съязвило альтер-эго. — Не особо, — признал Лайтвуд. — Но зачем мне другие? Чёрный очень практичен, он незаметен в темноте, на нём не видно грязи или дыр, если они вдруг появятся…       «А ещё он просто огромная живая мишень! — перебил он сам себя же. Это было очень странно, когда они оба заговорили одновременно. — Никто давно не ходит полностью в черном. Все носят цветное, ну или серое, или синее. А парень, всегда одевающий только черную одежду, слишком бросается в глаза, что делает тебя очень запоминающимся. Проще говоря, выделяет из толпы. Понимаешь, к чему я веду?» — Ты думаешь, что мне всё ещё что-то грозит? — испугался Алек.       «О, если бы ты знал, сколько и чего тебе грозит, ты бы и вправду дал себя тогда застрелить» — мрачно уронил голос и больше не подавал признаков жизни.       Растерянный и расстроенный Алек позвонил Иззи, выдернув её с занятий одной лишь фразой: «Мне нужна цветная одежда». ✄------------------------------------------------------------------------- — Ну так что, ты расскажешь? — восторгу Изабель не было предела, когда они вечером разбирали многочисленные пакеты с новой одеждой для Алека и, разумеется, новым платьем для самой девушки, которое она планировала обновить на этих же выходных. Рафаэля снова не было в комнате, и разочарованная Лайтвуд плюхнулась на его кровать, с интересом оглядывая пустые стены вокруг кровати. — Ты знаешь, он как будто тут не живет. У всех нормальных студентов стены увешаны плакатами, фотографиями друзей и семьи, текстами песен, шпорами, в конце концов. А у него…       Она перевела взгляд на пустую стену рядом с кроватью самого Алека и вздохнула. — Понятно, почему вы поладили, — заявила она. — Вы оба абсолютные отшельники! — Поладили? — иронично переспросил брат. — Мы вообще-то с ним не общаемся. Никогда. Хотя нет, погоди. Сегодня утром он кинул в меня подушкой, когда его задолбал мой будильник. В этом было в миллион раз больше контакта, чем за весь наш последний год. И мне не нужны никакие дурацкие картинки на стене, у меня есть живые питомцы, — он любовно осмотрел свой подоконник, на котором гнездилось около десятка цветочных горшочков, из которых выглядывали благоухающие цветы. — Не сочти меня грубиянкой, но твое милое хобби просто кричит о том, что ты гей. Как ты вообще хотел всё скрыть от родителей, если у тебя с детства яблони цвели среди зимы, а мандарины среди лета? — Это не признак гейства, а всего лишь знание состава почвы и интерес к цветущим, — обиженно сказал Алек. — А цветные футболки как ты мне объяснишь? — Никак! — решительно отрезал Лайтвуд. — Слушай, Из. Мне нужно с тобой серьезно поговорить. — О чём? — обрадовалась Изабель. — У тебя кто-то новый? — Нет, Господи. Перестань сейчас думать о парнях, ладно? — Алек умоляюще на неё посмотрел.       Если чем его сестра и могла похвастаться, так это умением отличать игривую ноту от серьезной. — Алек, что случилось? — С беспокойством взглянула она на него. — Я… — он собирался с духом. — Кажется, я болен, Иззи. — У тебя что, рак? — охнула сестра. — Когда ты узнал? Ты был на обследовании? Что говорят врачи? — Нет, погоди. Никакого рака, честно. У меня… вроде как раздвоение личности, — осторожно сказал он, глядя на её реакцию. Та смотрела ему в глаза, не шелохнувшись, ожидая продолжения. — Последние три дня в моей голове живёт ещё одна личность. Она… он знает больше, чем я могу себе представить, постоянно командует и приказывает, что мне нужно сделать, грубит, обзывается. А самое паршивое, что я этим не управляю. В какой-то момент он просто берет и появляется! И начинает меня выводить из себя. Меня это жутко пугает, Из. Вдруг я становлюсь опасным социопатом? — жалобно спросил он у неё. — Например, я засыпаю, а он просыпается вместо меня и идёт творить зло. Я хочу это контролировать! Нет, не так: я хочу, чтобы это прекратилось! — Это он велел купить тебе новую одежду? — после короткого молчания уточнила девушка. — Да, но здесь я с ним был солидарен, — отмахнулся он. — Для дела, не спрашивай. — С тобой происходило что-нибудь необычное в последнее время? — спросила она. — Я имею в виду, в какой конкретно момент он появился у тебя в голове? — Да, об этом… Так много всего, Из! — выдохнул Алек, собираясь рассказать ей всё. «Да, давай! Сделай и свою любимую сестрёнку мишенью. Вперёд!»       Алек вздрогнул. — А что вообще можно рассказывать? — вызывающе спросил он.       Иззи, уловившая смену его настроения и слегка нелогичное продолжение, насторожилась. — Это он? Он сейчас с тобой разговаривает? — громким шепотом поинтересовалась она.       «Можешь ей сказать, что шептать необязательно. Я слышу всё, что слышишь ты!» — Ага. — вполголоса подтвердил Алек. — И он говорит, что ты можешь не шептать, он тебя слышит точно так же, как и я сам. — Обалдеть! — предательски восхитилась сестра. — У него есть имя? — Ты хочешь с ним познакомиться? Серьезно? У меня тут вообще-то проблема! — неверяще поднял брови Лайтвуд. — Ну погоди ты, братец! Тебе что, самому не интересно? Может, мы с ним поладим? — предположила Изабель.       «А она мне нравится», — замурчал его собственный голос. Алеку было некомфортно слышать у себя в голове такие интонации. — У тебя есть имя? — спросил он нервно.       «Не знаю, как ты там сдал логику на «отлично», когда при мне ты её нещадно валишь. Я же сказал, что я её слышу! За каким хреном ты мне повторяешь её вопрос?»       Сердце у Алека оборвалось и свалилось прямо в район щиколоток. — Изабель, — замороженным голосом сообщил он. — Про твой вопрос, когда он появился в моей голове. Я больше не знаю ответа. Я думал, что позавчера вечером, но откуда он тогда знает, о чем мы разговаривали тем утром с Саймоном? Этот козел уже давным-давно во мне околачивается, — задохнулся он от гнева.       «Ну извини! Я вообще-то с рождения с тобой. Может, и не каждый момент, но это уже дело житейское, как говорится», — может, Лайтвуду и показалось, но сейчас его голос звучал немного виновато.       «Чувство вины? Это что-то новенькое», — подумал он, сообразив, что альтер-эго считывает его, как сканер — штрихкод. — Нууу? Я же его не слышу! — нетерпеливо обратилась девушка, увидев задумчивое лицо брата. — Говорит, что он со мной с того момента, как я родился, — выдавил Лайтвуд. — Что тебе нужно? — уже напрямую обратилась Иззи. — Сказал, что хочет помочь. И что его не нужно лечить, он не болезнь. Как только он выполнит свою работу, он сам уйдет, — пересказывал парень, чувствуя себя переводчиком иностранных языков. — В чем помочь?       Голос отвечать отказался. Зато Алеку он выдал приличный набор синонимичных глаголов, чётко объясняющих, что не приведи Господь он расскажет кому-то ещё об их маленьком секрете.       Они поговорили втроем (как же всё-таки странно это звучит) ещё немного, после чего в комнату вернулся Рафаэль. Изабель кидала косые взгляды, надеясь, что тот их не замечает, но ещё больше надеясь, что замечает, но тому, похоже, было вообще по барабану. Он завалился на свою кровать и сразу залип в телефоне. — Алек, я не думаю, что ты чокнулся, — зашептала Изабель. — Мы пока не пойдем к врачу. Ты же видишь! Он не просто какой-то псих, а разумное существо. Дай ему время! Если у него действительно есть какие-то сведения, о которых мы ничего не знаем, то этим грех не воспользоваться!       «Девочка дело говорит!» — Сколько я должен это вынести? — немного истерично спросил Лайтвуд. — Ну, давай хотя бы неделю, — прикинула сестра. — Неделю?! — едва не завопил брюнет. — Я же здесь рехнусь за эти семь дней! — Посмотри, как он будет себя вести, хорошо? А он обещает тёте Иззи быть примерным мальчиком и не трогать Алека, правда ведь? — игриво спросила Иззи будто бы самому Алеку, но на самом деле нет. — А если не будет хорошо себя вести? — с надеждой спросил парень. — А вот если не будет, то тогда и будем выдворять твоё второе «я», — подмигнула она и, поцеловав Алека в щеку перед сном, ушла к себе в корпус.       «Она ничего, — заметил голос. — мы поладим». — А мы — нет, — резко произнес Алек, забывшись. Рафаэль странно посмотрел на него. Лайтвуд стушевался, лег к себе на кровать и отвернулся. Он и правда был уже по горло сыт вторым Алеком.       «Да ладно, не такая уж и плохая мы команда» — поднял белый флаг тот, внутри.       «Ты очень ловко соскочил сегодня с темы твоего имени, — заметил про себя Алек. — Дважды».       «Надо же, не всё потеряно! Получай обратно свой высший балл по логике», — усмехнулось альтер-эго и отключилось.       Алек долго ворочался, не в силах заснуть из-за этого сводящего с ума напряжения, и, в конце концов, сел на кровати. Рафаэль, печатающий что-то на ноутбуке, вопросительно на него посмотрел.       Лайтвуд солгал собственной сестре. Есть у него одна причина считать испанца надежным парнем. — Выпить есть? — хмуро поинтересовался он у соседа.       Чего-чего, а этого добра у Рафаэля Сантьяго постоянно навалом. — Какой повод? — вопросительно поднял бровь сосед. Повод всегда определял род жидкости. — Моя жизнь не будет прежней, — с каким-то мрачным торжеством объявил Алек.       Сантьяго многозначительно усмехнулся.