Лучший подарок

В самый разгар веселья высокого статного брюнета с завязанными глазами, крепкое тело которого обтянула черная, идеально сидящая на нем рубашка, подчеркивающая широкий разворот плеч и рельефный торс, вели про просторному коридору отеля двое лучших друзей — Хосок и Чимин. В груди парня теплилось чувство ожидания, которое с каждой минутой возрастало в геометрической прогрессии. Еще утром друзья сообщили ему о веселье, что продлится практически сутки, и о том, что ему нужно запастись терпением, аспирином и, конечно же, несколькими экземплярами новой печени. Чонгук еле перебирал накачанными ногами, на которые будто вторая кожа сели плотные черные джинсы, постоянно останавливался, чтобы посмеяться над глупыми шутками Хосока о расчлененке типа «За тридцать лет ты знатно потусил, поэтому тебе уже хватит. Кончины не избежать». Второй парень, Чимин, забавно хрюкнул себе под нос, потому что наспех распитые два стакана крепкого виски дали о себе знать в виде легких ударов опьянения по затылку. Он, больше держась за Чонгука, нежели провожая его до снятого на двое суток люксового номера, не мог ни слова вымолвить, постоянно затыкаемый тем, что лилось изо рта Хосока. — Господи, — смех Гука громкий, раскатистый; он волной прошелся по всему коридору, заразив гостей, что так неудачно остановились позади них, — да заткни ты уже рот Хоупа. — Я посмотрю на тебя через несколько минут, когда твоего членишку отчикают, — он развел пальцы на манер ножниц, несмотря на то, что потенциальная «жертва» его не видела, — и закроют им уже твой рот, — показушно угрожал лучший друг. — Все равно он тебе уже не нужен. Ты старый. — Сказал человек, которому две недели назад отметили тридцать два, — стебанул Чона Чимин. Они наконец-то добрались до нужного номера, за дверью которого не было слышно ни звука, и, ввалившись внутрь, все же сняли осточертевшую повязку с именинника. Перед глазами все поплыло, замелькали надоедливые мошки, заграждая взор. Пока Чонгук попытался понять, что все же происходило, из ниоткуда раздалось несколько достаточно громких хлопков, а после его лицо защекотал дождь из конфетти и фольги, которые прилипли к его губам. — С днем рождения! — завопили парни, пока Чонгук отплевывался от «украшений» вечера. Помимо Чимина и Хосока, в комнате также находились Намджун, Сокджин и улыбающийся во все тридцать два Ким Тэхён. Все они собрались здесь по одному-единственному случаю — поздравить своего коллегу, друга, брата. — Ребят! — воскликнул Чонгук, зарывшись пальцами в отросшие волосы, доходившие ему до плеч. — У меня нет слов. Он был приятно удивлен, ошарашен и благодарен, что в голову его друзьям пришла именно эта идея, а не как в прошлом году. Во время знатной попойки его привязали за ногу к дивану в приватной кабинке ночного клуба, а после просто забыли разбудить, оставив его одного. — Зачем они тебе нужны? — Намджун приблизился к имениннику и, по-братски обняв его, похлопал ладонью по спине. — Лучше давай выпьем за твое здоровье и благополучие! После этих слов началась что ни на есть настоящая попойка. Стол ломился от вкусной еды, дорогой алкоголь лился рекой, поздравления от людей, с которыми Чон разделил и горести, и радости, звучали безустанно, заставляя тепло разливаться внутри, но где-то на задворках сознания ощущалась какая-то пустота. Пробежавшись взглядом по хохочущим друзьям, Чонгук остановился на Хосоке. Он был балаболом с самого детства. Умел качественно и вовремя пошутить, и зачастую все его шутки склонялись к одному — разврату. Несмотря на свою с первого взгляда кажущуюся несерьезной натуру, он первым женился и первым стал отцом прекрасных дочерей-двойняшек. Затем Чон внимательно посмотрел на Намджуна с Чимином, которые спустя годы стали партнерами не только в бизнесе, но и в постели. Парни думали, что все тщательно скрывали, пока их не застукал ворвавшийся в кабинет Кима Хосок, за которым, погрузившись в свои мысли, шел Чонгук. Очень даже вовремя они решили навестить старого друга. Чимин, распластанный на столе Джуна с его членом в заднице, нисколечко не испугался. Он попросил парней «к ебеням свалить из кабинета» или же заплатить за контент рейтингом «18+». Следующий, кто попался на глаза Чону, был Тэхён — долбаный искатель приключений. Он был тем, про которого говорили «ни стыда, не совести». Парень любил хорошо оттянуться в клубах, проебаться на несколько дней в загородных домах или на ночь-другую пригреть чью-то жену или мужа. Он был неразборчив в половых связях и, к его большому счастью, ни разу не огреб за свои похождения по койкам. Что касалось работы, наиболее требовательного человека Чонгук еще не встречал. В этом плане он был педантичен, строг и даже немного груб. Осушив до дна свой стакан, который тут же принялся наполнять Чимин, слегка не попадая и разливая янтарную жидкость на идеально вычищенный ковролин, Чон перевел взгляд на Сокджина. Тот в свою очередь дошел до кондиции, когда в голове что-то щелкнуло и из него полились старые дедовские шуточки, над которыми все ржали, хватаясь за животы. — А знаете, когда наступает осень? — Сокджин хлопнул ладошкой по руке Джуна, пытавшегося закрыть ему рот. — Когда осенило. Комната снова залилась диким хохотом. — Вы же знаете, что мои шутки совершенны, — мужчина снова бросился защищать свой юмор. — Ле-Джин-дарны. У этого парня в личной жизни все было на мази. Красавица жена, четырехлетний сын и прекрасная работа. В его большом и уютном доме Чонгук чувствовал себя своим, нужным, нежели в пентхаусе собственной высотки, в которой находилась и его компания. Он был рад за каждого из них, поэтому чувствовал себя белой вороной в этой дружной компании, которая никогда не давала ему опустить рук и остановиться на полпути. — Чего-то наш именинник снова приуныл, — подметил развалившийся на диване Чимин. — Тебе показалось, — отмахнулся Чонгук, сразу же натянув легкую улыбку. — Это потому что вы, козлины, только бухать и можете, — ткнул пальцем в парней Хосок. — Сегодня наш малыш Гук-и… — Малыш под два метра ростом и весом в почти восемьдесят килограмм, — прервал его Намджун, за что получил подзатыльник от показушно разозлившегося Хо. — Сдаюсь, — он, признавая поражение, поднял ладони вверх. — Прекратите, парни, — попытался угомонить их Гук, но куда ему. Заведенных друзей не то что полиция — мать родная не остановит. — Сегодня наш малыш Гук-и должен не только пить, веселиться и смотреть на наши противные приевш… приесвшись… Черт… — Приевшиеся, — помог ему Сокджин, после засмеявшись так, будто кто-то в ванной принялся до скрипа натирать огромное зеркало. — Спасибо, Джин-и, — поблагодарил Хо. — Приевшиеся рожи за все эти годы. Бля, прям в рифму. Все снова рассмеялись, но лишь один Тэхён фыркнул «не отходи от темы», дабы услышать, какая программа запланирована на еще не закончившийся вечер. — Подарки в студию! Чимин мгновенно вскочил с места и, на несколько секунд скрывшись за соседней дверью, выкатил поднос с разноцветными коробками под всеобщие аплодисменты. Под дружное улюлюканье Чонгук начал разворачивать свои подарки, на которые друзья не поскупились: дорогие часы, потрясающий вакизаши¹, привезенный из Японии, выполненная на заказ зажигалка и даже составленный пакет акций для нового проекта, который запустил Чимин. Радость Чона была неподдельной, как у ребенка, когда с каждой снятой оберткой он издавал вскрики наподобие: «О черт! Это потрясающе! Умереть не встать!». Пускай все подарки были достаточно дорогими, он знал, что парни вложили в них свою душу, за что был безумно благодарен. — Спасибо вам, парни, но это уже лишнее. Для меня самый главный подарок, что вы всегда ря… — Кто еще не вручил подарок? — перебив тираду именинника, Хо окинул друзей строгим взглядом. — А где твой подарок, Тэ? — загадочно спросил он, а после забавно поиграл бровями. — Неужто приготовил для нашего Гук-и ночь любви? Это подкол из-за ситуации, что случилась в далеком прошлом. Тогда Тэхён, будучи влюбленным в Чонгука, напившись, признался ему в любви во время разгара тусовки. Конечно же, утром никто об этом даже не вспомнил бы, если бы не вездесущий Сокджин со своей долбаной камерой. Видео до сих пор хранится в сейфе у Хосока. — Там, где ему положено быть, — в тон ему ответил Ким и, взглянув на наручные часы, заставил всех в удивлении выпучить глаза. — Еще в пути. Стрелки часов перевалили за час ночи, но компания и не собиралась разбредаться по своим номерам, продолжив хлестать алкоголь. Ближе к двум в дверь наконец-то постучали, и Тэхён как ошпаренный на неверных ногах метнулся в сторону нарушителей покоя. — Эй! Ты куда? — вслед выкрикнул Джун, рука которого покоилась на коленке его парня, ведь на это уже никто не обращал внимания. Чонгук внимательным взглядом, насколько это было возможно в его состоянии, проследил за Кимом. Тот в свою очередь распахнул настежь дверь, пропустив внутрь двух парней, в руках которых была огромная коробка золотого цвета с пышным красным бантом. — Та-дам! — Тэхён хлопнул в ладоши, как тот телеведущий, который представлял зрителям подарок в студии. — А вот и сюрприз! — Хера се, — выпалил Чон, осмотрев свой подарок. — Ты что туда положил? — А сейчас увидишь! После того, как парни опустили коробку на деревянный журнальный стол и ушли, гости заметно притихли, начав наблюдать за дальнейшим развитием событий. Даже Хосок, вечно сующий свои пять копеек, завис. По комнате приятным дребезжанием прокатилась легкая сексуальная музыка, на которую никто сперва не обратил внимание, а после Ким подозвал к себе Чонгука, попросив встать напротив своего подарка. — Дорогой наш Чонгук-и, сегодня ты отмечаешь свой день рождения, который, мы все надеемся, ты не забудешь никогда! Уже прозвучало много пожеланий и наставлений, а я хочу, чтобы в этот день ты просто расслабился и хорошенько отдохнул от повседневной рутины, — усмехнувшись, произнес Тэхён. — Поэтому разверни свой подарок и кайфуй! Чон перевел взгляд с Кима на сюрприз и, потянув за ленту, развязал бант. Края коробки распались по сторонам, а после перед глазами появились две тонкие ладони, красиво извивающиеся под музыку. Вслед за этим медленно показалась блондинистая макушка, а лисий прищур, идеально подчеркнутый черной подводкой, приковал Чонгука к полу, забрав возможность двигаться. — Чтоб я сдох! — как тост произнес Хосок, выпив залпом свой бокал с алкоголем. Чонгук не отрывал глаз от парня, который как мышь сидел в этой самой долбаной коробке и сейчас поднялся на ноги. Его тело, облаченное в красивое ажурное белье белого цвета, было в меру худым, подтянутым и утонченным. Через полупрозрачный лиф просвечивались розовые бусинки сосков, заставившие возбуждение внутри Чонгука вспыхнуть, словно искра. В этом парне все было идеальным: милое личико, в меру широкие плечи, плоский живот и округлые бедра. Парень, чье имя так и не было раскрыто, обворожительно улыбнулся и, не прервав зрительного контакта с именинником, грациозно выгнулся, будто кошка. Он положил ладони на широкие крепкие плечи мужчины, а после подался вперед и томно произнес: — С днем рождения. Чон никогда в жизни не забудет эту улыбку: завораживающую, лукавую. В своей жизни мужчине доводилось встречать много красивых людей, но этого парня, что сексуально извивался перед его лицом, он мог назвать божественным. Его внешность необычна, взгляд будто лезвие бритвы, а кожа казалась настолько тонкой, что могла с легкостью соперничать с нежным крылом мотылька. Чонгук никогда ничего подобного не видел и сейчас благодарен судьбе, что она свела их именно в этот день. — Похоже, наш Гук-и в восторге, — подметил замешательство друга Намджун. — Поможете? — мягко произнес парень, протянув ладонь вперед. Чонгук не сразу расслышал вопрос и, будто завороженный, поднял затуманенный возбуждением взгляд. Этот мальчишка его околдовал, укрыл пеленой своих чар и взял под контроль разум. — Конечно. Чон положил ладони на по-девичьи тонкую талию, сдержав утробный рык от мягкости чужой кожи, и, напрягшись, потянул мальчишку на себя, а после поставил на пол. — Обожаю сильных мужчин. «По сравнению с этим пареньком, змей-искуситель — жалкая ящерица и полный профан в своем деле», — промелькнуло в мыслях Чона. Будто сквозь толщу воды он услышал, что кто-то из парней предложил свалить, а затем последовали топот, смех и хлопок двери. Чон благодарен друзьям за прекрасный вечер и подарки, но еще больше он благодарен, что они ушли в самый нужный момент. — Ну что ж, — тонкие пальцы вцепились в рубашку на груди, чуть царапнув смуглую кожу, — раз нас оставили наедине, предлагаю продолжить веселье. Мальчишка походил на дикую кошку, которая, найдя свою добычу, загоняла ее в угол. Он наступал на Чона, заставляя того отступать назад, пока он, чуть вздрогнув, не упал в мягкое кресло. — Идеально, — прошептал незнакомец, зарывшись пятерней в свои волосы, чуть взлохматив их. Чонгук завороженно наблюдал, как в такт музыке раскачивались привлекательные бедра парня, как прогибалась его спина и… Ямочки на пояснице. Он не мог отказать себе в удовольствии провести по ним и ощутить, насколько мягка чужая кожа. Было интересно, где же Тэхён откопал такое сокровище, гибкости тела которого могли позавидовать гимнасты. Позже, когда дымка алкоголя развеется и наступит утро, он обязательно это узнает. Взгляд Чонгука скользнул от тонкой шеи к острым ключицам, спустился к впадинке пупка, в которую он обязательно нырнет языком и обведет по кругу, и остановился на возбужденном члене, что топорщился в узких ажурных трусиках-шортах. — Иди ко мне, — позвал мужчина. — Хочу попробовать свой подарок. Парнишка обольстительно усмехнулся и, не став испытывать чужое терпение, оседлал чужие бедра. Он поерзал задницей на заметно увеличившемся возбуждении Чона, вызвав несдержанный вздох, а после запустил пальчики во влажные волосы на затылке. — Как тебя зовут? — поинтересовался Чонгук. Он припал губами к тонкой шеи мальчишки, принявшись выцеловывать пахнущую персиками кожу. Сладость, которую он ощутил на кончике языка, растеклась по всей ротовой полости и тяжестью осела в паху. С каждой минутой было все сложнее сдерживаться, дабы не разложить это прекрасное тело на столе посреди гостиничного номера. Ему нужно еще немножко, чтобы насытиться его красотой, а уж после вкусить этот весьма сочный плод. — Для вас я могу быть кем угодно, — томно прошептал парень, выгнувшись дугой от приятных ласк. — Я хочу услышать настоящее имя, а не рабочие псевдонимы, — более грубо произнес Чон и, схватив парня за волосы, заставил смотреть в глаза. — Терпеть не могу слащавые прозвища. Парнишка всего на секунду стушевался, но, прильнув к широкой груди, в самые губы горячо выдохнул: — Юнги. Чонгук удерживать в цепях своего демона больше не мог. Он поцеловал его глубоко, напористо, временами оттягивая нижнюю губу, немного прикусывая ее и оставляя мелкие ранки. Его хотелось выпить, сожрать, разорвать и обглодать до костей. Если бы было возможно, он бы растер парня в порошок и втер в свою кожу. У Чона уже были мужчины в плане постели, но ни один даже рядом не стоял с Юнги, что ужом извивался на его коленях, выпрашивая больше грубости и ласки. Он одновременно мягкий и податливый, как пластилин, но в то же время выпускал свои коротенькие ноготки и полосовал широкую спину через тонкую ткань рубашки. — Сними чертову… Не успел парень договорить, как услышал треск ткани, а после под ладонями оказался оголенный торс Чона. Он водил по коже несдержанно, хаотично, оттого и кайфовал, разбавляя тяжелое дыхание стонами в поцелуй. Спустя несколько минут, когда легкие готовы были лопнуть, Юнги неожиданно сполз с чужих колен и плюхнулся на пол. Слава богам, что ковролин достаточно мягкий, иначе стертых коленей ему было бы не миновать. — Настало время подарков, — прохрипел Юнги, вцепившийся в пряжку ремня. Чонгук наблюдал за тем, насколько нетерпелив его любовник: он шипел, когда язычок ремня не выскальзывал из петель, облизывал свои блядские опухшие губы, а его пальцы тряслись от нетерпения. Но когда перед его взором оказался крепкий налитый кровью член с крупной темно-розовой головкой, мальчишка ошарашенно уставился на него. — Осилишь? — с насмешкой произнес Чон. Вместо слов быстрый кивок, а после вертлявый язык обвел головку и пощекотал уретру, собрав выступившую капельку предсемени. — Ох… черт. Юнги выглядел горячо, стараясь доставить удовольствие. Он изначально задал быстрый темп, доводя мужчину до стонов и белых кругов перед глазами. Чон чувствовал мягкость губ, обволакивающих член, теплоту рта и как стенки горла сжимались вокруг него. Безумно хотелось двинуть бедрами навстречу, но он боялся все испортить и доставить дискомфорт парню. — Бля! Сил терпеть эту пытку уже не было, поэтому он оттолкнул мальчишку и, резко поднявшись на ноги, потащил следом его самого. — Вот так сразу к десерту? — пискнул опешивший Юнги. — Нет, — Чон подхватил его за ягодицы и усадил к себе на талию. — До него у нас еще как минимум три блюда. Вряд ли они запомнили, как добрались до спальни, попутно срывая с себя одежду. Казалось, что руки были повсюду: они переплелись скользкими змеями и доставали везде. Юнги опомнился тогда, когда его повалили на широкую постель, застеленную шелковым покрывалом. У Чонгука мурашки по спине пробежали, когда он осмотрел обнаженного перед собой парня. Он был идеален во всех смыслах этого слова, отчего в нем проснулось желание навсегда овладеть им. Кровать прогнулась под весом Чона, который разместился меж призывно разведенных худых ног. Длинные пальцы очертили круги на плоском животе, бедрах, а после проникли в ложбинку меж ягодиц. — Только не медли, — прохныкал парень. Его аккуратный член дернулся, из-за чего капля смазки тонкой ниточкой опустилась на гладко выбритый лобок. — Не люблю чертовы прелюдии. — Я рад, что наши вкусы схожи, — растянул губы в широкой улыбке мужчина. — А это что у нас такое? — он ощутил прохладную выпуклость под указательным пальцем. — Нравятся игрушки? Чонгук надавил на анальную пробку, что проехалась по чувствительным точкам, вырвав стон из раскрытых губ. Ему понравилось наблюдать за искаженным в гримасе удовольствия лицом. Юнги красиво хмурил брови и лишь немного морщил свой курносый носик. — Весь день на ней сидел. — Значит, твоя прекрасная попка уже готова. Вытащив пробку с пошлым хлюпом, Чон несколько раз провел ладонью по своему эрегированному члену и направил его в раскрытое перед ним тело. Юнги божественный. Он легко принял его, приятно сжавшись вокруг возбуждения, и еще шире развел ноги, благо растяжка позволяла. Первый толчок — первый вскрик. В комнате повис плотный запах секса, дорогого парфюма Чона и сладких персиков. Шлепки влажных обнаженных тел рикошетили прямо в их разум, что подогревало нарастающую страсть. При каждом движении тазом Чон соприкасался лобком с влажными от пота и смазки ягодицами стонущего, как блядь, Юнги. Член входил резко, до упора, раздвигая пульсирующие стенки, разнося по телу блаженство, температура которого уже выше некуда. — Ка-а-ажется… я… схожу с ума, — прерывисто выстонал Юнги. — Я не против, — в ответ прошептал Чон и, сделав еще несколько поступательных движений, излился глубоко внутрь мальчишки.

***

Строгий темно-серый костюм-тройка, идеально выглаженная белая рубашка — повседневный образ Чонгука, но черные очки немного подпортили офисный образ, что могло означать лишь одно — попойка прошла удачно. Никто из работников компании не осмелился громко вскрикнуть или набежать на босса с кучей вопросов, ведь каждый усвоил этот урок: лучше его сегодня не трогать. Мужчина уверенным шагом направился в свой кабинет, где смог бы сесть в свое кресло и устало откинуться на весьма удобную спинку, несмотря на то, что сейчас только утро. Паренек и правда оказался божественным; Чонгук всю ночь не мог сомкнуть глаз. Юнги из него все соки выжал, вывернул наизнанку и вылизал своим юрким язычком его нутро. Ближе к шести утра они, обессиленные, повалились на мягкие подушки, но даже после мужчина не смог сомкнуть глаз. Он разглядывал лицо спящего парня, которое было безумно красивым, несмотря на потекший макияж. Юнги позволил Чону делать все, что ему заблагорассудилось, что еще больше подогрело аппетит обзавестись таким парнем. — Доброе утро! — в кабинет как всегда бесцеремонно ворвался Хосок. После вчерашнего он выглядел слишком жизнерадостно. — М-м-м, — все, на что хватило Чонгука, так это вяло промычать и махнуть ему рукой в строну двери. Сил говорить не было. — Пардон, — Хо прикрыл за собой дверь и, сев возле безжизненной тушки, сложил руки в замок. — Похоже, кто-то сегодня вообще не спал, — в ответ на эти слова мужчина отрицательно покачал головой. — Тэ снова всех нас переплюнул с подарком. — Ты знаешь, что я вчера заметил? — Чонгук бросил взгляд на удивленного друга. — Вчера ты выглядел немного странно, когда увидел Юнги. Был… слишком удивлен. Несколько минут Хосок жевал губу, смотря прямо на истощенного друга, но после сдался, громко выдохнув. — Ты прав, черт всевидящий. Мне уже доводилось встречать Юнги. — Брови Чонгука взметнулись вверх. — В моем кабинете. У Чонгука в голове заплясали смазанные картинки. Неужели этот прекрасный мальчик… — Только уйми свою бурную фантазию, это не то, что ты подумал. — Так объясни мне. Чон злился, потому что не хотел слышать плохое о парне, который так сильно ему понравился. Возможно, не по статусу будет встречаться с ним, но… ему плевать. Впервые. — Юнги — секретарь Тэхёна, — он запнулся. — Новый секретарь Тэхёна, который по своей неосторожности и незнанию, насколько хитрым может быть наш друг, проиграл ему спор, — Хо тихо хохотнул. — Ким долго не мог придумать ему наказание, вот и пришел с ним ко мне, дабы я помог. — Ну а ты не отказал, — констатировал факт Чонгук и свободно выдохнул оттого, что парень не относился к бабочкам на ночь. — Я же сама доброта, — Хосок состроил эгьё. — Тем более все остались довольными. Тэ — получил свое желание, я — заработал плюсик в карму, Юнги — удовольствие, а ты… — Я хочу его себе. — Что и следовало ожидать, — оба парня рассмеялись. — Рад, что праздник удался, и надеюсь, что главный подарок тоже. — Это был лучший подарок.