Always by your side

В комнате безмолвным призраком блуждает угрюмый сумрак, обволакивая каждый ее уголок в, казалось бы, непроницаемую тишину, что разрывает лишь шелест ангельских крыльев. Тихо-тихо, практически абсолютно не слышно приветствует гостя оживившийся дом, замигавший тусклым глазом старой настольной лампы. На что он лишь едва уловимо улыбается, прикрывая глаза и вдыхая полной грудью столь знакомый запах места, ставшего для него уже практически и вовсе родным. Каждый его уголок, коридор и развилку ангел знал как молитву, которую повторял и не раз заученными отрывками когда-то раньше. Достаточно лишь начать, как мысленный образ очерчивается до конца, приобретая свою былую целостность и ощущение правильности, но есть что-то такое, трепетом сердца зашедшееся где-то в груди, что-то, не знакомое ангелу раньше и столь неожиданно появившееся в этом месте… Лишь в доли секунды тонкие пальцы находят вырезанное на столе игловатыми линиями слово, всего несколько букв, но их хватает, чтобы сердце внутри совершило кульбит, подскочив к самому горлу, а на губах расцвела нежным цветком грустная полуулыбка. «Не забыл» про себя думает ангел, делая шаг в направлении к столь знакомой, родной для него комнаты, но в нерешительности замирает перед самой дверью. Вихрь сомнений, тысяча чувств и эмоций закрадываются в душу ангела, но больше всех его тревожит мысль о том, а правильно ли он поступает сейчас, являясь вновь к своему человеку, в чем смысл его появления здесь, что он думает или желает увидеть теперь? Счастья в глазах любимого, слова трепетного признания или боль и скорбь, отраженные где-то внутри, на задворках человеческого сознания? Он и сам не знал, что ожидает его за этой дверью, но точно понимал, что больше медлить нельзя, он слишком долго пробыл в неведении, слишком многое произошло за столь короткий период времени, для него лично пролетевший безумной вспышкой, и слишком многое хотелось сказать, объяснить и просто выразить, зная, что и этого будет достаточно как никогда… В комнате царил полумрак, закравшийся в каждой ее уголок причудливой тенью блуждающий по высоким стенам, будто живое существо, перемещающееся с места на места в отчаянных попытках скрыться от уличных фонарей, слепым глазом заглядывающим внутрь. Из приоткрытого окна жутко несло по-зимнему суровым холодом, от которого ангел лишь только зябко поежился, оглядевшись вокруг. Его человек спокойно спал, забывшись в потоке собственных грез и лишь изредка улыбался во сне незримому силуэту, подрагивающему миражной тенью в сплетении тьмы и света. Увидев любимого тихо спящим, Кастиэль окончательно растерялся, не ожидая такого поворота, и забывчиво присел рядом на самый край, будто в попытках не потревожить охотника, который сейчас выглядел совсем беззащитным, открытым во всех смыслах слова… Длинные ресницы трепетно подрагивали, скрывая собой яркий лесной пожар, поразивший Кастиэля с самого первого дня их встречи, губы чувственно приоткрыты. Сейчас, казалось бы, каждая черточка лица Дина была наполнена умиротворением и спокойствием, от чего ангел искренне улыбнулся. Он и не помнил, как давно и сильно ему не хватало именно этого чувства, ощущения того, будто бы ты на своем месте, а все происходящее вокруг тебя, есть то, что и должно было быть всегда. Казалось бы, ангелу хотелось выразить столь много чувств и эмоций сейчас, разрывающих его душу где-то глубоко-глубоко внутри… Но он не мог, будто зачарованный наблюдая за спящим охотником, ему редко когда выпадала возможность видеть Дина в полном спокойствии, единении с собой и собственными мыслями. Такие моменты всегда производили на него особенное, неизгладимое впечатление, заставляя сердце трепыхаться внутри от тягучих потоков нежности, накрывающих с головой. Кажется, всего лишь одна секунда и станет безумно тяжело дышать, а по телу прольется волна мурашек… Лишь одно прикосновение, легкое, едва уловимое, и того было бы с головой достаточно, чтобы сладкая, нежная дрожь, покалывающая в самых подушечках пальцев, смогла испариться, исчезнуть хотя бы на секунду и вернуть мысли на правильный ход. Кастиэль и не ожидал, что настолько сильно успел соскучиться по этому человеку… Он, величественное в своей мощи неземное создание, сотворенное для защиты этой крохотной планеты, всего ее населения, едва сдерживался, чтобы не протянуть руку и не коснуться марева сна и фантазии. Кастиэль и сам не понимал, не грезит ли он сейчас, не является ли все это одним безумнейшим сном. Его чувства, эмоции и порывы, которые он каждый раз испытывал, находясь рядом с этим невероятно сложным, необычайнешим человеком, но нет, его собственное, гулко бьющееся сердце подсказывало, что все это реально, а память одним за другим подкидывала давние воспоминания. Он помнит, каким ярким светом его вела душа Дина, когда он, казалось бы, уже заплутал в коридорах ада, отчаялся найти его душу, но она нашла его сама. Нежный, манящий свет, будто крошечный ядерный реактор, способный взорваться в любую секунду от потока чистой энергии, но Кастиэль не боялся прикоснуться к ней, словно зная наперед, что ее свет не причинит ему боли, не ранит, он только зовет за собой, по-странному вызывая желание ответить на этот зов, откликнуться тем же светом… Кастиэль всегда знал, что есть в этом что-то правильное и естественное, а его с Дином связывала тонкая ниточка, глубоко проходящая трепетной преданностью каждого из них друг другу. Что бы ни происходило, сколь бы тяжело ни становилось идти дальше, но Кастиэль всегда был рядом для своего человека, пусть порой и не зная, способен ли он помочь, может ли он, как ему всегда хотелось, быть полезен, он всегда был с Дином, жертвуя собой, когда не было иного выхода, вытаскивая братьев из передряг. Казалось бы, глупейшего рода занятие, но он никогда не думал об этом, не размышлял о том, насколько дорога его жизнь, и насколько далеко он готов зайти в своих отчаянных попытках помочь человеку.Он не знал этого и не хотел знать, просто так было правильно, и правильным же чувством отражалось внутри. И сейчас, глядя на Дина, он понимал, что вот оно его счастье — в паре тихих мгновений, в возможности просто быть рядом, зная, что твой любимый жив и больше ему не грозит никакая опасность. Улыбка сквозь хрусталь слез, любовь вопреки и несмотря, все это многим могло показаться такой немыслимой глупостью и безрассудством, но для Кастиэля это была единственная и непреложная истина, он не чувствовал при этом и капли неестественности происходящего, абсурдности и самоубийственности этой преданности хотя бы потому, что где-то глубоко-глубоко внутри он знал ответ на свой главный вопрос, чувствовал и ощущал его каждый клеточкой собственного естества. Их души связаны и разорвать эту связь нельзя столь просто. Иногда слова это не самое главное, не самое важное и не мерило всех чувств, главное это то, к чему тянется сердце, любовь пусть и слепа, но для ее понимания, существования в жизни каждого не обязательно необходимо иметь глаза, достаточно просто уметь ее ощущать. И сейчас, нежно касаясь ладони охотника, едва ощутимо, блуждая по ней пальцами, ангел чувствовал любовь, знал и ощущал ее на себе, будто она растворялась где-то глубоко внутри, соединяясь с кровотоком в жилах, биением сердца и ритмом дыхания, и от этих чувств хотелось разорваться на миллионы кусочков, стать частью любимого человека, больше не расставаясь с ним, не отказывая себе в возможности счастья. Но Кастиэль понимал, что все это попросту невозможно сейчас, он не думал о собственных чувствах и эмоциях, он просто знал, что их время еще не пришло, да и что значит момент «здесь и сейчас», когда впереди целая вечность, на Земле ли, в Раю ли, это не имело никакого значения, все, что было значимо, все, что действительно волновало душу, сейчас было перед ним, скрываясь в одном простом человеке, его человеке, который должен продолжать жить дальше, а жизнь Кастиэля сейчас не на Земле, его дом это дикий Эдемский сад рядом с Джеком в роли наставника, гордого отца, готового всегда помочь, сделать не только Землю, но и Рай хоть капельку лучше… Реальность абстрактна, а время текуче, будто песок, уходящий сквозь пальцы. Будь то день, год или десятки лет, ему было все равно сейчас, ведь это когда-то крохотное чувство симпатии, переросшее в искреннюю любовь и преданность, не угаснет в его душе и через долгие столетия. Кастиэль знал, что он не одинок в своих чувств, а его искренний порыв был услышан, большее же не волновало его теперь и не могло. Сложно объяснить уверовавшему в счастье, что оно может быть безрассудно, ирреально или же противоречит законом логики, ему будет достаточно лишь того факта, что оно есть, счастье для каждого имеет свое выражение, свое каплю безумства, и с этим нельзя не согласиться… Первые холодные лучи предрассветного солнца медленно скользнули в комнату охотника, прожигая последние тени, будто огонь освещающий кромешную тьму. На горизонте, казалось бы, была разлита нежная акварель, струящаяся перистым подтеками светлых облаков, все в доме вмиг ожило… И быстрый бег стрелок настенных часов, и каждая малейшая четрточка комнаты, будто в мгновение ока вновь обретшая свою былую четкость образов вместо размытых силуэтов, и даже заливистый собачий лай, заставивший Кастиэля в неожиданности вздрогнуть. Прямо на него несся огромный пушистый пес, без зазрений совести весело запрыгнувший на постель хозяина, и будто признав в Кастиэле своего, мокро лизнул его правую щеку. Достаточно было всего пару секунд для лохматого чуда, чтобы разбудить и хозяина комнаты, который уже привычным жестом ласково потрепал пса по золотистой шерстке, разлепляя сонные веки, прежде чем раздался тихий шелест ангельских крыльев и с губ слетела нежная улыбка, брошенная на прощанье прежде, чем раствориться в предутренней прохладе… Это была не последняя бессонная ночь Кастиэля, проведенная в компании своего человека, день сменялся ночью, зима весной, а затем и осенью с летом, но оставалось неизменным одно — незримый силуэт, поселившийся в комнате охотника, и каждый раз возвращающийся вновь.