Сладкие моменты любви

Руби и Джин ехали в Хамелеоне. Джин был за рулём. Руби прильнула к Джину. — Давай в этот раз ты не будешь хмурым занудой. А просто расслабишься за выпивкой с моим отцом. Джин перевёл Хамелеон в зачарованный режим и сменил путь, свернув в противоположную сторону. Руби отодвинулась от Джина, нахмурив брови. — Эй… Куда мы? — Хочу поговорить с тобой. Наедине. Как раз мы вдвоем. Руби отошла от Джина. — Нет. Думаешь, я не знаю твои фокусы? Даже не подходи ко мне! Укушу! — Укушу? — Джин поднял одну бровь вверх — Руби, я давно изучил твоё пиратское поведение. Джин остановил машину и полностью скрыл ее от любопытных глаз. Джин поднялся с места и направился в сторону подруги, расстегивая на шагу пиджак. Руби отходила назад, пристально смотря на друга. Затем бросилась к двери, пытаясь открыть ее. Джин с легкостью положил Руби на диван, облокотился коленом между ее ног, развязывая красный галстук. — Руби… Тебе нравится, когда я имею тебя. Но твоя пиратская натура отталкивает твою женскую сущность. Я давно осознал, женщину в тебе только я заставляю вырваться наружу. — Джин отбросил галстук в сторону, улыбнувшись. — Джин — Руби тяжело дышала, но откинула свою шляпу в сторону и расстегивала свой красный пиджак. — Что ты творишь со мной? Рядом с тобой я превращаюсь в барышню, чьё сердце одолевает трепет, при виде тебя… Ты же… Ни пират, ни рыцарь… Но я с ума схожу по тебе. — Я люблю тебя! — Джин стал расстегивать белую рубашку. Они всегда делали это не спеша, чувствуя, как их сердца бьются все сильней и сильней. — Я рад, что открыл твою природную сущность. — Ты не представляешь, как я ревновала тебя к этим расфуфыренным дамам. Мне нравилось, что в тебе просыпался смелый герой, который с легкостью останавливал мой пыл и даже спасал меня. Но увидеть, как ты однажды даришь поцелуи другим…. Мне захотелось своей саблей отрезать тебе и этим пустышкам губы. Джин справился со всей своей верхней одеждой, и оказался перед Руби с обнаженным торсом. Он взял одну ногу Руби в руку, и провел рукой по всей длине ноги, дотронулся до сапога и стягивал его. — Ты поступила правильно, что призналась мне в своих чувствах. Хотя могла и нежнее их выразить. Но я сразу стал твоим. И буду им. Руби сняла свою рубашку, и бросив ее, слегка приподнялась. — Я пиратка, рождена для морей. Думаешь, я с легкостью признаюсь самой себе, что ты имеешь власть надо мной? Морские окуни! Джин! Вместо того, чтобы оттолкнуть тебя, как других мужчин! Я хочу тебя! Джин, справившись со вторым сапогом и наклонившись к Руби, поцеловал ее. Руби провела по обнаженному торсу друга руками. Джин снял с нее лифчик. — Руби, говорил тебе, не носи такое белье. Не скрывай свой истинный размер груди. К тому же, перетягивание вредно для твоего здоровья. — Джин, опять… Я пират. Слышишь! Не женщина, что мечтает о любви мужчин. А пиратка, что мастурбирует на сундук золота и море выпивки. — Внутри и снаружи ты девушка. — Не называй меня так! — Девушка, в которую я влюблен. — Чмокнув в кончик носа, Руби затрепетала, а Джин продолжил, при этом разглядывал Руби взглядом полной нежности и любви. — У каждого есть эрогенные зоны. Но их порой не просто найти. Но когда возлюбленные их находят, то их целью становится доставить удовольствие своей половинке, а не управлять ею. Ты своенравна, вспыльчива. Я же спокоен, учтив и всегда разговариваю научными фразами. Я сравниваю нас с камнем и водой. Но лишь оставшись вдвоем, мы обнажаем свои истинные чувства. И мне это нравится. Джин стал медленно снимать обтягивающие штаны подруги. Руби с нежностью и лаской подняла глаза на Джина. Джин в ответ мило улыбнулся. Такую улыбку на лице ученого видела только Руби. Она встала на колени и поцеловала Джина в губы. Руби расстегнула ему ремень брюк, и медленно, целуя все его тело, спустилась вниз. Когда она добралась до его ширинки, Джин нежно схватил ее за подбородок и поднял ее лицо. — Руби, я знаю. Люди готовы ради любви на все. Но это ниже твоего достоинства, не делай. Прошу. Мне не принесут удовольствие ласки, что даришь ты мне через силу, а не через истинное желание. Руби смотрела на него мокрыми глазами, она была счастлива. Только сейчас она решилась на такой поступок, спустя долгое время их отношений. — Джин… Но я знаю, тебе такие действия нравятся. К тому же..... — Не слушай девушек, что побывали в моих объятиях. Они много болтают. По сравнению с тобой они жалки. Благородство их меркнет, видя, на что они готовы ради того, чтобы учёный в них побывал. Ты не такая, Руби. Ты королева. Королева морей. И не иди мне на уступки. Я сам добровольно склонюсь перед тобой. — Джин, я люблю тебя! Правда ещё не разобралась, больше моря или же нет. — Не важно. Больше или меньше. Я бы привёл данные и доказал тебе. Но… — Что, но… Джин? — Но… Я и так все вижу. Руби, назвать тебя милой или же нежной…. Ошибка всех мужчин. Руби, ты… — Джин отвлекся на поцелуй в ее шею, и слегка касался ее кожи кончиком языка — Ты как море. Можно увидеть красоту и прелесть жизни, но можно разглядеть страх и опасность. — Джин, я горю! Потуши меня. Потуши своим… — Джин резко поцеловал ее в губы. Пальцы Джина ласкали ее половые губы и клитор. — Моя Королева Морей. Ваш верный возлюбленный, ученый из Технополиса, Джин, просит разрешение подняться на ваше судно — с нежной улыбкой и еще контролируя себя, Джин гладил колени возлюбленной. — И преподнести вам несметные дары. — Я принимаю вас, учёный зануда, на своё судно. Руби изогнулась, Джин принялся целовать ее между ног. Затем, сняв всю оставшуюся одежду, он полностью лег на Руби и посмотрел ей в глаза. — Я люблю тебя, Руби! И постоянно хочу об этом говорить тебе. — Я… Люблю… Тебя тоже! Они снова слились в поцелуе и пиратка почувствовала, как ученый вошел в нее, придерживая своей рукой ее бедро. Руби чувствовала себя самой счастливой. Через час они тяжело дышали, лёжа на диване. — Джин, мы опоздали к моему отцу. Джин поцеловал голову подруги, и провел рукой по ее темно-фиолетовым волосам. — Я все рассчитал, у нас есть ещё время. — Вот же ты… Джин улыбнулся, а Руби повернулась к нему. Они ещё пару минут наслаждались уединением и отдыхом. Затем, одевшись, поехали в замок Ульфа, к Рубенсу. К отцу Руби, где Джин снова был обычным и хмурым. Но Руби знала, что он наслаждается воспоминанием их интима.