Не в своей стихии

Диего скрипнул зубами. Кажется, он крупно облажался. А ведь считал себя знатоком человеческого лицемерия. Как наивно. Так долго позволять обводить себя вокруг пальца. И до сих пор… до сих пор не имея никаких моральных сил на то, чтобы ее возненавидеть. А, так вот почему Пятый так опекает Ваню. Привязанность такая отвратительно тягучая. Как жвачка. Лайла постоянно жевала жвачку. Интересно, если она и сейчас, то не подавится ли она во время драки… Диего мысленно влепил себе оплеуху. — Лайла ведь может копировать только способности одного человека, — сквозь пелену белого шума, вызванного потрясением, до Второго донесся чей-то задумчивый голос. — Не до тебя, Клаус, — Диего смог лишь мельком заметить, как Лютер отмахнулся от Четвертого. — Да, не неси чушь, Клаус, — машинально пробормотал Диего, поежившись от того, с какой легкостью Лайла только что снесла стену сарая. Да уж. Ее бы способности, да в мирное русло. А, стоп. Это могут быть и не ее. Хотя до Вани она вроде пока не добралась. Интересно, как она собирается освоить способности Вани, если у самой Вани на это ушло столько лет? Реджинальд явно подкачал с тренировками. Лайла осваивает их силы с одного касания, и моментально понимает, как они работают. Да как она это делает? Понимание сути способности передается вместе с самой способностью? А он понял бы, если бы она использовала его способность тогда, в психушке? Он не понял, что она использовала его, как бы он понял, что она использует его способность. Диего вздохнул, однако тут же одернул себя. Не сейчас, не сейчас, несейчаснесейчас… — Но если мы выйдем против нее все сразу, то… — Клаус, — рявкнул Диего, приходя в себя и пока толком не понимая, что пытается до них донести Четвертый, но априори знающий, что ничего путного сказать тот не сможет. — Правда, не до тебя. Поговорим потом, когда закончим здесь. Если хочешь сказать, что я похож на какого-нибудь Фредди Меркьюри, то обожди с этим. Диего вновь напряженно уставился на, как выяснилось, свою сестру, которая только что откинула в сторону Ваню, пытавшуюся загородить ей дорогу. Помрачневший взгляд Четвертого он уже не увидел. Как и Лютер, которому обычно вообще не было дела до чьего-то выражения лица. Тем более, в такой момент. Тем более, когда это кто-то, кто не Эллисон. И, как и следовало предполагать, никто из них не заметил, как Клаус отделился от них, короткими перебежками прокладывая себе дорогу к полуразвалившемуся зданию.

***

— Твою… — сглотнул Диего. — Ты же получила мою способность, — равнодушно наблюдал за скрючившейся на грязном полу Лайлой Клаус, и поинтересовался с притворным сочувствием, — разве ты не этого хотела? — Как… — сквозь крепко стиснутые зубы, изо всех сил пытаясь подавить рвущиеся наружу вопли, процедила Лайла. — Как остановить это? Прекрати это… — Это не я, — склонив голову набок, цокнул языком Клаус. — Это они. Люди, которых ты убила. Я вижу их так же четко, как и ты. Но это именно ты — их убийца. — Ты… — прошипела Лайла. — А что, ты всерьез думала, что я весь такой пацифист, потому что мне нравится получать от всех и каждого? — Почти добродушно усмехнулся ей Четвертый. — Даже если ты просто не рассчитаешь силу, ты не объяснишь озлобленному призраку, что это был несчастный случай. У него впереди бесконечность, чтобы свести тебя с ума. А у тебя… у тебя останется не так много времени. Тебя вряд ли выгонят из загробного мира после смерти. — Выгонят из загробного мира? — Впервые за время тирады искренне удивился Пятый, до того равнодушно наблюдая за извивающейся на полу Лайлой. — Ну, это то место, куда попадают после смерти, — благодушно пожал плечами Клаус. — После какой еще смерти? — Окончательно обернулся на Четвертого Пятый, теперь уже и вовсе теряя интерес к обездвиженному противнику. — Моей, — изогнул бровь Клаус. — Я же говорил об этом. Пару десятков раз. — А, извини, — моргнул Пятый. — Я помню, ты упомянул об этом. У меня до сих пор каша в голове. — Не помню, чтобы ты говорил о том, что умер, — укоризненно посмотрел на брата Лютер. — Для того, чтобы помнить, что я говорю, меня надо слушать, — до отвращения миролюбиво улыбнулся Клаус, впрочем, тут же вполне искренне хлопнув по плечу нахмурившегося Пятого. — Не переживай, старик. Лайла больше не проблема, мы скоро вернемся домой. Без всех этих концов Света и свихнушихся обиженных родственничков. Без обид, Лютер. — Эй, — непонимающе перевел на него взгляд Первый. — Я сказал «Лютер»? Я хотел сказать «Ваня». Без обид, Ваня! Ваня, вздохнув, только отмахнулась. Игнорируя оскорбленный взгляд Лютера, причитания Диего и катавшуюся по полу Лайлу, которой сердобольный Пятый засунул в рот чей-то носок, она отошла немного в сторону и медленно сползла по стене. Когда это все закончится.