Приди, приди рай

Боруто и Мицуки хотели пойти на горячие источники. Мицуки ни разу не ходил на них, даже не знал, что они есть и существуют, а Боруто такой «молодец», покажет лучшему другу, что значит быть человеком (как бы иронично не звучало). Хината сама лично собирает вещи сыну, чтобы ничего не забыл. А пока мама потеряла бдительность у Боруто появился шанс достать с закрытого ящика бати книжку Джирайи! Ключ отец носит всегда при себе, но из-за этого сынишке ещё сильнее хочется достать эту книжку. Ключ достать было легко: папаша так сильно устал с работы, что спал как мёртвый (вот негодник, дай отцу отдохнуть, хоть как-то скрасить свои серые будни сладким сном!). И вот он, тот самый момент истины. Боруто поворачивает в замке ключ и открывает крышку ящика, вытаскивает из неё запылившийся переплёт книги, который вечно читал старик Какаши всегда хихикав. И что он в ней нашёл? «Приди, приди рай» — странное название, конечно, но парня уже не остановить. Боруто прячет её во внутренний карман своей куртки, а ящик ложит на место, предварительно закрыв его. Положив на место ключ, забирает свою сумку и, очень спеша, направляется к месту встречи с другом. Мицуки на месте не оказалось, значит либо он опаздывает, что мало вероятно, либо Боруто пришёл раньше времени, но это даже к лучшему — есть время прочитать предмет его интереса. Парень раскрывает книгу где-то посередине повествования. Ему сразу бросается в глаза фраза «Раздевайся и давай ебаться». Боруто читает взахлеб этот порнографический рассказ, все ярче и ярче краснея. «Вот почему батя прятал это от нас. А этот Джирайя был автором этой порнухи?! А старик Какаши? Вот почему он так хихикает при прочтении! Старый извращенец! И зачем батя вообще хранит этот мусор, как своё сокровище?!», — словно поезд экспресс, мелькают мысли в голове у читателя Извращённого Отшельника. И тут как всегда из ниоткуда (точнее из области спины) раздаётся голос Мицуки (сына того самого не то женщины, не то мужчины). — Привет, Солнце, что это ты читаешь? Боруто аж подпрыгнул от неожиданности. Все таки друг отвлёк его от столь пикантной части рассказа. Понимая, что сам стал испорченным всего за пару страниц , читатель творчества Извращённого Отшельника всё гуще и гуще краснел. — М…Мицки? П-привет! Ты чего т-так подкрадываешься? Хотя это в твоём р-репертуаре…— волнуясь, что его спалили, заорал наш извращённый голубчик. — Боруто, ты ответил вопросом на вопрос. — заметил друг. — Ааа, д-да? Хахахах. — чешет рукой затылок блондин. — Боруто, что с тобой? Ты весь красный, не перегрелся? И что это за книга? — Хах… Ну это…Какой-то банальный роман (российского производства, конечно) и я не перегрелся, просто… — Если не перегрелся, тогда может заболел? Если тебе плохо можно пойти в следующий раз. — Нет, не надо! Все в порядке, я здоров! — Ты и впрямь как всегда полон энергии, раз аж надрываешь голос (от стонов, но все это потом). Тогда пошли? — Аа, д-да. И парни направились к горячим источникам. По дороге Боруто было не ловко завязать диалог, ведь на его памяти красовались умопомрачительные вещи из столь увлекательной книжки. К его счастью или безграничному сожалению, Мицуки решил сделать это вместо него, правда задал вопрос, на который его Солнце пожелало бы не отвечать. — Солнце, а про что эта книга? Сердце Боруто забилось в бешеном ритме, кровь прилила к щекам, что он стал краснее прежнего, хотя куда ещё. — Хахах…Она про…любовь! Да точно, про человеческие отношения. — промямлил Боруто. — Человеческие отношения, любовь. Ммм…Интересно, а что люди делают, когда влюбляются? — А, ну они начинают встречаться, целоваться, женятся, а потом…ой, — блондин осекся, про себя подумав: « чуть не проговорился (об этом самом)». А если бы не спохватился? Мицуки наверно подумал, что он извращенец! (на правду не обижаются, лол) — А потом? — эта реакция друга вызвала у Мицки жгучий интерес. — Ну потом, они, кхм, начинают процесс размножения. — через силу воли без запинки протараторил блондин. — А как происходит процесс размножения? Вот тут Боруто бросило в жар. Как он должен объяснить ему, что такое процесс размножения?! — Ааа, Мицки, слишком много вопросов! — Боруто, если ты мне не объяснишь, я могу спросить у ребят. Не перетруждай себя. — У ребят? Нет, не надо. Лучше я сам. — парню представились возмущённые голоса друзей. — ну вообщем, детей делают, кхм, весьма хлопотно. У мужчин есть, так называемый, эмм, ствол оплодотворения, который он вставляет в…дырку, которая находится между, ааа, ног у женщин, после чего она забеременеет. — парню, который будучи выжатым, как лимон, показалось, что на этом его мучение закончилось, но на самом деле это только начало его страданий. — То есть и у меня есть этот ствол оплодотворения, и я могу делать детей? Вот такого вопроса Боруто точно не ожидал от лучшего друга. — Ну, типа того…Ладно, Мицки, давай закроем эту тему? Она слишком смущающая… — Смущающая? Хмм…Хорошо, Солнце, если тебе так угодно, то закроем столь смущающую тебя тему. — он сделал акцент на этом слове, томно протянув его дольше других. Боруто это ещё больше заставило покраснеть (раз десятый он становился краснее помидора). — Хахах. — нервный смешок. — Вот мы и пришли, идём возьмём комнату. Они молча вошли в помещение, забранировав на 2 часа отдельную комнату, разделив деньги пополам. Без лишних слов зашли в раздевалку и принялись снимать с себя одежду. Любитель искусства Извращенного Отшельника вовсе не хотел разглядывать пресс Мицки, вовсе нет. Он вовсе не собирался глазеть на его стройные подтянутые ноги, его бледную кожу, на его большой, кхм (вы поняли на что ещё)…Но все равно пялился, причём открыто. — Боруто? — удивленно произнёс Мицки. — Ааа? Д-да? — в голове у Боруто вихрем пронеслись очень грязные мысли с участием «лучшего друга», за что ему, собственно, стало очень стыдно. — Что то хотел сказать? Просто ты так смотрел, будто что-то хотел от меня. — Ааа, нет. Просто задумался кое о чем, — нервно почесал затылок парень с довольно постыдными мечтами (и планами). — Ладно, я пойду первым, Мицки, можешь не торопится. — и спустился к купальне. Читатель книжек Извращённого Отшельника зашёл в воду и подплыл к бордюру, раскинув по нему руки. Тогда, в раздевалке у него встал. «Черт, только не сейчас! Дьявол тебя побери! Что я ему скажу если он увидит?!.. Нет, я знаю, что он испытывает ко мне чувства больше, чем к просто лучшему другу…И мне нравится Мицки, но все же! Что за чертовщина?! Все из-за этой грязной книжки!» (тормозить в характере Узумаки, и да, его батек тоже тот ещё медленный газ). И вот Мицки заматывает полотенце на таз и спускается к Боруто, который уже в купальне и, по его мнению, нежившийся в воде (хотя мы знаем, что нежился он вовсе не от воды). А после снимает его с себя и заходит в воду. И нашему «солнечному» мальчику раскрывается прекрасный ракурс на обнаженного Мицуки, который заходит в воду, и также раскидывает руки по бордюру рядом со своим воздыхателем. — Как хорошо…Ммм…Боруто, почему ты меня раньше не сводил на них? — промычал Мицуки, хотя в извращённой голове его Солнца слова прозвучали как стоны. — Хахах. — опять нервный смешок, — даже не знаю. — Боруто, прости…Я не смог устоять перед соблазном взглянуть на это пособие по развращению. В ней все так подробно описывается. — Что?! Мицуки, ты…Сколько ты прочитал?! — Боруто пребывал в крайнем замешательстве и негодовании. Его лицо то белело, то краснело, а то и вообще зеленело. — Примерно пару страниц, и этого мне хватило по уши. Написать такую-то примитивную порнуху может только любой зажравшийся старый извращенец. — Что? Автор этой книги вообще-то сенсей моего папаши! Если ты называешь его извращенцем, то автоматически и меня тоже! — теперь лицо Боруто было красным не только от смущения, но и от накатившего на него стыда, смешанного с нотками ярости. — Насчёт тебя я такого не говорил, ты сам этот факт подтвердил, Солнце. И я знал об этом, как ты его назвал «процессе размножения» ещё до твоих объяснений. Но практика ведь гораздо приятнее, чем теория, не так ли? Мицуки с дьвольским прищуром подошёл к Боруто вплотную. Лицом прижавшись к его уху, томным шепотом произнёс: — Солнце, а ведь ты об этом думал, когда мы переодевались? Ты так открыто пялился, что думал дыру во мне прожжёшь. Давай воплотим твои желания в реальность, только с другими ролями? — на лице пристававшего заиграла ухмылка. — Что ты такое говоришь! Я…Я вовсе не пялился и не думал об этом! И я не согласен на другую роль! — То есть, ты согласен на сам процесс? — Что? Н-нет же! Вовсе нет, я…— но закончить фразу ему не дали, перебив страстным поцелуем. Блондин по началу сопротивлялся, ведь знал, что в таком положении он окажется снизу, а это ему не льстило. Однако напористость змея не дала путей к отступлению и все что парню оставалось, так это смириться со своей участью и покориться року неизбежности. В поцелуе вся инициатива принадлежа Мицуки, ведь как бы Боруто не старался отвечать, а уж тем более перехватить, делал он это не слишком умело, в отличии от беловолосого, у которого пускай только первый раз на практике, но умения, как у человека с вагоном опыта. Его язык лизал неба, а после он принялся покусывать, а то и посасывать его нижнюю губу. Рука змея легла на талию, другая пальчиком очерчивала кубики пресса парня. А Боруто уже стонал в поцелуй, для него не впервой целоваться, но это его самый мокрый и приятный взаимообмен слюнями за все 17 лет жизни. Рука Мицки перешла на пах. Он дрочил своему Солнцу в отдельном ритме — медленном, не торопливом, дразня парня и заставляя хотеть большего, что получалось у него превосходно. Боруто, хоть и понимал к чему тот клонит ничего не мог поделать со своими желаниями и ощущениями. Так что жалобно, еле слышно протянул: — Мицки, пожалуйста быстрее… Парня дважды просить не пришлось, он и сам был на пределе. Правда он воспринял эту фразу по своему (Боруто просил ускорить темп дрочки хахха) и вставил палец в узкое колечко ануса. Парень в его руках начал вырываться, ощущения были не из приятных. Но чтобы Солнцу было терпимее он, как его просили вначале, ускорил темп, двигая рукой вверх вниз. Вставив палец глубже, он нащупал простату, от которой Боруто начал громко стонать. Мицуки добавил второй палец и блондин уже сам начал насаживаться на них. Терпения на третий палец змею не хватило и он вставил, пока что только головку. Боруто томно выдохнул и опять еле слышно произнёс: — Вставь его уже. Это было последней каплей. Беловолосый вставил его полностью и от его действий находящийся снизу дёрнулся и зашипел, не понятно то ли от боли, то ли от удовольствия. Мицки взял быстрый темп и грубо брал своё Солнце, которое стонало, извивалось и выгибалось в его руках, что ещё больше заводило парня сверху. Стоны и хлипки раздавались в комнате, но за её пределы не выходили. Воздух заполнился запахом сладострастного времепровождения сближения двух тел. Спустя достаточно времени «процесса недоразмножения», оба кончили (что взять с двух бурных подростков, не переросших пубертатный период). Боруто излился себе на живот, а Мицки во внутрь парню и только после вытащив. Из дырочки блондина стекала белая жидкость, которая растворялась в воде, а сам он свалился от усталости на плечо уже своему возлюбленному, который на это только удовлетворено хмыкнул, обняв того за талию. — Прости, Солнце, кажется я слегка перестарался. Теперь будем отдыхать и нежиться в воде для чего сюда и пришли. — и чмокнул его в висок.