*flashback*
Чонгук влюбился в него с первого взгляда. Первая их встреча произошла в первый день учёбы в универе. Как назло, Чон опаздывал на собрание первокурсников. Бежал он по лестнице, и по стечению обстоятельств он запнулся о ступеньку. А в этот момент спускался тот парень. Чонгук упал прямо на него лицом в грудь. Осознав, что он лежит на нём он приподнялся и заглянул в глаза. Глаза того были красивы, как и он сам. — Не ушибся? — широко улыбаясь, спрашивает, прижимая того за талию. А лица очень близко находятся, так, что даже кончики носа соприкасаются. «Тудум-Тудум» Сердце стучит бешено, венка на шее пульсирует из-за быстрого сердцебиения. Ладошки потеют. Внизу живота всё тянет. «Это что? Я влюбился с первого взгляда?» — мысленно сказал себе Чон, смотря в глаза парня. Гук резко поднимается, подаёт руку, чтобы помочь встать. Подняв парня, они оба отряхаются от пыли. — Извини, — склонил голову и смотрит на ботинки. А сердце не может остановиться, стучит и стучит. Через минуту может выпрыгнуть из грудной клетки. Гуку неловко, стыдно и хочется сквозь землю провалиться. — Да не парься, зайка — стучит по плечу, спускаясь по лестнице. — В следующий раз смотри, куда идёшь, иностраночка, — поворачивает голову и подмигивает. И через секунду его уже нет в поле зрения, а есть только Чонгук со своим быстро бьющемся сердцем. «Зайка» — эхом разносится в голове. «Иностраночка» — почему ,иностраночка? «Тудум-Тудум» «Глупое сердце» — сказал себе Чон, ударяя кулаком по левой части груди, там, где находится сердце. Его первая любовь — парень. Красивый парень, если быть точнее. Он и представить не мог, что влюбится в парня. Он всю жизнь знал и верил, что «натурал». Оказалось, что нет. Ну и фиг с этой ориентацией, он влюбился, а любовь — это любовь. Полгода он страдает, и влюбляется в того парня каждый день по новой: в его улыбку, глаза, голос, стиль. Когда видит; сталкивается с ним в коридоре сердце бешено стучит. Оно всегда стучит, когда он рядом. Он пытался избегать его, но это плохо получалось. Гук сильно хочет с ним хотя бы подружиться, но заговорить с ним стесняется. А вдруг тому не интересна его персона. Хотя тот легко со всеми находит общий язык. Он не такой, как Чонгук.* end flashback*
Чонгук смотрит на парня и взгляда не может оторвать, до того, как тот сам не смотрит тому в глаза и подмигивает. Подмигивает? Кончики ушей краснеют, и Чон отводит взгляд на старшего. Старший всё время, щёлкая пальцами около лица, пытался привлечь его внимание. Младший смотрит тому в лицо. Переводит взгляд на салфетку, где рисовал того парня. Складывает и кладёт в карман джинсовки. — Посмотри на себя, весь красный, как рак, — сажается напротив младшего. — Заговори ты с ним, наконец. Ты так упустить его можешь. У него пока нет никого. Да и смотри, как он смотрит на тебя, сто процентов тоже запал, — показывает большим пальцем на парня, сидящего за другим столом. — Я так не думаю, Чима. Думаю, он натурал, — встаёт из-за стола, взяв свой bubble tea. Старший следом встаёт, и они направляются к выходу. Перед тем, как выйти, Чон бросает быстрый взгляд и сталкивается взглядом того парня. Смотрит он так как будто пожирает. Потом переводит на его друга, и взгляд становится мутнее, он злится. «Чонгук, тебе показалось» — опять сказал сам себе. Ему уже пора в психушку. Каждый раз говорит сам собой после того, как увидит его. В оставшееся время они сходили в кино, выпили вновь любимый напиток Чимина, прогулялись по торговому центру. Пока гуляли, Чон думал только о нём и о том взгляде. И о взгляде на Чимина. Тот точно был зол на него, но почему? И после о словах Чимина, что тот тоже запал на него. Да не, бред. Ближе к десяти часам, парни разошлись по домам. Чонгук зашёл в магазин, купить себе еду на ужин. Он взял чаджамен, любимое банановое молочко, прихватил пару снеков. Встретил в магазинчике пару знакомых. Немного пообщавшись, направился домой. Подходя к дому, Чону стало плохо. Сердце сжималось, взгляд помутнел, ноги не слушались и идти он не мог. Он облокотился о что-то, обо что и сам не понял. Резкая боль пронзила всё тело, глаза закрылись. Боль он чувствовал пару секунд, и за несколько секунд всё прошло. Очень странно. Чонгук валялся на земле. Поняв, что боли больше нет, стал подниматься на ноги. «И что это было, к врачу обязательно схожу» — пробубнил себе поднос Чон, открывая глаза. Поднявшись и открыв глаза, он выпал из реальности. Где он сейчас стоял, это не было похожим на его дом. Да и вообще — это Корея? Он бегал глазами по всей улице и понять не мог — это сон или же он умер. Скорее всего, он умер. Вот, какая была боль, и она резко прошла. Сейчас он жалеет, что не признался в любви. А вдруг он и впрямь умер. Что делать теперь? Где он вообще? Неужели в аду, но он был хорошим и хорошо вёл себя. Почему ад? Где его рай? Он захотел зареветь, но грубый голос прервал его: — Руки вверх, сука! — прорычал мужчина. Голос был знакомым, но Чону показалось, что он уже сходит сума. Как такое может быть. Не медлив, Чон поднимает руки, а из глаз сами по себе полились слёзы. — Развернулся, быстро, — вновь орёт мужчина позади. Чонгук разворачивается и округляет глаза. — Тэхён! — Парень стоял с автоматом в руках, направляя дуло прямо в лицо Чону. На нём была армейская одежда, и сам он был накаченным. Когда он успел так накачаться и стать военным? Нет, это не его Ким Тэхён, в которого он так влюблён, совсем не он. Этот парень ему незнаком. — Кто ты, сука? Откуда знаешь моё имя? Шпион? Хотя по личику и не скажешь, — усмехаясь, показывает автоматом на лицо. Чонгук в ступоре, что говорить, что делать? Он не знает. Сердце вновь бешено стучит, но уже не из-за Ким Тэхёна, а из-за того, что тот может его пристрелить. Инстинкт самосохранения ему говорит бежать, но ноги не слушаются. Вдруг слышится громкий хлопок. Очень быстро Ким подбегает к Чону. Хватает того за шкирку и тащит в какое-то здание. Чонгук просит отпустить, не убивать, навзрыд плачет. Что он сейчас хочет, так то, чтобы это оказалось сном. Но это не сон. Он чувствует резкую боль в ноге. Вывихнул, поднимаясь по лестнице. Ким заталкивает его в какую-то комнату и толкает в угол. Чон сильно ударяется спиной об стенку. Он даже услышал, как позвонки хрустнули. Адская боль, слёзы текут, он хочет кричать, но не может. Он сворачивается калачиком, и хочет просто умереть. Даже смерть будет лучше, чем то, что сейчас происходит. Да и где он сейчас, если это не ад. Закрыв дверь, Ким ставит автомат у стенки. Быстрым шагом идёт к парню, хватает и поднимает на ноги. Прижимает к стенке, а у того искры в глазах от новой резкой боли. — Ну так что, сука, кто мы? — даёт легкую пощечину. Точно не его Тэхён. Его Тэхён так бы не сделал. Он добрый, красивый, заботливый. А этот только красивый, чёрт. Новые слёзы вновь текут, ему больно уже морально, видя такого Тэхёна. — Ты чё баба, харэ реветь, — толкает, ударяя того спиной о холодную спину. Чон не только спиной ударяется, но и головой. Больно, чертовски больно. И физически, и морально. — Я Чонгук. Чон Чонгук, — еле слышно говорит, а в глазах искры летают. Тэхён смотрит на него, рассматривает, изучает. После отпускает и отходит на шаг. Снова рассматривает его. — Что за тряпки? — кивком показывает на вещи Чона. — Ты слепой? Одежда, — отгрызаясь, отвечает ему. Сейчас он зол, ему больно. Он трёт затылок, и чувствует что-то тёплое. Кровь. — Смотри, что ты сделал. У меня теперь из головы кровь течёт. Больной, — тычет ему ладонью в лицо. Ким хватается за запястье, после хватает за макушку и притягивает к лицу. — Сам виноват, сучка. — отталкивает его. — Что за тряпки? Где раздобыл? — достает из кармана пиджака пачку сигарет. Достав сигарету, поджигает и затягивается глубоко, прожигая легкие. — Обычная одежда. В магазине купил, — продолжает отгрызаться, смотря на того исподлобья. Ким скептически рассматривает его и усмехается над парнем. — И где ты такие вещи купил, Чон Чонгук? — подходит и выдыхает тому в лицо. Пальцами перебирает джинсовку. — В магазине, представляешь? — он позволяет так отвечать только из-за того, что это не его Тэхён. С настоящим он так не смог бы. — Ты иностраночка что ли? — усмехаясь, берётся за подбородок и произносит прямо в губы. — Что забыл здесь? Да и как? Тут война идёт, а ты тут шастаешься. Что, извращенец? Захотел вкус крови и пороха почувствовать? Сидел бы ты у себя, — затягивает сигарету и выдыхает прямо в губы. — Какая война? — он не понял слов старшего. Какая к чёрту война. Ну точно умер или же в коме. А это ему снится, но боль, отдающаяся в спине и затылке, говорит о другом. — Ты с луны упал, зайчик? — смеется, доставая новую сигарету. — Какой год сейчас? — Чонгук достаёт телефон и смотри в экран. Цифры замерли. — 1951, зайчик. А какой может быть, по-твоему? И что это? — вырывает телефон из рук. Рассматривает, пока случайно не нажимает на кнопку. — Ебать, что за иностранные гаджеты, — возвращает телефон обратно. — И впрямь иностраночка, — отходит к стене, где стоит его автомат. — Мне пора, иначе пиздец будет. Ну пока, зайка, — подмигивает и готов был уже выйти. — Стой! — кричит ему вслед. Ким останавливается, но поворачиваться не собирается. Уши навострил. — А мне что делать? Я… Я не знаю, куда идти, — заикается, ему страшно оставаться одному. Если он и впрямь попал в 1951, то точно пиздец. — Как куда? Откуда пришёл… — пожимает плечами, держит в воздухе руку и поворачивает ручку. — Я не смогу. Я не знаю как. Я даже не знаю, как сюда попал-то, — начинает реветь. Он нечасто плачет, просто сейчас такое время. Он шёл домой и каким-то образом оказался не пойми где, а ещё его избили. И оказывается он переместился в прошлое. Туда, где идёт война. Тэхён выпускает ручку двери, разворачивается и смотрит на заплаканного парня. Ким понимает, что частично сам виноват, избил его. Но сейчас время такое. Он подходит к нему и закрепляет в объятиях, поглаживает по голове. Чувствует кровь, цокает. Понимает, что из-за него это всё. Этого мальчишку надо защищать, а не избивать. Так они стоят минут пять. У Кима времени нет на нежности. Он слегка отклоняется и берёт того за лицо. — Чонгук, в каком плане ты не знаешь, как оказался тут? — смотрит в глаза. — Давай по-бырому, ок? Иначе мои меня живьём съедят. — Чон кивает и смотрит в эти глаза. В глаза, в которые он влюблён. — Я из 2020 года, — он рассказывает всё, что с ним произошло, от и до, не тая. Что стало плохо. Открыв глаза, увидел это место, а после Ким уже знает. Тэхён слушает внимательно. Толкает языком о щёку, отходит от парня. Смотрит, рассматривает ещё раз. — Жаль. Я подумал, что иностраночка, — цокает. — Ладно, пойдёшь со мной. Придумаем чего, а своим придумаю байку, — берёт за руку и уже точно выходит из комнаты. — Ты поверил мне? — всхлипывает, и плетётся за ним. Нога даёт о себе знать. Старший останавливается, присаживается на корточки, сказав, чтоб тот побыстрее залезал. Чон не медлит и залезает. — Зайка, я, конечно, не дурак. Но что ты сказал точно можно сказать о бреде. И тебе следует в дурку записаться. Но вещи и твой тонкий кирпич, говорит об обратном. Да и не думаю, что ты врёшь мне. Просто верю, зайка, — усмехаясь, подкидывает Чона, и берётся крепче за бёдра. У Чона вновь сердце стучит, уже не от страха. Это всё же Тэхён. Не его, конечно, но Тэхён. Они уже идут по улице минут десять. Младший хотел слезть, но ему не дали, сказав, что он не тяжёлый. На улице слышны выстрелы, крики, что-то взрывается. От звуков Чон сильнее прижимался к старшему. Зарывался лицом в волосах, пахнет он, как ни странно, вкусно. Спустя время звуки были слышны позади, и Чон слегка расслабился. Но страх с ним всё же был. Они подходят к какому-то зданию и слышат ор. Ор не того, что кого-то убивают, режут, а ссоры. Старший сказал, что такое каждый день и чтоб тот не пугался. Не убьют. Хорошо всё будет. Пока они шли Ким рассказывал всё, что происходило, и что происходит сейчас. Но Чонгук и так всё это знал, конечно, не в таких подробностях. Знал он это благодаря урокам истории и учебникам. Они уже подходили к зданию, а голова Чона упала на плечо Кима. Тот звал его, но реакция была нулевой. В обморок упал или потерял сознание. Кима встретил высокий парень с широкими плечами. Рассмотрел его, жив, ну это пока. Потом перевёл взгляд на спину и хотел что-то сказать, как Ким сказал первым, что всё потом. И что пареньку нужна помощь. Чона привели в какую-то комнату, положили на матрас, который валялся на полу. Следом зашёл тот широкоплечий мужчина с коробкой в руках. Ким раздел парня, снял с него куртку, потом футболку. Перевернул на живот. Вся спина была в синяках. Теперь Ким чувствует ещё больше вины. Спину обмазали бальзамом. Голову промыли, также нанесли мазь и закрепили повязкой. С ногой сделали так же. Обратно одели футболку и укрыли пледом. Оба парня вышли и направились в общую комнату, где их ждали другие и очень хотели узнать, кто этот парень. Войдя в комнату, все замолкли, молчали так недолго, пока кто-то не поинтересовался кого же принёс Ким. Тэхён стал рассказывать, что патрулировали наткнулся на тело, думал, помер. Отошёл на пару метров, услышал шуршание и решил подождать. Парнишка встал, и тот решил узнать, кто он. Потом рассказал всё, что было после. Показал тот тонкий кирпич, все, конечно, ахуели от гаджета, но слушали дальше. Следом рассказал, что он не иностраночка, а типа человек из будущего. Но сам Ким мало в это верил. Все скептически смотрели на него. Так же скептически выразили своё мнение, что это бред и малому в дурку надо. После долгого размышления, и принимая все факты, они решили поверить в байку, что он из будущего и решили, что расспросят после того, как придёт в себя. Оставили за ним наблюдать Тэхёна. Ким-то рад, главное не патрулировать. Пока все остальные укладывались спать, а кто-то шёл на патрулирование, вдруг чего случись. Тэ пошёл к малому. Присел на свободное место на матрасе рядом с Чоном. Достал пачку сигарет, закурил, втягивая табак в себя. Рассматривал бледное лицо. Заметил родинку под губой, маленький шрамик на щеке. Подушечками пальцев гладил тот шрамик, после проводит по щеке. И большим пальцем проводит по губам. По пухлым розовым губам. Все знают, что Ким не той ориентации, и что это пиздецки хуёво в их время, но принимают его. Военный из него, хоть куда. Поэтому все смирились. Рассматривая пацана у Тэ что-то защемило в грудной клетке. Мальчишка в его вкусе: смазливое личико, тельце худое, глаза. Ким мотает головой и укладывается рядом с Чоном. Он сильно устал, спать охота. Сидя не в кайф, на полу тоже, так что ничего страшно, с ним полежит. Он не большой, да и парнишка худой. Старший укладывается, прижав руку под голову и продолжает рассматривать лицо. Тут Гук поворачивает лицом Киму. Прижимается к нему, устраивая руку на талию. А старший не против. Хватается за чужую талию и прижимает ещё сильнее к себе, запрокидывая ногу. Спустя минут десять старший засыпает. Утро Гук встретил с тахикардией. Он смотрит на рядом спящего Кима, который очень близко к нему лежит. Очень близко. Почему сердце так стучит — это же не его Ким Тэхён. А может и тот, может Тэхён из 2020 такой же, просто не ведёт себя так на людях. Но так странно видеть его здесь в этом году. Для Чона это очень странно. Когда он проснулся, он думал, что то было сном. И сейчас он лежит в своей квартире, но нет. Он в какой-то обшарпанной комнате. Зато он лежит с Тэхёном. Не с тем, но лицо его. Чонгук пытался вылезти из объятий, но с провалом получилось. — Зайка, лежи смирно. Иначе по попке получишь, — с хриплым голосом отвечает. Гук замер, голос у того после сна с хрипотцой, такой красивый. Хорошо, что он оказался здесь, потому что не факт, что вот так смог бы спать с Ким Тэхёном из 2020. Чон решил, что будет наслаждаться этим, лицо всё равно его, то почему бы и нет. Он рассматривает лицо, вдоль и поперёк, видит все те же родинки. Он выучил их все. — Харе меня сканировать, — ударяет по попке. Чон вздрагивает и вылезает из объятий. — Зайка, куда? Я ж предупреждал, —говорит, приоткрыв глаза. Хватает за запястье и валит обратно, прижимая к себе. «Тудум-Тудум», слышится и у того, и у другого. — Я… Я., — хочет что-то сказать, но его рот прикрывают ладошкой. -Зайчик, дай поспать. С тобой так тепло, ты такой тёплый. Не отказывай старшему, ок? , — постукивает по попке. — Попу не трогай, — пытается вновь вылезти. На эти действия Ким хватается за упругие половинки и сжимает их. На что слышит тихий стон, и младший прижимается к груди. — Ты такой милый, — усмехаясь, гладит попу. — Ты извращенец? Пусти, извращуга, — ударяет слегка кулаком по груди. Получилось слабо, потому что старший удерживает за запястье. — Я делаю то, что хочу и беру то, что хочу. Ну или кого. Ты мне понравился, поэтому я могу взять тебя в любое время, зайка. Если не рассердишь, то это может произойти позже. А если всё же рассердишь, то и сейчас могу, — вновь сжимает ягодицу. Чон только повинуется. — Где мы? — Дома. Помолчи, заяц. Спать мешаешь. — У тебя, что, биполярное расстройство? — Что это, зайчик? — То ты кричишь, бьёшь, то нежен. А сейчас извращенцем стал. — Бесить не надо, вот и всё. Я очень добрый. Даже конфетку могу дать, — усмехается.— Можешь лизать её хоть вечность. — Фу, извращенец, — ударяет по рёбрам, а за это получает шлепок по пятой точке. Спустя некоторое время Тэ ослабевает хватку, и Чон выскальзывает из рук. Он рассматривает комнату, выглядывает в окно. Вдруг в соседней комнате что-то разбивается. Гук держит ручку и хочет повернуть, но это делают за него. Он шарахается назад и в комнату входит мужчина. — О, ты встал, — смотрит в лицо, после переводит взгляд на лежащего внизу. — Пойдём, — он берёт его за руку и выводит из комнаты, закрывая за собой. Младший плетётся за ним. Они заходят в комнату, похожую на кухню. Старший усаживает того за стол и отходит. Проходит пару секунд, он кладёт банку с консервами, ложку и воду. — Меня Ким Сокджин зовут, — протягивает руку. Чон также протягивает и кивает. — Чон Чонгук, — он склоняет голову и смотрит на банку. Кушать очень хочется, но что лежит в банке не особо хочется. Но выбора нет, если он и впрямь в прошлом, то тут есть больше нечего. Он берёт ложку и ест, запивая водой. А это оказалась совсем не плохо. Сокджин смотрит, как тот ест, и облегченно вздыхает. Не хватало ему тут неженок. После, как Гук покушал, он рассказал всё Джину. Всё то же самое, что рассказывал вчера Тэ. Джин поинтересовался, как закончится война, что будет дальше, Чон с удовольствием рассказал, он знал всю историю. Конечно, он опасался говорить, но тот не отставал от него. Сказал, что всё закончится скоро и будет хорошо. История была любимым предметом у него в школе, поэтому он знал всё. К ним присоединились ещё несколько людей, Чон запомнил только Хосока и Юнги. Они все с интересом слушали его, после шутили. «Они странные», — подумал Чон. Они поверили ему. На их месте, он подумал бы, что он шизик и, что ему пора в дурку. Но эти парни поверили и приняли его. Вернуться они не смогут помочь, а вот помочь выжить могут. Кем бы он не был, он человек. А на войне людям надо помогать. Прошло немного времени, на кухню пришёл ещё сонный Тэ. Взъерошил волосы младшему, присел за свободный стул, взяв банку с тушенкой. Он рассказывал, про свое патрулирование и что разнюхал. Гук слушал внимательно, ему было интересно. Чонгук тоже странный, принял то, что попал в прошлое и не истерит, что хочет обратно. Он мальчик умный и истерить, и впадать в депрессию совсем нет времени. Ему только придётся надеяться, что вернётся в своё время. А если и нет, то пофиг. Тут он сможет быть с Тэхёном. Он заинтересован Чоном. Он сам сказал прямо, и парни сказали, какой он ориентации и что заинтересовал его. Может и получится с этим Ким Тэхёном начать отношения, конечно, время не очень удачное. Такое не особо принимают, не как в 2020 году, но можно будет и скрывать. Главное быть с ним.* * * * *
Прошёл месяц пребывания Чона в прошлом. Он прижился, ну не без помощи старших, если б он не встретил их, то помер бы в первые минуты. Конечно, он скучает: по будущему, по другу, интернету. К цивилизации, если быть кратко. Этого нет. Он сильно хочет помыться, он сидит в ванной по несколько часов, а тут только пять минут, максимум десять. Еда не очень, но к ней тоже можно привыкнуть. Но что самое лучшее здесь, так это — Ким Тэхён. Спустя неделю старший засосал Чона, а тот и не против был. Он чувствовал, что предал того Кима из 2020, ну, а что, вдруг он не вернётся и ему предстоит жить здесь всю жизнь. Так что времени терять не хочется. Всё равно есть что-то. Ему кажется, что это всё не то. Он любит того Тэхёна, но и в этого он влюбился. Он слишком запутался, кого любит. Гук пытается скрывать свои переживания. — Зайка, всё хорошо? — наклонившись, спрашивает заглядывая в глаза. Чонгук смотрит в эти карие глаза. И понять не может, он любит его, или же оболочку. Влюблён в лицо? Он кивком отвечает. Старший целует его, закусывает нижнюю губу. Чон стонет в губы, а в голове образ другого Тэхёна, или этого. Он останавливается и лбом утыкается в шею. — Иностраночка моя, что не так? — поглаживает спину. — Я запутался, — тяжело вздыхает. И губами целует шею, а у старшего мурашки. — Я тебе говорил по поводу этого, — берёт лицо в руки и смотрит в глаза. — Чонгук, он — это я. Мы внешне похожи, ну да, характеры не схожи. Но ты же не знаешь его. А меня знаешь. Знаешь мой характер, всего меня, чёрт знаешь. Заяц, я люблю тебя, — целует в губы. Чон смотрит в эти глаза, и тает. И тут он осознает, что какой бы это не был Тэхён. Тот или этот, он всё равно будет любить его, любым. Он влюбился не во внешность, он влюбился в эти глаза. А глаза, как говорят зеркало души. А душа ему кажется, одна и та же. — Я тоже. Тоже люблю тебя, Тэхён, — целует его страстно и упорно. Он будет любить его вечность. Главное то, чтобы Тэхён был рядом. Он влюбился во второй раз в одного и того же человека.* * * * *
Три месяца Гук живёт в 1951 году. Он привык, конечно, страшно, жить зная, что тебя могут убить в любой момент. Но с людьми, которые защищают тебя, намного спокойнее. Конечно, были ситуации пиздецки, но они справлялись. Им приходилось убивать, славу богу, Гук этого не видел. Ему ещё в рай идти. Парни также привыкли к их с Тэхёном прелюдиям. А что, он не стесняется, а парням побоку. Только говорят, чтоб были потише ночью. Но Ким на это срал и всё равно трахает Чона так, чтобы у того искры плыли в глазах. Сейчас они переезжают в другое здание. Они уходят каждый день в новые пункты. Патрулируют, убивают. Они могут вернуться целыми, а когда-то с ранами, но раны были всегда лёгкие и не смертельные. В последнее время Чон чувствовал себя не очень хорошо. Его каждый день тошнило, парни шутили — доигрались. Но они, то понимают, что Чон парень и залететь не мог. А просто отравился или ещё чего. Они уже сидят в новой квартирке, обстраиваются. Чонгук сидит вместе с Джином, и с болью смеётся над его шутками. Тэхёну не нравится состояние Гука. Он хочет помочь ему как-то, но не знает чем. Он только наблюдает, сидит с ним, обнимает, поглаживая. Время ночи, все крепко спят, кроме младшего. Ему больно. А больно так же, как тогда, когда он переместился сюда. Он плачет, он понимает, что может вернуться к себе обратно или ещё назад в прошлое. Он не хочет, он привык к ним. Привык к Тэхёну. Он любит его, и он счастлив с ним. Он не хочет страдать потом. Тэхён просыпается от всхлипов, и видит, что мальчик его сидит и плачет. Он поднимается, садится напротив и берёт заплаканное личико в руки. — Зайка, что с тобой? Больно? Где? — видя, как его малышу больно, ему тоже больно. — Я люблю тебя, Тэхён, — еле говорит, а сердце сжимается ещё сильнее. А из глаз текут ручьём слезы. Он не готов прощаться с ним. Не сейчас, когда нашёл своё счастье. — Я тоже люблю тебя, иностраночка. Скажи, где больно, — протирает большим пальцем по щеке, вытирая дорожку от слёз. Тот показывает на сердце. Тэхён прижимает к себе, целует, не отпускает. Они говорили об этом, но старший не хотел в это верить и не хочет. — Я люблю тебя, Тэхён из 1951 года, — улыбаясь смотрит в глаза. — Моя любовь будет вечной. — Моя тоже… моя тоже, Чонгук. Я буду любить тебя вечность. Только дождись меня — обнимает его крепко, а тот уже не понимает, что тот говорит. Резкая боль. Веки закрываются, а дальше пустота. Теперь Тэхён сидит один, обнимает воздух. По щекам скатываются слёзы. Он в последний раз плакал, когда лишился родителей, но потерять Гука намного больней. Он кричит, вопит. Он потерял смысл жизни.* * * * *
Пустота — вот, что чувствует Чонгук. Прохлада бьёт всё тело. По щекам проходятся удары. Он не хочет просыпаться, не сейчас. Он знает, если откроет глаза, то не увидит его. Его Тэхёна. — Эй, парнишка, с тобой всё хорошо, — Гук с болью открывает глаза, и видит совсем не того, кого хотел. Он одет в то, что было надето на нём, там, в прошлом. Одежда вся рванная, грязная — на бомжа похож. Он кое-как встаёт с помощью. Благодарить, и идёт в сторону дома. Он вернулся в 2020. Зайдя домой, он разбрасывает свою обувь, плетётся к кровати и падает. Он кричит, вопит в подушку, из глаз текут слёзы. Так он пролежал до понедельника. Он не спал. Не хотел, не мог. Мысли были о нём. Еле-еле он встаёт с кровати, ставит телефон на зарядку, тот сел ещё в первый месяц пребывания там. Плетётся в ванну, смотрит на свой убитый вид. Улыбается, хотя это не назовёшь улыбкой. Снимает все вещи, заходит в душ и стоит под ним минут пятнадцать, ему плевать, если он опоздает на учёбу. Он не хочет идти даже, но что он скажет преподам и Чимину. Поэтому он приводит себя в порядок. Приняв душ, он копошится на кухне, выпивает только кофе. Вернувшись в комнату, включает телефон. В первую очередь он заходит в фото и смотрит на Тэхёна в мундире. Слёзы капают на экран. Он выходит из программы, вытирает щеки и экран. Набирает знакомый номер и говорит, что сегодня пойдёт один. Чимин поинтересовался, что случилось, но тот сказал «потом». Потом не произойдёт. Он не сможет никому рассказать об этом. А как смотреть на Тэхёна из 2020? Он будет стараться избегать его. Собравшись, он выходит из квартиры. Идти никуда не хочется. Хочется обратно в 1951, к Тэхёну. Добравшись до станции, он садится на нужную ему линию. Идёт в сторону универа. Останавливается возле дороги. Ждёт, когда загорится зелёный. Он очень подавленный и убитый. И трогать его лучше не стоит. Сзади к нему подходят и обнимают за плечи. Он мог бы подумать, что это Чимин и готов был скинуть его руки, но тут близко к уху ему прошептал, знакомый голос: — Ну привет, иностраночка. Долго ждал? — усмехаясь, кусает за хрящик. Чонгук мгновенно поворачивается, и видит Тэхёна. Но Тэхёна из 2020 или Тэхёна 1951 года. — Что не узнаёшь? — взмахивает руками. — Ты Тэхён, — он хотел был, уже сказать, но его перебили. — Я тот Тэхён, в которого ты влюблён, зайчик. Я долго ждал тебя, знаешь ли. Я всю жизнь тебя искал. А когда нашёл, ты меня и не вспомнил. Спросишь, почему я помню? Я не знаю. Я помнил тебя до своей смерти и помнил, когда родился. Я, конечно, в этом не разбираюсь, но знаю одно, любовь моя к тебе была всегда со мной. И те полгода были ужасными для меня, потому что я узнал тебя, а ты меня нет. После я вспомнил дату на твоём телефоне: 20 апреля 2020 года. И ждал этого дня. Ждал, когда вернёшься сюда обратно. Обидно, иностраночка, я думал ты побежишь ко мне, а ты вот какой убитый — надувает губы, показывая пальцем на лицо парня. — А я откуда мог знать, что ты — это ты? — злится. — Вспомни нашу первую встречу. Что я тебе тогда сказал? — Я не пом.. Зайка, иностраночка, — открыл рот от шока. — Рот закрой, муха залетит. А так да, я сказал тебе свои фразочки, которые говорил тогда. Ты должен был понять, глупый кролик, — подходит и берёт за руки. — Я же обещал любить тебя вечность. Так что и ты сдержи своё слово, иностраночка, — следом он целует его так, как будто не виделись вечность. На проходящих людей им плевать. Сейчас они только вдвоём. Отстраняясь, Гук произносит, смотря в глаз: — Я так давно в тебя влюблён, представляешь? Аж с 1951 года, — ярко улыбается. — Я тоже так давно тебя люблю, иностраночка. Начиная с 1951 года, — улыбается в ответ своей широкой улыбкой. — Я слишком долго ждал, — прижимает ещё сильнее и целует напористо и глубоко.Их любовь будет длиться — вечность.