«Руководство по здравому смыслу» от той, кто с этим здравым смыслом не дружит

Но пока я лежу здесь, в могиле, все мои грехи смыты. Позволь мне сказать с точки зрения мертвеца, Живи жизнью, потому что когда она закончится. У тебя нет никого другого, Когда они поют для тебя, не позволяй им петь блюз. Bohnes — Don't Sing the Blues

      — Ты все еще таскаешься со своим уродским значком? — Монтегю облокачивается на стол, за которым я в данный момент писала эссе.       — Это восхитительный значок, и я люблю его. — пальцы пробежались по «Фантастически Злопамятной Твари» почти любовно, что вызвало у Грэхема легкий смешок.       — Не думала сменить его на что-то более презентабельное? — прищуриваюсь, пытаясь понять, что вообще нашему капитану от меня надо?       — «Неебически Злобная Тварь»? — вопросительно приподнимаю бровь, но слизеринец не реагирует на это, стуча пальцами по своему металлическому значку капитана на школьной форме. — О нет, только не говори…       — И не говорю, — он молча снимает значок с жилетки, передавая его прямо мне. — Седьмой год будет сложным не только из-за выпускных экзаменов. Слишком нестабильная политическая обстановка, я не смогу посвящать все свое время команде.       — Ну и ты выбрал самую неподходящую для командования кандидатуру. — откладываю перо в сторону и подпираю лицо руками. — Ты понимаешь, что если дашь мне власть, то я задрочу команду просто до икоты, да так, что они все по струнке будут ходить, и Флинт им будет казаться ангелом во плоти со своим фанатизмом?       — Почему бы и нет? У Маркуса хорошо получалось. Не могу сказать, что ты прям хороший тактик и стратег, но умеешь правильно распределять человеческие ресурсы, можешь сплотить людей и задать нужную атмосферу. — значок все еще лежал ровно посередине между нами, а я не решалась взять его в руки. — Давай так, я даю тебе время на размышления до начала следующего года. Подумаешь, оценишь плюсы, подумаешь, кого можно взять в роли охотников, построишь индивидуальную тактику. У тебя впереди есть целое лето, возможно, нам даже выдастся возможность полетать нашим составом вместе с Флинтом, как раз попробуешь себя в роли руководителя.       — Ага, полетаешь с Флинтом, как же. Его из академии авроров не выпустят теперь. — Я мельком посмотрела на значок. — Я подумаю, Грэх. Вообще, логичнее, если бы Малфой стал капитаном.       — И разрушил всю сплоченность к херам собачьим. Ну уж нет, я собираюсь доверить команду человеку, который в одиночку организовал армию-сопротивление, при этом полностью оставшись в тени, и продолжает разыгрывать бедную глупую сироту, несмотря на все обвинения. — На это высказывание я невольно напряглась, но капитан хлопнул меня по плечу. — Моя семья не собирается занимать чью-либо сторону. Лучше бегство, чем позорное линчевание от министерских крыс. Юг Италии устраивает меня более чем. Тепло, хорошо, много вкусной еды и хорошего вина.       Я на это покачала головой, мотая слова Монтегю на ус. Люциан уже объявил, что уезжает учиться в магический Лиссабон, и родители так не хотят разлучаться с сыном, что, скорее всего, переедут на свою виллу в Португалию, чтобы избежать возни с порт-ключами на такие расстояния. Блэтчи присматривался к университетам Штатов, также изъявляя желание свалить из Англии вместе с семьей. Пьюси собирался остаться в Англии и поддерживать сопротивление против всех, так же поступая на аврора, как и Маркус.       Слизерин незаметно делился на лагеря. Никто не говорил вслух, какую именно сторону занимает, но зачастую можно было и так понять. Никто никого не осуждал, об этом я попросила на втором обсуждении сложившейся ситуации. Естественно, что поколение, выросшее на отголосках войны, не хотело нового витка и старалось избежать ее всеми силами, однако не у всех и не всегда был выбор. Даже дети, что поддерживали радикальные взгляды своих родителей-Пожирателей, весьма скептически относились к идее второй магической.       Моя жизнь разделилась на до и после.       Победителем стал Седрик Диггори, Крам занял второе место. Самым неприятным во всем этом стало то, что на участников напали Пожиратели в лабиринте, и почему-то были свято уверены в том, что я одна из участников. Но, как по мне, просто выгодно отвлекали внимание от похищения. Нарциссу, что пыталась поднять бучу на авроров и их обеспечение безопасности, заткнули быстро, как жену бывшего Пожирателя и родную сестру Беллы. Потом волну попытался поднять Марволо, но тому пригрозили увольнением, что рушило все наши планы по свержению Фаджа. Хоть он и выглядел глупцом и тюфяком, таковым не являлся, создавая вокруг себя нужный образ растяпы. Неприятно.       На допросе у Скримджера я честно рассказала как все было, даже показала воспоминания, но мужчина продолжал кричать о том, что я лгунья. Ну не выдержала, ну наорала на него в ответ. Знала бы, к каким последствиям приведет, вообще бы промолчала. Собственно о том, что я лгунья, да еще и неадекватная, с головой там не дружу, стали писать в Пророке. Я получала письма с извинениями от Риты, но и ее можно было понять — кушать хочется всем, а терять работу из-за подобного совсем не хочется. Статьи были не особо приятными, но до откровенной фальши Скиттер не скатывалась, хотя прекрасно понимала, насколько нужно Министерству дискредитировать меня в глазах общественности. По крайней мере, Придира все еще на моей стороне.       У нас состоялся крайне неприятный разговор с Амбридж, чей срок инспектора заканчивался. Она в первую очередь поддерживала Министерство, а не Фаджа. Сложно было сказать, верила ли мне женщина или просто пыталась втереться в доверие, но ее слова о том, что мне лучше вообще нигде не находиться одной да в компании несовершеннолетних, застряли в голове, так же как и совет не покидать пределы магических владений и населенных пунктов. К чему был этот разговор — неясно, но, возможно, на меня хотели натравить дементоров. В общем, ее совет я запомнила надолго и собиралась ему следовать.       Общественность вновь разделилась на два лагеря: те, кто верил, что Пожиратели на турнире настоящие, и Министерство наебало их год назад, и те, кто считал, что общество наебываю уже я. Палка о двух концах, ничего нового. Привычные нападки, шепотки за спиной быстро решались Нагини, что постоянно мелькала в поле их зрения, и особо ретивые еще с начала года помнили, к чему может привести открытое противостояние со мной. И пусть слизеринцы еще толком ничего не решили, на людях в обиду не давали. Главное, чтобы не сдали змеемордому.       На фоне этого готовиться к экзаменам в библиотеке стало невозможно, поэтому Драко таскал мне все необходимые книги, которые я изучала в тишине комнаты, либо в мастерской, готовясь к зачетам. Новая палочка уже была при мне, все тот же волос тестрала да акация, разве что без резных узоров по длине, лишь фигурная ручка со спиральным основанием. Выглядела забавно, в руке лежала удобно, а по ощущением подходила мне даже лучше, чем предыдущая, несмотря на то, что материалы те же. Новая палочка более чуткая, отзывчивая, с ней не возникало проблем по части колдовства даже тогда, когда у меня было еще слишком мало магии на что-то адекватное. И что самое забавное, обе палочки могли колдовать одновременно, что я проверила как только мне разрешили вновь использовать заклинания. Все равно что использовать парные клинки — завораживало.       Мне пришлось делать новые браслеты. Не только для новоприбывших, но и самой себе, так как плетеная цепь бисмарк просто рассыпалась под натиском Беллатрикс. В этот раз я выбрала жесткую конструкцию в виде терновых ветвей, вроде тех, что были у близнецов. Да-да, сентиментально, но в целом мне было важно, чтобы ничего не мешалось.       Семейный ужин у Уизли мы посетили, и я слезно просила Молли ни под каким предлогом не вступать в Орден, так же как и всех других представителей семейства, рассказывая ей то, что рассказал мне Сириус. Мне всегда было интересно, как так старый параноик никак не озаботился о защите тайны? А нет, побеспокоился. Просто заклинание, которое он накладывал, не вызывало эффект подчинения, как это было с меткой, скорее, вызывало безграничное доверие и преданность. Все как любит «светлая» сторона.       Марволо же наконец разобрался, как снять Метку. Поначалу я думала, что именно он ее придумал, но Гонт скорчил такое лицо, что сомневаться не приходилось — да ни за что. Он постоянно костерил топорные плетения линий, которые запутывались в узлы, поэтому метку и было так сложно снять, и это заняло аж три месяца, но успел вовремя. Прям за день до того, как возродили гомункула. Правда, мне сообщить не успели. Хорошо хоть никто не решил геройствовать и идти в стан Пожирателей шпионом, я бы им просто откусила головы. Ни за что не отпущу ни Люца, ни Северуса.       Но я старалась во всем искать плюсы, а также понять, как мне удалось все это пережить и не тронуться умом, потому что по словам близнецов, нашли меня далеко не сразу, и успело пройти несколько часов, однако я все еще в своем уме настолько, насколько это возможно, когда ты «немножечко» отбитый. Мы разговаривали на эту тему с Северусом, он вдумчиво и тщательно проводил обследования, со всех сторон обходя меня диагностическими чарами, а уже голову мне проверяла сама Помфри в паре со Сметвиком, отмечая, что у меня весьма незначительные повреждения, которые пройдут к концу лета, если буду соблюдать курс. Но ситуация не давала мне покоя. Фрэнк и Алиса сошли с ума от шести часов пыток, я, конечно, выдержала три, пока меня не привели в сознание. Но все равно я была в достаточно трезвом уме, чтобы понимать происходящее.       — А точно ли могла защитить окклюменция? — спросила я у Северуса, что все еще был весьма задумчив, в очередной раз читая бумаги с анализами.       — Возможно. — мужчина поморщился, словно припоминая что-то болезненное. — Белла мастер пыток, а от ее Круцио люди всегда сходили с ума. — а потом он резко подскочил, чем перепугал меня, и от неожиданности чашка выпала из рук, разбиваясь о каменную поверхность. Дернув рукой, восстановила чашку и вновь посмотрела на зельевара, что беспокойно расхаживал по комнате. — В свое время я так же подвергся наказанию от нее и тоже смог остаться в своем уме.       — Потому что прикрылся щитом? — сразу догадалась я по нервному состоянию мужчины.       — Да. Я будто затерялся в нем, пребывая везде и нигде сразу. — Северус серьезно посмотрел на меня. — Ты хоть что-то помнишь?       — Темнота и слабый зеленоватый свет. Либо лаборатории, либо Исполнитель желаний, либо НОО-сфера. — сложно сказать точно, воспоминания были отрывочные. — Меня беспокоит другое. Что, если Лонгботтомы не сошли с ума, а затерялись в себе? Невилл говорил, что родители были аврорами, но их почти не обучают подобному.       — Ты хочешь попробовать вернуть Лонгботтому его родителей? — он только хмыкнул на мое активное кивание головой.       — Нужно докопаться до Блейза, он у нас в колдомедики по части сознания собирается, потому что у него врожденный дар к легилименции. — потираю подбородок, пытаясь составить четкий план разговора с Забини.       — Тебе нужно осознавать четкий переход между этими этапами, а это значит, что придется подвергать именно этой модификации Круцио снова и снова, пока ты не найдешь ключ. Но нет никакой гарантии, что он сработает. — болезненно поморщилась, потирая виски. Подвергаться Круцио еще раз не хотелось.       — Мне нужно обсудить это с Забини, и, скорее всего, с Марволо. Он лучший легилимент из всех, кого я знаю. — Снейп на это кивнул. Ему тоже весьма нравился лорд Гонт, ведь он был именно тем лидером, за которым хотел идти Северус, а не то безумное существо, что играло роль Волдеморта.       Все это время я пребывала в состоянии, близком к апатии. Ненавязчивая, но постоянная боль в мышцах уже не замечалась, лишь если слишком засиживалась, то начинало нещадно ломить поясницу, будто меня снова выгибало в «объятиях» каменного ангела. В такие моменты самым сложным было сохранять спокойное выражение лица, ну или хотя бы не кричать от боли, свернувшись в клубочек. Несмотря на то, что была положительная динамика выздоровления, эти волны порой доводили меня до истерики, не давая сосредоточиться вообще ни на чем.       Конечно, мои показатели учебы упали на целый балл, не говоря уже о том, что Чары сдала на «удовлетворительно», так же как и Трансфигурацию. Никто не делал поблажек, тем более проверяющая комиссия из Министерства, которым дай волю, и они с удовольствием оставят меня на второй год, но я вцепилась зубами, и хоть со скрипом, но окончила четвертый курс. Было обидно, что из-за Беллы упали мои показатели.       Перед отбытием меня выловила Долорес, напоминая мне об осторожности. Ее срок инспектора подходил к концу, и по удрученному выражению лица я прекрасно понимала, что Министр не доволен, а значит, на следующий год стоит ожидать очередную министерскую крысу, только в этот раз покрупнее. Я отвела ее чуть дальше, накидывая полог заглушающего, чтобы поговорить наедине.       — Я прекрасно понимаю, что должна быть осторожна, но и вы, Долорес, берегите себя. Министр не прощает даже малейших поблажек. — ее взгляд тут же изменился на тот самый выискивающий, острый, выдавая в ней очень умного человека.       — Меня же сняли с должности, мисс Поттер. Министру не нравится моя безынициативность в отношении данного учебного заведения. — она сложила руки в замок и снова приторно улыбнулась.       — Остается надеяться на нового Министра, продолжая играть в пустоголовую помощницу, любящую розовое. Всего год подождать. — ее улыбка стала хитрее. — А мне продолжать прикидываться маленькой хрупкой девочкой.       — У вас хорошо получается. Несмотря на агитацию Министра, люди все еще верят, что вы просто запутавшийся ребенок. — при упоминании розового она довольно вздохнула, щелчком пальцев заграждая наш уголок завесой и перекрашивая свою мантию в приятные зеленые тона. — Всегда ненавидела розовый.       — Пудрово-розовый вам к лицу, красивый, ненавязчивый цвет, хотя темные оттенки хорошо оттеняют глаза. — Амбридж впервые на моей памяти улыбнулась свободно. Не этой приторной улыбочкой, что разрезала лицо будто пополам, а лишь самыми уголками губ, создавая куда более приятное ощущение, пусть и более строгое. — Мне понравилось работать с вами.       — Как и мне, Габриэлла. Буду с нетерпением ждать мистера Гонта на посту Министра в следующем году. Мне нравились его предложения по поводу пересмотра отношения к сквибам. — мои глаза расширились от ужаса. — О, не стоит, дорогая. Я знала мистера Реддла лично, пусть и была совсем маленьким ребенком. Сложно не узнать того, кем так долго восхищалась. — Долорес легко дернула рукой, на которой загорелись нити Обетов.       — Вы с ним заодно. — осенило меня. Так вот почему Марволо в курсе всех финтов Фаджа!       — А вы двое весьма выгодно организовали третью сторону в надвигающейся войне, хоть я и надеюсь, что не дойдет до кровопролития. — взгляд синих глаз вмиг стал серьезным. — Повторюсь, будьте осторожны. Корнелиус не пожалеет ни сил, ни связей, чтобы убрать вас и мистера Гонта с пути и пойти на второй срок.       — Моя защита куда надежнее, чем кажется. Но все мы не застрахованы от ошибок, мое похищение показательный пример, так же как и попытка затащить в Турнир. — ва-а, приятно знать, что такая умная и хитрая женщина на нашей стороне. — Буду рада еще как-нибудь пообщаться с вами, Долорес.       — Взаимно, Габриэлла. — эта ее мягкая улыбка вызывала во мне больше приятных эмоций, чем та приторно-показная. Щелчок, и ее одежда вновь отвратительно поросячьего цвета, а на лице то самое бесячее выражение глупой бабы. — Идите, вам не безопасно добираться на поезде.       — Да, мы пойдем своими путями. — миг, и завеса падает, и я, вновь распрощавшись с женщиной, ухожу в сторону мастерской, где меня уже ждали близнецы вместе с собаками.       Данте и Вергилий привычно атаковали Фреда, что радостно возился с собаками, пока Наги лениво обвивала тело Джорджа. Ну не могла я понять странной любви маледиктуса к младшему близнецу. Его, похоже, она любила даже больше меня, той, кто ее кормит, поит, обеспечивает кров и свободный выгул. Несправедливость.       Хогвартс мы покидали исчезательным шкафом. Из-за просьб со всех сторон быть осторожной возникал вопрос с выгулом собак, поэтому теперь я каждое утро и вечер буду появляться в Норе, дабы спокойно погулять с обоими псами.       Молли и Артур неожиданно тепло приняли то, что мы трое теперь, вроде как, состоим в отношениях, пусть и очень странных. Билл на это только усмехнулся, а я оскалилась в ответ, напоминая о том, что Чарли не просто так познакомил его с одной француженкой, что заняла третье место на Турнире, да собирается идти работать в лондонское отделение Гринготтса. Самый старший из братьев как-то резко смутился, да перевел тему.       Чарли было весело от нашего взаимодействия, правда, ему не нравилось, что раньше близнецы шутили только понятные им двоим шутки, а теперь появились новые, но уже на троих. Я была скорее связующим звеном между мирком близнецов и остальным семейством Уизли, коммуницируя за троих в силу своей болтливой, на нервной почве, натуры.       Перси вообще было все равно, он с головой увлекся работой в Министерстве, также съехав от родителей, но в мае месяце, и на данный момент был помощником Марволо, но читай, мальчиком на побегушках. Впрочем, не то чтобы он жаловался: зарплата приличная, начальник амбициозное золотце, которому уже начинают пророчить кресло Министра за его излишнюю инициативность и желание сделать общество магов лучше. А мне меж тем было тревожно за Гонта.       Рональд новость воспринял не особо радостно, скорее так же отрешенно, как и Перси. Просто ради прикола я подарила ему маггловские книги по робототехнике где-то в апреле, желая найти что-то свое, сокровенное, то, в чем он будет лучше других, чтобы это помогло повысить самооценку. Пусть и с горем пополам (и с маггловскими учебниками по физике), но парень разбирался и даже уже приноровился паять микросхемы, правда, работали они криво из-за магического поля, присущего всем магам. Но по крайне мере, он нашел то, что его увлекло, и не оставалось времени предаваться своей никчемности.       Больше всех радовалась Джинни, так как во всех мирах теряла одного из близнецов, но теперь была уверена, что здесь такого ни за что не повторится, я не позволю. Поэтому рыжеволосая была абсолютно спокойна на этот счет, постоянно хвастаясь тем, что теперь у нее есть еще одна сестра, и пусть не рыжеволосая, но красный тоже хорошо гармонирует с цветом волос всего семейства. А я ее подкалывала, что Луну так-то тоже можно будет перекрасить, если что. Джин от этого краснела и шикала, чтобы, не приведи Мерлин, никто не узнал о них раньше времени.       Свою «спальню» оба парня перетащили ко мне наверх, а одну комнату было решено сделать гардеробной, в которой будут храниться вещи, а вторая спальня стала скорее гостевой. Размера моей кровати вполне хватало, чтобы всем было удобно спать, а я не была против, так как ощущала комфорт рядом с ними. Обычно меня раздражало спать с кем-то в обнимку, да еще и под одним одеялом, но с ними, на удивление, было удобно и я не чувствовала себя лишней деталью в конструкции.       Террариум Нагини перекочевал на балкон, от чего маледиктус радостно шипела, наслаждаясь свежим воздухом. На балконе были чары, которые срабатывали в дождь, так что его не будет затапливать, не будет задувать листья и мусор, а главное, никто не сможет проникнуть. Не зря я отдала за это охуительные деньги.       — Кофе? — Фред, уже переодевшийся в домашние шорты и майку, достал турку и ручную кофемолку.       — Не откажусь. — улыбка сама собой появилась на лице, и у меня появилось небывалое вдохновение.       А не испечь ли нам булочки?