Сдавайся.

Сдавайся. Агата, прошу, не вынуждай меня молить тебя о том, чтобы ты осталась. Твой взгляд, направленный прямо на меня, прожигает дыру в моём и без того уже разбитом сердце, доставляя мне огромную боль. Почему сейчас ты стоишь рядом с ним, даже не пытаясь сопротивляться? Почему ты не видишь, как слёзы предательски струятся у меня по щекам, обжигая лицо? Почему? Я оказался недостаточно хорош для тебя? Я отдал тебе всё, что у меня было, - да, я не рассказал тебе тайны, что находились у меня в потёмках сознания. Но я просто не хотел терять тебя, как когда-то потерял мать. Только она умерла не по своей воле, у неё не было выбора. А ты отвернулась от меня намеренно, не желая даже выслушать и понять меня. Ты выбрала его, - предателя, которому я доверял, как самому себе. Но он оказался не тем, за кого себя выдавал. Лучший друг обернулся врагом. И сейчас ты стоишь рядом с ним, безжалостно смотря на меня. Чем я заслужил твой гнев? Разве я виноват в том, что ты тогда оказалась в той комнате рядом с моим братом, которому было суждено умереть? Я не хотел его смерти. Я любил его. Но я не мог поступить иначе, когда алая кровь начала стекать по его рукам, а из груди вырвался сдавленный вопль. Не такой смерти я желал ему, Агата. У меня не оставалось выбора. Как я мог знать, что так безнадёжно и слепо влюблюсь в тебя?.. Ты предстала передо мной как самое красивое создание на всей этой Земле, что я когда-либо видел и знал. Ты оказалась непокорной и своенравной, но мне нравилось это. Я начал смущаться, когда на очередное моё ухаживание ты закатывала глаза, будто я сказал о чём-нибудь не позволимо глупом. Поначалу я хотел видеть тебя в тех прекрасных платьях, что дарил тебе, когда ты только появилась в моей жизни. Не буду скрывать, - я восхищался тобой и твоей невообразимой красотой. Но вскоре я начал любоваться твоей манерой речи, голосом, походкой… Ты полностью очаровала меня. Не было и не будет девушки, что сможет сравниться с тобой в красоте и изящности. Даже твои волосы, что приобрели неестественный оттенок после смерти, были прекрасны. Взгляд твоих ясных глаз будет преследовать меня до конца моей томной и мучительной жизни, какой она станет без тебя. Я не сломаюсь. Я никогда не забуду, как тогда губами прикоснулся к твоей нежной коже, что была открыта для меня, притягивая. Ты ничего не сказала, и я почувствовал, как ты вздрогнула. Это не было отказом. Я жалею, что остановился, - ты знаешь это. Изменилось ли что-нибудь, если бы я тогда продолжил? Приняла ли ты мою сторону? Стоял бы я сейчас здесь, по другую сторону от тебя, Агата, чувствуя, как всё внутри меня кричит о том, чтобы я бросился к тебе, прижал и никогда не отпускал? Всё то, к чему я стремился, трещит по швам, и я ощущаю, как руки начинают трястись. Моя жизнь не будет иметь смысла, если в ней не будет тебя, Агата. Моя дорогая Агата, которую я полюбил искренне, впервые узнав, что такое бабочки в животе. Чувство, когда всё вокруг замирает, переставая иметь смысл, и всё, о чём я могу думать, - это ты. Я готов сделать для тебя что угодно, лишь бы ты не покидала меня. Пожалуйста, не оставляй меня одного, Агата. Даже моя сестра не сможет заделать зияющую у меня в сердце дыру. Мне нужна только ты. Я хочу ещё раз услышать твой мелодичный голос, подержать тебя за руку, ощущая тепло твоих ладоней, вдохнуть тянущийся за тобой запах мыла, что я подарил тебе при нашей первой встрече. Неужели я о многом прошу? Ответь мне, Агата. Почему в твоём сердце нашлось место для человека, который обманул моё доверие и с самого начала ненавидел меня, а для меня – нет? Я знаю, что совершил много ужаснейших ошибок, убив отца и подставив брата. Но разве я не заслуживаю твоей любви? Как могло так получиться, что я остался совсем один? Дорогая моя Мара, не оставляй меня одного. Я обратил взор своих голубых глаз на девушку, что покорила моё сердце, а затем втоптала его в грязь, надеясь, что она не увидит мольбу, застывшую в нём. - Сдавайся, - одними губами прошептал я, что есть силы сжимая кулаки, пытаясь заглушить внутреннюю боль. Она умеет читать по губам. Я знаю, что она понимает всё, что я говорю, хоть пронизывающий до костей ветер заглушает все произносимые мною звуки. – В твоей войне ничья, и я прошу… Возвращайся. Она продолжает смотреть на меня, не меняясь в лице. От этого мне было ещё больнее, - словно она воткнула мне в сердце кинжал, продолжая вводить его всё глубже и глубже. До боли стиснув зубы, я опустил глаза, уперевшись взглядом в свои сапоги. Сейчас я больше всего мечтаю о том, чтобы этими самыми сапогами наступить на глотку Александру, и смотреть, как он задыхается, а огонь в его глазах постепенно затухает. Тогда Агата смогла бы вернуться ко мне, но… Она бы умерла. Как я мог забыть, что её жизнь напрямую зависит от Морока? Нет. Теперь ему принадлежит не только её жизнь, но и её сердце, за которое я так отчаянно боролся. Я отчаянно пытался завоевать Агату, что перестал замечать, что происходит между ней и… Аароном? Мороком? Александром? Да какая к чёрту разница, - этот человек, имеющий несколько личностей, отнял у меня её. Я доверял ему, как самому себе. Я горько усмехнулся и вновь поднял голову, теперь уже холодно смотря на Морока, восседающего на своём чёрном коне. - Любить тебя – это заранее проигранная игра. – Я сказал это, обращаясь к Агате, и она услышала меня. В какой-то момент её маска безразличия треснула, и я увидел жалость и сочувствие, проступившие на её лице. Однако самообладание одержало вверх, потому как в следующий миг она вновь злобно смотрела на меня, скривившись. - Довольно. Звук её голоса пробил меня на мурашки, хотя мне и не было холодно. Он звучал властно, - в нём уже не было ни сарказма, с которым она порой обращалась ко мне, ни ноток печали, с какими Агата говорила про сестру. Он был совершенно пустой. Молчать… Гораздо больнее молчать. Лучше голос сорвать, кричать. В самое сердце. На поражение. Что же ты медлишь с этой мишенью? Я всё растратил – карты открыты. Бей, что есть силы, и будем квиты. Сделай же это, не мучай меня, моя дорогая Мара. Я готов принять от тебя любой удар, - лишь бы он смог хоть немного заглушить мою душевную боль. Почему же ты стоишь, будто не знаешь, о чём я думаю? Было ли тебе также больно, когда твоя сестра умерла? Может, когда умерла ты сама? Только ты можешь понять меня, Агата. Я заметил, как Морок что-то сказал одному из своих Теней, и тот кивнул. Он отошёл назад и отдал приказ быть готовыми к отбытию. Я остолбенело наблюдал за тем, как Александр помогает Агате залезть на лошадь, а после усаживается и сам. Они готовы уходить. Со спины ко мне незаметно подкрался мой солдат, но я не обернулся. Я наблюдал, как войско Серата разворачиваются и отходят. Внутри меня что-то рушилось, рассыпаясь на мелкие кусочки. - Ваше высочество, не считаете ли Вы благоразумным отступить? Войска Серата уже… Он оборвался на полуслове, потому что я выскочил вперёд, подбежав к самой границе. Нет. Нет, нет, нет. Я не могу отпустить её, не могу. Она должна передумать. Она же знает, кто такой Александр, так почему же она медлит и не уходит от него? Мара и Морок на коне замерли, не следуя за своей армией. Я находился всего в нескольких метрах от Агаты, и понимал, что скоро эти метры превратятся в километры, если я не заставлю её передумать. - Сдавайся. – Я сказал это громко, так, чтобы она услышала мои слова. Возможно, они смогут ранить её также как и её слова ранят меня. – В моей пустыне ты мираж, но не исчезай. Мара накинула на голову плащ, из-за чего я более не мог увидеть её выражение лица. Надежда не покидает меня, когда я вновь слышу её голос. - Достаточно, Даниил. – То, как резко и холодно она произнесла моё имя, заставило меня отшатнуться. – Я уже приняла решение, и ты его не изменишь. И снова адская боль сотрясла меня. Я еле сдерживал себя от того, чтобы не закричать. Агата не останется со мной. Она уедет с Мороком, бросив меня здесь. Морок развернул лошадь, и они начали медленно отходить от границы. Леденящий душу холод проник под мою броню, ветер всколыхнул светлые волосы. Весь лес как будто замер в ожидании того, что не произойдёт. - Не верил, - Я перекрикивал завывания ветра, чтобы он донёс мои словадо Агаты, которая теперь была повёрнута ко мне спиной и закрыта от моего взора Мороком. – Что без любви душа как без воды высыхает… Они не остановились, отдаляясь от меня всё дальше и дальше, а я всё также стоял перед границей. Будь проклята эта метка. Будь проклят Александр. Будь проклято всё, что ему дорого. Я чувствую опустошение внутри себя, будто боль уступила место той пустоте, которая сейчас меня заполняет. Но я не позволю ей так просто взять надо мной вверх. Я заставлю Агату обернуться. Она поменяет своё решение. Мы обязательно будем вместе. Я закусил губу, всё ещё стараясь не закричать. Но к чему всё это? Она должна услышать меня, и другого выхода, кроме как поддаться эмоциям, у меня не было. И я сам был не в силах больше сдерживаться. - Я больше тебе не враг! – Я закричал в спину уходящим людям, что почти растаяли в метели, поднявшейся за это время, будто даже сама погода была против меня. Но она не обернулась. В этот момент у меня земля ушла из-под ног от понимания, что я больше, возможно, никогда её не увижу. Любовь моей жизни покинула меня, оставив лишь воспоминания о том, как мы разговаривали тогда в комнате. О том, как я целовал её шею, пальцами касаясь её талии и притягивая к себе. Очертания её лица будут сниться мне всю оставшуюся жизнь, не давая покоя даже во сне. Всё будто бы рухнуло. - СДАВАЙСЯ! Мой душераздирающий крик эхом пронёсся по округе, отражаясь от земли и устремляясь вдаль. Она услышит его, но это ничего не изменит. Я безвольно рухнул на колени, уронив голову. Я ненавидел Александра, укравшего мою любовь, но ещё больше я ненавидел самого себя.