Мой юный художник

Сегодня был очень странный вечер. Френк сидел за мольбертом, на который мог раньше лишь кидать восхищенные взгляды из дальнего угла комнаты и его рабочего места. Вообще, Артур настоятельно выгонял Френка первый год их тесного знакомства из студии, но позже понял что это не имеет смысла и лишь томно вздыхал в знак того, что бы его, на тот момент ещё друг, был тише. Но как быть тише, если основная твоя основная работа - гитара, да и в студии он ничего толком не делал и лишь находил отмазку, что бы раз в неделю посмотреть на плавные движения, скрип карандашей и настолько вовлеченное в работу лицо, что ещё немного, и кажется, что Джерард сам сольется с холостом и навсегда станет его частью... «Тогда я бы смог любоваться им целую вечность...»,- думал он в такие моменты, но после понимал что ничего не изменится, ведь он так же не сможет даже поцеловать его. А сам Френк... Ну , он приходил склеить треснувшие старые горшки или же перекрасить тумбочку, которая вдруг перестала подходить к его лампе, а потом и лампу, которая все так же не подходила к тумбочке. Джерард, конечно, предполагал почему он это делает, но совершенно не показывал этого, наоборот, иногда с полной отдачей подкидывал работы, что бы тот задержался. Раз в неделю они видели друг друга так близко, в тишине и в полной гормонии с собой и друг с другом. Раз в неделю каждый из них словно подходил к вратам рая, зная, что касаться их нельзя. Но раз в неделю, они становились к ним ближе, постепенно создавая и ключ от них. Разговоры о погоде начали перетекать в разговоры о комиксах и персонажах Артура, "раз в неделю" постепенно стало : «-Мы не виделись целую вечность, ты в курсе вообще?! -Эй, Френки, мы не виделись всего два дня)» , а мытье кистей и приборов переросло в готовку пиццы и случайные касания, от которых их обоих можно было случайно добавить в эту самую пиццу, перепутав с помидором. Но вот, спустя два года с тех дней, он впервые сел за тот холст, пока Джерард был на работе. Он впервые коснулся кистей не просто так, уже старых, но все таких же опрятных, словно их купили только вчера, что до сих пор поражает Френка. Новые краски, новые карандаши, абсолютно чистый холст, но все те же кисти и мольберт, которых Френк касается так же трепетно, как и раньше, как и все годы до этого. Он не знает как рисовать. И, на самом деле, не знает что. Он просто сел и знает что руки сами сделают то, что так тщательно скрывает разум. Он не художник. Но зато он самый чувствительный и проникновенный человек из всех, кого встречал Джерард. Решив, что ничего дельного он не придумает, он сразу макает кисть в чёрный цвет... Или нет, лучше в синий, да, пусть будет синий. Небрежно, не очень уверенно, но словно зная, что так и нужно, он провел кистью пару раз. Сменив и кисть и цвет, он также добавил кругов и линий. Наверное, так могло продолжаться, пока он действительно не достигнет совершенства в том, что задумал (хотя он ничего не задумывал) или пока холст не превратится в поле боя, где не будет возможности даже разобрать цвет, но на самом деле он бы ничего из этого не успел. Дверь в студию тихо, но со скрипом, открывается, хотя Френк этого даже не замечает, он правда увлёкся рисованием чего-то, чего не мог описать даже он сам. Напряжённо сведенные брови и при этом полностью расслабленное лицо, очень странная поза «боже, как ты ещё не сломался... », - думает про себя Джи, но продолжает смотреть стоя у входа и даже не разжав ручку двери. Новые, но уже в пятнах от краски, джинсы, и фартук который Артур сам обычно носит и который обычно ему завязывает Френк... «Ах да.. », - он направился к Фрэнку и подождав, пока он оторваться, коснулся его плеча. -О, солнце, это ты... Я так долго тут сидел?, - пытается посмотреть на часы Френк, которых, к слову, там никогда не было. - У меня все никак не выходит завершить картину... Хотя, если честно, даже не знаю что это... Ты... Можешь помочь мне?..,- абсолютно скомкано и смущённо произносит он, все ещё не понимая почему он не рассчитал время и сидит сейчас вот так глупо перед ним. - Конечно, если ты хочешь. Можно?,- Джерард пододвигает стул сзади и берет руки Френка в свои, - Давай вместе закончим, то, что ты начал?, - и он начинает осторожно направлять руки Френка. Нет, он не собирается перерисовывать картину. Нет, он не собирается что-то исправлять и делать по своему, нет. Френк все сделает сам, будучи уверенным в том, что его руками рисует Джерард. Да, он внесёт пару штрихов, но это не _его_ картина спустя ещё пару лет будет висеть над _их_ камином. Штрих за штрихом из еле напоминающих натюрморт фон медленно превращается в абстрактные очертания собаки Френка, которые, в общем то, так и останутся абстракнтыми. С каждой минутой тепло чужих рук ощущалось как свое и с ним совершенно не хотелось расставаться. Два человека становятся одним целым духовно, и лишь немного телесно. Каждый из них знает, что сейчас любая секунда превращается в вечность и в то же время этой вечности безумно не хватает. -Мне кажется, готово, - произносит Френк и осторожно поднимается со стула, одной рукой все ещё держа Джерарда. -Что ж, осталось лишь покрыть лаком, юный художник), - получает в бок Артур и очень глупо и счастливо смеётся.