Твоя любовь.

Мишина любовь пахнет осенним дождем, чернилами, бумагой и морозом, Мишина любовь пахнет Сережей, но только Сережи больше нет. Нет и все. Как будто и не было такого человека. Странно, правда? Вот ты утром его целуешь, он обнимает тебя и шепчет тебе, что всегда будет рядом, а в обед ты видишь его труп. Для Миши это не странно, уже год как. Миша и Сережа две половинки одного целого, они понимают друг друга без слов, им никто не нужен. Говорят, любовь живет три года. Чушь. У них все по-другому. Столкнулись на вписке, все до жути банально, но влюбились с первого взгляда. Потом общая компания, один университет, дружба, отношения, общая квартира, общие кактусы и кот. На первый взгляд они совершенно разные. Сергей Муравьев-Апостол один из самых серьезных людей, будущий юрист, у него все по плану и по полочкам разложено, нет времени на глупых людей и вписки. Михаил Бестужев-Рюмин совершенно другой, если бы хаос был человеком это был бы Мишель, творческий алкаш, говорящий на французском лучше, чем на русском. Никто бы не подумал, что они будут вместе, но кто-то сверху решил подшутить и вот они уже три года рука об руку шагают, вернее шагали. Ведь Сережи больше нет и никогда не будет. Еще утром все было хорошо. Тихие разговоры за завтраком, обсуждение планов на предстоящие выходные, хотели собраться у четы Трубецких-Рылеевых, на коленях у Миши спал Яшка. Сережа уехал на работу, перед этим как обычно быстро чмокнул Мишу в лоб, если бы он только знал, что это их последний поцелуй. Если бы Миша знал, он бы не пустил его никуда, зацеловал бы и в постель утащил. Все как обычно, как обычно черт возьми, как было три года до этого. Звонок. 15:01. Голос. Не Сережин, чужой, но звонит он. Его нет. Он мертв. Несчастный случай на дороге, множественные травмы, внутреннее кровотечение, скончался на месте. Нет, не может быть, это неправда, ложь, они лгут. Но это правда, горькая и больная правда. Она бьет по Мише не хуже, чем гопники на Дыбенко. Дальше звонок Паше - Сережи нет, он мертв. -Шепчет Миша и отключается. Мишель скатывается по стенке и рыдает, как ребенок, сиротливо смотрит на дверь, надеясь, что сейчас дверь откроется и войдет Сережа, но чуда не происходит, он не входит. Дальше похороны, самая жуткая часть, он как будто спит очень крепко. Все морщинки разгладились, нет Мишиной любимой улыбки, нет ничего от некогда любимого Мишиного человека. Все время он сидит рядом, не оставляет его ни на минуту. Он сходит с ума, когда начинают заколачивать крышку, Паша еле удерживает его от прыжка в могилу за Сережей. Мишель еще долго сидит на кладбище и разговаривает с холмиком, думая, что Серж его слышит, что он его не оставил, он тут и ждет Мишу. Парень не знает, как жить без своего любимого человека, да что там жить, не знает, как дышать без боли. Уже дома он воет как подбитый зверь, ему физически больно находиться в этой квартире. Здесь все как при Сереже, вот его кружка на столе с остатками чая, вот его ботинки, вот его рубашки, вот их жизнь счастливая и беззаботная. Ничто не заткнет ноющую боль в груди, где был он, ни один алкоголь, ни одно успокоительное, ни время. Оно делает только больнее. Весь год проходит, как в тумане, Миша тыкается, как слепой котенок, но натыкается на стены, раньше его водил Сережа, открывал двери, зажигал свет, а сейчас некому. Сначала он ездил на кладбище каждый день, но этим только сильнее раздирал рану в душе, теперь каждые выходные. Не было ни дня без воспоминаний о Сереже, он вспоминал каждую мелочь, каждую глупую ссору, каждую улыбку, каждый совместный миг. Миша постоянно мерз, а Сережа грел, грел своей любовью. Но его нет и ничего больше не греет. Мишель ненавидит с тех пор дождь, бумагу и мороз. Но когда-нибудь он их снова полюбит, когда-нибудь его снова согреет любовь и улыбнется, глядя в небо, и ему оттуда улыбнутся мягко и с любовью. Когда-нибудь…