Мир

Говорят, напарник или напарница это не только традиционные рабочие взаимоотношения агентов ФБР. Это нечто священное, личное и понять это может только тот, кто является напарником или напарницей. Это не партнер или друг, который интуитивно понимает твое воодушевление или план действий, это тот человек, что прикроет спину, даже если ты не прав. И будет доказывать тебе, что ты не прав, если даже не в настроении; не останется равнодушным. Людей, связанных напарничеством, объединяет один непохожий ни на что мир, который трудно описать, используя человеческие слова. Малдер иногда размышляет об этом, смотря на Скалли. Разговоров по душам между ними не бывает, чему ни одна из них не удивляется. Споры о серых человечках и мистике — вот, что в основном случается, когда есть очередное происшествие. Ободряющие объятия и беспокойство на грани помутнения рассудка. Каждая точно знает, что за благополучие и честь напарницы отдаст жизнь и не помешает в этом ни Скиннер, ни недоумевающие взгляды других, ни высшее начальство. Они знают твердо, что могут положиться друг на друга, спокойно обустраивая свою личную жизнь в редкие свободные минуты. У них развито умение читать по глазам. Существуют темы, на которые они никогда не говорят, желая все обдумать в одиночестве, понимая это лишь по одному взгляду напарницы. Конечно, все равно они удостоверяются вслух, будто бы желая услышать обратное. Но порой некоторые сомнения насчет того, что правильно ли это молчание, приходят в их разумы. Как-то раз на одном деле Малдер интересовалась иными жизнями, спросив, что может ли быть так, что ей суждено встречать Скалли в каждом своем земном воплощении, на что та скептически отвергла эти идеи, заявив, что у них нет научных обоснований. Каждая врала отчасти, потому что одно впечатление уже существовало в их сердцах. Одно размягчающее душу впечатление, которое перечеркивало все узнанное и выученное. Говорят, что смерть — суровый учитель. Когда ты близок к ней, то понимаешь многие вещи, которые были недоступны тебе ранее. Если Скалли в состоянии полусмерти видела берег озера при сером цветущем дне и чувствовала присутствие своего отца, то Малдер видела темное ночное небо, где рассмотрела многие лица, надеясь узнать хоть в одном из них Саманту. Фокусы подсознания, не более, но обе точно помнят, что в те моменты, когда оно было набекрень, их спасло от грани неизведанного знание, что остался на планете тот, кто уже никак не справится один. Для Малдер это была Скалли, а для Скалли — Малдер. Как будто это были разные берега одного и того же сна. Обе часто задумываются над тем, что, может быть, и это и был тот мир, который их объединяет, а серые и прочие человечки — просто временные трудности, наполнение реальности. Человечество и без отдела секретных материалов рано или поздно их обнаружит. Иногда обе думают о том, что им стоило бы хоть раз пойти распечатать хоть одну бутылку вина на двоих и поговорить. Или, что еще неожиданнее, взять в одно и то же время отпуск. И тут не нужно никакой мистики.