Анти-рождественское чудо

— Двойной виски без льда, — потребовал Гремори, облокачиваясь на отвратительно-чистую барную стойку. — Не из наших краев? — заинтересовался бармен, мерзко-миловидной наружности и с красным колпачком на голове, затем прокатил по стойке стакан в такт тошнотворно-приятной праздничной музыке. — Можно и так сказать, — сухо ответил Гремори, с тоской думая о доме, что находился глубоко-глубоко, в самых недрах земли, ближе к восьмому кругу ада. Райское местечко. Поймав стакан, он с ужасом обнаружил на нем невероятно доброжелательные пожелания. Скривившись, сделал первый глоток, надеясь, что праздничный реквизит исчезнет вместе с угнетающей трезвостью. Это было бы воистину рождественским чудом. — И что вас занесло в наш городок? — не унимался бармен, заставив поднять на себя незаинтересованный взгляд и даже скептически присмотреться к рабочей бирке: «Уилки Свит». Впрочем, чего уж ожидать от жителя Шугарвилля. — Семейные… разногласия, — удрученно протянул Гремори. — Оу, как же я вас понимаю, — улыбнулся Уилки. — Знаете, на прошлое Рождество у меня случилась похожая проблема. — Вас выгнали из ад… дома? — заинтересовался Гремори. — Конечно нет! Как можно выгнать из дома на рождественские праздники? Кто вообще на такое способен? — легкомысленно усмехнулся Свитти. — Бальтазар Абраксас Бегемот Асмодей Левиафан Ксенофилиус III? — Что, простите? — Вам показалось, — демон сверкнул глазами, и Уилки, озадаченно почесав красивое лицо, расслабился, позабыв имя великого и ужасного герцога подземного царства. Вдруг дверь паба с шумом распахнулась, холодный ветер скользнул в помещение, заставив Гремори съежиться. Он мог поклясться, что расслышал в свисте злобный шепот: «Возможно, молчать без языка тебе будет проще!» Демон испуганно сглотнул и тут же прикусил змеиный язык — очень уж не хотелось с ним расставаться, — когда расслышал еще более страшные звуки веселья. — Пегги, я так счастлив встретить это рождество с тобой! — воодушевленно пропел рыжий юнец, целуя руку ослепительно-прекрасной спутницы. — О, дорогой Мэрион, и я так мечтала об этом! — прощебетала она в ответ. Гремори прыснул. Определенно, родители ненавидели их, раз дали такие смехотворные имена. — Еще стаканчик, — демон щелкнул пальцами. И мгновенно осекся, но было уже поздно: за спиной послышался грохот, привлекший внимание посетителей. Гремори нехотя обернулся — рыжий придерживал рукой сногсшибательную возлюбленную за талию; она смотрела ему в глаза, будто застывшая статуя восхищения; совсем рядом с ними лежала тяжелая картина, упавшая со стены. — Это воистину рождественское чудо! — в благодарность за спасение Пегги поцеловала героя-любовника в губы. — Тоже мне чудо… — фыркнул Гремори. Подобных чудес в его жизни было не счесть. Взять, к примеру, его последнее неудавшееся дело, когда он пытался склонить к греху одного очень честного судью. Но что-то в его дьявольски гениальном плане опять пошло не так, и вместо этого судья безвременно почил, так и не успев получить взятку. Нетрудно догадаться, куда такой святой человек сразу же и отправился. — Не верите в чудеса? — изумился приставучий Уилки. — Как можно? В это прекрасное время, когда случается все хорошее, — не унимался мистер новогоднее настроение, игнорируя очевидное безразличие клиента. — Когда сам воздух пронизан духом рождества! Когда все вокруг любят друг друга, дарят подарки, позабыв о прошедших ссорах и разногласиях! Неужели вы не ощущаете это нечто волшебное в душе? — он сделал короткую паузу, затем, несмотря на отрицательный кивок демона, продолжил, махнув на колючее дерево: — Только взгляните, как чудесна эта ель в праздничном наряде, окруженная всевозможными гирляндами и чистосердечными поздравлениями! Вот близится вечер, и родители пекут печенье с изюмом, вяжут носочки, а дети ждут прихода Санты! Разве это не чудо? Когда бармен наконец закончил свою воодушевленную тираду, помещение заполнилось громкими аплодисментами. Толпа людишек бесновалась, поддерживая недалекого предводителя, где-то послышались громкие «Мы верим в чудо!» и «Да здравствует Рождество!». Гремори задумался, сделал еще несколько глотков. Вступать в бессмысленные споры с глупцами было ниже его гнусности, но желание стереть улыбку с веселых лиц шугарвилльцев одержало сокрушительную победу. Да и терять было нечего: раз уж все длинные и короткие дорожки домой напрочь заснежены бесчисленными неудачами. Демон спустился с высокого барного стула, достал из кармана пачку «DUNHILL», прикурил и, нацепив любимую маску скепсиса и псевдо-философской мудрости, нанес ответный удар: — Уважаемые жители Шугарвилля! Мне очень не хотелось бы портить праздничное настроение таким милым людям, как вы, — демон взял паузу, доверительно кивнув собравшимся, затем резко нахмурился, — но придется. Давайте все вместе, общими усилиями попытаемся разобраться в тех чудесах, о которых столь вдохновенно поведал наш приятель Уилки. — Гремори уверенно обошел помещение паба, выпуская из носа идеально ровные демонически-гипнотические пентаграммы, и, остановившись у ели, продолжил: — Смерть ей к лицу, не правда ли? Она наверняка была счастлива проститься со своей семьей, чтобы украсить ваш чудесный праздник! — он пренебрежительно пощупал сухие иголочки, прослеживая негодование на лицах горожан. — А после — оказаться на свалке, одинокой и брошенной, в мире, где ей нет больше места. Но не будем впадать в меланхолию… Лучше возьмем в пример хотя бы эти чудесные новогодние собрания, где вы напиваетесь как черти, повышая уровень риска смерти в дорожно-транспортных происшествиях на целых 6,66%, и это только официальные данные из неоспоримых источников, — хитро улыбнулся демон, наблюдая, как засуетились жалкие шугарвилльцы. Кажется, его ухо согрел истеричный плач ребенка. — Но! — затушил он сигарету, следом подкуривая другую. — Время поговорить о пожарах. Вы! — Гремори указал на предводителя счастливой семейки. — Я знаю, что сегодня вы наверняка будете пускать фейерверки с Нэтали, — заметив негодование на красном лице толстячка, демон пояснил: — С сестрой вашей жены. А вы знаете, насколько велик шанс устроить пепелище? — На что это вы намекаете, сэр? — возмущенно вскочил пухлик. — Тш-ш, — шикнул демон, моментально усмирив разбушевавшегося изменника, затем переключился на благородную дамочку, вальяжно сидящую с каким-то богатым усатым пижоном. — А вот вы, милая леди. Что вы делаете здесь, пока ваши дети готовят печенье и наводят смуту в жизни соседского кота? Снежок не виноват в том, что вам захотелось расслабиться после напряженного дня и ссоры с ненавистным боссом. Дамочка приоткрыла рот, чтобы озвучить протест, но Гремори уже отвернулся к двум байкерам, что сидели в самом скверно освещаемом углу помещения. — Как идет ваша торговля? Байкеры испуганно переглянулись и, пожав плечами, указали на Свитти, который увлеченно протирал стаканы до блеска, будто не был главным зачинщиком рождественских дебатов. — Он разбавляет напитки водой! — но слова байкера не смогли удивить собравшихся. Уилки и вовсе сделал вид, что не имеет никакого отношения к предъявленному обвинению, так что байкер добавил: — Больше дозволенного! Толпа возмущенно ахнула, Уилки насупился: — Я не намерен отвечать на такие беспочвенные обвинения! — и совсем недружелюбно прошипел под нос: — Грязные бандиты. — Ты что-то сказал, хлюпик? — «грязный бандит» угрожающе вскочил с места, обронив бутылку «Heineken». Свитти метнул на него весьма дерзкий взгляд, но, похоже, отвечать было ниже его профессионального достоинства. — Чу. Де. Са, — скептично протянул демон. — Знаете, что действительно чудесно? Что даже в таком, простите за мерзкий каламбур, сладком городке, с такими милыми жителями, всегда найдется приятный налет гнили. В каждом из вас, — он небрежно обвел рукой всех присутствующих, остановившись на раздосадованной старушке с трясущейся тросточкой в руках. — Верно, Клотильда? Впрочем, самой гнилой душонки среди нас сегодня, к несчастью, нет… — Кто это? — разнесся заинтересованный хор сограждан. Демон усмехнулся, чувствуя этот приятный запах разжигаемых страстей. — Не Санта Клаус, но каждый год им притворяется. В его одежды наряжается, на ваши деньги благотворительностью занимается. — Кто он? Кто он?! — озлобленно забесновалась толпа. — Взяточник, лицемер и наглый врун! Имя ему… — Калабрун! — неожиданно выкрикнул кто-то из толпы. — Ты что? Говоришь о нашем благородном мэре, нечестивец? — возмутился суровый байкер. — Да как ты посмел? Очернить светлое имя добросовестного человека! — Что ты несешь, продажный пес? — прокричал Мэрион, отпихивая в сторону обольстительную Пегги. — Ты так говоришь, потому что он прикрывает твои темные делишки! — Калабрун не сделал ничего из того, что обещал, когда пришел к власти! — поддержала его вопящая пенсионерка. — Да что ты понимаешь, старуха?! — вскочил на ноги изменчивый пухлик. — Сядь на место! Не позорь меня! — одернула его жена. — Не указывай, что мне говорить, женщина! — вскипел семьянин. — Наш мэр не Санта, чтобы успеть везде и угодить всем! Но он старается! — На наши деньги старается? — запищала сестра небезызвестной Нэтали. — Каждый год налоги все повышаются да повышаются… По бару разлетелся соблазнительный гул разногласий: «Долой шарлатана!», «Я за мэра!», «Калабрун лучше всех!», «Позор! Позор!». Но вот послышался звук бьющегося стекла, и все обернулись, с удивлением уставившись на милого Уилки с перекошенным от ярости лицом и осколком бутылки разбавленного скотча в руках. Можно предположить, что в него бес вселился. — Никто не смеет говорить плохо о нашем мэре! — закричал он, прожигая всех безумным взглядом. Демон не успел опомниться, как двое разъяренных мужчин кинулись с кулаками на бармена. За того вступился байкер и интеллигентный усатый пижон. Его спутница попыталась остановить насилие, но ее за волосы схватила сногсшибательная Пегги. Клотильда трясущейся рукой настучала по лысой голове толстячка, и даже суровому байкеру не удалось оттащить ее от намеченной жертвы. Таким образом, буквально за мгновение уютный зал рождественского паба превратился в адское побоище. Горожане кричали, словно варились в Геенне огненной, бранились, как последние грешники, избивали друг друга всем, что попадется под руку. Гремори обиделся. Всегда эти людишки слышат только то, что им интересно. Да перебивают, не позволяя озвучить главную мысль. Никакого уважения к мудрому демону. Отвернулся Гремори от неблагодарной публики, решив, что здесь ему делать больше нечего. Возможно, где-нибудь на юге его философию, наконец, оценят по достоинству. — Да гори все адским пламенем! — решил он податься на Мальдивы. Гремори уже открыл дверь, когда внимание привлекли вопли и запах дыма. Демон обернулся, чтобы увидеть собственный окурок на залитом алкогольной смесью деревянном полу и огонь, молниеносно расползающийся по всему помещению. Гремори озадаченно повел бровью, вышел из паба, объятого пламенем, и устало опустился на скамью напротив живой благоухающей ели под мелодичный аккомпанемент душераздирающих криков о помощи и разрушающегося строения. Гремори укоризненно покачал головой. А ведь он предупреждал! Он с грустью уставился на хвойное деревце, вспоминая о доме, где, скорее всего, очень тепло, весело и мрачно. Затем расслышал тоненький голосок, пропищавший в голове: «На ваш счет зачислено 13 душ». Под ногами демона разверзлась земля, открывая взору обсидиановую лестницу. — Что ж, возможно, рождественские чудеса все же существуют…