Рассвет

Магнус не спит в час, когда луна висит высоко в чернильном небе. Это и проклятие, и благословение. Бодрствование, пока все остальные видят сны, дает ему небольшую передышку от жизни. Тишина, которая царит в освещенных факелами коридорах замка, ночью совсем иная. Алек все еще считает это жутким, Магнус – успокаивающим. Ему не нравится оставлять Алека одного в постели, но в такое время он вынужден променять теплые объятия любимого на холодные стены коридоров. С двух до трех часов ночи Магнус просматривает старые фолианты, которые он коллекционирует с начала семнадцатого века. Библиотека замка изобилует древними книгами в кожаном переплете, начиная с отчетов о ведении парижского хозяйства и заканчивая рассказами очевидцев древних языческих обрядов. Магнус начал собирать книги в попытке понять, как люди относятся к вампирам и другим сумеречным существам, лелея свой нарциссизм. Вскоре он обнаружил, что все свидетельства о нем всегда чрезмерно драматичны и очень неточны. А некоторые фолианты сумеречных охотников содержат откровенную клевету. Магнус закрывает глаза и призывает один из них. Он материализуется в его руках в россыпи золотистых искр. Заняв место в кресле поближе к огню, Магнус наблюдает как отблески пламени играют на темной мебели из дерева грецкого ореха и отстегивает кожаную обложку. Магнус напоминает сам себе, что прикасаться к страницам безопасно. Писания охотников на вампиров обычно защищены собственной ангельской магией, враждебной существам сумеречного мира. Именно эту книгу Алек собственноручно очистил от скрытых рун. Воспоминание настолько яркое, будто полотно на стене напротив его глаз. «Я успел забыть, насколько отвратителен запах горящей плоти», – пробормотал Алек, держа в руках книгу со страницами, полыхающими от всполохов ангельской энергии. Магнус помнит, как кружил вокруг Алека, так близко, что их одежды соприкасались. Кожа Магнуса все еще исцелялась после священного огня, охватившего его всего мгновение назад. «Так я и думал», – протянул Магнус, разминая травмированную руку. – «К этому запаху привыкаешь, когда сжигаешь тела достаточно долго». Эти слова заставили Алека замолчать, его руки замерли. Эти слова были призваны ранить, и Магнусу приносила наслаждение мысль, насколько глубокий ущерб он нанес. В то время подначивать Алека из-за его охотничьей сущности приносило Магнусу огромное удовольствие. Вот почему он оставил Алека, несмотря на то что понимал: он больше, чем просто пленник, брошенный Клейвом гнить в его темницах. Магнус не боялся слежки: ему нечего было скрывать. Но если за ним собирался шпионить сам Александр Лайтвуд – представитель одной из самых уважаемых и древних семей охотников на вампиров в Идрисе, – Магнус собирался как следует поразвлечься. Тем более что этот шпион был настолько же остроумен, как и красив. Теперь же Магнус скорее умрет, чем причинит ему боль. «Вы, сумеречные охотники», – усмехнулся Магнус, – «были настолько увлечены убийствами, что вещи, которые вы должны были бы видеть в кошмарах – кровь, плоть, расчлененные тела существ, которые просто пытаются выжить, – слишком долго до вас доходят». Магнус был удивлен, услышав горечь в голосе Алека. «Ничего не могу с собой поделать», – посетовал Алек, хмуро взирая на книгу в своих руках. – «За стенами Клейва, шаг влево, шаг вправо – наказание. Их страхи стали моими страхами, их предрассудки – моими предрассудками. Я вырос, не зная лучшей доли, и мне не ведомо ничто другое». Алек будто уменьшился в размерах. Его некогда гордо расправленные плечи опустились под весом уныния. Магнус отступил на шаг, почти чувствуя вину за причиненную боль. Было странно сочувствовать кому-то, чья семья стала причиной истребления ему подобных. И тогда Магнус осознал, что прямо на его глазах совершилось, как он всегда считал, невозможное – он нашел понимание в нефилиме. Чувство вины. Алек носил этот груз на своих плечах, как кроваво-красный плащ. И впервые за много столетий, что Магнус знал сумеречных охотников, он увидел возможность перемен. В ладони Магнуса появился ангельский клинок Алека, тот самый, которым Алек пытался убить его во время их первой схватки. Магнус оставил его себе: трофей, который принадлежал одному из самых уважаемых охотников Клейва, попавшего в ловушку его подземелий. Казалось, с тех пор прошла целая вечность. При виде него взгляд Алека смягчился: в его глазах отразились узнавание и тоска. Магнус знал, что ангельские клинки были для них чем-то большим, не просто оружием. «Ты видел всё, Александр», – твердо произнес Магнус. – «Много лун ты бродил по этому замку в поисках чего-то, что Клейв приказал тебе найти. Я позволил тебе». Алек лишь вздрогнул, осознав, что его раскрыли. Магнус навис над ним, сверкнув золотом глаз. Алек почувствовал, как кончик клинка в ножнах коснулся его челюсти: мягко, но в то же время настойчиво, будто это прикосновение таило в себе какое-то послание. «Теперь ты знаешь, вампиры не питаются человеческой кровью», – продолжил Магнус. – «Что мы не практикуем темную магию, лишь чистое волшебство. Что мы бессмертные ученые». Магнус вложил клинок в руки Алека. Шанс, чтобы измениться. Выбор. «Теперь ты знаешь.» В тот день Магнус ложился спать, наполовину уверенный, что будет убит во сне. Вместо этого он проснулся среди ночи с томлением в груди, а Алек уничтожил все ангельские руны в каждой книге в библиотеке Магнуса. А еще это был первый раз, когда Магнус увидел его улыбку. Маленький, едва заметный изгиб его губ, но все же это была улыбка. С тех пор начался постепенный, неспешный переход в их отношениях к чему-то, чего ни один из них не ожидал. Магнус переворачивает еще страницу, читая, но не вчитываясь. Он ищет в библиотеке вдохновения, но знает, что ни один из его томов не в силах дать ему то, что он пытается найти. Пожалуй, единственное, что приносят его поиски, это сильная тоска по человеку, крепко спящему в его постели. «Еще несколько страниц», – думает про себя Магнус, – «и я пойду спать».

***

Скользнув через дверь спальни, он обнаруживает Алека все еще спящим. Укрытый роскошным постельным бельем, скрытый за темно-красными занавесками их кровати с балдахином. Витиеватая скульптура в самом верху – произведение искусства на фоне медных люстр, свисающих с потолка. Щелчок пальцев, и фитили некоторых свечей воспламеняются, озаряя комнату мягким сиянием. Магнус осторожно забирается на кровать, стараясь не раскачивать матрас под собой. Тихо вздохнув, он устраивается рядом с Алеком. Тот выглядит таким спокойным. В моменты бодрствования он несет на себе бремя охотника, глаза которого широко открыты. Его тяготит знание, что все, что он считал истиной большую часть своей жизни, оказалось ложью. Каждый день для него – это борьба с самим собой. Магнус протягивает руку, чтобы нежно коснуться его густых, изогнутых ресниц на щеке. Алек не шевелится, лишь его дыхание становится глубже, наполняя легкие воздухом, который покинет их чрез розовые губы. Магнус помнит их первый поцелуй у высоких окон библиотеки с видом на безоблачное ночное небо. Магнус рассмеялся, извиняясь, что забыл спрятать клыки. «А мне понравилось», – поддразнил его Алек, на что Магнус удивленно поднял бровь. Их второй поцелуй не заставил себя ждать. И третий, и четвертый. Было так легко делать это здесь, в безопасных стенах дома Магнуса. Их дома. Эта мысль заставляет Магнуса прятать улыбку в подушке. Он оставляет поцелуй на плече Алека, где располагается одна из его рун. Еще одним мягким касанием он проходится по груди, следуя за линией его ключиц. Пальцы спускаются ниже, чтобы добраться до цепочки во впадине груди Алека. На ней Магнус находит одно из своих колец. Подперев ладонью голову, он упирается локтем в подушку. Редко, когда можно увидеть это кольцо с витиеватой буквой «М»: обычно оно спрятано под рубашкой Алека. Много лун назад, ему пришлось вернуться домой, так как его сестра была больна. Они сохранили легенду, что Алек все еще выполняет приказы, поэтому ему пришлось притвориться, что он совершил побег из замка. Магнус не знал, когда он вернется, и вернется ли вообще. Они впервые занялись любовью той ночью. Той ночью Магнус решил отпустить его, и Алек сжимал его в своих объятиях так крепко, как только мог, прижимаясь губами к его коже, пока член погружался глубоко в тепло его тела. Они не позволяли сантиментам слетать с языка, но той ночью больше всего на свете они желали, чтобы солнце никогда не сменило луну на небосклоне. Алек проснулся тем утром с кольцом на шее и в пустой постели. Стоя у окна библиотеки, Магнус просто смотрел, как он садится на лошадь и уезжает прочь. Несмотря на прожитые столетия, Магнус так и не научился говорить «прощай». Особенно людям, которых любил. Магнус возвращает кольцо обратно на грудь Алека, и тот мгновенно вздрагивает от этого прикосновения. Это заставляет Магнуса сесть и оставить успокаивающий поцелуй на его виске, прямо рядом с небольшим порезом на брови. Алек на грани пробуждения, но вместо этого, поборовшись с одеялом и сдвинув его почти до талии, он переворачивается на живот. Открывшееся зрелище заставляет Магнуса болезненно выдохнуть. Длинный, серебристый шрам уродливо пролегает по изгибам спины Алека. Две недели у позорного столба в центре Идриса за ересь против Клейва. Изабель сказала, Алек почти умер. Семья Лайтвуд умоляла об изгнании взамен этого наказания. Когда Алека сняли со столба, он едва дышал. Потребовалось больше чем просто иратце, чтобы спасти его. В ту ночь самые привилегированные охотники постучали в дверь вампирского замка. «Зачем?» – всхлипывал Магнус, убирая волосы с лица Алека. Зачарованная мазь мерцала золотом в глубоких выемках его ран. – «Зачем терпеть пытки?» «Потому что…» – пробормотал Алек, – «теперь я знаю, и не могу оставаться в стороне». Магнус покачал головой, прижавшись губами к тыльной стороне ладони Алека. «Магнус, это мой способ вернуться к тебе», – устало прошептал Алек. – «У меня нет дома. Нет сил. Я обычный человек». Алек так посмотрел на Магнуса, будто отказ от его привычной жизни был самой простой вещью во вселенной. «Ты еще хочешь меня?» Магнус смеется сквозь слезы, вспомнив об этом сейчас. Он встает на колени и прижимается губами к шрамам Алека, нежно целуя поврежденную кожу. Алек вздрагивает под ним во сне. Магнус никого никогда не хотел так сильно. Магнус целует каждый плотный рубец, кожа на котором больше никогда не будет чувствительной, каждую деформированную руну, которая больше никогда не засветится. Такого Алека – несмотря на все изъяны и лишенного сил, – Магнус искренне желал. Он сдвигает одеяло и позволяет теплому свету свечей омыть обнаженное тело любимого мужчины. Алек снова вздрагивает от внезапной прохлады и зарывается лицом в подушку. Магнус целует его в поясницу, мягко скользя пальцами по округлым ягодицам. Тихо вздохнув, Алек толкается в матрас. – Магнус… – бормочет он во сне, вызывая у Магнуса мягкую улыбку. – Я здесь, любовь моя, – шепчет он, продолжая прокладывать поцелуи вниз по спине, пока не достигает впадинки. Прикусывает мягкую плоть, слегка царапая клыками, как нравится Алеку. С губ Алека срывается тихий стон, и член Магнуса дергается под тканью его белья. Лизнув укушенное местечко, Магнус разводит две половинки в стороны, любуясь на сморщенное отверстие. Магнус целует его, прежде чем пройтись языком. Затем снова касается губами входа и лижет, на этот раз более настойчиво. Манипуляции Магнуса вынуждают Алека вжаться пахом в матрас; мышцы расслабляются, одурманенные сонным блаженством. «Прекрасен», – мысленно восхищается Магнус, устраиваясь между длинных ног Алека. Магнус ласкает и целует колечко из мышц, которое начинает сжиматься и расслабляться под его умоляющими губами. Тем временем Магнус проникает внутрь кончиком языка и одним пальцем, а Алек, не переставая, медленно трется о простыни, вздыхая и постанывая в подушку. – А-ах, Магнус, – глухо бормочет, нахмурив брови, – пожалуйста… – Я все сделаю, дорогой, – обещает Магнус, снова нежно целуя его шрамы. Алек тяжело дышит, распластавшись по постели. Магнус раскрывает его медленно и уверенно, с осторожностью удерживая на грани сознания, не позволяя покинуть объятия сна. Магнус не может позволить ему вернуться в реальность, где его мир рушится от постоянного самобичевания. По крайней мере не сейчас. Алек становится податливее под напором третьего пальца. Магнус осторожно приподнимает его бедра ровно настолько, чтобы можно было обхватить влажной от масла ладонью его текущий и твердый член. Он медленно сжимает кулак вокруг напряженной плоти, двигая им вверх и вниз, заставляя каждое нервное окончание вспыхивать и снова успокаиваться. Магнус нежно обводит большим пальцем головку, мучительно медленно проникая в щель. – Почти, любовь моя, – нежно шепчет он. – Скоро я разбужу тебя. Магнус обхватывает свой полутвердый член, оставленный без внимания в угоду наслаждению Алека. Поработав кулаком, он делает его полностью твердым, с блестящей капелькой в щели. Выровняв дыхание и оставив еще один поцелуй на плече Алека, Магнус направляет себя рукой и толкается внутрь. Он входит до самого основания под сладостные задыхающиеся стоны Алека. Магнус переплетает пальцы их правых рук, отстраняется и медленно ввинчивается обратно, заставляя веки Алека трепетать. – Доброе утро, любовь моя, – Магнус не может сдержать игривой улыбки, касаясь его кожи. – Ты уснул. – Черт, – хрипло стонет Алек разочарованно, но со следующим толчком Магнуса от расстройства не остается и следа. – О-ох, боги… – Ты просил разбудить тебя, – тяжело дыша произносит Магнус, погружаясь в Алека медленно, но глубоко. С каждым толчком кончик его члена нежно поглаживает заветную точку, вызывая содрогание коленей у Алека. – Я надеюсь, ты ничего не имеешь против моих методов. – Мудрый выбор, – глухо отзывается Алек, толкаясь бедрами навстречу Магнусу. – Будешь трахать меня, как девицу или я могу рассчитывать на большее? Магнус смеется, лизнув его шею, и прижимается губами, целуя выпустив клыки. Дыхание Алека срывается, его тело под Магнусом дрожит. – Слушаюсь и повинуюсь, – ухмыляется Магнус, откидываясь назад на колени, увлекая за талию Алека вслед за собой. Он оттягивает кожу на его члене и вонзается внутрь до основания, заставляя Алека забыть все его остроумные замечания. – Боги, – стонет Алек, – А-ах…вот так, Магнус… Магнус трахает его уверенно, напористо. Его яйца уплотняются с каждым толчком, искорки удовольствия скользят вдоль позвоночника, при виде того, как чудесно Алек принимает его член. – Скажи, что я снился тебе. – Да, – выдыхает Алек, сжимая пальцами простыни. – Что тебе снилось? – мурлычет Магнус, прижимаясь к спине Алека. Он ускоряется, вбиваясь в дрожащее тело под симфонию скрипов кровати под ними. Алек хватается за изголовье. – Мое прошлое… – сбивчиво шепчет он, – …ах…мое настоящее…мое б-будущее… Магнус нежно проводит ногтями по груди Алека сквозь завивающиеся волоски, пока не находит сосок, перекатывая его между подушечками пальцев. Алек вздрагивает под ним. – Как поэтично, дорогой, – легко усмехается Магнус. – Но я спросил, снился ли я тебе. Алек не отвечает. Вместо этого он отпускает изголовье кровати, чтобы переплести свои пальцы и пальцы Магнуса, а затем прижимает их руки к своему сердцу. Магнус чувствует, как болезненно сжимается горло. Осознание мягко оседает в его груди, но все равно лишает его легкие воздуха. Магнус прижимается к Алеку, целует серебристый шрам у основания его шеи, врываясь в его тело с безудержной дикостью. Алек зажимает в свободной руке свой член и начинает яростно работать кулаком. Горячая волна накрывает изнутри, выливаясь из берегов, и с именем Магнуса на губах Алек кончает, расцветив простынь под ним жемчужными струями. Он тяжело дышит, сотрясаясь от посторгазменных судорог. Всего несколько толчков, и Магнус следует за ним, прокусив собственную губу клыками, когда мышцы Алека плотно сжимаются вокруг него. Магнус укладывает их обоих на кровать. Его опадающий член легко выскальзывает из Алека, и тот сразу же поворачивается, ловя его взгляд. Румянец на щеках, сбившееся дыхание; лоб блестит от тонкой пленки пота. Магнус целует его, чувствуя соль на кончике языка. – То, что я заснул, еще не значит, что ты был прав, – тихо бормочет Алек, поглаживая Магнуса мозолистыми ладонями. – Какой вампир бодрствует днем и спит ночью? – усмехается Магнус. За юмором он прячет волнение. Они переплетают свои пальцы. – Я слышал, как скрипнула кровать. Ты ушел посреди ночи, – тихо говорит Алек. – Нашел ответы на свои вопросы? «Обратишь ли ты меня» – вот о чем в действительности спрашивает Алек. Магнус до сих пор не знает. Ему кажется, что у него никогда не будет правильного ответа. – Магнус, я не лгал, – шепчет Алек, затаив дыхание. – Ты – счастливая часть моего прошлого, ты мне дороже всего в моем настоящем и тот, с кем я не могу дождаться разделить свое будущее. Магнус смаргивает остекленевший взгляд и прижимает их руки к своему сердцу. Сердцу, не раз познавшему предательство и обман. – Ты не обязан отвечать сейчас, – говорит Алек, – но мне нужен ответ. – Хорошо, – кивает Магнус. Алек заключает его в свои объятия, и они засыпают. За окнами медленно занимается рассвет.