Вечер, сигареты

Хуже всего в одиночестве то, что тебе приходится терпеть самого себя. Нет голосов вокруг, способных заглушить твой внутренний, гадкий голосочек, который убеждает тебя в твоей никчёмности и бесполезности всего, что ты делаешь. Сейчас Кеша сидел на кухне, пил несладкий чай (сахара совсем не осталось), и слушал это нескончаемое внутреннее «радио». Голос ругал его за то, что опять всю зарплату отдал профкому и не оставил даже на нормальный хлеб себе. Голос говорил, что Особа правильно сделала, отказав ему. Кому нужен такой безвольный муж рядом? Кому вообще нужен такой человек, как он? Слабый, нерешительный, бесполезный, ненадёжный… Кеша старался себя чем-то занять вечерами. Потому что именно с наступлением ночи одиночество ощущалось острее. А голос становился назойливей, громче. Но иногда ничего не спасало уже. Не заглушало это чувство. Ни фотографии, ни телевизор, ни научные журналы. Ничего. И тогда он сидел вот так на кухне, не включая свет, пил этот отвратительный чай, оседающий горечью на языке, и гнил изнутри. С каждым таким вечером пустота пожирала всё больше души, и Инженеру казалось, что очень скоро от него самого ничего совсем не останется. Но тогда, наверное, уже не будет так больно. Не будет уже потребности в том, чтобы поговорить с кем-то по душам или просто поболтать ни о чём. Или помолчать. Не будет невыносимого желания прикоснуться к живому человеку и ощутить тепло тела. Объятия. Поцелуи. И эта жажда контакта была сильнее даже привычного чувства голода. У Кеши был пустой холодильник и пустое ноющее сердце. Одинокие вечера случались чаще, перетекая в одинокие бессонные ночи. На подоконнике появилась пачка сигарет. Потом пачка опустела и на её месте появилась ещё одна. И ещё. И ещё. Кухня провоняла дымом, как и волосы, рубашка, пальцы. Но не было никого, кого бесил бы дым. Или кто беспокоился бы о его здоровье. Так что Кеша сидел и пил несладкий чай, но, поморщившись после очередного глотка, потянулся за сигаретами. Чашка чая превратилась в пепельницу. И во время очередной затяжки случилось то, чего уже давно не случалось. В дверь позвонили. Инженер от неожиданности глотнул дым и закашлялся до выступивших слёз. Наверное, кто-то дверью ошибся. Учитывая время, наверняка это пьяный сосед квартиру перепутал. Уже случалось такое месяца четыре назад. Он бросил окурок в чашку и тот зашипел недовольно, мол «до половины только докурил, лишние деньги что ли есть?» Инженер распахнул дверь даже не взглянув в глазок. И очень зря, потому что тогда было бы время хоть слегка подготовиться и переварить зрительную информацию. А так он просто застыл с открытым ртом. — Здорово…ик… Отец. Впустишь? — А ты чего тут…э-э-э… Здравствуй, ка-конечно, иди…то есть заходи. П-проходи. Лидер кивнул, покачнулся, но удержал равновесие благодаря трости. По речи, смазанной координации и лёгкому румянцу Инженер понял, что тот слегка выпивший. Не в дрызг, но ощутимо. — Лампочки что ли перегорели у тебя? — спросил Лидер ковыляя на кухню и падая на табуретку. — Н-нет, с чего бы им…ну, я так. Экономлю это…электрику…электричество. — Ясно. Кеша не знал, куда себя деть, поэтому присел на подоконник, рядом с открытой пачкой сигарет и потянулся было к ней, но одернул руку, не будучи уверенным, как Лидер отреагирует на дым. — Давно куришь? — тот всё-таки заметил и окурок в чашке, и сигареты на подоконнике. — Ну, я н-не…на так, чтобы очень, ну… Иногда, да. — Сигаретку можно? — А-ага… Только… Ну, в форточку, — не хотелось, чтобы Лидер подумал, будто он дымит как паровоз прямо в квартире. Лидер встал и дошёл до окна, становясь рядом с Кешей, прижимаясь плечом к плечу. И Кеша потянулся к форточке, задевая рукой грудь Лидера — как бы ненароком, но на самом деле ему отчаянно хотелось хоть такого телесного контакта. А Лидер не возмутился, не отстранился. Будто это было у них в порядке вещей. Будто всегда они стоят вот так и курят в инженерову форточку, соприкасаясь плечами. — Ты на ног…ходишь… Сам, — сказал Кеша затягиваясь и уже когда слова слетели с губ вместе с дымом, он подумал, что это могло быть неуместно. — Да, психосоматика. Слетал кое-куда. В больничке толковой подлечили. Я думал ноги надо лечить, а оказалось — мозги. — Это… Хорошо. Хорошо, что…ну, подлечили, — Инженер почувствовал себя немного неловко. Всё-таки это довольно личная информация была. Но Лидер, похоже, не видел в этом проблемы. Может, это алкоголь сделал его таким откровенным. — Сам не знаю, почему к тебе пришёл. Пешком вообще, — признался он. — А ребята там твои… — У пассий своих. — Ага… — Слышал, твоя пассия того… Не твоя уже? — Осо-соба?.. Ну, да. Не разош…характерами не сошлись мы. — Как говорят американцы: насильно мил не будешь. Сигарета уже дошла до фильтра, но Кеше не хотелось закрывать форточку и отстраняться от Лидера. Лидер тоже давно докурил, но застыл, не шевелясь и глядя в окно на пролетающий первый снег. — И нормально тебе тут, Инженер? Сидеть вот так ночами в темноте, курить? — Лидер даже не повернул головы к нему. Инженер промолчал, занятый тем, чтобы удержать слёзы, которые так некстати подступили. Бандитник по больному ударил. Эти бандитники вообще умеют бить. На хлеб этим зарабатывают. — Меня бы тоска замучила. Зелёная. Хотя и так… Знаешь, даже забавно так: наступает вдруг такой момент, когда оказывается, что никому дела до тебя нет. Другие дела у всех. И ты напиваешься в одиночестве, как алкаш последний. А под кожей зудит всё, так хочется, чтобы рядом кто-то был. И ты идёшь пешком через полгорода к человеку, с которым полгода не виделся. Просто… Просто… — П-просто чтобы не одному… Чтоб душа живая рядом наход…была, — Кеша рвано выдохнул, заканчива предложение за Лидера. Тот кивнул, криво улыбаясь. — А ещё… Бывает, что так долго ни к кому не прикасаешься, что уже и забываешь, каково это, — Лидер подышал на окно и попробовал нарисовать на нём круг, но в перчатке не получалось. Он раздражённо вздохнул и стащил перчатку зубами под удивлённый взгляд Инженера. Нарисовал на окне улыбающуюся рожицу. Глаза рожицы потекли каплями вниз, отчего казалось, что она плачет. — А когда тебя п-по дороге там случайно задевают, ты счас…радуешься, как дур…дурак. Потому что хоть кто-то… Хоть как-то… — Кеша не договорил, потому что Лидер резко перехватил его дрожащую руку, которой он потянулся к форточке, чтобы наконец-то закрыть её. Перехватил и поднёс ладонь к лицу. Положил себе на щеку. Почти сразу отпустил, давая возможность руку убрать. Но Инженер не убрал. Расслабил напряжённые пальцы и аккуратно погладил, задержав дыхание. Из-за очков не было видно, прикрыл глаза Лидер или нет, но он тянулся к прикосновениям, ластился, будто кот. — Не такие уж и разные мы с тобой, — произнёс Лидер тихо. — Кое в чём очень даже схожи. — В же-желаниях своих… — Инженер, скользнув пальцами под дужку очков, медленно поднял их наверх. Цвет глаз в темноте было трудно определить. Точно светлые. Глядели на него в упор, не мигая. Изучая. Пытаясь прочитать в глазах Инженера, насколько далеко тот готов зайти. Инженер качнулся вперёд, будто его дёрнули за невидимую верёвку. Губы Лидера встретили его на полпути. Мягкие, настойчивые, восхитительные. Такие, как нужно. Лучше, чем в воображении. Горьковатый привкус сигарет и алкоголя не казался Инженеру противным, когда чужой язык проскользнул в его рот. Руки. Руки гладили его худые плечи сквозь тонкую рубашку, а он сминал чуть отросшие волосы на затылке Лидера. Все мысли заглушались чистым восторгом. Отстраняться не хотелось. Да и не за чем было. Может, они были просто двумя людьми, голодными до прикосновений, до чувств. Людьми, которые слишком устали от одиночества и случайно подвернулись друг другу. А может они наконец-то смогли разглядеть то, чего не видели раньше. И теперь могли быть одинокими вдвоём.