Отпечатки сновидений

      Как говорят научные источники, сон — естественное физиологическое состояние, противоположное состоянию бодрствования, характеризующееся пониженной реакцией на окружающий мир, присущее млекопитающим, птицам, рыбам и некоторым другим животным, в том числе насекомым. Картинки же, образы или сцены, что возникают в нашей голове в фазе быстрого сна принято называть сновидениями. Такая фаза возникает примерно каждые полтора — два часа сна, и с каждым разом ее продолжительность удлиняется. Ее обычно характеризуют учащенное дыхание и пульс, быстро движение глаз и расслабленное состояние скелетных мышц тела.       Абсолютно все люди видят сны, кому-то снятся цветные, кто-то видит лишь чёрно-белые, а кто-то и не успевает их запомнить, быстро просыпаясь. Сны являются частью каждого человека и обычно не играют особой роли в наших жизнях. Чаще всего мы даже не воспринимаем информацию, что видим во время увлекательного процесса сна, как что-то серьезное или достойное внимание. Для нас это просто собирательные и субъективные образы всего того, что мы когда-либо видели в реальности.       Однако же сны всё-таки иногда имеют значительное влияние на жизни некоторых людей, становясь способом общения с чем-то потусторонним, предсказывая те или иные события и помогая их предотвратить, словно предупреждая опасность или готовя к чему-то важному. Вообще, сон до сих пор не изучен как следует, и учёные всего мира не могут никак сойтись в том, как он влияет на нашу жизнь. Влияет определённо, а как — неизвестно.       Сентфор всегда был богат на странные вещи. Этот город будто бы специально привлекал в свои стены людей с нечеловеческими способностями, собирая их и сталкивая. Не город, а место, кишащее всякой всячиной. Никто бы и не удивился человеку с потусторонними способностями или какому-нибудь двухголовому монстру, встретив их на улочках города, однако Сара О’Нил никогда не верила во всю эту дребедень, в отличие от подруги, упорно пытающейся ей доказать, что О’Нил видит будущее. Ну иначе как объяснить такое количество совпадений?       — Ага, а ещё я умею превращать предметы в горячих мужчиков, — блондинка поправила края юбки, устало облокотившись об дверной косяк, — смотри, сейчас покажу тебе!       О’Нил воображает в руках волшебную палочку, несколько раз взмахивая ей в воздухе и направляя на стоящий перед ней веник. Она пристально на него смотрит, двигает рукой с волшебной палочкой и зажмуривает глаза в ожидании чуда, но его не происходит.       — Все, убедилась? Стеф, это бред. Если ты и дальше будешь нести эту ерунду, то я лучше переночую в гордом одиночестве, — она сурово смотрит на подругу, нахмуривая брови и напрягаясь.       — Сара, ну, а как ещё можно объяснить такие совпадения? Ты вчера мне говорила об этом, а сегодня оно случилось. Я верю в случайности, но тут все очевидно, — брюнетка приглашающе мотнула головой в сторону своей гостиной, и обе девушки расположились на ковре.       Они берут огромную миску с попкорном, поочередно протягивая в нее руки. Стефани включает телевизор, выискивая в огромном количестве разнообразных кинолент подходящую, пока Сара раздумывает над ее предположением. Нет, слишком странно и мистично.       — Знаешь, — О’Нил скользит взглядом по причудливой воздушной кукурузинке, быстро закидывая ее в рот, — то, что я увидела во сне твою успешную сдачу экзамена по вождению ещё не означает мои суперспособности. Ты сдала бы и так, потому что всю последнюю неделю выносила мне мозг этой ерундой. Мне кажется, ты даже спала с этим идиотским учебником с правилами, поэтому выкинь из головы эти бредовые мысли и смотри кино, иначе я тебя стукну.       Стефани обиженно отворачивается, демонстративно вскидывая голову вверх, словно ее такой вид вызовет у подруги хоть каплю сожаления. Ни капли. Сара лишь безразлично хмыкает, закидывая в рот очередную порцию вкусной закуски и любуясь неудовлетворённой улыбкой на лице брюнетки.       — Ну и хрен с тобой, — Стеф наконец-то выбирает фильм, ложась на живот, предварительно подкладывая под ребра подушку.       — Опять «Сумерки»? Я уже ненавижу этот фильм, — О’Нил повторяет за подругой, громко, очень громко выдыхая.       — А мне нравится Эдвард, поэтому тебе придется терпеть, дорогая, — Стефани ударяет локтем в плечо подруги, получая в ответ такой же удар.       Сара перемещает подушку к лицу и утыкается в нее, несколько раз ударяясь об ее поверхность.       — Стефани растет, а ее любовь к этому бледнолицему парню неизменна, — блондинка переворачивается на спину, закатывая глаза от раздражения.       — Ой, помолчи уже, мешаешь мне слушать, — Стеф набирает в руку горстку поп-корна и запихивает ее в рот подруге, довольно улыбаясь ее безумным от удивления глазам, — это чтоб вкуснее молчалось.       — Ничего, придёшь ты когда-нибудь ко мне спать. Я обязательно включу что-нибудь такое, что ты ненавидишь и буду с удовольствием наблюдать за тем, как ты медленно умираешь от скуки, — Сара несколько раз вдыхает и выдыхает, медленно прикрывая глаза и представляя в голове различные образы.       — И я тебя люблю, солнце, — брюнетка тихо смеётся, продолжая залипать в экран телевизора, совершенно не замечая, как ее подруга быстро погружается в сон.       Белоснежные хлопья валят с неба, опадая на землю и оставляя за собой следы. В воздухе морозно, пахнет сыростью и елочными иголками. Сара смотрит перед собой, вытягивая вперёд руки, бережно защищённые кожаной тканью перчаток. Вокруг слишком громко и много людей. Силуэты расплываются один за другим, практически не имея четкости. Слышны крики, выстрелы и звуки ударов. Мужские голоса сменяются, проносясь рядом с ней, кто-то громко кричит, а кто-то болезненно хватается за различные части тела.       Сара движется вперёд, попадая в самую гущу. Пули пролетают сквозь нее, не касаясь, словно ее там не должно быть. Она пытается разглядеть людей, но у большинства из них их просто нет лиц, будто бы они не живые. Все, что у нее получается рассмотреть, — это две группы мужчин, яростно дерущихся и явно непереносящих друг друга на дух. Они что-то делят или выясняют, кто прав. Ничего не понятно. Слишком мутно и нечётко, как изображение в старом телевизоре, хотя оно и то лучше.       О’Нил обходит нескольких мужчин, все также пытаясь высмотреть хотя бы одно лицо. Они говорят, но звуки оказываются приглушёнными и не успевают доноситься до ушей девушки. Она вдруг резко останавливается, замечая, как перед ней на землю падают двое мужчин, начиная перекатываться по холодному асфальту. Один из них в какой-то черной кожаной куртке, а другой лысый и с огромной татуировкой на все лицо, не имеющее никаких деталей, кроме огромного изображения черепа, словно какого-то обозначения. Сара будто бы там, но и не там одновременно. Она ощущает асфальт под ногами и холод от падающих на лицо хлопьев снега, но ни одна пуля не касается ее, и ни один человек не может прикоснуться, ровно как и она к нему.       Резкая белая вспышка, и некоторые лица начинают иметь четкость, показывая свои детали. О’Нил начинает жадно всматриваться в каждое, пытаясь запомнить хоть одно, но не проходит и пяти минут, как очередная вспышка озаряет ее глаза, ослепляя. На носки ее зимних сапог сваливается мужская голова, и именно это касание оказывается ощутимым, от чего она быстро отскакивает назад. Мужчина держится рукой за живот, а белоснежная ткань свитера намокает, становясь багровой. Его тело медленно обмякает, вскоре совсем становясь ватным. Сара наклоняется, чтобы внимательно посмотреть на него, но лица опять нет. Одна сплошная кожа, словно перед ней вовсе не человек, а что-то непонятное. Она с опаской касается ладонью его шеи, ощущая тепло на коже и резкую слабость, а потом кромешную темноту.       — Сара, все хорошо? Ты так громко мычала, что я испугалась. Господи, да у тебя жар, — Стефани прикладывает руку к голове подруги, чуть ли не обжигаясь.       Капельки пота скатываются по ее лбу, впитываясь в подушку. На лице застыл страх, а в глазах мелькают образы из сна. Рука до сих пор ощущает тепло от соприкосновения с кожей мужчины, а ноги все ещё чувствуют тяжёлый удар.       — Мне нужно в душ, — О’Нил вскакивает с ковра, замечая, как Стефани обеспокоенно следует за ней.       — Что тебе такое приснилось? Ты сама не своя, даже бледнее, чем Каллен, — Стеф испуганно обходит подругу, ещё раз прикасаясь ладонью к ее уже холодному лбу, — странно, жар спал.       Сара не сильно отбрасывает руку брюнетки в сторону, облокачиваясь об прохладную поверхность двери, ведущей в ванную комнату. Она вновь и вновь прокручивает в голове все, что успела запомнить, содрогаясь от страха. Почему ей удалось почувствовать лишь прикосновения того умершего мужчины? Почему никто не имел лиц, а как только они появились, то сразу же исчезли? Что это вообще такое было? Зачем она все это увидела? Множество вопросов возникают в голове белокурой, больно надавливая на виски.       — Стеф, все хорошо. Просто…мне приснился кошмар. Такое бывает, ничего. Я приму душ, и мы можем чем-нибудь заняться, — О’Нил успокоительно приобнимает подругу за плечи, растягивая уголки губ в едва заметной улыбке, специально для брюнетки.       — Давай, если что зови, — Стефани отходит чуть назад, поворачиваясь и ещё раз обращая внимание на испуганный вид О’Нил, оглаживающей свою ладонь.

***

      Ночью Саре снова снится тот же сон, абсолютно в той же последовательности происходят обе вспышки, сначала озаряя лица мужчин, а потом избавляя ее от четкости и лишая возможности наблюдать за происходящим. Снова мужчина без лица падает на ее ноги, снова она касается его шеи и это все, что она может ощутить. Ничего более. Никаких других деталей, никаких звуков или ещё чего-то, что могло бы дать хоть какое-то объяснение столь странному сновидению. И всё-таки пару лиц О’Нил разглядеть смогла, но что ей от этого? Все равно всех этих людей она увидела впервые, да и существуют они в реальности? Учитывая то, что сны воссоздают нереальные объекты и собирательные людские образы, то вероятность в действительное пребывание на земле этих мужчин практически сводится к нулю.       — О’Нил, ты работать сегодня будешь? — администратор ресторана, в котором девушка трудилась уже второй день подряд, строго сверлит ее взглядом своих серых глаз.       — Извините, — она берет блокнот в руки и движется к одному из своих столиков, не снимая с лица тревожного выражения, а из головы всех мыслей.       — Наконец-то, — грубый мужской голос выводит ее из состояния транса, и она выдавливает из себя приветливую улыбку, — нам четыре кружки пива, два греческих салата и три порции вашего фирменного блюда. И закуску к пиву на свой вкус выбери.       Официантка записывает заказ, только сейчас вглядываясь в лица мужчин, севших за ее столик. Два крепких мужчины с бородой и морщинистым прямым лбом, абсолютно зеркальные. Близнецы, не иначе. Они больше напоминают ей бандитов, чем посетителей дорогого ресторана, но это уже ее не удивляет. Сентфор кишит странными людьми, и, увы, многие из них относятся к преступной деятельности.       — Итак, четыре кружки пива, два греческих салата, три фирменных блюда и закуска к пиву на мой вкус, верно? — О’Нил повторяет заказ, закусывая колпачок от ручки.       — Да, и побыстрее, пожалуйста, иначе останешься без чаевых, — кто из близнецов произнес эту фразу, официантка уже не услышала. Она упорхала на кухню, а потом вернулась в зал.       Спустя пятнадцать минут Сара выносит закуску и пиво, осторожно ставя все на стол. Она разворачивается и собирается идти за салатами, как вдруг ощущает на своей заднице крепкую мужскую ладонь, требовательно ощупывающую упругие ягодицы. О’Нил взрывается за долю секунды, не упуская отличной возможности пустить в ход свои длинные коготки. Она размахивается и со всей дури ударяет по лицу одному из близнецов, оставляя на его щеке четыре глубоких пореза. Второй же близнец явно не радуется такому исходу, и грубо притягивает к себе официантку за руку, усаживая на колени.       — Пусти! — девушка пытается вырваться, но его руки крепко сжимают ее в плотное кольцо, не давая возможности двигаться. — Немедленно отпусти меня! Охрана!       Сара громко кричит, привлекая к себе внимание всех посетителей и работников ресторана. Охрана уже было собиралась идти на помощь, но отрицательный кивок администратора останавливает их, и они мирно продолжают созерцать то, как лысый мужчина пытается оставить поцелуй на губах О’Нил. Запах чеснока вперемешку с луком ударяет в нос девушке, когда мужчина открывает рот и собирается уже поцеловать ее, но резко получает удар в лицо, выпуская из рук официантку. Она ничего не понимает и просто отходит назад спиной, упираясь телом в человека.       — Ещё раз ее тронете, и я приду не один. Вы знаете, что моих друзей лучше не злить, — она не видит лица своего спасителя, но голос оказывается с какими-то знакомыми нотками.       Руки мужчины сзади ласково обхватывают ее талию, практически невесомо укладывая пальцы на ткань рабочей формы. Сара разворачивается, и ее глаза расширяются от удивления. Несколько секунд девушка быстро и часто моргает, по-прежнему непонимающе вглядываясь в знакомые черты лица спасителя.       — О’Нил, ты как всегда. Где ты, там вечные неприятности. Неужели эта напасть не осталась в прошлом? — парень широко улыбается, распахивая свои объятия.       — Тёрнер? Я думала, ты уехал. Господи, я так рада тебя видеть! — О’Нил кидается ему на шею, крепко обнимая. — Ты так изменился. Стал ещё красивее.       — Ты тоже, — Майкл оценивающе проходится взглядом по давней знакомой, не сдерживая своего восхищения от ее вида, — стала такой…горячей. Какими судьбами? Ты ж, вроде, училась в Лос-Анджелесе, да и Стеф говорила, что ты собиралась там остаться. Или что-то снова пошло не так?       — О’Нил, за работу! — администратор грубо схватил официантку за локоть, оттянув на себя.       — Знаете, — перед ней до сих пор стоит картина с запрещающим жестом администратора, — вы обязаны помогать своим работникам, но вы лишь наблюдали.       — Они наши гости, а слово гостя — закон. И если он хочет потискать официантку, то пускай. Что-то не устраивает? Можешь валить отсюда к чертям. Только вряд ли ты найдешь нормальную работу с таким отношением, — сероглазый отпускает официантку, и она начинает ощупывать место, за которое он держал ее несколько минут.       — Найду, можете в этом не сомневаться. До свидания!       Сара снимает фартук, швыряя его в лицо мужчине, и подхватывает Тёрнера под руку, прячась за ним. Они быстро покидают ресторан, оказываясь в его машине.       — Узнаю Сару милашку О’Нил, — Майкл ерошит ей волосы, улыбаясь, — и всё-таки, почему ты вернулась?       Сара кладет голову на свои ладони, задумчиво проходясь глазами по салону. Слишком сложно и невозможно объяснить ему того, что успело произойти с ней за пять лет пребывания в городе ангелов. Однако зелёные глаза смотрят так выразительно и приятно, что она не может устоять, и слова сами вылетают изо рта.       — Ты прав, проблемы, видимо, мое второе имя. Скажем так, — девушка распускает хвост, укладывая волосы аккуратнее, — я не сошлась характером с местными жителями. Слишком уж они нежные, им явно не хватает сентфорской жёсткости. Дома все равно лучше, да и как я могла упустить возможность поглядеть на тебя? Всё-таки, мы когда-то были влюблены друг в друга.       — Это было лучшее время, — Тёрнер ностальгирующе провел взглядом по лицу подруги, заметив искреннюю улыбку, — ты была милашкой, а я бэд-боем. Нашей парочке завидовала вся школа.       — О да, чего только стоили козни Адель или взгляд Джона, когда он застукал нас в кабинете географии за этим делом, — звонкий смех разливается по салону, улыбаяя парня, — Я и правда скучала по тебе, рыжик.       — Я тоже скучал.       Они несколько секунд тепло разглядывают друг друга, подмечая все изменения в лицах. Женский взгляд сразу же цепляется за атлетичное тело, просматривающееся из-под оков футболки, а мужской высматривает округлости фигуры и любимые голубые омуты, невинно смотрящие на него. Такая теплая и родная, словно и не было пяти лет разлуки. Милашка О’Нил так и осталось милашкой, но стала взрослее и ещё привлекательнее, что не ускользнуло от сердечка парня, несколько раз быстро ёкнувшее, когда она обняла его в ресторане.       — Тебе ещё нужна работа? — Майкл заводит машину, начиная движение.       — Было бы неплохо найти нормальное место. Знаешь, а я ведь закончила исторический, но в Сентфоре никто с таким профилем не требуется. Может, у тебя есть знакомые, например, работающие в каком-нибудь музее или архиве? Я бы с удовольствием работала в таком тихом месте, а то, чувствую, что должность официантки явно не для меня. Это уже третье место за последние пять дней, из которого я ухожу.       — У меня есть более интересное предложение, — Тёрнер останавливает машину возле какого-то старого дома.       Он открывает дверцу и подаёт руку подруге, помогая выбраться. Их взгляды встречаются буквально на несколько секунд, и этого хватает, чтобы оба чуть неловко отпрянули друг от друга, вспомнив старые чувства. Первая любовь незабываема.       Сара оглядывается, пытаясь узнать место.       Старый серый дом выглядит таким одиноким наряду с новыми яркими. Его окна не горят так привлекательно, а краска чуть слазит с покрытия, но О’Нил такое даже привлекает. Ей всегда нравилось все старое и консервативное, когда дело касалось архитектуры, именно поэтому она и закончила исторический. Ее глаза скользят к яркому свету на первом этаже, замечая вывеску «Антиквариат» и загораясь особым блеском. А вот и вторая причина выбора специальности. Антикварные вещи, книги, прочая старая и безумно привлекательная ерунда полюбилась девушке ещё в детстве, когда бабушка подарила ей на день рождения старую фарфоровую куклу, которой когда-то пользовалась их пра-пра-прабабушка. Огромные зелёные глаза этой куклы навсегда врезались ей в память, а одежда какой-то тогда ещё ей неизвестной эпохи и внесла в ее жизнь особый интерес к таким вещам.       — Нравится антиквариат? — парень берет девушку за руку и подводит к прозрачной витрине со множеством интересных вещиц.       Его веселит то, как ее глаза не знают, за какую вещь ухватиться и рассмотреть повнимательнее.       — Безумно! А зачем мы сюда пришли? — ее вопрос остается без ответа, и она лишь успевает идти за другом, оказываясь в самой лавке, издавшей звук, как только дверь за ними захлопнулась.       Внутри глаза О’Нил уже не просто не знали, за что им ухватиться, а не могли перестать двигаться, изучая каждый предмет с интересом. Тёрнер хотел было уже постучаться в каморку, но из нее вышла старушка, озадаченно осмотрев посетителей. Майклу она улыбнулась, а девушку пронзила пристальным взглядом, сразу же заметив ее интерес к вещицам в лавке.       — Чем могу помочь, мисс? — старый голос доносится из уст женщины, и Сара вздрагивает от неожиданности, разворачиваясь и расплываясь в приветливой улыбке.       — Миссис Хилл, здравствуйте, ваш внук говорил, что вам нужен продавец. Как смотрите на кандидатуру Сары? — Майкл лишает О’Нил возможности представиться самой, спасая от позора.       Миссис Хилл добродушно улыбается, садясь в старое качающееся кресло. Она складывает руки на груди, ещё раз рассматривая Сару.       — Сара, — она отвлекает О’Нил от товара, — ты интересуешься антиквариатом?       Девушка потупляет взгляд в пол, чуть смущённо улыбаясь.       — Я закончила исторический и мне нравятся старые вещи, особенно антикварные. Эта кукла, — она указывает рукой на фарфоровую девочку, — у меня в детстве была практически такая же, только с зелёными глазами и в бальном платье.       — Ох, эта кукла принадлежит старой династии Роббинс, являющейся первой осевшей в Сентфоре семьёй. Глава семейства был мастером на все руки. Он занимался производством кукол, а серия фарфоровых заняла особое положение в городе, сразу же полюбившись дамам своей красотой. Было очень статусно иметь в своем доме такую девочку с непривычно большими для восемнадцатого века глазами. Мистер Роббинс раздавал кукол бесплатно, но благие дела никогда не имеют хорошего окончания. Завистники подожгли его мастерскую, и семейству удалось спасти лишь десять экземпляров, быстро разошедшихся по городу. Эта одна из немногих уцелевших и дошедших до наших дней.       Миссис Хилл заканчивает свою историю, и Сара расплывается в благодарной улыбке, ощущая, как внутри становится тепло. Старушка напоминает ей чем-то ее бабушку, и этот приятный голос с чуть высоковатыми нотками доставляет ей столько воспоминаний, что она не может не улыбаться.       — А я и не знала, спасибо вам за историю. Тут столько всего интересного, откуда вы берете все эти вещи? — О’Нил замечает скучающий вид Майкла, указывая ему головой на улицу, и он быстро выходит. Парню никогда не нравилось все это старье и привести сюда Сару было лишь поводом, чтобы хоть немного с ней поговорить. Ну и помочь с работой, естественно. Как никак, они всё-таки старые друзья и бывшие любовники.       — Мой внук мне помогает доставать все это из разных уголков планеты. Он у меня большой затейник, да и лавку я открыла лишь из-за его огромного желания заниматься чем-то ещё помимо своей основной работы. Вообще, ты очень хорошо бы подошла на роль продавца. У тебя горят глаза, а это привлекает покупателей, — старушка улыбается, вставая. Она заглядывает в ту дверь, из которой вышла пару минут назад, и снова смотрит на девушку, — я с радостью тебя приму, но всем этим занимается Аарон.       Имя, произнесённое миссис Хилл, мгновенно вызывает у Сары какую-то вспышку в голове, так же быстро исчезающую в потоке мыслей. Она будто бы уже слышала это имя и даже произносила его много раз. Но где?       — Я могу прийти, когда ваш внук будет здесь, — О’Нил разминает плечи, ещё раз рассматривая куклу.       — Тебе очень повезло, он как раз сегодня здесь. Мы пили чай, когда вы с его другом вошли в лавку, — женщина снова открывает дверь и тихо что-то шепчет, садясь обратно на качающийся стул.       — Спасибо вам, что согласились меня принять. Обещаю, я вас не подведу, — Сара проходится вдоль помещения, пропитывая сквозь лёгкие терпкий запах старого, отзывающийся приятными покалываниями в груди. «Так пахнет история», — когда-то произнесла ее бабушка, и она запомнила это на всю жизнь, полюбив этот аромат.       Мучительные минуты ожидания заставляют ее нервничать и жалеть, что Майкл не с ней. С ним ей было спокойнее. Дверь распахивается, и из нее выходит темноволосый мужчина с недельной щетиной, суровым лицом и приятным янтарем во взгляде. Сара машинально подходит ближе, внимательнее вглядываясь в черты лица внука миссис Хилл, переставая на несколько секунд дышать. Нет, ей просто показалось. Это глупо.       — Ты что ли на работу? — он скептически разглядывает О’Нил, приподнимая бровь вверх. Его властный и размеренный тембр голоса заставляет ее сжаться от напряжения и идиотского ощущения внутри, — давай знакомиться тогда, я — Аарон Хилл. Твое имя?       Мужчина протягивает девушке руку, и она с опаской касается ее, пожимая. Теплая, чуть шершавая и большая. Сара закрывает глаза и снова открывает, без стеснения рассматривая внука старушки, теперь точно убеждаясь в том, что это он. Она точно его уже видела, и в этом больше нет сомнений. Забыть этот взгляд невозможно. Слишком пронзительный и тяжёлый.       Одним из тех парней, чьи лица она успела разглядеть во время сна, является он. Но как такое может быть? Это просто невозможно. Она никогда раньше не видела незнакомых людей во снах, и откуда тогда он взялся в ее голове? И почему его голос, его имя и лицо кажутся ей такими знакомыми? Что с ней такое происходит?