Ты мне противна

      Александр молча сидел напротив девушки с безразличным, как казалось, выражением лица. — Алекс, я понимаю, что ты чувствуешь, но это жизнь. Да, я могла всё тебе рассказать раньше, но… — Неужели у тебя действительно не было ко мне никаких чувств? — Александр не дал ей договорить. — Мне было тебя жалко, безумно. Ты столько раз спасал меня, искренне переживал. Но потом эта жалость исчезла. Прости, но потерять помимо любимой тётушки ещё и наследство я не хотела. В конце концов, я не виновата в том, что ты оказался настолько наивным. — Не продолжай. Я тебя понял, мисс Харрис. Спасибо за ответ. — И это всё, что ты можешь сказать? — У меня нет желания говорить с тобой. Завтра я лечу в Швецию. — Отлично. Я позвоню Энтони, он поможет решить вопрос с разводом.       Нильсен встал и, не глядя Агате в глаза, ушёл к себе в комнату. Когда дверь закрылась, англичанка откинулась на спинку стула и облегченно выдохнула.

Александр

      Внутри что-то взорвалось, стало трудно дышать. Я не помню, как дошёл до своей комнаты. Ноги подкашивались и я рухнул на пол. Единственное желание-закричать. Громко. Но я не могу. Я не должен. Не перед этим человеком. Хотя… Человек ли ты после этого, Агата Харрис? Фу. Ужасное имя. Оно мне противно. Ты вся мне противна. Даже твоё милое личико. Справедливости ради, надо признать, это были самые счастливые месяцы моей жизни. Даже если всё это было ложью, плевать. Нет. Нихрена мне не плевать. Я её ненавижу. Хотя, можно ли ненавидеть человека, которому несколько часов назад говорил слова любви? В моём случае, ответ-да. Я не заметил, как со стола полетела лампа. А за ней на пол упала рамка с фотографией. С её фотографией. Я стоял над рамкой, топча её со всей силы. Видимо, я настолько был этим увлечён, что не заметил, как дверь в мою комнату распахнулась. — Будь добр, выплёскивай свою агрессию где-нибудь в другом месте.       Нет, только не она. Я не хочу её видеть. Но мне приходится. Я оборачиваюсь и встречаюсь с ней взглядом. Её зелёные глаза уже не смотрят на меня так, как прежде, они ничего не выражают. Или так было всегда? Я не знаю, что ей ответить, и надо ли мне вообще что-либо говорить. Как бы то ни было, мы смотрим друг на друга уже слишком долго. — Выйди, Агата.       Это всё, что я смог из себя выдавить. Она закатывает глаза, но почему то не уходит. — Выйди.       Мой голос почти срывается на крик, хоть я и пытаюсь держать себя в руках. Наконец, она выходит из моей комнаты, громко хлопая дверью. Я рад. У меня нет сил смотреть на неё. Не хочу верить во всё происходящее. Одно радует: завтра днем я уже буду в Швеции. Надеюсь, я больше никогда в жизни её не увижу.