Соседи

Последние дни каникул выдались ужасно выматывающими. Кирию чувствовал, что слишком устал: с утра ехать в центр, целый день то уносить, то приносить чужую одежду, а под вечер добираться назад домой. Каждый раз он приходил к выводу, что эта работа хороша только посменно и на ограниченное количество часов. Для постоянной же основы она ему явно не подходила. Первый учебный день должен был принести ему новую головную боль и немного разнообразить ночные посиделки горстью конспектов и заданий. К сожалению, есть у Зеро будильник или нет, ни на что это не влияет. Ему остаётся только сказать «Спасибо», что его соседи терпят почти что ежедневные утренние погромы вечно опаздывающего студента. А опаздывал он о-о-о-очень часто. Выбежав из квартиры, Кирию кое-как закрыл все замки, и уже собирался сделать последний рывок к лестнице, потому что лифт ждать было бы слишком долго. Однако стоило ему только шагнуть вперёд, как омега поскользнулся на непонятно откуда взявшейся луже. С глухим грохотом он приземлился точно на седалище и еще секунд десять ошалело смотрел куда-то перед собой, чувствуя, как стремительно намокают штаны, а боль подступающими импульсами простреливает копчик. От двери напротив мокрым, змеящимся следом во все стороны растеклась вода. Но больше всего её было именно возле двери Зеро. Он с жалостью глянул на насквозь промокший коврик для ног под собой, и едва не взвыл. Мысль о том, что он куда-то там спешил просто вылетела из головы, потому что рядом валялось ведро. То самое ведро красного цвета с обмотанной пластырем ручкой, которое Кирию покупал для Юки, чтобы ей было удобнее мыть полы дома! Парень моментально вскочил на ноги и подлетел к двери Курана, нажимая на звонок с чуть большей силой, нежели требовалось для этого. Трель была настолько громкой, что её отголоски были слышны даже на лестничной клетке. По прошествии минуты никто не отозвался, тогда Зеро застучал кулаком по чуть влажной обивке. От каждого его прикосновения дверь пугающе вздрагивала, поскрипывая. Куран наконец-то открыл. Он стоял в дверном проёме, глядя на парня сверху вниз, но при этом ни слова не произнося. — Что это такое? — спросил Кирию, цедя слова сквозь стиснутые зубы. Альфа посмотрел ему за плечо на растекающиеся дальше мокрые грязные разводы. — Вода, — ответил Куран спокойно. — Это я вижу! Меня интересует, что она здесь делает! Он старался держать себя в руках изо всех сил, но видя этот непробиваемый высокомерный взгляд, что прожигал его словно насквозь, омега всё явственнее ощущал, как внутри него уровень злости возрастает в геометрической прогрессии. От напряжения тряслись руки, сжатые в кулаки, готовые быть пущенными в ход в любой момент, но Зеро всё ещё мог контролировать это. — Растекается, — произнёс он невозмутимо, и это стало последней каплей. Внутренний термометр уровня злости затрещал и покрылся трещинами, а контроль над яростью просто рухнул. Зеро схватил его за ворот чёрной, наполовину расстёгнутой рубашки, и притянул ближе к себе, чтобы предстоящий ор Канаме расслышал во всех подробностях. Альфа, явно не ожидавший такого, удивлённо распахнул глаза, но произнести ни слова ему не дали. — Решил объявить мне войну?! Прекрасно! Так я тебе такую войну устрою, что ты меня в кошмарных снах видеть будешь! Канаме несколько раз рассеянно моргнул, а Зеро тряхнул его со всей силы, чтобы у него в черепушке все мозги из непонятной каши превратились в нечто нормальное. Потому что адекватный человек такого не устроит! А если и устроит, то просто извинится и уберёт за собой, а не будет вести себя вот так, не желая даже нормально ответить на вопрос. — Это не просто вода! — он резко дёрнул головой, кивая себе за спину. Но Куран не успел ещё раз туда посмотреть, как омега продолжил. — Это лужа! Море! Океан, мать твою! Ты устроил потоп на лестничной клетке! И даже не пытайся отрицать! – Зеро отпустил его на секунду, чтобы пальцем правой руки ткнуть на валяющееся рядом ведро. — Это я покупал! Я знаю, чьё оно! Даже не отпирайся! Разлил воду? Так убери за собой! Или что, покалечить наших соседей решил?! Да я тебя закопаю на заднем дворе, что тебя даже Кросс не найдёт! Сгорбленный Канаме, удерживаемый за грудки к удивлению ужасно крепкой хваткой бледной руки, смотрел на него и казалось просто не мог никак сообразить, что «это» такое, и почему оно так орёт. В его глазах отражалось столько непонимания, что Кирию готов был придушить его прямо здесь и сейчас, чтобы он больше не страдал из-за отсутствия серого вещества. — А теперь слушай внимательно. Сейчас ты возьмёшь тряпку, вытрешь вот этот вот потоп, а заодно ещё и вылижешь всю лестничную клетку! Целиком и полностью! Ты меня понял?! Куран на автомате кивнул. Побелевшие от хватки пальцы Зеро разжались, выпуская уже помятую ткань. Он отступил на шаг. — Приступай. И чтобы, когда я вернусь, всё здесь скрипело и блистало от чистоты! Кирию клацнул зубами, мельком показывая клыки, заставляя альфу вздрогнуть, а потом развернулся и рванул вниз по лестнице, теперь он опаздывал ещё сильнее. Оставшись один, стоя посреди дверного проёма собственной квартиры, Куран только и мог, что переводить взгляд с тряпки, крепко сжатой в руке, которую он взял, чтобы вытереть эту лужу ещё до того, как к нему постучали, на саму лужу и вслед убежавшему Зеро. Единственной мыслью, которая билась у него в голове после такого налёта, было то, что не стоило наливать в ведро столько воды, и тем более протирать дверную обивку, ставя ведро возле ног. Да и вообще теперь идея прибраться в квартире с утра пораньше не казалась ему такой хорошей, какой она была час назад… *** Когда он влетел в аудиторию, все, кто решился посмотреть на него в тот момент, побледнели и тотчас же отвернулись. Они знали, если Кирию впал в бешенство, лучше сделать вид, будто они его не знают, а лучше, что его здесь вообще нет. И, конечно же, следует обходить опасность стороной. Айдо долго собирался с силами, чтобы спросить, что случилось, но решил, что стоит обождать немного, когда злость омеги поутихнет. Однако и к обеду легче не стало. По дороге в столовку им встретился Такамия. Он шёл навстречу, приветливо махая рукой. Взгляд его остановился на насупленном, едва ли пышущим жаром Кирию, и, оказавшись возле него, Кайто поинтересовался, улыбнувшись: — А что это мой бешеный друг такой недовольный? В этот момент Ханабуса подумал, а не бессмертный ли их семпай случаем. Но Зеро, вопреки всему, ответил достаточно спокойно. Только порыкивал на некоторых словах. — Мой дурной сосед разлил воду на лестничной клетке. Там такой потоп. Я поскользнулся и упал. Но да ладно я! Ведь на моём месте могли быть другие! Что было бы, если бы упал Харо-сан?! Или же дочь Котоми-сан?! А может и она сама?! Так ладно бы разлил и разлил, взял тряпку и вытер бы, но нет! Смотрел на меня, как баран на новые ворота! Они зашли в столовую и присели за ближайший стол, устраиваясь поудобнее. Кто-то достал заранее купленные пирожки, кто-то печенье. — Так ты так и пышешь злобой из-за того, что переволновался? — Кайто разломил свой сэндвич на три кусочка, протягивая по одному Зеро и Айдо. — А что, должна быть какая-то другая причина?! — он выхватил предлагаемую еду и откусил большой кусок. — Спасибо. — Да на здоровье, — хохотнул альфа и тоже откусил немного. Такамия никогда не говорил вслух, но в некоторых ситуациях Зеро не мог не восхищать своей неадекватностью. Он был спокойным и в некотором роде даже непробиваемым, однако, чем дольше длился период «затишья», тем красочнее после был взрыв. Сначала он просто кричал. А коль крик не помогал достучаться до провинившегося, тогда в ход шли кулаки. Ух, Кайто изо всех сил сдерживался, чтобы не делать ставки. Он бы сорвал такой куш, поставив на Зеро! Потому что омега никогда не проигрывал. Хотя, стоит сказать, что иногда его противники просто не понимали, как себя стоит вести в такой ситуации. Как бы, ударь они омегу, на них тут же польётся река осуждений. А не ударь они в ответ, тогда Зеро их просто порвёт. А в случае если они ещё и додумаются ляпнуть себе в оправдание что-то относительно его типа… Бедолаги. Вот так вот живёшь, живёшь, и тут где-то что-то не так сказал или сделал, и хоба, из-за угла местный бешеный надзиратель выныривает. И считай конец. Забавно, что в большинстве случаев, после таких потасовок, все «жертвы» Кирию становились его друзьями. Это какая-то способность такая, что ли, «кулак, выбивающий из людей всё дерьмо»? Кайто не сдержал смешка, удостоившись всё ещё хмурого взгляда Кирию. Но альфа отмахнулся, запихивая остатки сэндвича в рот и тщательно прожёвывая его. На самом деле, если так подумать, то это всё звучит забавно сейчас, а что будет потом? Как Зеро пойдёт работать с таким характером? Его же поувольняют отовсюду. Да, Зеро хороший парень, однако стоит только разозлить его, и всё. Не важно какой он там «хороший», это не поможет ему в дальнейшем. Чтобы выжить в этом мире, омеге придётся как-то усмирять свой буйный нрав. И Кайто очень беспокоился по этому поводу. Он уже не мог представить своего друга другим. Грубый с виду, Кирию был добрейшим человеком внутри. Бежал, сломя голову, на помощь другим и никогда не требовал ничего взамен. Вот такой вот альтруист с постоянно хмурой миной. Оттого страшнее становилось, что омега может измениться, стать безвольным, окончательно замкнувшись в себе. Такамия искренне надеялся, что сможет предотвратить это. Наверное, это и есть то самое, что зовётся искренней и крепкой дружбой. Он посмотрел на его медленно разглаживающиеся черты лица, постепенно притупляющееся пламя в глазах, и мысленно пожалел того, кому прилетело от Кирию в этот раз. Айдо протянул каждому из них небольшую стеклянную бутылочку с яблочным соком и начал говорить о строении двигателя какого-то самолёта, название которого Кайто успешно прослушал, будучи слишком погружённым в размышления. Зато Зеро тут же подхватил нить разговора, рассказывая о чертежах одного учёного. Остаток обеда они проспорили о какой-то несуразности. *** Куран вышел из дома через полтора часа после того, как вымыл всю лестничную клетку. У него так звенело в ушах от тех криков омеги, что он даже не сразу понял, что сосед со стороны Кирию, который неведомо когда вышел из квартиры, что-то ему говорит. — Что? — переспросил он немного заторможено. — Я говорю, какой у нас замечательный сосед, своими руками поддерживает чистоту дома! Такая радость! Наверное, именно в тот момент, Канаме и очнулся. Он стоял посреди лестничной клетки с тряпкой в руках, потерянно оглядываясь на вымытый пол. Парень нахмурился, наконец-то осознавая, что только что действительно «вылизал» всё до скрипа, как и требовал Кирию. Даже прополоскал и выжал все коврики под дверьми. Особенно аккуратно он делал это с ковриком Зеро. Потому что такого ора ему на ближайший год явно хватит. Добравшись до института, в котором он должен был по просьбе своего знакомого прочесть сегодня несколько лекций, Куран окончательно пришёл в себя. Не то что бы ему доставляло удовольствие приезжать сюда, скорее наоборот, казалось чем-то отягощающим и непонятным. Но за это платили, а лишними деньги не бывают. На самом деле в его случае последнее утверждение теряло свой смысл. Он был наследником аристократического рода, с корнями столь глубокими, что те полностью пронизывали собой почву истории. Их семья всегда была известна, во все времена не было человека, что не слышал имя Куранов и не трепетал пред ними в ужасе или в восхищении. Каждое поколение чем-то да отличилось: военное дело, политика, торговля, дипломатия, наука. Абсолютно все обладали теми или иными талантами в какой-либо из отраслей. Это было неизменным правилом. Студенты и студентки провожали его восхищёнными взглядами, раскрыв рты. Он прекрасно знал, какое действие оказывает на окружающий: они поневоле им любовались, затем чувствовали неловкость, а в конце некую несправедливость по отношению к себе. Но это были их проблемы. У него была внешность, поражающая всех, статус, служащий опорой, деньги, дающие власть, семья, любящая его и поддерживающая во всём, знания, багаж которых с каждым днём всё увеличивался. Куран мог заниматься чем захочет и когда захочет, и никто бы ему и слова не сказал. Он был неуязвим. По крайней мере альфа так думал до сегодняшнего утра. В левом ухе снова зазвенело, но почти сразу затихло. Канаме как раз рассказывал о различиях в повествовании М* и Ш*, чувствуя на себе множество взглядов, прикованных к его лицу, когда вдруг вспомнил, что, кажется, забыл протереть угол между лифтом и квартирой Зеро. Он так и замер, округлив глаза, потеряв мысль. Альфа тряхнул головой. Быстро извинившись перед аудиторией, он тут же продолжил свою речь. Однако чёртов, похоже, не протёртый угол всё никак не хотел выметаться из головы. А вечером, по дороге домой, он то и дело в мыслях возвращался к их лестничной клетке. И чем ближе Куран подходил к подъезду, тем сильнее становилось его волнение по этому поводу. Это было совершенно ему несвойственно и оттого непонятно. Он не мог успокоиться до тех пор, пока не поднялся на лифте на свой этаж и не подошёл к углу, наклоняясь немного, чтобы пристально рассмотреть его. Именно в тот момент, когда Канаме облегчённо выдохнул, Зеро выскочил из своей квартиры с мешком мусора. Омега остановился резко, удивлённо глядя на Курана и хмурясь. Зеро вообще всегда хмурился не зависимо от ситуации. А сейчас он никак не мог понять, что Канаме нужно от этого угла. — Добрый вечер, — поприветствовал его альфа, так как тишина между ними напрягала. Особенно сильно после утреннего инцидента. — Добрый, — согласно кивнул Кирию ему в ответ. Зеро перевёл взгляд от его лица в то место, куда смотрел парень, но ничего там так и не увидел. — Мне просто показалось, что я забыл здесь помыть утром, — пояснил Куран как-то чересчур осторожно. То, что, по-видимому, должно было как-то объяснить омеге что-то, только сильнее озадачило его. Под вечер извилины в голове Зеро шевелились еле-еле, так что ему потребовалось чуть больше времени на построение хотя бы одного предложения. Этим Куран и воспользовался. Парень успел только выдать одно единственное протяжное «А…», как альфа попрощался, пожелал спокойной ночи и пролетел мимо него к своей двери и, того гляди, ещё быстрее залетел в квартиру. Зеро всё так же стоял с мешком мусора в руках и пытался сформулировать свои мозги… точнее мысли. Когда он наконец-то понял, что Курана уже и след простыл, он впервые позволил себе задуматься о том, что, кажется, переборщил с утра. Но потом он тряхнул головой, мозг встал на место, а Канаме в его понимании это всё заслужил. Хотя небольшой червячок сомнений всё же подгрызал его черепушку изнутри, но Кирию решил, что это не так важно, и с гордостью его проигнорировал. *** После этого Зеро стал замечать некоторые вещи, до этого как-то не бросающиеся в глаза. До этого он был полностью уверен в том, что Канаме и Юки похоже только внешне. Но как оказалось, у них было чуть больше общего при более внимательном рассмотрении. Как-то раз придя с института парень заметил под дверью Курана несколько бумажных пакетов с продуктами. Они, одинокие, стояли и ждали, когда же их заберут. Кирию пожал плечами и забежал к себе, чтобы быстро переодеться, бросить вещи и убежать на подработку. Он уже забыть забыл об этих пакетах, однако вечером, вернувшись обратно, заметил, что оные всё также стоят на том же месте. Так-то ему было плевать на это, но, чёрт возьми, это же продукты! Они стоят денег! Может быть, Куран, конечно, в состоянии позволить себе не задумываться о подобных мелочах как цена, но мало ли. Помедлив, Зеро позвонил в его дверь. Открывать не спешили, и даже против воли омега начинал чувствовать раздражение, как будто ему это больше всех надо было. Щелчок замка прозвучал неожиданно, а Куран отворял дверь медленно, осторожно выглядывая наружу. Они уставились друг на друга, и Кирию осознал, что это было плохой затеей с самого начала. Ну стояли эти пакеты, так и стояли бы. А то нашёлся здесь герой, пытаться что-то исправить. Вот только он уже стоял перед ним, чувствуя себя непомерно глупо. — Здесь пакеты, — сказал Зеро без лишних приветствий и других формальностей. — Стоят с обеда. Канаме перевёл взгляд вниз, и наверное впервые за всё время, что они знакомы, омега увидел его таким озадаченным. Ему начинало казаться, что пакеты эти Курану вообще не принадлежали, и их просто покинули под дверь случайно. Вот бы ему такое подкинули случайно, он бы даже благодарственную записку написал в ответ. — Они твои? — снова задал парень вопрос, видя, что альфа завис. — Да… — и вроде бы это согласие, но по тону его казалось, что нет. — Тогда может ты заберёшь их? Или это какой-то особый ритуал? Надо чтобы продукты постояли на полу под дверью несколько часов? Спустя ещё пару секунд Куран всё же свои пакеты забрал и занёс домой, а перед тем, как снова запереться в квартире, произнёс: — Спасибо. Зеро пожал плечами, отвечая немного небрежно: — Да пожалуйста. И вроде бы всё на этом должно было закончиться. Ну мало ли забыл человек о пакетах, хотя для самого омеги это и казалось какой-то дикостью. Однако по прошествии почти двух недель ситуация повторилась. В этот раз пакет был один, но плотно забитый чем-то. Он решил не оставлять их до вечера и сразу позвонил в дверь соседа. Удивлённое лицо Курана его уже не веселило. Говорить с ним не было никакого желания, так что Кирию обошёлся кивком и просто пошёл дальше по своим делам, даже не дожидаясь ни благодарности, ни какого-либо слова вообще. Следующим не самым приятным открытием стало то, что помимо оставленных продуктов, Канаме также забывал выбрасывать мусор. Ну как забывал. По вечерам альфа выставлял мешки на лестничную клетку и так они и лежали на полу, пока он не удосуживался их всё-таки выбросить. Зеро долго молчал, всё-таки утром Куран их забирал и оттаскивал к мусорным бакам (в их доме не было мусоропровода). Но он всё равно никак не мог взять в толк, в чём проблема выбросить его сразу. Зачем оставлять до утра? Идти было недалеко, на это нужно было потратить всего каких-то десять минут. И кто знает, как долго бы это продолжалось, если бы в один день, когда Кирию пребывал в особенно скверном расположении духа, он не застал утром Курана за вытаскиванием этих самых мешков. — Почему нельзя выбросить их сразу? Ответить ему так и не удосужились, но после этого мусора по вечерам на их лестничной клетке больше не появлялось. Похоже, Канаме решил с ним более не связываться после того случая, как ему прилетело по шапке за пролитую воду. Ну и славно! Кирию прекрасно осознавал, что его недовольство рано или поздно ему аукнется. И не ошибся. Как-то раз Куран, явно задолбавшийся постоянными наставлениями, решил отомстить. У омеги пропала тряпка с коврика для ног из-под двери. Это было просто немыслимо. И Зеро, наверное, списал бы всё на радиопередачу Кросса и шпану, каким-то неведомым образом пробравшуюся к ним. Причём «шпана» явно была не местная, все в округе его уже знали и старались обходить это место стороной, лишь бы не отхватить тумаков. Парень предвкушающе ухмыльнулся. Значит, его ожидало проведение воспитательных бесед с очередными малолетними беспредельщиками. Это он очень любил. В своё время учитель Зеро, Ягари Тога, показал ему множество приёмов для профилактических целей. Но все его мысли рассеялись вместе с тем, как открылась дверь напротив. Из своей квартиры вышел никто иной как Куран. А в руках у него была та самая тряпка Кирию. Мокрая тряпка… Зеро никак не мог решить, что стоит сделать сначала: просто наорать или сразу накинуться на него. А пока он думал, Канаме, как ни в чём не бывало, подошёл к нему, правда, скорее не к нему, а к его двери, и осторожно положил тряпку на место, расправляя краешки. При этом лицо его сохраняло привычное высокомерие и надменность, будто бы перед Зеро был сам король, а он всего лишь ничтожный раб. Правда отчего-то именно этот самый «король» только что застелил ему коврик для ног. Несмотря на странность всей ситуации, своё достоинство Куран сохранил от начала до конца. — Должен принести тебе свои извинения. Я случайно обрызгал твой ковёр, когда закрывал зонт, и решил, что стоит промыть тряпку. Но тебя решил не беспокоить… Ещё раз приношу свои извинения. И просто пошёл к себе, оставив Зеро стоять с хмурым непонимающим, что вообще произошло, выражением лица. Понять Курана вообще было сложно. Если бы Кирию не знал, что они с Юки родственники, причём родные брат и сестра, он бы никогда не провёл между ними какую-либо связь. Это были просто люди с разных планет. Юки всегда улыбалась, даже когда была расстроена, она изо всех сил старалась держаться и не падать духом. Глядя на неё, Зеро и самому хотелось идти только вперёд, добиваясь всех поставленных целей, сметая своих противников на пути. А вот с Канаме всё было как-то странно и непонятно. По сути, он не делал чего-то противоестественного: просто жил здесь, работал, иногда что-то говорил. Вот с «говорил» и начинались все проблемы. Мало того, что тон его был подчёркнуто формальным, так вдобавок ещё и казался невыносимо высокомерным, а выражение лица, больше напоминавшее собой маску, не давало расслабиться рядом с ним ни на секунду. Всё естество Зеро ждало от него какого-либо подвоха. Возможно, одной из причин ненависти Зеро к этому альфе было элементарное непонимание. Ему иногда чудилось, что Куран на него смотрит. Мельком или украдкой. Но если их взгляды пересекались, то выглядело это всё так, будто Кирию неожиданно превращался в несуразицу, которая просто валялась рядом с королём. Что являлось само по себе неприятным. Однако, каким бы бешенством не страдал Зеро, он прекрасно осознавал возможность того, что всё это ему только чудилось. В конце концов, Куран пока что ни разу не давал повода усомниться в его стальных нервах и безразмерном терпении, потому что в обычных случаях, выслушивая постоянные упрёки от какого-то там соседа, другой на его месте уже давным-давно прописал бы Зеро в нос, и на этом бы всё закончилось. А Куран терпел его и даже в некотором роде прислушивался. Будь то забытые пакеты, которые после наставлений Зеро он заносил домой, или мусорные мешки, тут же выбрасываемые. А теперь ещё и вымытый коврик. Ну подумаешь, забрызгал водой, на улице же дождь в конце-то концов, а тут такое… Омега задумался, может он и вправду переборщил тогда, когда разорался из-за воды на лестничной клетке? Вдруг он тряс его так сильно, что у Курана шарики за ролики заехали? Вот это будет очень неприятно, Юки наверняка расстроится.