Это было сложным решением, но они всё-таки его сделали…
Вернувшись домой Юго и Адамай вернули свой народ. Мир Двенадцати принял новую расу с радостью и неким уважением. Ведь их главные представители так часто спасали их мир. Новые земли расы были очень плодородны, а потому новому народу не составило труда влиться в новую для них жизнь. Королевство возросло буквально на глазах. Не прошло и двух лет, как на каждого элиатропа был свой уютный домик, маленькие магазинчики и кафешки заполонили городок, а в самом сердце возвышался большой белый замок. Братья нашли всех своих родных, но всё-таки было в этом что-то удручающее. И почему-то это чувствовал именно Юго. Он понимал, что теперь, когда всё закончилось и королевство процветает его ждёт обыденная королевская рутина. Ему стало… скучно? Да, определённо. Друзья снова разбежались по домам — у них были свои дела. Никаких приключений, которые могли бы их объединить вновь, не намечалось. Строительство закончилось и всё, что оставалось делать им с Адамаем — это днями напролет отсиживаться на троне для приличия. Разве что одна принцесса всё это время была с ним. И парень уже подвёл бы её под венец для новых приключений под названием «семейная жизнь», но, как бы сильно он её не любил, всё-таки не хотел делать себе больно, когда будет смотреть, как она умирает. Может, Амалия правда была права и он действительно тот ещё эгоист. О Богиня, Юго бы сейчас всё отдал, чтобы убежать из этой белой, аж до боли в глазах, бетонной коробки, которую называют дворцом. Без сомнений отдал бы этот трон и корону полностью брату. Править — это не его. Как же элиатроп мечтал стать обычным человеком. Он даже немного завидовал своему народу. Они тоже элиатропы, но их жизнь ограничена, а потому у них больше мотивации и желания прожить её. А ему предстоит целую вечность смотреть, как меняются поколения, появляется и увядает жизнь. Ему не к чему стремиться, даже не зачем жить. Да, он мог бы стать мудрым и великим монархом, но что бы это дало? Он всё равно бы умер, а его «великие» мысли и путешествия остались бы в книгах по истории, которые могут исчезнуть и переписаться в любой момент и, которые будут с такой же скукой изучать шальные подростки в школе. И всё же он решился. Ему стало слишком плохо, а потому хотел соединить свою длинную жизнь с тем, кто каждый день делает её не такой унылой. С принцессой Садида. С обычным человеком, для которого каждое мгновенье с ним — это золотой подарок. Он сделал ей предложение, на которое она, конечно, ответила согласием. Элиатроп даже почувствовал злость на себя за то, что так безрассудно потратил её драгоценные минуты жизни, совсем позабыв, что их у неё не так и много. Но в итоге они оказались под свадебной аркой. Сердце парня волнительно ёкнуло, когда девушка предстала перед ним в белом платье. Она такая красивая и нежная, а самое главное — счастливая. Её карие глаза сверкают, а с милого личика уже с утра не спадает улыбка. Волосы её были уложены и на голове находился венок из белых цветов. Никаких пышных юбок и фальшивых блёсток. Она уже из них выросла. Длинное облегающее платье, полностью закрытое, и на плечах короткая накидка. И он тоже в белой кофте, брюках и плаще. Разве что без шапки. Узнав от Норы и Мины такую традицию Амалия обрадовалась. Ей, как и всем уже давно было интересно, что же под головным убором прячет её возлюбленный. Впрочем, жених был не против. Итак, клятвы произнесены, заветное «да» сказано, возражений нет. Да и кто сможет возразить? Сомнений в их чувствах друг к другу нет никаких. Особенно увидев их поцелуй. Такое сыграть невозможно. И вот на их безымянных пальцах красуется золотое обручальное колечко. Если он не сможет жить счастливо всю свою жизнь, то пусть Амалия будет счастливой хотя бы столько, сколько отмерено ей. Теперь уже его жене. Но он всё равно продолжал молиться всем богам мира. Пусть они его услышат, пусть чем-нибудь помогут. И вот прямо во время свадьбы, когда все гости собирались занять свои места, его кто-то окликнул. Имя парня эхом отдалось в его голове. Элиатроп приостановил девушку, взяв ту за руку, когда она уже направлялась следом за остальными. — Юго? — и снова его имя отдалось в голове короля. Но голос женщины говорил громче. Она звала их куда-то подальше от посторонних глаз. — Амалия, пошли со мной. Они фактически сбежали с собственного торжества. Принцесса уверенно пошла за мужем, всё так же завороженно вглядываясь в его сосредоточенные глаза. Они зашли в замок и по лестнице поднялись на второй этаж. Весь праздник проходил в саду за дворцом, а потому сейчас в нём самом было пусто. Они оба вышли на открытый маленький круглый балкончик. Парень с надеждой смотрел в небо, облокотившись на бетонную резную ограду. Садида же встала рядом и с ожиданием смотрела на мужа. Вдруг, облака начали сгущаться, а потом луч света озарил пару. Густые облака, покружив, начали составлять лестницу, на которой вскоре появились два силуэта. Перед королями предстали их Боги. — Приветствуем вас, дети мои. — Богиня Элиатроп радостно улыбнулась. Её расплывчатый, словно приведение, образ было сложно рассмотреть. — Так всё-таки вы меня услышали? — Юго и Амалия стояли в немом шоке перед своими создателями. — Да, извини, сын мой, что не смогли прийти раньше. — Богиня рассмеялась, оправдываясь как малое детя. — Увы, жизнь богов сложна и тяжела. — Подал голос бог Садида. И в отличие от своей спутницы, он был достаточно цветной. Будто материальный. — Я не могу поверить. Это действительно вы? Зачем же вы спустились? — Отойдя от шока принцесса, ухватившись за руку элиатропа и прильнув к нему, решилась подать голос. — Нас звал король Элиатроп, принцесса. — После слов верховной правительницы девушка с удивлением посмотрела на любимого. Тот же держался как всегда уверенно. — Да, я хотел узнать, можете ли вы мне помочь? — Что ж, смотря какую помощь ты хочешь получить. Желание, должно быть, очень сильное, раз ты смог дозваться нас, — ответил Бог Садида. — Что ж, повтори своё желание. — Я… Я хочу стать обычным человеком. Отказаться от бессмертия и других жизней. От короны и трона. Я хочу прожить одну жизнь, насыщенную, полную, с теми кого я люблю и кого не хочу потерять. Оба божества застыли в недоразумении. Всё-таки не каждому в этом мире даётся дар вечной жизни. Но переглянувшись оба ухмыльнулись. — А ты спросил свою жену об этом? Или у вас на Земле не принято разглашать столь важные, необдуманные решения своим близким? — Богиня, улыбаясь, смотрела, как её сын мрачнеет и опускает голову, не зная что сказать. Амалия же стояла рядом со своим мужем. Она молча смотрела в пол. Девушка думала. Она тоже давно пришла к одному выводу: ей скучно быть принцессой. Когда её брат женился, он стал королём. У них с Авророй родилась дочь. Маленькую принцессу воспитывали фрейлины, которые когда-то так же бегали за маленькой Амалией. А у неё не было никаких полномочий в замке. Каждый день она бродила по дворцу: не с кем поговорить, нечем заняться. Она с печалью вспоминала приключения со своими друзьями. Ради этих приключений и развлечений она сбегала из дворца, когда был жив её отец. И он отпускал: прекрасно понимал и любил свою дочь. А теперь от скуки она стала иногда заходить к рабочим. Придворные швеи научили её вязать, шить и вышивать, поварихи — готовить и печь. Так она ходила очень долго. В своей комнате принцесса тоже стала убираться сама. И от скуки бралась за это чуть ли не каждый день. И сколько бы Арманд или Аврора не говорили ей о том, что принцессе нельзя делать работу простонародья, она делала это им назло. Также её брат продолжал поиски женихов для своей сестры. И совсем не из-за любви и заботы, а лишь бы уже избавиться от неё. Под конец, когда Амалия ещё только собиралась переезжать в замок к элиатропам, по их просьбе о помощи, принцесса заметила, что король Садида совсем перестал отбирать женихов для неё, а просто брал любого первого встречного богача. И девушка действительно задумалась, а какого это быть простой, обычной женщиной? Которая живёт ради своей семьи, в уютном домике с камином, готовит с любовью для мужа и родила для него деток. И в какой-то момент она подумала, что отдала бы все свои дорогие платья и диадемы, статус принцессы и свою огромную комнату, лишь бы жить тихой жизнью со своей семьёй. Этим она грезила каждый раз находясь рядом с Юго. — Я… Я тоже этого хочу. Я хочу быть простым человеком. Не носить короны. Я хочу жить ради семьи. Я понимаю Юго и не осуждаю его. Мне самой в этом сложно признаться. — Девушка так яро ответила, что сердце элиатропа наполнилось решительностью, чтобы продолжать бороться. Он был рад, что его любимая думает также и не собирается судить его за молчание. Теперь же была очередь Богов молчать. Уже они смотрели в пол, не зная, что сказать. Но их же задача заключается в том, чтобы делать свой народ счастливым. Что ж значит так тому и быть. Садида и Элиатроп переглянулись и кивнули, понимая друг друга без слов. — Что ж, да будет так! — Бог Садида протянул руку вперёд. — Но всё-таки, если вы передумаете. Мы даём вам выбор. У вас же сейчас будет коронация? Так вот, если вы всё же возьмёте корону, то вы отказываетесь от своих слов и будете править и жить столько, сколько вам отведено. Но, если вы сейчас сбежите, то станете обычными людьми. — Богиня Элиатроп резко сменила тон на серьёзный. — И ещё, вы первые, кто решился бросить вызов законам Божьим, а потому, в знак поверженности и уважения к вашей любви, мы всё же сделаем для вас ещё один подарок. — Бог Садида взмахнул руками и магия, зелёными листочками, прошлась вокруг молодых тел. — Теперь, если вы всё же выберете стать обычными людьми, то вы будете жить как они, но никогда не постареете. Всё-таки я думаю, что вы хотите запомнить друг друга такими молодыми. — Да, спасибо. — Только успела сказать счастливая, обнимающаяся пара, как два силуэта растворились в тумане, а облака рассеялись, вновь открывая ясное небо. Проводив их взглядом, парень и девушка посмотрели друг на друга и, счастливо улыбаясь, поцеловались. Элиатроп взял свою любимую на руки и выбежал из замка. Это действительно был самый счастливый день в их жизни. Спустя час, когда взволнованные гости пойдут искать виновников торжества, Адамай найдёт записку с извинениями и счастливыми речами в комнате брата. И, удовлетворённо улыбнувшись, пойдёт обратно к гостям.Спустя три года
За эти три года многое успело поменяться. Юго и Амалия построили себе небольшой деревянный домик на окраине леса, не далеко от деревушки. Как в мечтах девушки с камином в гостиной, в котором всегда уютно потрескивает огонь, большой ясной кухней и спальней. В доме имелось две большие двери: одна входная, а вторая, стеклянная, вела на террасу, где стояли два плетёных кресла и маленький кофейный столик. Прямо перед террасой располагался большой фруктовый сад, где весной пели птицы и пахло цветущими деревьями, а летом рос большой урожай. Конечно, после побега со собственной свадьбы Адамаю не составило труда найти эту парочку голубков. Он не злился на брата. Даже понимал, что, возможно, поступил бы точно так же. Ева и Грови лишь умилённо смотрели на молодых. У них ещё вся жизнь впереди. Жили они недалеко друг от друга, а потому стали частыми гостями. Юго преобразился на глазах. Теперь же его глаза загорались, когда в доме появлялась работа. Не далеко от дома сам отстроил себе маленькую мастерскую, где в основном лежали инструменты. Дом, они с отцом и братом построили сами. Если что-то ломалось, то не бежали в деревню за помощью. Амалия знала, что муж всё починит. А когда работы нет, девушка его занимает, то досточку новую надо, то скворечник сделать, то стол починить. Мужчина действительно нашёл это занимательным. Иногда к нему обращаются за помощью одинокие мамочки, пожилые старички или маленькие мальчишки из деревни. Амалия же совсем отвыкла от слова принцесса. Её ручки уже не были идеальны, однако всё также нежны. Ей было в радость стирать, убирать и готовить для мужа. Теперь же не было необходимости носить костюмы из нежной ткани и бальные пышные юбки. У Садиды появилось одно любимое платье. По колено, тёмно-синее в большую клетку, с короткими рукавами и белым фартуком, что лежал на юбке. На голову она надевала бордовый широкий обруч. После того, как муж сказал, что ему нравятся её волосы, она их не обрезает и завязывает в косы только во время уборки. Особенно нравилось Амалии готовить, а точнее печь. А именно после того, как Ева подарила ей на день рождения книгу с рецептами. Юго тоже нравилось, как его жена готовила. Больше всего он любил булочки с разными начинками, которые она делала только для него. В такие дни он брал большую миску с пирожками и относил их на веранду, а вскоре Садида приносила чай. Она накрывала пледом ноги и принималась вязать очередной свитер или кофту на зиму, иногда комментируя интересные события, которые Юго читал в газете и озвучивал ей. В такой мирной, тихой обстановке они действительно были похожи на обычную семью. Они вместе ходили за покупками на местный рынок, где народ, конечно, узнавал своих героев, а потому качественные и свежие продукты им доставались, если не бесплатно, то с огромной скидкой. Так прошло года два. Иногда парочка могла тряхнуть стариной и помочь жителям соседней деревни, если у них завёлся как-то воришка, что ворует шапки или какие-нибудь местные бандиты. Так бы и продолжалось пока однажды Юго не заметил странное поведение своей возлюбленной. Она ходила по дому постоянно улыбаясь и напевая себе под нос, не смотря на её постоянно усталый вид. Сначала, мужчина подумал, что Садида просто не высыпается. Но в один из солнечных майских дней, когда они сидели на свежем воздухе и пили чай, элиатроп абсолютно не интересовался насущными новостями в газете. Всё его внимание было сосредоточено на девушке, которая что-то вязала. Что-то маленькое небесно-голубого цвета. — Ами, что это? Что-то не похоже на шарф, который ты грозилась мне связать. — Он мягко рассмеялся. Юго до сих пор помнит, как умудрился заболеть этой зимой, и Амалия решила связать мужу шарф, но как назло нитки закончились. — Ну, это не шарф. Но я надеюсь, что это обрадует тебя не меньше. — Девушка загадочно покраснела и показала элиатропу, над чем она так долго работала. Это оказались маленькие ползунки голубого цвета. Сердце Юго пропустило удар, потом второй, потом третий. Он ошарашенно уставился на кареглазку. И вдруг на его лице расцвела улыбка, из глаз брызнули слёзы. Мужчина отложил газету в сторону, упал на колени перед женой, обнял её за талию, уткнувшись лбом в ещё плоский животик. — О Богиня, Ами, я так счатлив, — элиатроп не смог сдержать слёзы счастья. А девушка, отложив вязание на стеклянный столик, начала поглаживать его русые волосы. — Спасибо. Слово благодарности он прошептал. Чтобы слышать могла только она. Вскоре они расширят свой маленький домик. Сделают второй этаж в две комнаты, всё-таки на одном ребёнке они останавливаться не собираются. Вы можете осуждать их. Говорить, что отказаться от вечности было глупо. Но им будет всё равно. Они будут жить так…Так, как мы хотели…