Когда вода окрасилась кровью

Гермиона

      — Грейнджер.       — Финниган, — изогнув бровь, Грейнджер складывает руки на груди. — Какими судьбами, гриффиндорский пиротехник?       — Сегодня решалась судьба моего патента, — ухмыляется он. — Не мог дождаться письма, решил присутствовать лично.       — Снова что-то взрываешь? —усмехается Гермиона, останавливаясь возле лифтов.       — Почти, — улыбается Финниган во все свои тридцать два. — На самом деле я хотел утвердить взрывающиеся…       Дальше речь бывшего сокурсника Грейнджер уже не слушает. Её внимание полностью привлечено к Забини, который, никого и ничего не замечая, с упоением целует Дафну Гринграсс, прижимая девушку к себе за талию. От такой наглости у Грейнджер вновь изгибается бровь, но на лице появляется усмешка. Бурное же у них прощание перед рабочим днём.       Невольно Грейнджер вспоминаются не менее горячие поцелуи Малфоя в первую же ночь его пребывания на земле Великобритании. А ведь рассчитывала Гермиона совершенно на иное, и уж точно никак не ожидала сама от себя подобного поведения.       — Эй, Грейнджер, с тобой всё нормально? У тебя щёки красные, — с толикой заботы спрашивает Симус, с опаской поглядывая на девушку. — Надеюсь, ты тут не собралась в обморок хлопнуться?       — Что за маггловские словечки, Финниган? — шутит Гермиона, просто потому, что знает — Симус поймёт.       После войны за Хогвартс и повторной попытки довести обучение до конца, ей довелось гораздо лучше познакомиться со студентами других факультетов. В частности, потому, что после того, как они увидели в рядах тех, кто защищал их и школу вместе с ними, были слизеринцы. И не просто слизеринцы, а те, кто носил метку Пожирателей. Хотя и то, что вместе с ними билась Пэнси Паркинсон отложилось в сознании многих.       Симус же, как и Невилл Лонгботтом, Дин Томас и Джинни Уизли были первыми представителями львиного факультета, кто стал более терпимо относится к заклятым, как все привыкли считать, врагам — слизеринцам.       — Имею право, потому что сам полукровка, — отмахивается Симус.       Убедившись, что Грейнджер действительно чувствует себя хорошо и покрасневшие щёки вовсе не признак болезни, из-за которой её необходимо срочно отправлять в больницу Святого Мунго, он счастливой походкой направляется к выходу. В то время, как сама Грейнджер проходит в лифт, нажимая кнопку третьего уровня.       Тёмно-зелёный, почти чёрный подол плаща Грейнджер окутывает её ноги подобно юбке. Почти до колен ноги обтянуты кожей сапог на невысоком устойчивом каблуке. Коснувшись пальцами нескольких серебряных крючков, она расстёгивает плащ на шее, груди и талии, позволяя тому свободно распахнуться.       — В каком-то смысле я даже не удивлён, — выдаёт Забини, стоит ему зайти в кабинет и заметить Гермиону в кресле для посетителей. — Напомни мне сменить пароль.       — Ты сам мне его сказал, когда решил наложить на кабинет подобное заклинание, — напоминает Гермиона, с улыбкой повернувшись к школьному другу.       Хмыкнув, Забини закатывает глаза. Сев на своё место, он откидывается в кресле, проведя пальцем по нижней губе.       — Кажется, я даже знаю, зачем ты здесь.       — Друга пришла навестить, — невинно хлопает ресницами Гермиона. — Принести радостную новость. Тут вот сегодня даже ни одной статьи в газетах нет о нашем новом Тёмном Лорде. Ах да! О чудом сохранившемся кулоне основателей Хогвартса тоже.       Шумно выдохнув, Блейз садится ровнее, скрестив руки перед собой на столе. Вперив в Грейнджер тяжёлый взгляд, он встречает точно такой же взгляд в ответ.       — Я же сказал, что знаю, зачем ты здесь, — выдаёт он, после недолгого молчания.       — Я лишь не могу понять, каким таким заклинанием мощнее Империуса тебя заставили молчать о подобном. Более того! Соврать! Ты же знал всё с самого начала, Блейз, — накидывается Гермиона, нахмурившись. — Мы четыре года были уверены, что всё в порядке, что…       — Всё и так в порядке, — вмешивается Блейз, но тут же жалеет об этом, когда ладонь Гермионы с шумом опускается на его стол.       — Мерлин, ничего не в порядке! Мало того, что Малфой вот так просто заявляется спустя несколько лет, мало того, что появляется сумасшедший убийца, видимо, одержимый им. Так ещё выясняется, что кулон, который мы уничтожали ради того, чтобы никто больше не мог использовать его в собственных целях, например, уничтожать всех направо и налево, остался цел!       Перейдя почти на рык, Гермиона замолкает, продолжая сверлить взглядом Блейза, склонившись над его столом. В то время, как сам Забини, не отводя взгляда от Гермионы, которую, как он иногда думает, он знает даже лучше её самой, вдруг усмехается.       — Что смешного? — недоверчиво спрашивает Грейнджер, продолжая хмуриться.       Вместо ответа, Забини качает головой и подпирает голову несколькими пальцами, с умилением смотря на подругу.       — Так тебя бесит то, что тебя обвели вокруг пальца с кулоном или то, что Драко сейчас настолько близко к тебе? — при последних словах Забини поигрывает бровями, с усмешкой всматриваясь в расширяющиеся глаза Гермионы.       Вспыхнув, девушка бросается в него пером, которое как раз подворачивается ей под руку.       — Вы обвели всех нас вокруг пальца, Блейз! — рычит она, резко отпрянув от стола.       Развернувшись спиной к другу, Гермиона делает несколько шагов по кабинету, пока Блейз наблюдает за ней.       Поднявшись с места, он обходит стол и садится на него с обратной стороны.       — Слушай, Грейнджер, понимаю, тебя бесит, что мы скрыли правду. Но ведь кулон и полезен.       Злобно зыркнув на Забини, Гермиона изгибает бровь в немой просьбе объяснить, чем же.       — Малфоя никто не может убить на протяжении всего времени, что он его носит, — пожимает плечами Блейз. — Ведь несмотря на то, что Волдеморт исчез, опасность, что наш хранитель может нажить себе врагов, готовых запустить в него Авадой, никуда не делась.       Тяжело вздохнув, Гермиона молчит, не желая признавать правоту Забини. Помолчав, она вспоминает Малфаса на свадьбе и качает головой.       — А что насчёт второго Тёмного Лорда? Я видела его палочку, Блейз. Не знаю, как ему это удалось, но она была точной копией палочки Слизерина.       — Копией. Потому что иметь вторую такую же невозможно, — пожимает плечами Забини.       — Да, но по силе она может быть равна оригиналу. А если он скопировал не только палочку?       Понимание тревогой проступает на лице Забини, заставляя того в задумчивости потирать пальцем пухлые губы.       — Тогда нам стоит только радоваться тому, что кулон ещё у Малфоя. Хотя и сомневаюсь, что он мог бы скопировать его. Это невозможно. Без нужных сил невозможно даже придать предмету нужное сияние.       — Говоришь так, будто уже пытался, — хмыкает Гермиона, успокаиваясь. — Надо забрать у Драко кулон и спрятать. Так, чтобы до него никто не мог добраться. Как и четыре года назад.       — А если у копии действительно нет такого? А кулон — единственное, по чему мы можем их отличить?       Задумавшись, Гермиона фыркает.       — Если мы поймём, что у Малфаса нет второго — то ваша взяла. Пусть пока носит. Но после! — Грейнджер предупреждающе подняла вверх указательный палец.       — А это уже не ко мне, девочка, — тут же поднимает руки Забини. — Тут разбирайтесь сами.       Почти двое суток Гермиона тратит на решение накопившихся дел в Министерстве. К её сожалению, отвлечься на что-то серьёзнее бумажной волокиты ей не удаётся. Зато она наконец помогает Забини с его непонятными ингредиентами для зелья, о котором он отказывается рассказывать, ссылаясь на запрет свыше.       И даже навещает Риту Скитер, чему обе волшебницы не сказать, чтобы рады. С трудом, но ей удаётся договориться о том, чтобы Скитер, в случае повторного появления Малфаса в редакции, сообщила им об этом незамедлительно.       — И потерять материал? — смеётся журналистка, поглядывая на Гермиону, приспустив очки в позолоченной тонкой оправе. — Дорогуша, всё Министерство и так узнает об этом из выпуска Пророка. А лишаться статьи я не собираюсь. Такая честная газета, как Ежедневный пророк, никогда не шла на поводу у Министерства Магии, оставаясь незаинтересованной стороной.       Холодно засмеявшись, Гермиона только язвительно смотрит на Скитер, которая с неприязнью окидывает Грейнджер взглядом.       — Не надо лгать мне, — с усмешкой на губах протягивает Гермиона. — Все мы знаем правду. И знаем, как успешно Пророк много лет плясал под дудку Министерства. И никто не лишает Вас материала. От вас, уважаемая, требуется лишь сообщить нам о появлении Малфаса до того, как выйдет утренний выпуск. Уж это Вы сделать в состоянии.       — И что мне за это будет? — ведёт плечом Скитер, покусывая кончик быстропишущего пера.       — Ну, например, не придётся наблюдать за тем, как Придира выпускает статью за статью с информацией от Малфаса, в то время, как Вы будете жужжать в банке.       Грейнджер красноречиво изгибает бровь, с удовлетворением наблюдая за тем, как бледное лицо Скитер покрывается красными пятнами.       И всё-таки каждую минуту Гермионе кажется, что она тратит время абсолютно не на то. Чего-то не хватает. И даже дома, готовя наспех лёгкий ужин, девушка чувствует острую необходимость находиться не в компании самой себя и урчащего Живоглота. Или вовсе не в своём доме, который ещё неделю назад казался ей до безумия уютным.       «Так тебя бесит то, что тебя обвели вокруг пальца с кулоном или то, что Драко сейчас настолько близко к тебе?»       Фыркнув, Гермиона возводит глаза к потолку, сидя на кухне. Живоглот, сидящий на соседнем стуле, переводит на неё равнодушный взгляд. А Грейнджер только раздражённо постукивает ногтём по собственной кружке. Ведь её действительно бесит Малфой. Само его присутствие в Англии. Просто потому, что он не рядом.       Память тут же услужливо подкидывает моменты их совместного времяпровождения, особенно ярко оживляя более пикантные детали. Глубоко вздохнув, когда горячая волна прошла по её телу, Грейнджер непроизвольно касается пальцами губ.       Когда Поттер появляется на пороге её кабинета, заставляя вынырнуть из-под кипы бумаг и сообщает о том, что ей придётся сменить Уизли раньше, чем они договаривались, Гермионе с трудом удаётся скрыть радость на лице. Но это совершенно не мешает ей улыбаться, быстрым шагом почти подбегая к камину в атриуме. И делать вид, что она всего лишь улыбается маленькому Алексу, который так удачно расположился на коленях Драко.       — Всё, спасибо Герми, кто знал, что егеря настолько тупые.       — Угу, Гарри сказал тоже самое, — кивает она Рону, словно не замечая взгляда Малфоя, от которого всё внутри сжимается.       Будто они вернулись на годы назад, когда стоило им оказаться в одном помещении и весь мир переставал существовать. Только теперь они не те, что были прежде. Кто же они?       Будучи уверенной, что её чувства к Малфою оказались лишь влюблённостью, навеянной наивными мечтами, за четыре года Грейнджер даже успела почти поверить в то, что больше не влюблена в него. Но только каждое утро она продолжала надевать кольцо, змеёй обвивающее палец. Продолжала ловить каждую новость о развитии бизнеса Малфоев или гадать, что же он написал, когда видела очередной конверт в руках Забини. Надеясь однажды получить такой же. И абсолютно наивно, как маленькая девочка, пряча кольцо в сумочку, перед встречей с самим Драко. Чтобы он не заметил.       Когда Малфой вручает ей Алекса, поспешно выбегая с Уизли на улицу, позволяя ночной тьме поглотить их, Грейнджер лишь крепче прижимает к себе малыша.       К удивлению, он не кажется напуганным, лишь более серьёзным, чем обычно.       Улыбнувшись Алексу, когда тот сжимает её палец, она замечает, как малыш с интересом рассматривает змею на её пальце.       — У Драко тоже есть такая, — проговаривает мальчик, поднимая голову на Гермиону и стучит по её запястью. — Вот тут. У тёти Леди и Драко змеи на руках.       Тепло улыбнувшись, Гермиона кивает и стягивает кольцо, мысленно благодаря Алекса за такое напоминание. И чувствуя себя вдвойне глупо от того, что Малфой, в отличие от неё, не ведёт себя, как школьник.       Появление Кристалл становится для Грейнджер неожиданностью, как и для самой гостьи. Здороваясь с сыном, Кристалл задаёт сразу, кажется, тонну вопросов, которые все сводятся к единому смыслу: где Драко Малфой?       — Тётя Леди пришла, а Драко убежал, — поясняет Алекс.       — Он только что вышел, — вмешивается Гермиона, покосившись в сторону окон. — Скоро вернётся.       — Ему повезёт, если он скоро вернётся, — причитывает Кристалл, с помощью палочки собирая сумку с игрушками. Окинув Гермиону взглядом, она округляет глаза, рассматривая волшебную палочку, которую Грейнджер достаёт тут же, стоит её рукам освободиться.       — Подожди, это что, палочка Алексии?       Мгновенно напрягшись, Гермиона кивает.       — Ты… Он…       — Долгая история. Но я её не отбирала, если ты об этом.       Чему-то кивнув, Кристалл заинтересованно оглядывает Гермиону. Не заметив машинки, она наступает на игрушку и, судя по хрусту, ломает. До Алекса причина такого звука, видимо, тоже доходит, потому, как мальчик с нескрываемым огорчением смотрит на мать, а после пытается выкрутиться на руках, чтобы посмотреть на свою игрушку.       — Чёрт, чёрт, чёрт!       Появление Малфоя заставляет Гермиону выдохнуть. Нервный, но живой. Только незапланированный ужин выбивает у Грейнджер почву из-под ног. Обречённо покосившись на Драко, Гермиона плетётся в комнату, выделенную ей. О каком ужине может идти речь?       Тем более с теми, кого Грейнджер точно и совершенно абсолютно не знает. А то, что знает, как-то не располагает к более близкому знакомству.       — Так вот, — начинает Кристалл, стоит им подняться на второй этаж. — Я рада, что поймала тебя тут. Потому что ещё со встречи в аэропорту мне не дают покоя некоторые моменты.       Открыв дверь в свою комнату, Гермиона пропускает сперва гостью, после проходя и самостоятельно. Отсутствие каких-либо вещей сперва ставит её в ступор. Скинув плащ на стул, Грейнджер рассеяно косится на пустой шкаф, в котором можно найти разве что постельное бельё. Единственная её вещь, которая осталась в этой комнате — платье с похорон Люциуса, да пижама с халатом, в которых Грейнджер ночует тут. И они явно никак не подходят для ужина с друзьями Малфоя.       — Что не так? — замечает замешательство Гермионы Кристалл, но та спешит отмахнуться, понимая, что не слышала части речи американки. — Так что ты хотела узнать?       Раскрыв свою вечную сумочку, Гермиона копается в ней, пытаясь найти что-то подходящее.       — Я рада, что вы всё-таки вместе, — вновь принимается твердить Кристалл, заставив Гермиону закатить глаза.       — Мы не вместе, Кристалл.       — Но вы же постоянно рядом друг с другом! Даже встречать нас приехали вдвоём. Сейчас. Грейнджер, к чужим людям к ночи в дом не заявляются, — прищурившись, она качает указательным пальцем. — Я взрослая девочка, не надо мне врать.       Гермиона только качает головой, понимая, что этого человека не переспорить.       Простое чёрное платье до колен обтягивает стройное тело, подчёркивая фигуру, но оставаясь строгим и почти официальным. Когда-то она потащилась с Джинни на прогулку сразу после работы и позволила гриффиндорке уговорить себя купить его. Закинув в сумочку, Грейнджер напрочь забыла о покупке. Зато теперь она впервые радуется умению Джинни уговаривать. Переобувшись в туфли, которые одиноко до того стояли в шкафу, Грейнджер поворачивается к Кристалл.       — Просто хочу, чтобы ты знала, то я действительно рада. Я уже думала, что никто не способен удержаться рядом с ним дольше одной ночи.       Изогнув бровь, Гермиона хмыкает, чуть опуская голову.       — Да-да, он невыносим. Столько лет пыталась подсунуть ему нужную девушку. А он всё нос воротил!       — Кристалл…       Впервые Грейнджер совершенно отчётливо осознаёт, что не хочет знать настолько подробно о жизни Драко в Америке. Просто потому, что внутри неё просыпается острое желание заставить Малфоя забыть о всех его американских приключениях. Особенно, когда они оказываются в одной комнате.       За ужином Кристалл продолжает шептаться с Грейнджер, рассказывая о том, как Малфой удивил её своим возвращением в Америку. Как согласился быть крёстным и, конечно, как он динамил её подруг, на что Гермиона только вежливо улыбалась, кидая на Драко неоднозначные взгляды, которые тот, к счастью, не замечает.       Долгожданное возвращение в поместье кажется сказкой. Хотя Гермиона с удивлением и отмечает, что на этот раз Кристалл удалось каким-то чудом изменить отношение Грейнджер к ней. Наблюдая за Малфоем, Грейнджер присаживается, тоже подбирая игрушки.       — А чему верить? — спрашивает Грейнджер, насмешливо изгибая бровь, когда слышит слова Драко. — Но они действительно милые.       — Своим ощущениям.       Такой простой ответ, буквально пропитанный искренней слизеринской хитростью. Ведь прекрасно знает об ощущениях, которые заставляет её испытывать.       Заметив сломанную игрушку, Гермиона только шепчет: «Репаро», присев рядом. Отдав машинку Малфою, Гермиона с трудом заставляет себя отойти от него. Кто они теперь? Лишь «задание» и «исполнитель»? Бывшие, которые могут при встрече в любой момент переспать? Или она просто действительно не может удержать собственные чувства в узде, позволяя себе тонуть в той фантазии, которую она позволяла себе трепетно хранить в недоступном другим уголке? Мечту, что однажды он вернётся, и они попробуют заново. Попробуют узнать друг друга и, возможно, действительно однажды её чувства будут взаимны.       — Ощущения часто бывают обманчивы, Малфой.       Ему ли предназначены эти слова? Или она всё-таки пытается убедить саму себя в том, чтобы не смела вестись на поводу у собственных желаний? Снова.       Когда Малфой бесцеремонно вламывается в её комнату, Грейнджер на миг кажется, что что-то произошло. Однако то, с каким надменным выражением лица он заявляет, что они должны спать в одной кровати, мигом пробуждает в ней желание стереть это выражение с его аристократичной физиономии.       И всё-таки она не может не согласиться. Просто не хочет.       Но вот пробуждение в пустой кровати уже, кажется, становится привычным. И, возможно, она бы продолжила спать дальше, если бы не дурное предчувствие, буквально пропитывающее изнутри. Посмотрев в окно, где ещё царствует ночь, Грейнджер рывком садится на кровати. Схватив палочку с тумбочки, девушка выбегает из комнаты, на ходу схватив только свой халат.       Туман буквально въедается под кожу, заставляя её покрываться мурашками. Оседает на сердце, вселяя страх, который Грейнджер буквально глушит, заставляя себя по памяти почти бежать к воротам. Неожиданно туман начинает испаряться, заставляя Гермиону остановиться. Оглядываясь, она бросается с места, когда начинает различать предметы вокруг. Остановившись по другую сторону, она выдыхает, заметив Малфоя. Захлопнув за собой ворота, девушка достаёт палочку, но не поднимает её, всматриваясь в серые глаза.       — Твоё счастье, если ты не ты, — шипит она, чувствуя, как облегчение сменяется злостью. — Покажи то, чего у тебя быть не должно.       Драко опускает взгляд на собственную грудь и резко поднимает голову, встречаясь с безумным тёмным шоколадом в глазах Гермионы.       Расстегнув все пуговицы на рубашке, Малфой обличает не только кулон, что висит на его груди, но и ожоги от него, которые он только-только начинает ощущать. Шрамы от Сектусемпры Поттера тоже болезненно отзываются, словно кулон заставляет все больные места на теле всполохнуть, даже метка немного покалывает.       — Что-то не так, — шепчет Драко, оглядывая своё тело.       Присев около Малфоя, Гермиона заставляет кончик палочки светиться. Заставив Малфоя повернуться к ней спиной, Грейнджер расстёгивает замочек на его шее и касается кулона через ткань собственного халата.       — Лучше?       Драко прислушивается к собственному телу, понимая, что действительно становится как-то иначе, не лучше не хуже, иначе.       — Лучше отдай мне его обратно, не хочу схлопотать от тебя Аваду, если перепутаешь меня с Малфасом, — серьёзно проговаривает Малфой.       — Лучше я запущу её в тебя лично прямо сейчас, зная, что передо мной именно ты, — шипит Грейнджер, не спуская с Драко злобного взгляда. — Какого Мерлина ты вышел из дома один? Тебе надоело жить или так нравится влипать в неприятности? Тебе, видимо, одной Авады в твоей жизни было мало? Решил переплюнуть Поттера по количеству попыток убить тебя? Так вот, мой дорогой, как твой смотритель я должна в первую очередь присматривать за тобой именно в такие моменты, а не когда ты спишь!       Выдохнув, Гермиона прячет кулон в карман халата.       — Идём в дом.       Малфой ложится на землю, с неким даже удовольствием вглядывается в небо.       — Я не могу туда идти. Твоё шикарное заклинание меня не пускает, так что, мисс командирша тире смотритель, иди сама в дом или запускай в меня Авадой, — он убирает руки за затылок, поудобнее устраиваясь.       Прищурившись, Грейнджер сжимает руки в кулаки, рассматривая Малфоя.       — Отлично, — проговаривает она, опускаясь рядом на корточки и сжимая его щиколотку.       Живоглот шипит, когда они появляются в комнате, испугав того хлопком, с которым они аппарируют.       — Как ощущения? Надеюсь, подташнивает, — нарочито ласково проговаривает Грейнджер, поднимаясь над Малфоем. — Где ванная ты знаешь. Будь добр добежать, мистер глупец тире ребёнок.       Драко поднимается с пола, оглядывая дом Гермионы. Фыркнув в сторону Грейнджер, он снимает с себя рубашку и разворачивается в сторону девушки.       — Кулон верни, мисс всезнайка. Иначе, твои ягодицы окрасятся в красный цвет, — протягивает он ладонь, оглядывая Гермиону.       Закатив глаза, Грейнджер только туже затягивает пояс, приподнимая голову.       — И не подумаю, пока он не начнёт вновь защищать своего хозяина. А теперь садись на диван и только попробуй шелохнуться. Ни кулона не увидишь, ни света белого. Будешь сидеть в чулане, пока мы не расправимся с этим Малфасом.       Слова Грейнджер выбивают из лёгких Малфоя весь воздух.       — Чёрта с два, я буду сидеть здесь, когда моя копия ходит по Англии! — почти кричит Драко, кидая на пол рубашку. — Это в первую очередь моя проблема, а кого и надо защищать, то это тебя и Нарциссу, — проговаривает он, подходя ближе к Гермионе. — Я.Не.Буду.Сидеть.И.Бездействовать.Грейнджер.       — Ты будешь сидеть и бездействовать на этом чёртовом диване, пока я лечу твои ожоги, Малфой! — выкрикивает Грейнджер, не отводя взгляда от Драко. И только с усилием понизив тон, она старается говорить спокойнее, сдерживая дрожь в пальцах, которыми так и хочется применить пару заклинаний. — И только после мы начнём разбираться с твоей копией и всем остальным.       Ничего не сказав, Малфой, громко фырча, садится на диван и прикрывает глаза.       — Прошу, отдай кулон, — шепчет Драко, не открывая глаз. — Или надень его сама, да, лучше надень его и просто носи не снимая, даже в душе и тем более в душе. Кто знает, на что способен чокнутый Малфас.       Закатив глаза и отчего-то улыбаясь, Грейнджер садится рядом, чуть надавливая на предплечья Малфоя, заставляя того откинуться на спинку дивана, чтобы ей было удобнее. Вслушиваясь в шёпот Драко, девушка закусывает губу, залечивая ожоги. Не такие серьёзные, которые кулон оставлял раньше, но, наверняка, весьма ощутимые.       — Я не буду надевать кулон, Драко, — качает она головой.       Закончив, она садится рядом, доставая из кармана кулон. Посмотрев на его переливающуюся поверхность, Грейнджер задумчиво хмурится.       — И не спорь. Носить его будешь ты, — продолжает она, поднимаясь с дивана. — Во-первых, потому, что раз даже тебя он обжигает, значит никого другого не подпустит к себе и подавно. Во-вторых, я не хочу перепутать тебя и Малфаса. Даже если мне придётся постоянно требовать тебя расстегнуть рубашку, я лучше буду делать это, чем хоронить тебя. И, пожалуй, это всё-таки даже на первом месте, а не на втором.       Вытянув кулон перед Драко, Гермиона внимательно наблюдает за парнем.       — Попробуй коснуться. Получится — наденешь.       — Если так хочешь стянуть с меня рубашку, только попроси, — усмехается Драко, не задумываясь забирая кулон.       Надев кулон, Драко вновь ощущает себя каким-то обычным, каким привык себя ощущать за последние четыре года.       — И вообще, — его ладонь падает на колено Гермионы. — Ты всегда можешь только попросить, чтобы заполучить меня.       Закатив глаза, Гермиона стойко старается демонстрировать то, что её совершенно не трогают ни близость Драко, ни его взгляд, ни голос, ни слова.       Ей кажется, что слишком стремительно в комнате становится безумно жарко, а прикосновения Малфоя к оголённой коже будто оставляют такие же ожоги, как до того кулон на его шее.       Нагнувшись и опираясь руками по обе стороны от головы Драко, Гермиона ставит колено на диван между его ног. Чуть придвигая свою ногу ближе к паху Малфоя, девушка прикусывает губу, позволяя волосам упасть вперёд, касаясь его плеч. Наклонившись к самому лицу Драко, Грейнджер проводит пальцами по его щеке, губам, чуть надавливая на нижнюю, заставляя приоткрыть рот.       — Я никогда не могла только попросить, чтобы заполучить тебя хотя бы потому, что мне нужна взаимность, Малфой, — шепчет она, почти касаясь тёплых губ в поцелуе. — Но да, в который раз убеждаюсь: в том, что я сверху, есть что-то особенное. Согласен?       Мгновенно отпрянув, словно боясь не сдержаться из-за того, как тело буквально горит, желая воплотить в жизнь яркие картины, которые рисует воображение, Гермиона подбирает с мягкой обивки дивана палочку.       — Одевайся. Мне нужны пара минут и вернёмся в твой дом. Придётся снимать заклинание.       Только спустя некоторое время Грейнджер удаётся полностью снять защиту с дома Драко. Скрывая свои опасения из-за того, что он остаётся без защиты, Гермиона плетётся строго за ним, одновременно осматривая территорию, которая доступна её взгляду.       Сразу в доме Гермиона призывает своего патронуса, чтобы отправить сообщение Рону. В конце концов, ждать его возвращения слишком долго.       — Почему именно ты? — озвучивает Грейнджер вопрос, не дающий ей покоя.       Сидя за обеденным столом вместе с Драко, она не притрагивается к своей еде, лишь наблюдая за самим Малфоем.       — Почему он показался тебе? Где он достал твои волосы для оборотного зелья? — посмотрев Малфою в глаза, она неожиданно понимает, что очень хочет, чтобы он знал, что он для неё не просто задание. Ей вспоминаются его слова, сказанные всего несколько часов назад в её доме. Защищать её и Нарциссу. И вновь, как в школе, слова срываются с её языка быстрее, чем она успевает остановить себя. — Нарциссу мы защитим вместе. Но если что-то произойдёт с тобой, я не смогу просто уехать и забыть. Поэтому я лучше сделаю всё для твоей защиты, чем позволю тебе вот так безрассудно защищать меня.       Ей хочется добавить последнее, крутящееся на её языке так рьяно. Что она любит его. Что пыталась забыть, но оказалась слабее, чем он. Но вместо этого отводит взгляд, когда слышит взрыв летучего пороха и торопливые шаги.       — Что у вас тут произошло? Меня Рон разбудил своим патронусом, — возмущённо произносит Забини, усаживаясь за стол и переводя взгляд с Грейнджер на Драко.       — Ты говорил, что кулон невозможно скопировать, — произносит Гермиона после некоторого молчания. — А если как-то повлиять? Не знаю, обмануть?       — Не понял, — изгибает бровь Забини. — Объясните нормально, что натворил этот ублюдок белобрысый?