Гермиона
Mus.: Palaye Royale — Tonight Is The Night I Die
Вернувшись в свой пустующий дом, Грейнджер проходит к комоду, заставленному зельями. Самыми разными, но пригодными, в основном, лишь для каких-то бытовых случаев. Если, конечно, расщепление конечности, например, можно назвать бытовым случаем. Маленький флакончик с сывороткой правды сверкает в свете лампы, загоревшийся с приближением хозяйки дома. Прозрачная жидкость заставляет Гермиону сглотнуть появившуюся во рту неприятную горечь. Грейнджер никогда не была слабой. Всегда могла сочувствовать, но редко проявляла слабость, особенно после того, как получила метку Пожирателя Смерти. Однако её друзья и близкие люди всегда были теми, с кем девушка была немного иной. Не такой грубой, не такой холодной. Не такой язвой, как говорил Забини. И почти всегда искренней. Даже если о чём-то Гермиона предпочитала умалчивать, скрывая определённые переживания глубоко в себе, считая их слабостью. Грейнджер всегда гордилась своими друзьями. Дружба, скрепленная в разные периоды их жизни совершенно разными событиями. Дружба, которая могла оборваться сотни тысяч раз. Но которая всё-таки пережила даже самого Волдеморта. Грейнджер всегда была уверена, что может доверять своим друзьям. Каждому из них. Как и каждый из них знал, что это взаимно. Некоторое время в аврорате даже шутили о том, что ждут, когда к ним на службу поступят Нотт и Забини. И ни разу за всю многолетнюю дружбу с Блейзом Гермиона не могла и помыслить, что настанет такой момент. Шагнув в камин, она бросает горсть летучего пороха. Неспешно бредёт к лифтам. Ведь знает, что сейчас Блейз занят в Министерстве. Корпит над своим секретным заданием или вновь прокачивает навык одного из самых талантливых зельеваров за несколько поколений. Грейнджер не замечает, как её окликивает один из знакомых авроров, когда она идёт по третьему уровню. — Грейнджер, постой, — грубая рука ловит её запястье, вынуждая девушку остановиться. — Тайлер, — холодно произносит Гермиона, в привычной ей манере. — Это не может подождать? Я занята. Помявшись, молодой человек виновато улыбается, заставляя веснушки собраться кучками на его щеках. — Я просто подумал… Не сходишь со мной на свидание? Изогнув бровь, Гермиона закатывает глаза, чем напоминает самой себе невыносимую стерву. — Тайлер, ты серьёзно? Я же сказала, что я занята. — Она даже со мной на свидания не ходит, — произносит до боли знакомый голос над ухом, когда на плечи Гермионы падает мужская рука. На миг почувствовав себя героиней дешёвого романа, Гермиона только раздражённо втягивает воздух в лёгкие, сжимая флакончик с Веритасерумом в кармане плаща. Подняв взгляд на Ноа, который с невыносимо надменным выражением лица смотрит на её коллегу, Гермиона фыркает. Зато сразу чувствует, как несостоявшийся ухажёр отпускает запястье. — Понял, — со странной смешинкой выдаёт Тайлер и, отсалютовав Гермионе, быстро ретируется с места. Лишь скрывшись за углом, он останавливается перед своим другом. — Короче, ты явно тогда перепил, Энди, — усмехаясь, произносит Тайлер. — Я же говорил, что у нашей змейки нет ничего с Малфоем. Недоверчиво прищурившись, Энди припоминает удар, которым его наградил наследник Малфоем в клубе неделями ранее. И качает головой. — Оставь уже эту Грейнджер в покое. У неё вон, ухажёр. Не двигаясь с места, Гермиона позволяет себе едва заметную улыбку, адресованную Ноа. — Может, уже отпустишь меня? Покачав головой, тот лишь улыбается, но руку всё же убирает. — Я же говорил. Даже со мной на свидания не ходишь, — фыркнув, он поджимает губы. И почти сразу переводит тему. — Куда так торопишься? — Всё тебе расскажи. Гермиона обходит Ноа и лишь почти в конце коридора оборачивается, зная, что молодой человек смотрит ей в след. — И, справедливости ради, на свидание ты меня не приглашал. Опешившее выражение лица забавляет Гермиону, заставив тихо рассмеяться, позабыв на миг о проблемах и опасностях, которыми так стремительно пропиталась её жизнь и жизни дорогих ей людей. Уговаривать Блейза пойти с ней долго не приходится. Не на шутку забеспокоившись о причине того, что его ждут в поместье, Блейз торопится с Гермионой к каминам, расположенным в атриуме. Гермиона не знает, чего ожидать от Драко. Но нескрываемая обида, которая плещется в карих глазах Блейза, когда он выпивает сыворотку правды, заставляет Грейнджер отвернуться. Даже ей самой кажется, что она предаёт друга. Неудивительно, что он может думать о том же. Ведь пусть он и промолчал о кулоне, он не предатель. По-своему, даже скрывая правду о кулоне, он хранил тайну своего друга. Уже позднее, когда они сидят вместе в уютных креслах, потягивая огневиски, Гермиона понимает, что действительно просто не могла иначе. Малфас не оставляет им шанса вести себя иначе. Настраивает друг против друга, наверняка, искренне забавляясь с их попыток найти его. Найти того, кто сливает ему информацию о Драко. Шум в кабинете заставляет всех подорваться с мест. А Драко… Даже его походка кажется иной. Абсолютно идентичной оригиналу, но другой. Более… прежней. Похожей на того Малфоя, каким он был в Хогвартсе. Без клейма на руке. Без дома, забитого Пожирателями. И без половины семьи на кладбище. Поцелуй окончательно выбивает Гермиону из колеи и помогает убедиться в том, что с Драко действительно что-то не так. Серьёзно не так. И всё встаёт на свои места, стоит им оказаться в Запретном лесу. Стоит им просто признать, что они и сами понимают, Что с Малфоем не так. Малфас, буквально издеваясь, словно упивается их слабостью. Пока Гермиона с тревогой поглядывает на Драко, всё также направляя волшебную палочку на Малфаса, тот умело играет на натянутых струнах их нервных систем. Будто она у них одна на всех. Будто дёрни одного — заставишь взвыть от боли другого. Или это действительно так? — Защищаешь человека, который лично влил в твоё горло сыворотку правды? Глупец, как мы тебя вообще терпим? Палочка вздрагивает в руках Гермионы, когда она замечает что-то, проскользнувшее на лице Забини в этот момент. Будто физически она ощущает, как Малфасу удаётся зацепить Блейза за живое. И за это ей хочется растерзать поганца. — Гермиона, дорогая, — Грейнджер смотрит на протянутую к ней такую знакомую руку. И только отвечает ядовитым холодным взглядом. — Слишком странно вытаскивать грязное белье и потом призывать магов неизвестно куда. Гермиона вздрагивает, наконец переведя взгляд на серые глаза. Насмешка во взгляде смешивается с чем-то ещё, что Гермиона не может осознать. Но слова, сказанные ей Драко лично, в её доме, наедине, заставляют неприятные мурашки бежать по позвоночнику. Наверное, это один из тех немногих моментов, когда Гермионе даже нечего ответить. Она лишь молча смотрит на Малфаса, пытаясь осознать, как это возможно. Как он мог узнать об их с Драко разговоре? — Мы тебе почти в лицо сказали, что два разных действия совершали разные мы. Драко любезно пригласил меня на свадьбу Ноттов, статьёй про Ноттов. Все статьи до и после той, тоже были рассказаны им, не мной. — Что ты несёшь? Драко, опровергни сейчас же. Скажи, что он лжёт. — Не лжёт. Грейнджер дёргается в сторону Нотта, когда замечает, как напрягается тело друга, словно хищник перед атакой. Но не успевает остановить его. Драко падает от силы удара и Гермиона только судорожно выдыхает. Суть слов Малфаса проникает под кожу раскалёнными клещами. Разрывая клетки. Заставляя жар агонии разливаться по венам, к каждому органу. Ещё одна ложь Драко Малфоя становится известной. Не только сохранение кулона. Но и появление таинственного вестника «правды о чистокровных». — Ты, сукин сын, не просто творил эту хуйню, ты еще и скрывал от меня? От всех нас? Но ведь Драко вернулся в Англию значительно позже первых статей. Как? Малфас врёт. Гермиона переводит взгляд на Малфаса, пытаясь найти на его довольном лице что-то, что подтвердит: он врёт. Всего лишь пытается оклеветать Драко, а тот, почему-то ведётся на это. — Ну, как от всех вас. Рон и Блейз всё прекрасно знали, помогали. Грейнджер кажется, что Драко выбивает весь воздух из её лёгких всего одним, но таким точным ударом под дых. Она не может дышать, а агония, которую она старалась не замечать до этого момента, буквально превращает её в сверхновую. Взорвавшуюся. И сгоревшую в собственном огне. Кажется, кристальная правда с самого начала была обречена пропитаться тьмой их сердец, превратившись в сладкую ложь. Гермиона видит, как к ней приближается Малфас. Но её внимание сосредотачивается на других. На друзьях, в которых она была так уверена. На Драко, который, как она думала… что? Не соврёт ей? Наивность погубит тебя, Грейнджер. Собственный голос будто посыпает солью ожоги на её теле. Большой палец словно на автомате касается холодной поверхности змеи, обвивающей её палец. Змеи, которая долгие четыре года была её хранителем. А на деле, лишь частью предателя. — Гермиона. Ты особо не переживай, я тебя совсем скоро верну. Будучи Пожирательницей смерти, Грейнджер перемещалась точно также. Окутанная чёрным дымом, оставляя след после себя. Став аврором, она несла свет, частенько язвив на эту тему. Теперь, появившись в окружении той же, _привычной тёмной дымки рядом с Малфасом в совершенно незнакомом ей месте, Гермиона даже не торопится отойти куда-то в сторону. Лишь лениво ведёт плечом, смахивая с себя руку Малфаса. Палочка, некогда принадлежавшая Алексии, обжигает руку, выбрасывая несколько зелёных искр, будто чувствуя слишком большую концентрацию гнева внутри хозяйки. — И что тебя, Мерлинова борода, заставило думать, что ты можешь вот так спокойно трансгрессировать со мной, когда вздумается? — голос Грейнджер звучит лениво, чуть растягивая гласные, пока сама Гермиона всё-таки переводит взгляд на Малфаса. Закатив глаза, он решает обойти Грейнджер, оглядев её всю полностью. — Каждый раз подмечаю в тебе слизеринскую харизму и удивляюсь. Тому что, Драко уехал, каков же идиот. Его пальцы касаются уголков губ, пока серые глаза жадно разглядывают запястье и предплечье с меткой. — Уехал и уехал, что теперь, — бросает Грейнджер, стараясь не двигаться под пристальным взглядом, от которого хочется спрятаться. Заметив, на что смотрит Малфас, Грейнджер изгибает бровь. — Что? Нравится? Резко подняв руку перед Малфасом, Гермиона холодно смотрит в его глаза. — Говори, что тебе нужно и зачем мы здесь. Сомневаюсь, что ты просто решил поближе рассмотреть чужую метку и посплетничать о Слизерине. Малфас кивает словам Грейнджер, уже скучающим взглядом скользя по метке и самой хозяйке клейма. — Да нервы хочется пощекотать, Малфоя или твои, — пожимает Малфас плечами. — Тем более ты что-то хотела узнать о рамках? Могу наглядно показать. — Ах, нервы. Грейнджер опускает руку и подходит к Малфасу ближе, склоняя голову в бок. Осматривает его лицо, останавливаясь на серых глазах. Касается пальцами скул. — Нервы пощекотать и я тебе могу, — проговаривает она тихо, вглядываясь в знакомые глаза. — Одного не пойму. Как ты это сделал? Грейнджер резко отстраняется и отходит от своего похитителя. Подходит к пустующему дивану и всё-таки выбирает кресло, стоящее неподалёку. — Как ты узнал о татуировке? Блейз тебе не говорил. Я тоже. Это я точно знаю, — проведя пальцем по губе, она задумчиво смотрит на Малфаса и неожиданно с ненавистью произносит: — Ненавижу оставаться в дураках. Малфас следит за своей заложницей, хотя какая к чёрту заложница. Ему так нравится, что крылышки этой птички свободны, и что она не спешит покидать его. Видимо, это отображается на его лице в виде ухмылки, да он и не скрывает того, что безумно доволен всем. — Я и есть Драко, малышка. Все изменения отображаются и на мне. — Не скалься, Малфас, — язвительно улыбается Гермиона, наблюдая за молодым человеком. — И не фривольничай. Закинув ногу на ногу, она складывает руки на груди. — Это заклинание? Или зелье? Тёмная магия? — задумавшись, Грейнджер прищуривается, напрягаясь. — И, да. Если изменения я ещё могу понять, то откуда ты знал о том, что он сказал мне, когда мы были одни? Никто этого не слышал. Малфас медленно втягивает воздух, заполняя лёгкие полностью, до головокружения. — Я всё сказал, — отвечает он ожесточенно, сверкая глазами. — Раскрой я все карты, наша игра перестала быть такой интересной. Улыбка сияет на радостном лице. — Но ответь ты, какого видеть меня? Какого быть рядом со мной? — с этими словами Малфас делает пару шагов к Гермионе. — Я лучше? Грейнджер рассматривает Малфаса, постукивая пальцем по тыльной стороне ладони. — Ты другой, — просто отвечает она, пожав плечами. — Ты — не он. Громкий смех разливается по комнате. Малфас почти сгибается пополам, прикрывая лицо ладонями, пока из самой глотки раздаётся смех. — Ты за столько лет не узнала человека, которого так сильно любишь! Мерлин, а любишь ли ты нас? — А вы меня? — улыбается Гермиона, поднимаясь с места и подходя ближе. Толкнув Малфаса, заставив того выпрямиться, она улыбается почти также, как он. Безумно. — Вы любите меня? — спрашивает она, выделив последнее слово. — Ведь, каждый из вас скорее предпочтёт прятаться за сотней своих причин, чем хотя бы раз открыто взглянуть на тех, кто рядом. И, знаешь… Грейнджер касается подушечкой большого пальца губ Малфаса, надавливая, заставляя того приоткрыть рот. — За столько лет мне хотя бы хватило смелости признаться, что я люблю и простить. А вам? Впившись поцелуем в губы Малфаса, она сжимает светлые волосы в кулаке. Углубляет поцелуй, прижимаясь к нему всем телом. И лишь после нескольких секунд, отстранившись, она выдыхает, усмехаясь. — Я вам не помешала? — как обычно это бывает, ненавистный голос Паркинсон мешает, заставляет каждую клетку тела напрячься. — Ты не способна помешать, смирись, — цедит Грейнджер. И только после смотрит на Малфаса. — Наверное, даже он сам не способен сказать, почему бросил четыре года назад. Шёпот, срывающийся с губ, сопровождается усмешкой и громким хлопком. Пока перед глазами не появляется вновь поляна с бушующим костром. Гермиона оглядывается, стараясь успокоить бешено стучащее сердце. Она не двигается с места, когда её взгляд цепляется за хрупкую фигурку новоиспечённой Нотт. — Где все? — Ищут тебя. А я подумала, что ты вернёшься сюда. Голосок лучшей подруги замирает где-то в черепной коробке, заставляя Гермиону кивнуть. — Он всем врал, да? — неожиданно срывается с её губ. — На всё всегда есть свои причины, — спокойно отвечает Луна, приближаясь к Гермионе. Она касается её плеч, но не обнимает. Лишь изучающе заглядывает в глаза, стараясь понять, что происходит с подругой. — У Волдеморта тоже были свои причины, — кивает Гермиона, на что Луна только грустно вздыхает. — Кажется, сегодня ночь, когда каждый немного умер. Грейнджер растворяется в чёрной дымке, устремляясь в звёздное небо, едва касаясь верхушек деревьев Запретного леса. Гермиона сидит в поместье Малфоя, впервые наплевав на поручение Министерства. Тот, кого она должна защищать, сейчас неизвестно где. Лишь Луна, в этом она уверена, вернулась домой, дожидаться мужа. «Какого быть рядом со мной? Я лучше?» «Я и есть Драко, малышка». Гермиона отпивает огневиски, когда слышит хлопок трансгрессии у входа в дом. Не двигается с места, лишь кивает Олли, которая нерешительно поглядывает на неё. — Спасибо, Олли, — шёпотом произносит Гермиона, когда эльф исчезает. За сообщение о том, что хозяин так и не появился дома. За предложенный горячий шоколад и попытки отговорить от огневиски. За то наивное, что Грейнджер целенаправленно истребляет в самой себе. Лишь спустя несколько минут в зал проходит он. Запыхавшийся. Настороженный. Множество вопросов крутятся на языке Гермионы, но она лишь вновь подносит к губам бокал. — Что ты чувствовал, когда он забрал меня? — спрашивает она, когда Драко приближается к креслу, где сидит слизеринка. Драко медленно выдыхает весь скопившийся воздух с каждым новым шагом к Гермионе. — Ненависть к нему, к себе, — честно отвечает Малфой, скользя взглядом по руке, бокалу с огневиски. — Ты в порядке. Не вопрос, он уверен, что с ней всё хорошо. — Гермиона… — замолкает и больше ничего не может сказать, лишь садится напротив, не спуская тяжёлого взгляда с её лица. — Я не в порядке, Драко, — Грейнджер не отрывает взгляд от янтарной жидкости. — Но я не о том. Что ты чувствовал физически? Как болит скула после кулака Нотта? Малфой поджимает губы, не понимая, что требует девушка от него. — Болит, а что? — удивление в голосе не скрыть, да он и не пытается. — Что он с тобой сделал? Залпом опустошив почти половину бокала, Гермиона морщится и резко поднимается, сжимая в руке пустой стакан. — Он… Он заставил посмотреть в глаза своему кошмару, — усмехается Гермиона. — И раскрыл один свой секрет. Сделав несколько шажков вперёд, Грейнджер ставит стакан на стол, который тут же забирает один из домовиков, появившись и исчезнув. Простояв несколько секунд, всматриваясь в тёмные сверкающие глаза змеи на пальце, Гермиона старается сохранить прежнее спокойствие. Хватит слабости на сегодня. Сняв кольцо с пальца, она оставляет его на столике перед Драко. — Боюсь, больше оно не может быть моим талисманом. Да и было ли когда-либо… Нет. Я не смогу полюбить другого, — неожиданно проговаривает Гермиона, пряча руки в кармане плаща. — Но сегодня ты заставил меня пожалеть об этом. Гермиона так и не решается поднять взгляд на Драко. Лишь старается сохранить твёрдость в шагах, обходя диван, на котором сидит тот, кого она любит даже несмотря на всю ложь, которой он окутал своё существование. Лишь в своей комнате Грейнджер запирается, буквально стекает по двери, на пол. Перед внутренним взором кинолентой проносятся события многолетней давности. Признание Малфоя о том, что он получил метку. Признание о том, что он должен помочь Пожирателям проникнуть в школу. Смерть Дамблдора. Получение метки. Смерть Алексии. Похищение Луны. Пытки на уроках в Хогвартсе. Поцелуй Малфоя с Паркинсон. Поцелуй Малфоя с Кристалл. Авада, запущенная в Малфоя. Его уезд в Америку. Глупая надежда на что-то с его возвращением. Но вместо этого лишь ложь, ложь, ложь. Ложь, распространяющаяся и на друзей. Грейнджер не плачет, но этот пепел, оставшийся после взрыва сверхновой, никак не может превратиться в новую звезду. Сможет ли когда-либо? Фантомные ощущения кольца на пальце лишь заставляют Гермиону снова и снова прогонять в памяти этот момент. Корить себя. Винить себя. Сегодня ночь, когда она умирает. А перед глазами лишь безумная улыбка Малфаса и сосредоточенное лицо Драко. Грейнджер выпивает очередную кружку кофе, сидя на кухне. Она знает, что Малфой наверху с Роном. Знает, что скоро должны прийти Нотты. Но сама она только отводит взгляд от парня, сидящего перед ней. — В конце концов, ты заставила меня выпить сыворотку правды, — продолжает Забини. — А я всего лишь… Грейнджер поднимает на друга взгляд, заставив того замолчать. — А я умолчал, да. Но это был не только мой секрет, — быстро исправляется он, заставив Гермиону вновь отвести взгляд. — Если бы я обратился к тебе с подобным, ты бы сделала также. — Если бы ты обратился ко мне с подобным, я бы сделала всё, чтобы образумить тебя или убедила бы, рассказать друзьям. Хотя бы для того, чтобы избежать того, что произошло с Теодором. — Я слышал своё имя, — возникает сразу Нотт в дверном проёме. — О чём речь? — Ни о чём, — отвечает Гермиона, покосившись на Забини. Несколькими минутами позже они все вместе сидят в зале. Гермиона, в несвойственной ей за последние годы манере, избегает поднимать взгляд на Драко. И это не остаётся незамеченным. Она рассказывает о том, что ей рассказал Малфас и обводит взглядом задумчивые лица друзей. — Да он помешанный, — выдаёт Рон, запуская пятерню в растрёпанные рыжие волосы. — Драко — его кумир? — хмыкает Нотт, бросив взгляд на лучшего друга. — Это многое бы объяснило. — Тогда зачем ему продолжать выпуск статей? — не унимается Гермиона. — Если это начал один, то логичнее, чтобы он и продолжал. — Последователь, как те, кто повторяет за маньяками у магглов, — пожимает плечами Забини. — Это ты сейчас Малфоя маньяком назвал? — не выдерживает Рон, покосившись на Забини. — А ты его сразу защищать кидаешься, львёнок? — как-то горько усмехается Нотт, качая головой. — Помимо прочего, благодаря Нотту мы выяснили, что если ранить Драко, на Малфасе всё отразится в равной степени, — продолжает Гермиона, прервав друзей. — Но в обратную сторону это не действует. — В смысле? — не понимает Луна. — Что ты сделала? Хмыкнув, Гермиона сжимает челюсти, перед тем, как ответить. — Я провела эксперимент. Такой поцелуй Драко бы точно почувствовал. Но этого не произошло. Так что действует подобная чуйка в одну сторону. Но что это за заклинание, которым наши Малфои связаны, я не знаю, — выдыхает Гермиона, игнорируя на себе тяжёлый взгляд, явно принадлежащий Драко. Прикусив щёку, Малфой заставляет себя молчать, не реагировать. Ох, видимо, Малфас безмерно желал именно его реакции, именно его гнева. Драко не даст этой пищи эмоций ни себе, ни Малфасу, ни игнорирующей его Гермионе. — Значит просто убить Малфаса и дело с концом, — проговаривает Драко, скучающим взглядом скользя по потолку. — Раз два и готово. — Раз, два и ты труп, — исправляет его Грейнджер, так и не переведя взгляд на Драко. — Мы ещё не знаем наверняка, так ли это. Может, я просто ошиблась. Невинный взгляд, который она всё же бросает на Малфоя, даже её саму заставил бы захотеть её собственной смерти. — Но кто может настолько знать Малфоя? — вопрос, который задаёт Луна, заставляет всех замолчать. — Только мы, — хмыкает Блейз, обводя взглядом каждого. — Мы и лишь один человек, которого нет среди нас уже давно. Палочка в заднем кармане джинс Грейнджер словно нагревается при воспоминании о прежней хозяйке. — Но это невозможно, — выдыхает Нотт. — Нет, мы бредим.