Утренние проблемы путешественника

Солнце в Снежной всегда вставало невероятно медленно, лениво, будто бы позволяя людям, что следуют его порядкам, поспать подольше. Комната Итэра, что была любезно выделена родителями Чайлда, находилась на втором этаже, а окна выходили как раз на восток, а потому солнечные лучи хорошо освещали эту комнату на рассвете. Потому путешественник всегда старался не забыть сомкнуть тяжёлые шторы, чтобы яркий свет не пробрался в его комнату раньше положенного времени. Тарталья, что жил по соседству в своей старой комнате, перестал ночевать там и почти каждую ночь, что не был занят какими-то своими тёмными делами, укладывался спать вместе с Итэром. Сначала парень считал это до ужаса странным, но чем дольше он жил в доме рыжего семейства, тем сильнее он привыкал к его старшему отпрыску, который будто не слышал такого понятия, как личное пространство. Со временем это вовсе перестало волновать его, и в некоторой степени даже стало чем-то привычным и обыденным. Тёплое тело под боком, которое грело даже в самые холодные зимние ночи, несказанно радовало не привыкшего к особо низким температурам Итэра. Спрашивается, где же тогда ночевала Паймон, если её законное место занял наглый предвестник, одним своим видом заполонявший всё свободное пространство рядом с путешественником? Как только маленькая фея услышала, что в её распоряжении будет целая комната, она до неприличия быстро согласилась поменяться с Чайлдом местами. И теперь, радуясь огромному пространству и личной кровати, она наслаждалась мягкими подушками и тёплым одеялом в гордом одиночестве, пока Итэр и Тарталья ютились на кровати на полтора человека вдвоём. История эта произошла после прогулки до озера и лепки снеговика на снежной поляне. Дня два спустя путешественник проснулся от неестественно сильного жара лежащего рядом тела. Даже без одеяла казалось, будто бы он залез в горячую воду и сидит там чуть ли не целые сутки. Немного хриплое дыхание его соседа по комнате тоже выдавало тот факт, что он был явно не в лучшей своей форме. И опасения парня подтвердились - предвестник заболел. Как только осознал столь неожиданный факт, Итэр тут же вскочил с кровати и направился вниз, на кухню, намереваясь приготовить крепкий отвар из трав и что-нибудь на завтрак. Родители с братьями и сестрой Чайлда ушли на каток, а молодняк, что остался дома, должен был присоединиться позднее. Однако, как было понятно, присоединиться к катанию на коньках они не смогут: Тарталья - потому что заболел, Итэр - потому что кому-то надо ухаживать за больным, а Паймон... А Паймон, потому что не захочет идти без своего друга. Ну или что-то вроде того. Упомянутая ранее в размышлениях юноши фея медленно спускалась на кухню, сонно потирая глаза, и приветственно улыбнулась путешественнику, как только заметила его у плиты. Однако вскоре девочка углядела и волнение в его взгляде, отчего резко замерла на месте и вопросительно посмотрела на друга. - Чайлд заболел, - Итэр не привык ходить вокруг да около, да и скрывать тут было совершенно нечего. Глаза Паймон округлились и личико вытянулось: она явно была удивлена. - Я и не думала, что он умеет, - фея кивнула каким-то своим мыслям и подлетела к столу, удобно усаживаясь на высокий стул, который был поставлен специально для неё. - И что ты будешь делать? - она с заметным интересом смотрела в глаза путешественнику, и тот ответил ей немного неуверенным взглядом. - Лечить. Другого ничего не остаётся, - он глубоко вздохнул. Давненько он не лечил кого-то, что уж тут говорить - опыт у него был невелик. Люмин, его любимая сестра, болела так же редко, как он сам, и лишь однажды ему выпала возможность поухаживать за простывшей девушкой. И ещё был случай, когда он лечил больного ребёнка. В общем-то, это был весь его опыт, а потому сейчас, когда на его руках вполне взрослый юноша, он понятия не имел, что ему следует делать. Отвар-то он может и сварит, а что делать дальше - Итэр представить не мог. Тут на лестнице раздались шаги. Тяжёлые и грузные, они явно принадлежали кому-то, кто был немалого роста. Однако в обычное время путешественник бы скорее подумал, что к ним кто-то вломился, чем принял это громкое топанье за привычный шаг предвестника. Тарталья ступал на удивление тихо, пусть и уверенно - он редко оступался, всегда ставил ногу туда, куда хотел бы поставить. Это поражало до глубины души. Но сейчас, когда он явно пребывал не в самом здоровом состоянии, такие различия можно было понять. И спустя минуту на кухню ввалился рыжий предвестник. Он огляделся, увидел Итэра, застывшего с кастрюлей в руках, и направился к нему, чуть щурясь от яркого кухонного света, который, вероятно, доставлял ему дискомфорт. Паймон внимательно наблюдала за тем, как парень подходит к путешественнику, изымает из его рук светлую посудину с красивым узором, кладёт её на стол и склоняется ниже, мягко обнимая. Фея негромко хмыкнула. Опомнившись, Итэр перехватил лицо предвестника руками, приподнял на один уровень со своим и прислонился лбом, после чего резко отшатнулся. Лоб Тартальи горел. Горел так, будто его кто-то предусмотрительно посыпал тлеющими углями, только-только выхваченными из горящего пламени, и оставил так на некоторое время. Вид у Чайлда был какой-то совсем уж печальный. - Зачем ты вылез из постели? Всё тепло с собой унёс, - жалобно выдавил предвестник, вновь утыкаясь Итэру в плечо, и тот недоумённо на него покосился. "Холодно? Значит, его морозит", - вынес вердикт путешественник, неосознанно поглаживая Тарталью по спине. И тут, вспомнив, зачем он вылез из постели, спустился сюда и суетился с кастрюлей ещё до появления простывшего товарища, он отлепил его от себя и указал на стул. - Садись пока. Я лекарство приготовлю. Горло ведь болит? - по голосу Чайлда можно было сказать, что говорит он с некоторым усилием, да и не в полную силу. Тот, подтверждая догадки, кивнул. Как только предвестник сделал новую попытку подняться, Итэр одарил его непонимающим взглядом. - Потом сделаешь, пошли в кровать. Холодно, - пояснил прочитавший немой вопрос во взгляде Тарталья. Путешественник о чём-то глубоко задумался, а после перевёл взгляд на Паймон, которая было решила, что про неё все забыли. - Возьми пока Паймон. И сиди здесь. Я приготовлю поесть, - Чайлд повернулся к фее. Та одарила его не самым воодушевлённым взглядом, однако послушно пересела к нему на колени. Итэр носился туда-сюда, то помешивая варево в кастрюле, то принюхиваясь к настойке из трав и добавляя в неё новые ингредиенты. Тарталья и Паймон с интересом смотрели за своим другом, не говоря ни слова и не отвлекая того от работы. Каша была готова. Она пахла просто невероятно, и пустой ещё со вчерашнего вечера желудок Паймон предательски заурчал. Путешественник мягко улыбнулся и пододвинул тарелку к Чайлду, который нечитаемым взглядом её оглядел. - Я не могу есть сам. Руки заняты, - он поднял взгляд на Итэра и плутовато улыбнулся. Было очевидно, чего он хочет. Парень закатил глаза: снова ведёт себя, как дитя малое. Делать нечего, пришлось взять одну ложку самому, а другую вручить фее, которая, в отличие от взрослого ребёнка, могла покушать сама. Тарталья довольно открыл рот, как только ложка оказалась близко к его лицу, и послушно проглотил тёплую кашу, прикрыв глаза и получая искреннее удовольствие от того, что за ним ухаживают во время болезни. Давненько такого не случалось. Тарелка пустела быстро - ну ещё бы, ведь Паймон решила питаться оттуда же - и вскоре с трапезой было покончено. Оставалось только дать предвестнику выпить отвар и отправить спать, предварительно положив на лоб влажное полотенце. За всё то время, что Чайлд просидел вместе с Паймон, кажется, они будто бы сблизились и теперь негромко что-то обсуждали, пока Итэр переливал пахучую жидкость в стакан. Ёмкость была подана на стол, и её запах тут же привлёк беседующих, отвлекая от разговора. - Пей, - парень убрал тарелку из-под каши в раковину и серьёзно поглядел на Тарталью, оценивая его реакцию, - Пей залпом. Взгляд, метавшийся от стакана с некой жидкостью к её создателю, был полон недоверия. Лечение лечением, конечно, но такого предвестник не ожидал. Запах был настолько сильным, что резал глаза, из-за чего на них проступили слёзы. Но, судя по тому, как на него смотрел Итэр, сжаливаться над ним никто не собирался. Пришлось пить. Как и посоветовал его товарищ - залпом. На одном дыхании осушив стакан, Чайлд сморщился - вкус у этого целебного напитка был ужасно горький и неприятный. - Возьми, съешь теперь, - ему протянули замороженные ягоды, сладкие и холодные - его любимое лакомство, о котором тот успел поведать. Даже горечь от напитка будто бы прошла - так приятно было получить что-то в награду за то, что тот слушался свою новоиспечённую заботливую няню. Паймон, которая было хотела привлечь к себе внимание, чтобы тоже получить немного сладких ягод, даже не успела ничего сказать. Горстка небольших красных шариков посыпалась ей на ладошку, удерживаемую чужой рукой, чтобы ничего не попало на пол. Счастливая, она принялась уплетать лакомство, позабыв обо всём на свете. После получения небольшой примирительной награды, Тарталью на пару с всё ещё висящей у него в руках Паймон погнали в комнату и приказали закутаться в одеяло поплотнее. Парень послушно улёгся на кровать, освободив немного места для феи, и принялся уплотнять вокруг себя одеяло, желая согреться как следует. Паймон лежала рядом, всё ещё выполняя роль грелки, и спустя несколько минут их обоих сморило, и они быстро заснули. Домыв посуду и сбегав за полотенцем, Итэр поднялся в комнату и обнаружил, что оба её обитателя спят. Влажное прохладное полотенце он аккуратно уложил на лоб Чайлда, подоткнул ему одеяло, погладил Паймон по волосам и уже собирался отправиться в соседнюю комнату, чтобы тоже немного отдохнуть. Но его аккуратно перехватили за руку, удержав на месте и привлекая к себе внимание. Путешественник медленно обернулся и столкнулся взглядом с глазами предвестника. - Ложись рядом, места хватит, - Тарталья явно чувствовал чуть большую власть над товарищем, будучи больным, а потому несильно потянул его на себя. Итэр вздохнул, снял тапочки и заполз под одеяло, приглашающе приподнятое его сожителем. Под плотной тканью было даже слегка душновато, но в сон от такой температуры клонило ещё сильнее. Парень в последний раз окинул взглядом комнату и закрыл глаза, медленно погружаясь в сон. Его аккуратно приобняли, немного передвинули и уложили поудобнее, и спустя минуту в комнате уже было тихо. На каток они сегодня так и не сходили.