fucking husband

Майк и сам не знает, как он сюда попал. Почему пригласили именно его? Ведь в стране множество других звёздных исполнителей и музыкантов, отлично знающих своё дело. Майк совсем не расстроен, нет. Просто он был действительно удивлён, когда на почту пришло письмо от продюсера The Voice с просьбой принять участие в проекте. И конечно, он, чёрт возьми, был рад, что станет частью чего-то настолько масштабного, поработает с талантливыми людьми и, к тому же, лишний раз напомнит о себе. Итак, Майкл Шинода, 39 лет, музыкант, продюсер, художник, графический дизайнер, филантроп, любящий бойфренд и просто замечательный человек. Честер бы ещё добавил про глубокие, манящие карие глаза и ярчайшую на свете улыбку, но в такие моменты Майк постоянно одёргивал его, смущённо улыбаясь, кладя руку мужчине на талию и крепко сжимая, потому что "ну, Честер, прекрати, ты преувеличиваешь". Кстати, о Честере. Честер Беннингтон, 40 лет, директор сети ресторанов в Лос-Анджелесе, талантливый автор песен и скрытый любитель музыки, не признающий своего мастерства. А вот тут бы уже Майк добавил про удивительную хрупкость, но в то же время невероятную силу и мощь, твёрдый кремень характера, внутреннюю стойкость, обворожительность и харизму, нежность и внимательность к мелочам. А Честер... Ну, а что Честер? Он только улыбался и смотрел влюблённо на Шиноду, сжимая его ладонь в своей. И всё же Майк рад, что сейчас сидит в этом красном кресле спиной к сцене, на которой идут приготовления к выступлению следующего участника. За прошедшее от сегодняшнего шоу время он набрал себе уже довольно приличную команду: совсем молодые парни и девушки, мужчины старше него лет так на пятнадцать, женщина лет тридцати с глубоким, ярким голосом. Все они были такими разными, работали в самых разнообразных стилях и жанрах, но всех объединяло одно - безумная любовь к музыке, желание творить и развиваться, в каком бы возрасте они ни были. И вот, Майк и ещё трое наставников обсуждают предыдущую участницу, которую так ловко выхватила в свою команду Майли, аплодисменты постепенно затихают: зрители готовы встретить нового участника. Наконец павильон замолкает, а наставники сосредотачиваются. Честер стоит перед широкими распашными дверями. Парнишка-техник, на вид лет двадцати, даёт ему микрофон, толкает створки и желает удачи. Беннингтон улыбается, поправляет мониторы и уверенно шагает на помост. Страха нет, он ушёл ещё в школьные годы, когда Честер пел в группе с друзьями. Остаётся лишь волнение перед тем, как воспримет всё это Шинода, сидящий сейчас спиной к нему в кресле возле выхода со сцены. Естественно, Майк и не подозревает, кто сейчас стоит под этими лучами света прожекторов, Беннингтон и словом не обмолвился о своём предстоящем выступлении. Просто в один из дней по-тихому пробрался на кастинг проекта, где его без сомнений отправили на слепые прослушивания, ведь, хоть Честер и не построил карьеру рок-звезды, но форму всё же не растерял. И вот, тщательно продуманный план вкупе со знакомыми на площадке шоу сделали своё дело, и он стоит на сцене, освещённый белым со всех сторон. Толпа, конечно, узнаёт в фигуре на сцене очаровательного бойфренда излюбленного всеми Майка Шиноды, поэтому, как только его становится видно, Беннингтон прижимает указательный палец к губам: Майк не должен догадаться обо всём только из-за восторженных криков людей. Воцаряется тишина, первые звуки мелодии разливаются по залу. Честер ставит микрофон на стойку, настраиваясь на исполнение. Он написал эту песню уже давно, но о ней не знал никто, кроме самого Беннингтона. Сначала он посчитал её слишком агрессивной, написанной на эмоциях, второпях, буквально "на коленке". Но вот звучала она и правда потрясающе, самое то для подобных мероприятий. И, к тому же, всё, написанное на эмоциях, такое искреннее и отлично отражает состояние души. Поэтому сейчас Честер, расправляя плечи, поднимает голову к микрофону, прикрывает глаза и погружается в мелодию. – The cycle repeated As explosions broke in the sky Майк вздрагивает и замирает. – О боже,– он поворачивается к сидящему рядом Адаму, уставившись на него огромными глазами. Он узнает этот голос из тысячи: такой чистый, яркий, с небольшой хрипотцой, такой пронзительный и завораживающий. – All that I needed Was the one thing I couldn't find – Скажи, что ты тоже это слышишь!– он шокировано смотрит на коллегу,– Господи, это мой чёртов муж!– в ответ Адам ухмыляется и наигранно пожимает плечами. А Честер, видя замешательство Шиноды, расплывается в широкой улыбке. Люди в зале начинают хлопать в такт. – And you were there at the turn Waiting to let me know Майк всё ещё в ступоре, он таращится на Адама неверящим взглядом, а тот лишь покачивает головой, блаженно прикрыв глаза. Из-за его плеча высовывается радостная Майли. – Не тупи, Майки, жми!– она кивает на кнопку, и Шинода будто возвращается с небес на землю. Он ударяет по кнопке и поворачивается. – We're building it up To break it back down Их взгляды встречаются. Честер, такой красивый, артистичный и манящий, озорно подмигивает Шиноде и задирает голову, переводя взгляд в зал. Он так идеально вписывается в эту картину. – We're building it up To burn it down We can't wait To burn it to the ground Адам, Майли и Блэйк, искренне сражённые голосом Беннингтона, тоже нажимают свои кнопки и уже через несколько мгновений с заинтересованными и восхищёнными лицами наблюдают за мужчиной на сцене. А к Майку наконец приходит осознание того, что происходит и кто стоит на сцене. Он прикладывает ладони ко рту, пытаясь хоть как-то скрыть удивление от происходящего, но через мгновение оно сменяется абсолютной детской радостью и восторгом. Во время проигрыша Честер поворачивает голову к Шиноде, приподнимает шляпу, салютуя, продолжая сиять, словно он «грёбаное солнце». Майку кажется, что его щёки скоро треснут от "самой яркой на свете" улыбки. – The colors conflicted As the flames, climbed into the clouds I wanted to fix this But couldn't stop from tearing it down Беннингтон поёт, а Майк не верит своим глазам. Честер, его скромный и постоянно смущающийся на публике Честер, стоит на сцене главного музыкального шоу страны перед сотнями людей и поёт собственно написанную песню. Шинода так им гордится. – And you were there at the turn Caught in the burning glow And I was there at the turn Waiting to let you know Неужели это тот самый Честер Беннингтон, с которым он однажды летом познакомился в маленьком кафе на окраине города. Тот самый Честер Беннингтон, с которым они прожили вместе двадцать лет, прошли ссоры, примирения, отношения на расстоянии, две затяжные депрессии и финансовые трудности. И вот сейчас, этого самого Честера Беннингтона слышит и видит вся Америка, слышит и видит Майк Шинода, который безмерно гордится им. – We're building it up To break it back down Честер поёт, зрители хлопают в такт, наставники восторженно смотрят на мужчину на сцене, бросая довольные взгляды на Шиноду. А Майк не может отвести глаз от своего бойфренда. – We're building it up To burn it down We can't wait To burn it to the ground… Музыка затихает, а зал взрывается аплодисментами. Честер улыбается и благодарит толпу. Всё прошло чётко по плану, так, как он и хотел: публика здорово помогла ему, судьи отнеслись к подобным выкрутасам более чем адекватно, а Майк... Он переводит взгляд на Шиноду и замирает. На миг по телу проносится табуном мурашек волнение: а вдруг Майк не оценит такой его выходки. Но все сомнения улетучиваются, когда такие родные тёмные глаза, с морщинками по бокам от постоянных улыбок, смотрят на Беннингтона с неподдельной любовью и прямо таки искрятся счастьем. Когда овации стихают, Майли берёт бразды правления в свои руки. – Вау! Это было потрясающе!– раздаётся ещё один поток аплодисментов согласных зрителей, – А теперь представьтесь, пожалуйста, прекрасный молодой человек!– задорно просит она. Конечно, это всё формальности, но правила есть правила. – Всем добрый вечер! Спасибо вам огромное за поддержку! Меня зовут Честер Беннингтон, мне 40 лет, я из Лос-Анджелеса и... – Это мой чёртов муж, Господи!– Майк не даёт ему договорить. Он будто светится изнутри, эмоции переполняют его. Честер цокает языком, но всё же смущённо ухмыляется и нежно смотрит на Шиноду. – Так вот, я Честер Беннингтон, мне 40, я директор сети ресторанов в Лос-Анджелесе, как видите, немножко музыкант...– зал снова одобрительно гудит, и теперь уже Шинода закатывает глаза: "Немножко, как же",– ...ну и по совместительству, как вы уже поняли, бойфренд всеми нами любимого мистера Шиноды,– кажется, глаза Майка скоро увидят внутренности черепа. Адам посмеивается, а Майли умилительно прижимает кулачки к груди. – Очевидно, тебе стоит объяснить свой перформанс, милый. Что ты вообще здесь делаешь?– недоумение возвращается к Майку, но уже в менее ошеломляющем обличии, всё-таки щемящая нежность охватывает его сильнее. – А что такого? Я просто пришёл поучаствовать в проекте, прошёл кастинг, и вот, стою здесь. А вы имеете что-то против, мистер Шинода?– Беннингтон прищуривается. – Я... Ох, боже!– Майк прячет лицо в ладонях, коллеги дружно хихикают над ним. Шинода уже еле сдерживает эмоции, ему хочется просто подойти к своему мужчине и сгрести его в объятья, но он героически терпит. Честер, спохватившись, продолжает: – Ладно, на самом деле, я и правда здесь не просто так и... Ох, вы позволите мне побыть немного ванильным и посвятить вас в некоторые детали?– он обращается к публике. Получая многоголосый утвердительный ответ, Беннингтон переводит взгляд на наставников, как бы спрашивая разрешения, но, видя одинаково заинтересованные лица, благодарно кивает и продолжает: – Так вот, что ж, мне немного неловко говорить это при такой большой аудитории, но вы все, как я вижу, чудесные, понимающие люди. Итак, начну, пожалуй, с того, что прямо в этот день, двадцать лет назад, меня и, тогда ещё просто студента художественного колледжа, Майка Шиноду судьба столкнула лбами. И знаете, это лучшее "столкновение" в моей жизни. Я по гроб жизни обязан Богу за тот день, за то маленькое кафе на окраине города, тот столик у стены и его внезапно рассыпавшиеся рисунки,– он смотрит на Майка, и столько нежности и любви плещется в его глазах. Шинода задерживает дыхание, глядит на него заворожённо, как на восьмое чудо света. Хотя, по сути, так и есть – личное восьмое чудо света Майка Шиноды. Честер продолжает: – Ты сбил меня с ног, словно ураган ворвался в мою жизнь, ломая все мои прежние принципы и устои, оставаясь осадком в моём сердце. Я был зависим от тебя больше, чем от никотина, и зависим до сих пор. Ты – неотъемлемая часть меня. Ты делаешь меня лучше каждый день, принимаешь со всеми тараканами, загонами и отвратным характером. И я так чертовски тебе благодарен. То, кем являюсь и что имею – всё благодаря тебе. Ты собрал меня по кусочкам и сделал вот этим самым Честером Беннингтоном. Каждый день на протяжении всех этих лет я просыпаюсь по утрам только потому, что знаю – ты по-прежнему здесь, со мной. Эмоции рвутся наружу, и Майк судорожно выдыхает. Глаза на мокром месте, но он держится. "О, Господи!" – Все эти годы ты был рядом, и даже если уходил, потом всегда возвращался. Оставался, когда, казалось бы, всё потеряно и разбито. Приходил и собирал по кусочкам, бережно склеивал своими руками. И именно поэтому я сейчас здесь. И теперь, целых двадцать лет спустя, я должен спросить тебя.– Честер набирает воздуха в лёгкие, его руки немного подрагивают, когда он тянется к карману пиджака и достаёт маленькую бархатную коробочку. Майк задерживает дыхание. – Останешься ли ты со мной ещё на ближайшую вечность?– голос Честера не срывается, он уверен в себе, уверен в Майке. Они столько времени прожили без всяких свидетельств, документов и формальностей. Но сейчас это кажется Честеру чем-то по-настоящему важным, символичным, само собой разумеющимся, чем-то надёжным и крепким. Поэтому он встаёт на одно колено прямо на сцене, перед огромным количеством людей. Он не боится осуждения, он просто хочет, чтобы все знали о его любви. Прямо как в молодости, ему хотелось кричать об этом на каждом углу, так и сейчас, по-детски банальное чувство эйфории захватывает Беннингтона. Бабочки в животе всё ещё живы. А Майк в замешательстве. Что, чёрт возьми, вообще происходит? Честер, мать его, Беннингтон делает ему предложение на сцене The Voice перед огромной аудиторией в день их двадцатой годовщины? Выглядит до жути идеально. Подумать только, за всю свою совместную жизнь они ни разу не задумывались о том, чтобы действительно пожениться, в этом просто не было необходимости. Они не считали это доказательством любви: чувства можно подтвердить тысячами других способов. Да, Майк называл его "мой чёртов муж", но ему просто казалось это правильным, ведь двадцать лет, всё-таки, срок немалый. И вот, этот взрослый и состоявшийся мужчина предлагает ему, не менее взрослому и состоявшемуся, стать "своим чёртовым мужем" официально. Он огромными глазами смотрит на Честера, своего нежного и хрупкого, но в то же время поразительно сильного и уверенного Честера, и не может поверить в происходящее. Будто не было этих двадцати лет, и вот он, простой девятнадцатилетний паренёк, впервые смотрит на этого удивительного человека перед собой и влюбляется по уши, с первого взгляда, тонет в этих глазах цвета крепкого чёрного чая, искрящихся детским счастьем. Сердце замедляет свой стук, падает куда-то в желудок и бьётся там так громко, что, кажется, слышит весь зал. Шинода переводит шокированный взгляд на коллег. Адам и Блэйк уверенно кивают ему. – Давай же, Майки! Иди к нему!– одними губами шепчет Майли, и Майк будто возвращается в реальность. Он выныривает из-подо льда, наконец делает глоток такого необходимого воздуха и делает шаг в сторону сцены. Зрители взволнованно перешёптываются, сосредотачивая всё внимание на двух мужчинах. Честер чувствует, как дыхание сбилось, сердце стучит через раз... Ладно, он всё-таки волнуется. Но с надеждой в глазах смотрит на приближающегося Шиноду. А Майк, на самом деле, ни секунды не сомневался, просто слишком много всего сразу произошло, слишком всё это красиво и идеально. Но, видимо, они заслужили это. Шинода останавливается перед Честером и мимолётно разглядывает его: совсем не изменился за все эти годы, разве что стал более опытным, спокойным и умиротворённым. Но так и остался безумно любимым. – Боже, детка, я...– Он замирает на мгновение и прикрывает рот ладонью, смотря в глаза напротив. Два глубоких тёмных омута. В них любовь плещется через край. Майк выдыхает. – Да. Я останусь. Вздох облегчения вырывается из груди Честера, а его улыбкой, кажется, можно осветить весь павильон. Зал наполняется радостным гулом и аплодисментами. Беннингтон дрожащими пальцами берёт Майка за руку, осторожно надевая на его безымянный палец серебряное кольцо. Бабочки из живота, наверное, уже заполнили собой всё его тело. Он поднимает взгляд на лицо мужа, а Майк... А Майк всё-таки позволяет эмоциям захлестнуть, а слезам покатиться по щекам. Они, чёрт возьми, сделали это! Спустя двадцать лет отношений! Теперь всё это кажется таким важным, правильным, тем, чего действительно не хватало. Майк тянет Честера на себя, поднимая с колен, и сгребает в крепкие объятия. Беннингтон смеётся и обнимает в ответ. Шинода не выдерживает первым: – Я люблю тебя, слышишь! Чертовски сильно люблю тебя!– шепчет он в плечо Честера, а тот вжимает Майка в себя ещё сильнее. – Знаю,– скулой прижимается к колючей щеке, трётся об неё, словно ручной кот, чувствует мокрые дорожки.– И ты знаешь, что это взаимно. Он отстраняется на мгновение, но лишь для того, чтобы снять шляпу и, отгородившись ей ото всех, прикоснуться, наконец, к таким родным, желанным губам. Майк прижимает его к себе за талию, и Честер чувствует себя в безопасности. Публика восторженно аплодирует, наставники с удовольствием присоединяются к ней, пока мужчины на сцене сливаются в нежном и чувственном поцелуе, передавая с ним всё то, что сейчас хотели бы сказать друг другу. Но слов не хватает, они заменяют их старым проверенным способом. Когда они отрываются друг от друга, и буря эмоций, наконец, более-менее стихает, Адам берёт микрофон. – Боже, теперь этот выпуск точно побьёт все рекорды по просмотрам,– со всех сторон слышится смех,– Ладно, на самом деле, мы очень рады за вас, парни. От нас всех пожелаю счастливой семейной жизни, хотя, она и так у вас уже есть...– он задумчиво хмыкает, – Ну, тогда, чтобы так всё и продолжалось,– Майк улыбается ему и благодарно кивает. – Что ж, по правилам шоу, ты, Честер, должен выбрать наставника, в команду которого пойдёшь. Знаю, звучит глупо, но всё-таки, ты сам должен озвучить своё решение. Беннингтон кивает и смотрит на счастливого Майка рядом с собой. Он ни капельки не сомневался в своём выборе тогда, двадцать лет назад, не сомневается и сейчас. Он давно выбрал. – Мой чёртов муж.