Световых лет будет достаточно

Сколько Салливан его помнил, Винсент всегда мечтал о космосе, загадках вселенной, освоении новых галактик и колонизации планет. Его тянуло в эту блестящую ледяную бездну, как мотылька к пламени свечи. А Салли мечтал только об улыбке своего лучшего друга. И может быть совсем немного о поцелуе. Винсент любил науку, Салливан любил Винсента. Обе эти любви не казались особенно взаимными. Галактики неохотно раскрывали свои тайны, а Винс чувства Салли совершенно не замечал, что говорить о существовании ответных. Парней такой расклад почти устраивал: научный прогресс не стоял на месте, медленно, но верно выпытывая у мира информацию, у Салливана было почти безлимитное количество возможностей провести время с Винсентом, вот только всем хотелось больше, монуметальнее, романтичнее. Любовный треугольник с самой вселенной, какой абсурд. Салли писал стихи, посвящал песни Винсенту,  неосознанно писал про сверхновые и горизонты событий, ему хотелось отдать Аллену весь мир, дарить ему восхитительные созвездия и метеоритные дожди, вспышки на солнце, прохладу обратной стороны Луны и жар Меркурия. Но все что он мог — это отдать ему свое совершенно простое и неинтересное сердце. Винс закрывал глаза и представлял себе будущее. Головокружительные технологии и открытия, к которым он обязательно приложит руку. А ещё сияющие глаза Салли, то как он всем этим вдохновится и, может быть, напишет что-нибудь. Винсенту нравились песни Белла до одури. Та вселенная, которую он в них описывал манила так же, как настоящая, а то и сильнее, но была более волшебной, сочно синей и чернильно чёрной, как на иллюстрациях. В глазах Салли нельзя было утонуть, в них не было ни неба, ни океана, ни даже мелкого озерца. Зато были сочная листва, безоговорочное доверие, восхищение и влюблённость. Когда Винсент цеплялся за них колючим металлическим взглядом, то сердце у обоих теплело и вздрагивало.  Они впервые целуются среди стеллажей школьной библиотеки, за окном идёт дождь, и Винс сжимает в руках холодные тонкие пальцы Салли. У того в груди что-то бьётся и трепещет.  Винсенту нравится держаться за руки и сбегать из дома, чтобы просидеть всю ночь на крыше, нравится пить глинтвейн из чайных чашек и подолгу обнимать Салливана. Нравиться даже больше слабой головной боли от размышлений и холодного воздуха новых открытий. Салливану нравится, когда Аллен ревнует,  смеяться над глупыми шутками друг друга, поцелуи на рассвете и греть руки о чужую шею.  Винсент для него особенная маленькая вселенная, которая готова доверить Салли все свои тайны, а он доверял ей всего себя. Всё идёт так сказочно хорошо и сладко, что Белл довольно жмурится и сильнее прижимается к Винсу. Салли выступает в баре по вечерам, а Аллен убивает свои нервы квантовой физикой и перфекционизмом. И после таких ночей зубрежки Беллу приходится долго реанимировать Винсента травяными чаями и поцелуями. А потом появляется Ричард. Эгоистичный, самовлюбленный и одержимый Винсентом до маниакального безумия.  И все идёт к черту: сотни нервных клеток, групповой проект, голос Салли и мечты Винсента.