Абсолют

Порой очень сложно понять, когда человек теряет себя, становясь безумцем. Что он ощущает в этот момент? Микки за всю свою жизнь, можно сказать, терял рассудок не раз. Он не помнил прошлого, настоящее казалось больше похожим на страшный сон, а будущее не знал никто. Так он и жил всё это время. Сейчас бы он сказал, что мир для него и вовсе потерял свои краски. Микки мог всё также смотреть в окно, но уже не мог видеть той красоты, что была ранее. Теперь мелькающие деревья были напоминаниями о том, что он потерял. Джесси любил смотреть на природу, он научил Микки чувствовать в ней умиротворение и покой, но где они было сейчас? Всё, что оставил после себя Пирс это болезненные ощущения пустоты, мучительную боль и одиночество. Джесси больше не было рядом, но его идеалы, которыми он жил до самого конца, оставили свой отпечаток на всех жителях города, на Микки, наверное, больше всего.  Он чувствовал себя связанным со своим другом как никогда ранее, понимая, что он унёс с собой в могилу нечто большее, чем просто надежду на светлое будущее. Он также он забрал часть Микки, что умела видеть прелесть в мелочах. Теперь, каждый раз смотря на лес он вспоминал окровавленное тело, бледные руки и крики, заполняющие лесную глушь. От этого было не спрятаться, ведь именно эти мысли почему-то Микки никак не мог забыть. Быть может, он больше никогда и не сможет этого сделать. Сила, с помощью которой парень недавно намеревался спасти всех, теперь висела на нем тяжким бременем. И всё же слишком уж странным ему казалось то, что именно он, человек, что некогда лишился своих воспоминаний, теперь обрёл чьи-то чужие. Ведь и правда, память парня была всегда его слабым местом с тех самых пор, как он лишился ее в детстве. Он надеялся, что когда-нибудь те воспоминания вернутся, хотя бы отголоски или ощущения, но с каждым годом в это верилось все меньше. Микки начинал принимать то, что человек, чья фотография теперь висела на стене его новой комнаты, навсегда останется для него чужим. Это было невероятно тяжело принять. В последние дни Микки всё больше понимал, что всё вокруг вновь становилось похожим на то, что он ощущал после аварии. Он будто бы учился заново жить, но мир больше не казался ему удивительным и прекрасным. Теперь всё было иначе. Микки мог проснуться среди ночи от того, что ему было попросту тяжело дышать. Он вставал, перечитывал свой блокнот с записями снова и снова, пытаясь понять сколько времени он уже существовал так и надеясь на то, что он забыл нечто важное, что помогло бы ему вернуться в привычную рутинную жизнь. Но листы бумаги были исписаны датами и тем, что по-хорошему можно было бы и забыть. Тем не менее было в жизни парня и нечто хорошее. Наверное, единственное, что помогало ему жить дальше, давало хоть какой-то смысл, это надежда, подаренная Джейком. Тот искренне верил, что Микки станет лучше. Джейк делал всё для этого. Он приносил Микки лекарства, проводил с ним сеансы терапии. Микки начинал верить, что Джейк может и правда ему помочь. По крайней мере в последние дни, парень понял, что он больше не тот наивный мальчик, боявшийся стать жертвой. Теперь он твёрдо стоял на ногах и мог быть уверен, что сможет защитить себя, если кто-то попытается хоть на шаг приблизиться к тому, чтобы причинить ему боль. А всё потому, что Джейк научил его стрелять из пистолета. С тех самых пор, как он подарил его Микки, тот всегда носил оружие с собой. Даже будучи неумелым стрелком, Микки был готов к встрече с опасностью, какой бы она ни была. 20. 06. 2010. Поле близ р. Сода-Крик Ранним воскресным утром Микки вновь был в лесной роще, где Джейк соорудил их произвольное стрельбище. Перед тренировкой парень всегда разминался, это помогало ему очистить разум и тело от ненужного напряжения. И всё же, он никак не мог полностью перестать думать о чём-либо. — Сосредоточься. Помнишь, о чем мы говорили? Джейк моментально подмечал любые изменения в парне. — Что я должен забыть обо всём, кроме цели. Направить накопившееся эмоции в нужное русло и попасть четко в мишень, ведь так? — Ты быстро учишься. Мне иногда кажется, что ты скоро будешь лучше меня стрелять по мишеням. Микки улыбнулся, но затем вдруг вспомнил, что даже не знает откуда у Джейка этот навык. Он много раз видел, как тот стреляет. Вряд ли такому учили на курсе психотерапии. — Джейк, а откуда вообще ты научился стрелять? — спросил Микки, заинтересованно смотря на мужчину. Тот слегка нахмурился, но затем будто бы вспомнил нечто смешное, что позабавило его. Микки пытался смотреть ему в глаза, но из-за ветра мешали волосы. — Отец научил. Знаешь, моя жизнь там, на Родине, была совсем непохожей на эту. — В каком смысле? — Наверное тебе будет трудно это понять, но ты жил с самого детства в стране, где все любят свободу. И даже если, это на самом деле не так, то вы отчаянно верите в это и идёте на всё, лишь бы защитить свою мнимую свободу. Вы носите оружие, чтобы отстаивать её, люди погибают за эту идею. Даже мы сейчас с тобой учимся защищать себя, чтобы никто не смог отнять у нас эту свободу. Это осознанный выбор. Но у меня выбора не было. У меня эту свободу отняли, когда я был ещё ребёнком.  Микки задумался, смотря вдаль на то, как пшеничное поле сливается с лесом, уходящим далеко за горизонт. Он подумал о том, что он Джейка совсем не знает. Он вечно отстраненный и далёкий. Микки знал его уже по большему счёту месяц, но так и не приблизился к тому, чтобы начать понимать внутренний мир мужчины, будто бы тот отчаянно пытался его скрыть. И от этого становилось как-то тоскливо. Он вспомнил полки в ванной, заваленные таблетками, тот взгляд мужчины, полный отчаяния и почему-то в его сердце возникла ненависть ко всем, кто причинял боль Джейку. — А ты…веришь, что свободен сейчас? Джейк улыбнулся. — Да. — Почему? — Ты меня научил. Микки чуть было не поперхнулся. — Я? Как это? Что это вообще значит?! — С самой первой нашей встречи ты говорил мне, что ненавидишь этот город и хочешь, чтобы его вообще не существовало. Ты стремишься уехать, потому что веришь, что впереди тебя ждёт нечто большее. Ты пережил столько всего и тем не менее выстоял всё это и продолжил идти вперёд. Ты очень сильно изменился с того дня, как я первый раз привёл тебя в свой дом, но твоя решимость осталась с тобой. Ведь даже сейчас ты готов защитить себя. И меня это невероятно вдохновляет. Мне нравится смотреть как ты развиваешься и становишься сильнее. Я бы хотел вечность наблюдать за этим процессом. Микки в очередной раз прицелился. Слова Джейка дарили ему уверенность в себе. На этот раз он почти попал в цель. Вот он результат упорства. Теперь Микки это понимал. Но он так же осознавал, что никогда бы не добился этого без поддержки. — Ты не просто наблюдатель, Джейк. Ты причина всего этого, того каким я стал. Как я раньше этого не понял. Когда ты первый раз вложил мне пистолет в руку, я испугался, подумал, будто ты…честно, я не знаю о чем я подумал тогда. Я просто был напуган и потерян. Я не знал, что делать, поэтому прятался. Но теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда сказал, что пистолет лучше камня. Камень тоже своего рода оружие. Им можно причинить боль, даже убить. Древние люди с помощью камней убивали животных, чтобы выжить. Но мы давно прошли тот этап. Человечество открыло новые способы быть сильнее. И пусть камень всё так же может справляться со своей задачей, пистолет облегчает её. Если раньше, чтобы выжить ты должен был быть физически сильным, то сейчас этого не требуется. Я вовсе не атлет, но мне и не нужно быть им. На моей стороне долгие годы технического прогресса. Вот что делает меня сильным. Джейк улыбнулся и убрал упавшие на лицо волосы. — Так и есть. Ты очень умно рассуждаешь. Но всё же я чувствую в твоих словах обиду и некую злость. Микки отвернулся, пытаясь скрыть бегающие глаза. Он не хотел, чтобы Джейк видел его слабость, но от того, казалось, ничего нельзя было скрыть. — Я хочу понять…почему он так поступил со мной. Мы с Шейном были друзьями, нам было так хорошо вместе…я не понимаю зачем…, и я злюсь на него и на то, что он даже ничего не сказал мне. — Ты говорил, что он приходил. Ты просто не стал его слушать. — Тогда я был не готов… я не мог тогда смотреть ему в глаза, черт, да я даже тебе не мог в глаза смотреть. Настолько мне было противно от самого себя. Джейк аккуратно развернул парня. Тот посмотрел на него и крепко обнял. Зарывшись в теплую грудь мужчины, Микки слушал его сердце и успокаивался, вспоминая события прошлой недели. Он повернулся в бок, смотря на количество сбитых им бутылок. Парень вновь закрыл глаза, вдыхая приятно пахнущий кондиционер для белья, которым Джейк стирал свои рубашки. Микки сейчас носил одну из них. Его успокаивал этот аромат. 14.06.2010 Дом Джейка Микки проснулся от жуткой головной боли. Он открыл глаза, всё ещё болевшие после вчерашнего дня. Рядом с его кроватью стояла привычная фигура демона разума, который видимо взял в привычку копирование внешности Микки. От его присутствие становилось лишь хуже. — Что тебе нужно от меня? Копия даже не взглянула на парня. Он лишь кинул ему записную книжку на кровать и принялся ходить взад-вперёд. — Вопрос не в том, что мне нужно от тебя, Микки. Вопрос в том, что ты черт возьми творишь? — Что? — Вот именно. Ничего. Сколько уже дней прошло с тех пор, как ты узнал о смерти своего друга. И ты ничего не сделал! — А что я, по-твоему, могу сделать?! Думаешь твоё воспоминание, которые ты мне показал хоть чем-то помогло?! Да лучше не стало! Да, я знал этого человека, Эллен рассказала, что мы были друзьями когда-то, и что с того? Какое это имеет значение теперь… Демон замолчал, смотря как Микки сжимается в комок и отворачивается. — Я ничего не могу изменить… Он протянул руку, желая сказать что-то, возможно извиниться, за то, что так сильно давил на парня. Он знал о том, что случилось вчера и чувствовал себя виноватым за то, что был не в силах помочь. Монстр лишь склонился, чтобы написать в дневнике: «Прости. Я подвёл нас.» Когда Микки решил повернуться, чтобы увидеть демона, тот уже исчез. Спустившись вниз спустя какое-то время, парень обнаружил записку оставленную Джейком на столе. «Завтрак в холодильнике. Не забудь поесть.» Но Микки есть не хотел. Он будто бы находился во сне. На столе была ещё одна записка, а рядом с ней оранжевая баночка с таблетками. «Они помогут тебе.» Микки не верил записке, но таблетки всё же выпил. Он безумно хотел забыть вчерашний день и был готов ухватиться за любую возможность сделать это. Вернувшись вчера домой, Джейк пытался завести с ним беседу. Когда Микки не ответил ему, Джейк предложил ему принять душ и по привычке тронул того за плечо. Не понимая почему, Микки напал на него, поцарапав шею. Ему было жутко стыдно, но парень не мог найти в себе силы подойти и извиниться. Любая мысль о контакте с кем-либо заставляла его желудок сжиматься в спазме. Он так и не вышел в тот день из комнаты. Но когда Джейка не было, Микки решился спуститься вниз. Он не чувствовал себя комфортно, но будучи одному в этом доме он чувствовал себя более менее защищенным. По крайней мере до того момента, как в дверь не позвонили. Парень замер, надеясь, что стоящий за дверью уйдёт. Раздался стук. — Я знаю, что ты здесь, Микки. Я пришёл поговорить. Парень застыл в ужасе. Он навсегда запомнил этот противный наглый голос. От него выворачивало. — Можешь не открывать, просто выслушай. — Пошёл прочь, — пробормотал парень. Шейн не услышал голоса Микки и продолжил говорить. Он звучал несколько уставшим и измученным. Но жалости к нему парень не испытывал. Микки чувствовал, будто его сейчас стошнит, но одновременно он желал открыть эту чертову дверь и вырвать этому сукину сыну глотку, чтобы тот никогда уже не смог заговорить. — Вчера твой дружок угрожал Джефферсону. Сказал, будто бы накатает на меня заяву. Ты его подговорил? Объяснил, что сам виноват, ведь ты первый, кто полез… — ЗАКРОЙ РОТ! — закричал Микки ударив дверь кулаком. — Ха, слушаешь значит. Не важно. Я пришел не чтобы рассказывать, как меня избивал этот идиот. Я пришел, чтобы извиниться. Пойми, Микки…для меня ты особенный… — Уходи. Просто отойди от двери. — Микки, послушай! — Меня тошнит от тебя. Просто исчезни из моей жизни, понятно?! — Постой! Ты должен выслушать меня! — Нет, Шейн. Не должен. А теперь уходи иначе я позвоню в полицию. С этими словами Микки поднялся наверх. Он выглянул в окно и увидел Шейна, что отчаянно бил в дверь и рыдал. Микки не было стыдно за то, что он сказал. Он действительно больше не видел в Шейне человека. Он был бы рад, если бы тот исчез точно так же, как это сделал Джесси. Микки знал, что пока он не выходит из дома, пока Джейк защищает его, ему не о чем беспокоиться. Парень вздохнул с облегчением, но никак не мог унять дрожь в теле.  Он ненавидел это состояние. 13.06.2010 22:07 Полицейский участок округа Сискию Рабочий день наконец подходил к концу, поэтому Джефферсон с облегчением выключил ноутбук. В кучах бумаг и документов было сложно что-либо найти, поэтому у него ушло достаточное количество времени, чтобы найти ключи от офиса. Оглянув рабочее место в последний раз, Ален потёр переносицу. В последние дни работы было невпроворот. На него и Стила повесили дело об убийстве Джесси Пира, которое изначально казалось гиблым. Никто ничего не видел, орудие убийства не было найдено, в общем, никаких улик или зацепок. Город был обеспокоен из-за остальных убийств, которые происходили с начала лета, но детективов было ужасно мало и ничего подобного не случалось в Дансмьюире очень много лет, если хоть когда-то такое и было, в чём Джефферсон сомневался. От всего этого голова шла кругом, да ещё и премии лишили. Бормоча себе что-то под нос, Ален вышел из участка, но остановился, заметив припаркованную прямо напротив входа машину. Повернувшись направо, он обнаружил мужчину, точнее его мимолетного знакомого, Джейка Адамсона. — Хорошая сегодня погода, детектив, не правда ли? — спокойным тоном произнёс блондин, доставая из кармана пачку сигарет, — Огоньку не найдётся? — Джефферсон достал из кармана куртки зажигалку и дал прикурить. Он и сам был не против сигареты прямо сейчас, учитывая своё уставшее состояние. — Работаете допоздна? — заинтересованно спросил Джейк. — Нынче полиции несладко приходится. Но кто-то должен с этим разбираться. — Джефферсон тяжело выдохнул. — А вы, мистер Адамсон, что делаете в столь поздний час здесь? Неужели узнали что-то новое о деле? Если так, то встреча с вами — это лучшее за сегодняшний вечер. — он немного посмеялся. Внезапно Джейк сделался более мрачным в лице. Он потушил сигарету и оперся о бетонную стену. — Знаете, детектив Ален, я верю, что вы хороший человек. Вы не такие, как остальные. Делаете неблагодарную работу, заботитесь о трудном подростке…это всё конечно же невероятно тяжело.  — он сделал небольшую паузу, чтобы посмотреть на то, как изменился в лице детектив. Как же всё-таки легко было озадачить человека, подумал Джейк. — Я верю, что в том, что произошло, вашей вины нет. — — О чём это вы, мистер Адамсон? — Я говорю о Шейне. Буквально пару часов назад мне позвонил один из моих учеников и сообщил, что Шейн его изнасиловал. Я хотел было сразу обратиться в полицию, но мальчик и так находится сейчас в сильном стрессе… Джефферсон уронил сигарету на землю и сделал шаг назад. Его лицо изображало смесь шока и злости. — Он сделал что?! Черт возьми, проклятый пацан, вот почему вечно он натворит такое…Но в этот раз он перешёл черту… Мистер Адамсон, вы уверены, что всё было действительно так? — с отчаянием выкрикнул Ален. — Да, детектив. У меня есть опыт в общении с жертвами сексуального насилия, и я могу точно отличить правду от лжи. Всё действительно было так. — Твою мать. Он покойник…нет, он точно покойник после этого! Сначала моя машина, потом наркотики, а теперь это… Господи, дай мне сил пройти через всё это. Джейк слегка прокашлялся, привлекая внимание детектива. — Мне очень жаль, что вам приходится иметь дело с такими трудными детьми, правда жаль, но всё же Шейн мой ученик так же, как и тот, кто пострадал из-за него. Я не могу оставить всё так, как есть. — Что же вы мне предлагаете? — с возмущением в голосе произнёс Джефферсон. — О, я совершенно ничего вам не предлагаю, лишь доношу сведения. Как поступить, решать вам. В любом случае не в моих интересах предавать эту историю огласке, однако в случае неимения иного выбора, я сделаю всё, чтобы Шейн понёс наиболее строгое наказание за то, что он сделал. Я искренне верю, что он опасен для общества, поэтому лишь прошу принять меры. Джейк наклонился и произнес прямо у уха детектива: — Я хочу, чтобы он страдал и мучился в такой агонии, которую он причиняет людям. Порой иные меры бесполезны, когда дело касается подобных монстров. Отстранившись, мужчина лишь улыбнулся, оставив второго стоять в оцепенении от того, насколько слова Джейка были пугающими и полностью не вязались с характером доброго и справедливого учителя. От этого по спине детектива пробежали мурашки, и он сглотнул. Но затем с большей уверенностью посмотрел на мужчину. В глазах Джефферсона читалась боль, но вместе с тем отчаяние, ведь он прекрасно понимал, что сделает всё дабы сохранить свою карьеру. — Он будет страдать. Слишком долго я был с ним нежен и осторожен. С этого дня я сделаю так, чтобы Шейн пожалел, что родился на свет. Можно сказать, он уже покойник. Джейк ликовал внутри, но не показывал эмоции. Всё с тем же равнодушным голосом, он спросил: — Что вы собираетесь сделать с ним, детектив? — Уничтожить. Я его уничтожу. — Я рад, что мы с вами пришли к пониманию. С этими словами мужчина удалился и сел в машину. Детектив Ален пару секунд стоял всё в том же положении, что и прежде. Внезапно он будто бы очнулся и вновь потёр переносицу. Его переполняли странные ощущения похожие на дежа-вю. Джейк внимательно наблюдал, как Джефферсон уходит. Когда тот совсем скрылся из виду, мужчина достал из кармана телефон и нажал кнопку «play» на открытом приложении диктофона. Он прослушал запись: «…Он будет страдать. Слишком долго я был с ним нежен и осторожен. С этого дня я сделаю так, чтобы Шейн пожалел, что родился на свет. Можно сказать, он уже покойник… Я его уничтожу.» — Прекрасно.   14.06.2010 Дом Джейка Вернувшись после очередного дня в школе, Джейк чувствовал невероятную усталость. Жизнь для него казалась неумолимым потоком, в котором он был лишним человеком. Весь день он переживал о Микки и о том, каково ему было одному после того, что произошло. Вчера вечером он повёл себя резко, но его можно было понять. Джейк и сам видел свою бестактность. Но Микки был слишком дорог для него, чтобы просто оставить его в одиночестве. Ему нужно было сейчас дать личное пространство, но игнорирование проблемы не решило бы её, а лишь наоборот вызвало новые недопонимания, чего мужчина желал меньше всего. Именно поэтому первым делом он решил проверить Микки. По привычке он постучал в дверь его комнаты, но даже спустя пару минут ответа не последовало. Мужчина подумал, что тот спит, но в комнате никого не обнаружил. Лишь записная книжка лежала раскрытой. Он поднял её, чтобы просто положить на стол, но краем глаза заметил неаккуратно написанное на пол страницы «Прости. Я подвёл нас». На секунду Джейк подумал, что Микки написал это ему, что тут же вызвало чувство тревоги в мужчине. — Микки? — закричал он, в надежде что тот отзовется. Но гнетущая тишина послужила ответом. Джейк мигом кинулся на кухню, затем проверил ванную и наконец свою спальню. Он вздохнул с облегчением, радуясь, что парень не ушел из дома. Хоть Джейк и запирал дверь, не было гарантии что Микки не нашёл бы иного выхода. К счастью, он умиротворенно спал на кровати, обернувшись некой белой тканью. Подойдя чуть ближе, Джейк узнал одну из своих рубашек, которые он носил постоянно. Он стоял, уставившись на Микки. Джейк улыбнулся. Он подумал, что спящим парень выглядит несколько иначе. Он так спокоен и доволен. Наверняка ему снился какой-нибудь приятный сон. Джейк хотел было уже уйти, как вдруг Микки проснулся и остановил его на пол пути. — Джейк? Это ты? Мужчина повернулся в сторону кровати. Микки протёр глаза ото сна. — Прости, я не хотел тебя будить. — с виноватым тоном произнёс Джейк. — Ты куда-то уходишь? В глазах Микки мужчина увидел глубокую печаль. От этого сжималось сердце. — Нет, вовсе нет. Я хотел спуститься и приготовить ужин. Ты можешь оставаться здесь и отдыхать сколько хочешь. Что бы ты хотел, чтобы я сегодня приготовил? — Останься здесь, пожалуйста. — опустив лицо произнес Микки. Его голос немного дрожал. — Прости, что пробрался в твою комнату без спросу… — Всё в порядке, Микки, милый. Тебе не нужно извиняться. — Джейк подошел чуть ближе и приобнял парня, на что тот очень крепко вцепился в объятия. — Мне было так одиноко…так плохо одному. Я ждал весь день, когда ты вернёшься, потому что ты единственный, кто понимает меня, кто точно не уйдёт, когда мне плохо. Поэтому я взял твою рубашку. Мне было спокойнее, казалось, будто ты обнимаешь меня. И пусть это звучит очень странно…может я странный…но мне нужно это. Мне нужно, чтобы ты был рядом, Джейк. — Ты не странный. — серьёзно произнёс Джейк. — Никогда не говори, что ты какой-то не такой, как все остальные, что ты изгой. Не нужно. Ты гораздо лучше, чем все остальные. Они все не заслуживают тебя. И я всегда буду рядом, чтобы напомнить тебе об этом, потому что для меня, Микки, ты смысл всего. Ты тоже нужен мне. Поэтому мы с тобой такие странные. — Тогда…быть изгоем не так уж и плохо, если ты не один. Джейк улыбнулся. Он сам не заметил, как глаза налились слезами. Он был счастлив. Он был дома. — Да. Ты прав.   19.06.2010 Микки сидел на диване, поджав колени. Он недоумевал, не мог сложить в своей голове тот факт, что его память буквально рассыпалась по частям. — Ты уверен, что не помнишь, как делал эти записи? — пытался уточнить Джейк. Микки сжался ещё сильнее. Он отпил воды из стакана и вновь взглянул на блокнот. Он не верил тому, что происходит, но мог поклясться, что последние 4 записи писал не он. — Джейк…я знаю, что я это не писал. Всю неделю я был здесь…дома, я не выходил никуда кроме наших уроков! Микки свернулся в клубок ещё сильнее, пытаясь убедить себя в том, что сказанное им было правдой. — Здесь написано: «16.06. Шейн опять приходил, пытаясь поговорить. Я не впустил его. Он умолял меня его простить. Я не верю, что он сожалеет о содеянном. Шейн не умеет врать. Прощение ему нужно лишь для себя, чтобы оправдаться перед самим собой, что он не похож на своего отца. Это жалкое зрелище. 17.06. Приходила Руби. Я открыл ей дверь, и мы поговорили о случившемся. Она сказала, что Шейн вновь связался с компанией и продает наркотики. Я не хочу в это лезть, но почему-то я верю, что я причина всему. Мне нужно положить этому конец. Я должен своими руками всё закончить. 18.06. Мне очень страшно. Я брожу по лесу и не вижу выхода. Он говорит, что осталось мало времени до того, как это произойдет снова. Назад дороги нет. Я должен продолжать писать.» И дальше всё слишком неразборчиво, кроме последней строчки «Не дай ему обрести контроль». Микки… что это значит? Кого ты должен остановить? — Я не знаю…мне самому страшно… Джейк тяжело вздохнул. — Не беспокойся об этом. У тебя уже случались провалы. Это… — Но не неделя, Джейк! Я не мог забыть целую неделю своей жизни… — прервал мужчину Микки. — Что, если неделя — лишь начало? Что дальше? Я забуду своё имя, забуду кто я… Это хуже смерти. — — Причина. Должна быть причина тому. Твои провалы всегда были связаны с травмами. С событиями, которые сильно повлияли на твою психику и как следствие твоё сознание стирало их из памяти. Или часть их. Расстраивало что-то, что-то меняло и в итоге ты запутался. Но тебе нужно сейчас успокоиться, Микки. Только так я могу помочь тебе. Позволь мне тебе помочь. Микки не поднимал головы. Он пытался собраться с мыслями, пытался понять себя и почему с ним происходило всё это. Но он не мог дать этому хоть какое-то внятное объяснение. Сам он бы точно не справился. — Мне нужна твоя помощь. Один я точно не смогу разобраться. — Микки несколько нервно улыбнулся, — Это так странно осознавать, что я теряю части себя. Я уже даже не знаю, тот ли я, кем был раньше. Эллен мне говорила, что тогда, после аварии, я будто бы стал другим человеком. И вот поэтому я подумал…есть ли некий предел нашему сознанию? Что определяет нас как существующих личностей? Многие скажут, что наши идеалы, взгляды, особенности поведения, темперамент, мировосприятие и прочее. Но больше половины из всего этого храниться в нашей памяти и может быть утеряно. Тогда получается человек перестаёт существовать? Иногда мне и правда, кажется, что меня и вовсе не было до того, как я лишился памяти. Та личность умерла, а я лишь жалкое её подобие. Ведь всю свою жизнь я жил так, как все меня видели. Носил это имя, эту ужасную историю и осознание, что я забыл всё. Даже своего отца. Но тогда я мог обрести новую жизнь, создать себя с нуля и жить как прежде… Да, мысль воодушевляющая. Жаль только, что я не смогу себя сохранить. Я никогда не останусь тем же Микки, что я есть сейчас. — Джейк внимательно его слушал. Такие рассуждения он был готов слушать дни и ночи, только вот было бы в них меньше печали. Джейк не мог спокойно сидеть и слушать, когда парню было плохо. — Мы все никогда не станем прежними версиями себя. Каждый день мы меняемся, мы развиваемся, узнаём новое, переосмыслить старое. Всё это потому, что мы — это процесс. И он неумолимо движет нас куда-то вперёд в неизведанное. Мы никогда не будем целыми, пока живём. Мы — это существование*, но не сущность**. Лишь смерть определяет нас как личностей и сущностей, потому что смерть останавливает развитие и этот процесс. Но твои провалы в памяти не могут быть сравнимы смерти. Ты не останавливаешься в своем развитии, провалы лишь запутывают тебя или отматывают в определённый момент. Это в какой-то степени сравнимо цикличности. Но найти отсутствующие куски можно. Ты ведь всё записываешь. — Но разве это одно и тоже? Запись не заменит мне воспоминание. — Но это поможет тебе всегда знать то, что ты упустил. И тебе никогда не придётся путаться, ведь то, что записано — остается там навечно.  — Ты прав, наверное. Это лучше, чем оставаться в неведении. Джейк улыбнулся. — И всё же…ты примешь приглашение Шейна? Микки решительно поднял глаза на Джейка. — Да. Я хочу понять и выслушать его. К тому же я всё же чувствую, что всё не так просто. Шейн не стал бы звать меня, если бы был уверен, что я не приду. Он ждёт, что я буду зол и буду избегать его. Но хватит. Я устал прятаться. — Хорошо. Просто пообещай, что не позволишь ему хоть пальцем дотронуться до тебя. — Обещаю. Ты же знаешь, теперь я могу постоять за себя. — Знаю. Я просто не хочу, чтобы тебе причиняли боль. От одной только мысли Джейку стало не по себе. Он безумно не хотел отпускать Микки, но прекрасно понимал, что тому станет легче, если он своими глазами увидит и поймёт, что Шейн никогда не был добрым или милым с ним. Джейк был уверен, что Шейн с самого начала имел планы на парня, а тот оказался слишком наивным и доверчивым. Мужчина был полон ненависти к этому человеку, но старался этого не показывать. Микки сейчас нужна была поддержка и Джейк готов был пойти на всё, лишь бы парню было спокойнее. И если это значит встретиться лицом к лицу со своим страхом— он был готов пойти на этот риск. У Шейна всё равно оставалось не так много времени. — Волноваться нужно не за меня. Микки выглядел уверенным. Он знал, что что бы не случилось, он к этому готов. Долой страхи. Настало время представления.