Поцелуи

Разъяренный Хоук влетел на второй этаж Висельника, подобно урагану сметая все на своем пути. За ним балластом тянулся Фенрис, едва успевающий перебирать босыми ногами по лестнице чтобы затормозить. Остановился ферелденец только влетев в один из пустующих номеров и затащив туда сопротивляющегося тевинтерца. - ЧТО ЭТО?- орал воин.- Что это, мать твою, Фенрис?! Ошибка наследственности! Какого хрена ты творишь?! - Заткнись, Хоук!- рявкнул эльф. Лириумные татуировки начали светиться в тусклом освещении комнаты и по неровному сиянию было видно, что эльф всеми силами пытается сдержать свой гнев. - Да ты мужик или кастрированный мабари?! Ты вообще до сегодняшнего дня шлюху видел?! А из-за чего весь шум? Хоук и Фенрис в этот холодный вечер сидели в Висельнике, согреваемые огнем камина и отвратительным пойлом, которые местные называют «эль» . Андерс в этот вечер не смог прийти, по уши погрязнув в работе, Мерриль с Варриком отправились днем искать долийке обувь на зиму и остались в городе на весь день, скорее всего, забравшись в сады наместника. Авелин и Изабелла, скорее, нашли общий язык, потому что Хоуку показалось, что он видел этих двоих в направлении «Цветущей Розы». Хоук с Фенрисом сидели, обсуждая техники ведения боя на мечах, когда Хоук заметил двух девушек, внимательно смотрящих на него и эльфа. Одна из девушек было невысоким тонким чудом со светлыми волосами и серыми, казалось стеклянными глазами, широко распахнутыми навстречу ужасу и разврату реальности. Девушка неуверенно переминалась с ноги на ногу, бросая частые взгляды на стоявшую рядом с ней девушку. Во второй Хоук узнал работницу «Цветущей Розы». Рыжая бестия, в высоких скулах и заостренных ушах которой узнавались эльфийские черты. Она была выходцем из эльфинажа, кажется, ее звали Мэй. Во всяком случае, в первый год Хоука она умудрилась обворовать юношу до нитки после бурной ночи. Встретившись со взглядом ярко-голубых глаз Мэй, Хоук по привычке проверил карман на наличие там кошелька. - Ах, Гаррет! Как давно мы не виделись! Ты не заглядывал почти два года, я все глаза выплакала, тоскуя по тебе!- медовым голосом с почти искренней улыбкой произнесла рыжая. Покачивая бедрами, она подошла к столу, за которым сидели воины и наклонилась, демонстрируя свое декольте. - Если честно, то я рад бы не видеться с тобой еще несколько лет.- Холодно ответил Хоук, делая глоток эля. - О, ты все еще дуешься на меня из-за того случая с парой монеток?- изобразив глубоко оскорбленные чувства, произнесла Мэй. Куртизанка наклонилась к самому уху Гаррета так, что он практически дышал ей в шею. – Ну, если хочешь, я могу вернуть тебе эти три золотых. Но… У меня нет денег сейчас. - Так обслужи одного из этих пьянчуг и укради их деньги. Я думаю, за год ты подточила свое мастерство,- с бесстрастным лицом сказал Хоук. - Ну, у меня ведь талант не только к воровству. Пойдем наверх, ты сам убедишься,- рыжая села на колени ферелденца, проведя пальцем по колючей от щетины щеке.- Заодно друга своего прихвати, мы и для него развлечение найдем. Фенрис, который все это время был поглощен изучением содержимого своей кружки, глаза на мгновение стали размером с яблоки, а эль чуть не пошел носом. Мэй тем временем кивнула светловолосой девушке, которая все это время наблюдала за действиями рыжей. Девушка, неуверенно копируя походку старшей напарницы, подошла к столу. - Это Алинда,- кивнула Мэй, полная гордости, словно девушка была ее приобретением.- Малышке шестнадцать, но выглядит она моложе своих лет. Деткин папочка умер от передозировки лириума, а мамочка вслед за ним покончила жизнь самоубийством, поэтому мы и взяли ее к себе. Она только учится, но уже многое умеет. Девушка тихо опустилась на стул возле Фенриса и повернула голову, откинув волосы на спину так, что эльф мог видеть ее шею и ключицы. - Ну что, сладкий?- шептала на ухо Хоука искусительница, водя рукой по внутренней стороне бедра мужчины ладонью.- Я думаю, твой друг не откажется отведать этого чуда. Или ты хочешь сделать это сам? В этот момент Хоук вспомнил, что за все время, что они с Фенрисом знакомы, тот ни разу не показал и тени заинтересованности девушками, которые пожирали мрачного эльфа восхищенными взглядами. Казалось, мимика Тевинтерского беглеца включала в себя только три выражения лица: безразличное ко всему, происходящему в этом мире, ярость и какую-то отчужденность, когда эльф, казалось, вспоминал что-то произошедшее очень давно, настолько давно, что от полноценных воспоминаний остаются ошметки. Фенрис не изменил выражения лица, даже когда сидящая рядом с ним Алинда обернулась к нему и посмотрела ему в глаза из-под своих длинных ресниц, опаляя горячим, но сбивающимся, дыханием кожу. Если бы шея и уши девушки не были краснее носа пьяного Гамлена, трюк бы удался, но вся ситуация смотрелась крайне неловко. Светловолосая провела пальцем по скуле и щеке эльфа, приблизилась к нему и, взявшись длинными пальчиками за подбородок эльфа, вскрикнула от ужаса. Вспышка голубого света на мгновение ослепила ее. Вокруг бешено стучащего сердца, подобно ледяному капкану, готова была сжаться рука, закованная в когтистую перчатку. Не давая эльфу шанса сжать пальцы на сердце девушки, Хоук скинул с себя рыжую, резко дернул Фенриса за руку и поспешил покинуть таверну… - Я ненавижу, когда нарушают мое личное пространство,- рычал тевинтерский беглец. - Фенрис,- начал Хоук, усевшись на кровать и похлопав по месту рядом с собой, приглашая остроухого сесть рядом с ним,- ты уже взрослый, поэтому давай поговорим с тобой, как взрослые. Если бы человек или эльф, гном, кунари и им подобные могли почковаться, то в этом мире были бы только мужчины или только женщины. Но, к счастью, природа распорядилась иначе и подарила нам вместе с этим такую чудесную вещь под названием «секс». Но женщины в этом мире настолько привередливы, что требуют прелюдий, одна из которых называется «поцелуй». И даже если ты ни с кем ни разу не тра… - Заткнись!- Фенрис резко вскочил с кровати.- Можешь не умничать? Это бесит! - Фенрис, трахаются все,- Хоук, казалось бы, игнорировал гнев напарника.- Или кто-то еще ни разу не пробовал? В следующее мгновение под хитро прищуренным глазом Хоука расцвел алый бутон кровоподтека, грозящего в скором времени стать полноценным украшением наглого лица ферелденца. - Я угадал,- усмешка не сходила с лица Гаррета. - Доволен?!- рыкнул эльф, рывком сорвавшись с места и направившись к двери. Хоук последовал за воина, схватив последнего за локоть, он оттолкнул эльфа от двери и спиной захлопнул ее, лишая Фенриса еще одной возможности покинуть комнату. Повисло молчание, был слышен шум на нижнем этаже и частое тяжелое дыхание двух мужчин, запертых в одной комнате. - Что ты творишь, Хоук?- проговорил Фенрис через плотно сжатые зубы. - Вот только не говори мне, что собираешься умереть девственником, как самый благочестивый храмовник. - Что ты несешь? - Ну, давай, напряги свой обалдевший от лириума мозг! Фенрис, трахаются все! Даже храмовники – завсегдатаи «Цветущей Розы», куда мы сейчас с тобою направляемся. Пока Хоук говорил, на лице мрачного эльфа отразился калейдоскоп эмоций. За несколько мгновение ярость сменилась удивлением, отчаянием, насмешкой, а затем все эмоции уступили место обычному безразличию. - Только вот, я думаю, ты со своей реакцией на любой физический контакт, оставишь бордель без персонала. Хм…- выдержав паузу, в течение которой Хоук стоял с задумчивым выражением лица, воин шагнул к эльфу и, не давая тому и слова сказать, взял его за подбородок, стараясь не задеть бороздки татуировок пальцами. - Хоук иди на…- Фенрис не успел договорить. Его губы сминали в требовательном жестком поцелуе. - Иначе ты не научишься,- прошептал ему на ухо Хоук, прикусив мочку уха. Послышался треск разрываемой ткани. Когти латной перчатки разорвали рукав рубашки Хоука и впились в кожу, оставив расползающиеся пятна крови, сочащиеся из глубоких царапин. - И ты решил стать моим учителем?- с некоторой долей насмешки спросил Фенрис, глядя на свои руки. - Ну, уж лучше погибну я, чем те дамы. Тем более, я мастер в этом деле, а такое дано не каждому. Минуты три смуглый эльф гипнотизировал пол, а затем, тяжело вздохнув, посмотрел на Хоука и коротко кинул ему. - Что ж… Ты понял, что я сделал пять минут назад. Сделай так же,- коротко сказал воин. Неуверенно, Фенрис приблизился к воину. - АААААА! СТОП! Доспехи сними!- вспомнил Хоук. На ящик возле кровати легли перчатки, после некоторых раздумий туда же отправился и нагрудник. Фенрис ощущал себя словно голый, стоя перед Гарретом Хоуком в рубашке и штанах. Тот одобряюще кивнул и подошел к эльфу.- Давай, лицо попроще, ты не с Архидемоном целуешься! - Уж не знаю, что хуже,- пробубнил Фенрис. Эта фраза взбесила Хоука. На дне его темно-карих глаз Фенрис увидел адское пламя. В следующее мгновение его прижимали к стене. Хоук целовал его грубо, кусая за нижнюю губу, очерчивая языком контур губ эльфа. Тот вздрогнул, когда Хоук задел бороздку татуировки под нижней губой. Хоук еще раз, теперь уже намеренно, провел языком по татуировке, омывая горячим дыханием кожу шеи Фенриса. Тот крепче сжал зубы, но от Хоука ему не удалось скрыть судорожного вздоха. Одной рукой Хоук держал Фенриса за талию, а другой он давил на плечо эльфа, удерживая того прижатым к стене. Когда в очередной раз Хоук провел языком по татуировке, Фенрис скорее неосознанно, чем намеренно, приоткрыл рот. Хоук воспользовался минутной слабостью эльфа и проник языком в его рот, аккуратно лаская его язык своим. Эльф, словно металл, плавился от прикосновений рук и языка Хоука, обжигая подобно огню, равного по силе эмоциям, переполнявшим выжженное лириумом сознание. Вскоре легкие стало саднить от нехватки кислорода. Мужчины прекратили поцелуй, пытаясь отдышаться. Хоук облизнул губы, на них чувствовался приторно-сладкий вкус лириума. Фенрис, выбрав момент, когда Хоук самозабвенно пялился на губы эльфа, схватил темноволосого воина за шиворот рубашки и прижал его к стене, поменявшись местами. - Эй, стоп!- Хоук не успел договорить, когда Фенрис острыми зубами ему в шею. - Заткнись и наклони голову, оглобля!- рыкнул эльф. Как только Хоук, пусть и после некоторого сопротивления, но опустил голову. Фенрис не видел, но чувствовал улыбку Гаррета на своих губах, и она раздражала его. Хотелось еще больнее кусать губы ферелденца, но тот не давал Фенрису сделать этого, «случайно» задевая татуировку. И было жарко от рук Хоука, казалось, они были везде: на спине, на шее, на плечах, изредка с губ эльфа срывался громкий вздох, в котором острый слух воина улавливал тихий стон, когда он задевал особенно чувствительные точки. Сознание Фенриса вопило, что это неправильно, но тот чувствовал, что с пониманием неправильности совершаемого ими действия приходит желание. Желание целовать еще сильнее, полностью растворяясь в этом поцелуе. Затем воин чувствовал губы Гаррета на своей шее, на ухе, ставшем неожиданно таким чувствительным. А Хоук упивался этим запахом лириума и Агреджио, исходившим от эльфа. - А может, к демону эту «Розу»? Так ведь тоже неплохо,- спросил Хоук. На его губах играла неоднозначная улыбка, когда он запустил руки под рубашку эльфа.- Давно уже думал зажать тебя где-нибудь вдали от посторонних глаз, да только пол в твоем особняке холодный и сырой. Остроухий вздрогнул от прикосновений. Но он не почувствовал себя оскорбленным. Где-то глубоко в сознании Фенрис понимал, что ждал подобного момента и абсолютно не против предложения Хоука. Все мысли переплавились в стон, когда Хоук вклинил колено между ног эльфа, заставив того хвататься за стену в попытках устоять. Скрип открывающейся двери заставил мужчин дрогнуть. - Варрик, ты мне должен виски!- кричала Изабелла, прыгая на одном месте. - Нет, Ривейни. Ты ставила на то, что они переспят, но они не успели даже толком раздеться. Во всем виновата твоя нетерпеливость… Фенрис, подхватив свои вещи, поспешил покинуть таверну. Варрик и Изабелла нехотя поежились под убийственным взглядом Хоука. Подобный взгляд они видели лишь однажды, когда на Глубинных Тропах Хоук избавил от страданий скверны свою сестру. - Хоук…- чувствуя, что товарищ взбешен, Варрик начал двигаться спиной к выходу.- Советую зайти к нему часа через два. Тебе это как раз прогулочным шагом, а наш мрачный друг успокоиться и, готов поспорить, будет мертвецки пьян. Сжав челюсти, Хоук поспешил уйти из таверны, на пути думая, какую месть устроить Варрику и Изабелле. Спустя несколько кварталов, Гаррет решил, что лучше он это обсудит с Фенрисом во время дружеской пьянки. И не только это… Улыбнувшись своим мыслям, ферелденец решительно повернулся и бодрым шагом направился в направлении Верхнего Города.