Совет

      Данилов с Березиным заходят в одно из ближайших от ФЭС кафе, и пока Стёпа оглядывается по сторонам, выбирая столик по какому-то не озвученному принципу, Рома приветливо кивает официанте в ответ, соглашается на её предложение сесть у окна и две чашки чая успевает заказать. Он настоятельно тянет товарища вслед за собой, и у капитана выбора не остаётся кроме как согласиться.       — Теперь-то ты мне расскажешь, какое у тебя ко мне важное дело? — спрашивает Березин, занимая место напротив напарника. — А то ты заинтриговал, что там у тебя за вопрос, который мы не могли обсудить на работе во время смены.       — Расскажу.       Стёпа кивает в ответ, но рассказывать всё же не спешит. Взгляд его бегает, кажется, по всему, что только попадается на глаза, и на одном лишь Березине не фокусируется ни на секунду. Рома не то не замечает этого, не то делает вид — будто бы собираясь что-то выбрать, сжимает в руках меню и вновь обращается к спутнику:       — Ну, давай тогда, рассказывай. А то я жене обещал, что в кой-то веке буду дома во время, — объясняется Роман. — До Нового года ещё почти месяц, но дети уже неделю просят достать коробку с ёлкой и игрушками.       — По поводу жены я как раз и хотел поговорить, — пропустив мимо ушей половину из сказанного товарищем, отзывается Данилов. Он будто бы собирается с мыслями и всё же поднимает глаза, перехватывая взгляд сидящего напротив.       — По поводу моей жены? — удивляется капитан, не отводя глаз. — Вы ведь, вроде, даже не знакомы. Или знакомы?       Рома хмурит лоб, пытаясь припомнить, знакомил ли он Ольгу со Стёпой, но воспоминания умело уклоняются, не показывая и половины коллег, что были в конторе в те дни, когда к нему заходила супруга, то передать что-то, то напротив забрать. Березин предпринимает ещё одну попытку вспомнить, но Данилов обрубает её практически на корню одним полным удивления и непонимания вопросом:       — С кем?       — С Ольгой, женой моей. Ты ведь про неё хотел поговорить?       У Данилова глаза округляются до размера чайных блюдец от изумления, не моргая смотрят на Романа, сидящего напротив и полный непонимания взгляд не отводящего в сторону. Оперативники молчат с десяток секунд, каждый у себя в голове задаваясь вопросом, отчего же собеседник в этот самый миг так чудовищно тупит.       — При чём тут твоя жена, Ром? — наконец уточняет Данилов, внутри уже начиная сердиться, что задуманный им разговор медленно уходит в какое-то другое, и что важно — совершенно непонятное русло. Сердиться хоть и начиная, Стёпа попыток вернуться к началу не спешит предпринять.       — А чья?       — Пока ничья.       Березин книжечку меню решительно откладывает в сторону, на несколько мгновений зажмуривает глаза и подушечками пальцев надавливает себе на виски. Встряхивает головой, все навалившиеся вопросы желая выбросить. А через миг уже разводит руки в стороны и вновь смотрит на Степана полными непонимания глазами.       — Так, Стёп, притормози, — просит у напарника капитан. — Ты что-то меня уже совсем запутал. Давай с начала: для чего мы здесь собрались?       — Мне нужен твой совет, — окинув быстрым взглядом попадающую в поле зрения часть помещения, отзывается Данилов. — Как человека, не первый год состоящего в браке, — вновь напрямую не озвучивая интересующий вопрос, добавляет капитан.       Березин в ответ кивает, по непривычно озадаченным глазам товарища — словно без явного диалога пытающимся получить ответы на все вопросы Степана — стараясь понять, что творится у него на душе и что же одновременно чрезвычайно интересует и пугает капитана.       — Хорошо, — вставляет свою реплику Рома, вопроса так и не услышав, и не сумев считать его во взгляде. — Спрашивай. Чем смогу — помогу.       Степан с мгновение медлит, взгляд опускает на переплетённые друг между другом пальцы, но после всё же собирается с духом, заглядывает в глаза напарника и наконец решается вслух задать вертящийся в голове вопрос:       — Ты как своей Ольге предложение делал?       — Ну, как-как, взял и сделал, — как ни в чём не бывало, словно отвечая на абсолютно будничный вопрос, пожимает плечами Березин. Через мгновение в полной мере осознаёт слова Степана, наполняет взгляд изумлением, хитрую улыбку зажигает у себя на губах и с нескрываемым любопытством протягивает: — подожди-и-и. Капитан Данилов решил жениться? И кто эта счастливица?       — Ро-о-м, — у Данилова взгляд наполняется надеждой, — ты можешь просто поделиться опытом, а не задавать вопросы?       Но Березин не может. Потому что как это, узнать о столь грандиозных планах товарища и не расспросить подробности? Услышать, что в стане холостяков убудет и не разузнать одним из первых, в чьи же руки попал друг? В конце концов Березину просто необходимо убедиться, что руки эти надёжные, заботливые и далее по списку.       Ну, а то, что в простонародье назовут любопытством, Рома с лёгкостью перефразирует в профессиональный интерес, а в добавок ещё и про меры предосторожности и личную безопасность сотрудника ФЭС что-нибудь наплетёт.       — Ну, как это? — не терпящим возражений тоном начинает тем временем Рома. — Я ведь должен примерно представлять твою избранницу, что ей нравится… А то я тебе сейчас насоветую чего-нибудь, а потом окажется, что к ней какой-нибудь иной подход был нужен. Ничего ж тогда с предложением не получится. Я ведь о тебе беспокоюсь, братец!       Рома историю о даме сердца уже собирается слушать, взглядом побуждающим к откровениям едва ли не дырку в Данилове прожигает… но Степан с планами его считаться не спешит.       По ту сторону стекла вдруг становится куда интереснее — ведь это так «необычно», что в зимний месяц крупные снежинки кружатся в воздухе, или что люди кучками переходят дорогу на так во время зажёгшийся зелёный свет. Стёпа даже о принесённом улыбчивой девушкой чае вдруг вспоминает, поднося чашечку к губам и делая небольшой глоток. Капитан, кажется, и зубочистки в стаканчике начнёт пересчитывать, лишь бы не отвечать на вопрос Березина.       — Ладно, не хочешь — не рассказывай, — после пары минут повисшего молчания сдаётся всё же Березин. — Давай на примере наших девчонок тогда.       Стёпа переводит взгляд и согласно кивает, в ответ тут же получая незлобную усмешку товарища и едва слышное: «Жук хитрый!».       — Вот смотри, если мы берём для примера Амелину, — всё же продолжает задуманное капитан, — предложение руки и сердца представляется сразу каким-то… сказочным, что ли. Ну, там, полёт на воздушном шаре, дорогущий ресторан на заоблачном этаже, прогулка по Мадриду…       — А если мы не берём Амелину?       — Хорошо, не берём — значит не берём, — соглашается Березин, мысленно отмечая в своём невидимом списке, что на Оксану избранница Данилова не похожа. — Кто у нас дальше?.. Если у твоей дамы диплом баллистика, как у нашей Тани — она, я думаю, оценит предложение где-нибудь в музее огнестрельного оружия. Или на безлюдном поле, где ты предложишь пострелять по тарелочкам, а потом из ниоткуда достанешь коробочку с кольцом. Ну, что?       Данилов машет головой, и Рома, сделав новую мысленную пометку, на пару мгновений задумывается, не то с новой кандидатурой для примера определяясь, не то более подходящие версии предложения подбирая. Когда все нюансы с собственным внутренним голосом оказываются улажены, он продолжает:       — Невеста твоя будущая ведь может быть руководителем каким-нибудь… Как наша Рогозина. А у руководителей всегда много волокиты бумажной: отчёты там разные, рапорты, приказы, разъяснения… Я тут у Галины Николаевны был — у неё бумаг на подпись несколько стопок. Мне кажется, если Петрович решит предложить свои руку и сердце, у него будет только один вариант — напечатать речь на бланке, положить его в одну из стопок и ждать, когда Рогозина дойдёт до нужной бумажки и прочитает её.       — А потом даст ответ в письменном виде, поставив подпись и печать, — усмехается Стёпа, успев картину эту в голове у себя представить. — Или вообще скажет, что документ не по форме составлен и попросит переделать. Ты, Ром, запиши где-нибудь этот вариант — предложишь его Петровичу, если он совета спросит. А у меня не начальница. Давай дальше.       — Да-а-а-льше, — протягивает Березин, мысленно довольно потирая ладошки от осознания того факта, что Степан раскрепостился и скоро можно будет повторить попытку спросить его про избранницу прямо в лоб. — Дальше пускай будет Власова, — решает Рома, делая глоток чая.       И пока Березин мысленно продолжает радоваться своему появляющемуся успеху и в момент чайной паузы продумывать, когда и как именно лучше свернуть прочь с дороги ФЭСовских примеров, он не замечает вдруг совершенно иначе сверкнувших глаз Данилова и чуть большей заинтересованности, появившейся в его взгляде.       — Рита у нас вечно в разъездах по адресам… — словно Данилов не в курсе, или просто размышления свои продолжая уже вслух, отмечает Роман. — За рулём частенько… Если твоя дама водит машину, можно прикрепить к рулю записочку милую, а колечко в бардачке спрятать. О! — вдруг озарённый идеей, вскрикивает Рома, ненароком заставляя Степана напрячься. — Ты ведь у нас целый капитан! Можешь воспользоваться служебным положением и организовать остановку своей избранницы патрулём. Инспектор просит документы, она лезет в бардачок…       — Документы в бардачок она кладёт перед поездкой, — прерывая восторг Березина, сообщает Степан. — Как при этом можно не заметить подложенный сюрприз?       — Тут ты прав, да, — почесав затылок, кивает капитан. — Хорошо, делаем вид, что этого варианта не было и возвращаемся к началу. На Власовой мы остановились, да? — уточняет он, но сам же списывает вопрос в разряд риторических и продолжает: — В случае с Ритой у меня в голову приходит, что предложение нужно делать где-нибудь по пути на место преступления. Или смотри: собраны улики, разложены по контейнерам…       Данилов настороженно косится на Романа, но тот этого даже и не замечает, буквально витая где-то не совсем в реальности и откровенно наслаждаясь своей новой идеей, вот-вот готовой быть преподнесённой Степану.       — И тут вдруг появляется необходимость одну из вещиц достать. Ну, бывает же такое, правда? Тебе ли не знать. Так вот, она пакетики эти перебирает, ищет нужный. Ищет-ищет… но вместо него вдруг находит неучтённый…       — А в нём кольцо? — не дав договорить, Стёпа уточнить этот факт решается, не до конца веря, что выдуманная Березиным идея заключается именно в таком преподнесении «руки и сердца».       — Ну, да! — кивнув, Рома радостно подтверждает одновременно и предположение, и опасение своего напарника.       — А может, мне ещё под труп коробочку с кольцом спрятать?! — не выдержав, выпаливает Данилов, не то что плохо, а вовсе не успевая подумать. — Ну, чтобы она тело осматривать начала и нашла. Бред какой-то.       Данилов головой качает, продолжая в шоке пребывать от идей Романа, на спинку диванчика откидывается и вновь отводит взгляд в окно, по новой «ловя» пролетающие к земле снежинки.       — Так-так-так, а вот с этого момента поподробнее, — у Ромы детальки пазла вдруг складываются в подсознании, и все всплывшие было новые идеи отходят не на второй даже, а сразу на десятый план. — Ты чего, Ритке собрался предложение делать?       Вместе с тем осознание приходит и ко второму капитану. У Данилова глаза закрываются сами собой, пальцы сжимаются от бессилия хоть что-то изменить, а в добавок ко всему, с губ срывает не без труда различимое: «Чёрт!», окончательно лишая возможности оправдаться и буквально подпись ставя под предположением Березина.       — И давно вы вместе? — Рома внимательного взгляда вновь не отводит в сторону, ответа не получает, но на этот раз ходить вокруг да около не собирается вовсе. — Да ладно тебе. Колись, Данилов! Всё равно уже проговорился.       Стёпа ругает сам себя мысленно, с внутренним голосом спорит, кто же из них за советом предложил обратиться и головой качает, едва слышно усмехаясь собственному проколу. Взгляд переводит на сидящего напротив Березина и всё же признаётся, понимая, что вся их с Ритой секретность полетела к чертям:       — В октябре год был.       — Ну, вы даёте, братцы! Лично я и не догадывался даже ни о чём, — Данилов в ответ сказать хочет, что они старались, но вдруг передумывает, в итоге лишь пожимая плечами и уголком губ как-то отрешённо улыбаясь. — Знаешь, что я тебе скажу? Вся эта мишура вокруг предложения — это ведь совершенно не важно. Главное, чтобы ты на самом деле хотел, чтобы она стала твоей женой. А она — чтобы ты стал мужем.       Данилов кивает, очередную снежинку провожая взглядом, и у Ромы даже понять не получается, с его словами соглашается Стёпа или с какими-то собственными мыслями.       — Ты хотел знать, как я сделал предложение? — спрашивает Березин, и поднявший глаза Данилов подтверждает это. — Вообще не романтично. Мы с Олей и компанией друзей поехали на шашлыки, в областной городок, в котором ещё один друг живёт. А туда чуть ли не половина Москвы рванула отдохнуть. Попали мы в жуткую пробку, в маршрутке душно невыносимо… многие повыходили по пути, решив пешком добираться. В общем, решил я, что если не сделаю предложение в эту самую минуту, то больше уже не выдержу. Ну, или прокляну эту поездку и вовсе не решусь спросить Олю, согласна ли она быть женой дурака, предложившего эту поездку.       Дослушивал Данилов уже с улыбкой, словно отражая ту, что появилась у Романа при воспоминании о том дне из давно минувшего года.       — Я это к чему, Стёп, — продолжил Березин, — ты заветный вопрос можешь задать хоть в ФЭС после сложного допроса, хоть при прогулке по парку в свой выходной. Если женщина хочет сказать «да» — она это сделает в любом случае. Не дрейфь, всё будет отлично!       Березин ещё слова держит на готове, но озвучить их не успевает — у Стёпы телефонная трель раздаётся из кармана, и тот, мобильный извлеча наружу, расплывается в улыбке, бросает спешное извинение в адрес Романа и охотно принимает вызов.       — Да, Рит, слушаю, — отзывается в трубку капитан, и теперь уже приходит очередь Березина улыбнуться. — Торт? А у нас что, праздник какой-то? — удивляется вопросу возлюбленной Стёпа. — Хорошо, я отложу вопросы на потом, — кивает в ответ Данилов и про себя добавляет: «Тем более у меня к тебе есть один важный». — Бери тогда с ягодами, раз выбор за мной. Не угадала, я уже освободился и практически дошёл до машины. Так что скоро буду. И я тебя люблю.