Attention

      Лили Луна Поттер привыкла к вниманию. Как же иначе: привлекательная весёлая особа, да ещё и дочь самого Гарри Поттера — как такую не заметить? Но при всём при этом назвать Лили тщеславной не смог бы никто: она не кичилась своей популярностью, но наслаждалась ею, обожала быть в центре внимания и собирать вокруг себя шумные дружеские компании, включающие в себя студентов всех факультетов Хогвартса.       А Скорпиус Малфой стал чуть ли не единственным, кто не вписывался в круг приятелей Лили Поттер. Она смогла бы простить это, будь они врагами — хорошую вражду, как и крепкую дружбу, стоит ценить. Но Скорпиус вовсе не ненавидел её — просто не замечал, что отчего-то раздражало Лили. В первый и последний раз Малфой заговорил с ней, когда после своего третьего курса Альбус притащил лучшего друга домой, и на улыбчивое, дружелюбное «привет, меня зовут Лили» вежливо, но безразлично ответил «а я Скорпиус, рад знакомству». Всю неделю в гостях у Поттеров Скорпиус провёл, практически не вылезая из комнаты Альбуса. Привычная к тому, что посетители их дома всегда обращают на неё внимание, Лили затаила жуткую обиду: неужели она вовсе неинтересна этому зануде Малфою? Почему он ведёт себя с ней подобным образом — неужто из-за цвета её школьного галстука? Именно в ту самую неделю Лили решила, что добьётся внимания выскочки Малфоя, чего бы ей это ни стоило.       Для Лили «достань Скорпиуса Малфоя» стало настоящей азартной игрой, и отступать было поздно. Скорпиус часто проводил у них каникулы, и для Лили это было просто идеальным случаем для выполнения своего плана. В ход пошли всевозможные приёмы и хитрости — от шуток до Лихорадочных леденцов и Кусачих кружек, которые с удовольствием поставлял племяннице дядя Джордж. Вот только Малфой, кажется, имел иммунитет ко всему, что могла придумать изобретательная Лили Поттер: к словам он оставался равнодушным, а вредилки сносил с аристократической стойкостью, делая вид, что его нисколько не волнуют ни покрывшееся прыщами лицо, ни зубы у чашки с чаем. Но Лили не привыкла отступать; впрочем, интереса в войне, на которую одной из сторон совершенно плевать, крайне мало, что заставляло её злиться и выдумывать всё новые и новые пакости. Благо, это сходило ей с рук — Альбус думал, что это проделки Джеймса, что тот не спешил отрицать. Даже будучи самым старшим и вроде бы как рассудительным, Джеймс относился к слизеринцам с неодобрением, и если Альбуса как своего всё-таки брата он даже любил, то Скорпиуса отчего-то не выносил, пусть они и не так часто пересекались. Порой он даже подкидывал Лили новые идеи, но к ним она не прислушивалась — ей было принципиально выдумать что-то своё и потом знать, что именно её проделка вывела из колеи неприступного Скорпиуса Малфоя.       Шли годы, а азарт Лили не спешил проходить, а разгорелся лишь с новой силой. На пятом курсе Лили осознала: если не в этот год, то уже никогда. Альбус и Скорпиус вовсю готовились к ЖАБА, и после финальных экзаменов оба углубятся в карьеру, лишая Лили полигона для действий. Именно это она рассказала своей лучшей подруге Эмили в первый же день пятого курса. «Чего ты так прицепилась к этому Малфою? Влюбилась?» — с блеском в глазах поинтересовалась тогда Эми, что заставило Лили задуматься. В конце концов, она пришла к выводу, что это действительно так — аристократические вежливость и холодность, за которые она долгие годы называла Скорпиуса идиотом, в конечном итоге оказались очень даже привлекательными, и именно за такими мыслями она ловила себя всё чаще, замечая Скорпиуса в толпе. Это открытие совсем не смутило Лили — её вообще мало что могло выбить из колеи — а, напротив, заставило ещё с большим рвением взяться за составление идеального плана. В конце концов, цель теперь была куда более ясной: завоевать сердце Скорпиуса Малфоя раньше, чем это сделает кто-нибудь другой.       Для Лили соперничество только подогревало интерес к цели, но вот только за все семь лет Малфой так и не был замечен с девушкой. Его однокурсники уже давно крутили романы, даже Альбус всё чаще проводил время в компании гриффиндорки Мари Томас, а вот Скорпиус оставался в этом плане одиночкой. Правда, Лили прекрасно помнила, как в первые годы в Хогвартсе Скорпиус интересовался её двоюродной сестрой Розой, и осознание того, что её цель достанется не кому-то там, а её же кузине, подстёгивало Лили к активным действиям.       Именно поэтому она взяла и провела целые выходные не в Хогсмиде, а в библиотеке, и в одном из потрёпанных фолиантов нашла рецепт некоего зелья Внимания, заставляющего того, кто его выпил, заметить определённого человека, выделить его из толпы. Эффект снадобья не был таким пагубным, как у Амортенции, и во многом зависел от дальнейших действий изготовителя, так что выбор Лили сделала очевидный. Правда, варить зелье надо было целый месяц, под стать Оборотному, но это Лили не остановило. Так или иначе, она была вполне себе отличницей по Зельеварению, так что не видела в этом особой проблемы.       Таиться от Эмили она не стала, но в комнате жили и другие девочки, и вот от них Лили хотела бы скрыть свои махинации. Для изготовления зелья она выбрала старую каморку в заброшенном коридоре Хогвартса, основные ингредиенты заказала совиной почтой, а особые, более сложные, решила раздобыть самостоятельно — для этого в Хогвартсе существовали теплицы и каморка при кабинете Зельеварения. Многие составляющие следовало добавить позже, через несколько дней или даже недель, так что Лили не спешила.       И теперь в жизни Лили Поттер началось новое приключение. Каждую ночь она, накинув на плечи доставшуюся по наследству мантию-невидимку, бежала в каморку, чтобы размешать зелье, прибавить или убавить огонь или добавить ещё один ингредиент. В течение недели ей удавалось оставаться незамеченной и при этом не сгубить своё снадобье — судя по рецепту, всё шло как надо, и это не могло не радовать. Сталкиваясь в коридорах или столовой со Скорпиусом, Лили незаметно бросала на него полные превосходства взгляды — в конце концов, скоро она одержит победу, а это не могло не радовать азартную натуру Лили.       В начале второй недели в зелье понадобилось добавить плоды цапня, которых не было в каморке профессора Зельеварения. На уроках Гербологии Лили цапень пока не проходила, но, изучив учебники шестого курса, поняла, что это за растение и как добывать его плоды. Действовать при этом следовало осторожно, поэтому Лили спланировала вылазку в теплицы на ночь, чтобы её никто не отвлекал. Конечно, она была хорошо знакома с преподавателем Гербологии — профессор Лонгботтом был крёстным отцом Альбуса и хорошим другом их семьи — вот только Лили боялась, что Невилл что-то заподозрит, если она сама попросит у него парочку плодов такого опасного растения. Делиться с ним своими планами не хотелось, так что этот вариант пришлось отбросить.       Ночью Лили действовала по отточенной схеме — накинув мантию, она выскользнула из башни Гриффиндора, только отправилась не в свою каморку, а на улицу, туда, где располагались теплицы. Цапень она нашла быстро — ей и раньше доводилось видеть это весьма непрезентабельное растение, имеющее отвратительное свойство разрастаться от малейшего прикосновения. Благо, Лили внимательно читала учебник и была уверена в своих силах. Вот только удача ей не улыбнулась. Стоило ей протянуть руку за цапнем, как тут же раздался скрипучий голос:       — Ага, вот ты где! И что это ты забыла ночью в теплице, Поттер? — Лили обернулась на голос. Ну надо же было так попасть! Ехидно улыбаясь, на неё смотрел Филч — завхоз Хогвартса и очень неприятный тип. Насколько Лили знала, он работал здесь ещё в те времена, когда её бабушка, в честь которой её назвали, была студенткой Гриффиндора, так что Лили даже не бралась предположить, сколько этому старому сквибу лет. Как бы то ни было, он с огромной отдачей следил за порядком и строго относился к нарушителям. Если она сейчас не выкрутится, о ночных вылазках можно будет забыть.       — Мистер Филч, я… — попыталась оправдаться Лили, но старый завхоз не стал её и слушать.       — Ты как твой отец — от него тоже было много проблем, — старик неприятно ухмыльнулся. — Ну-ка вставай, я отведу тебя к директору Макгонагалл. Вот уж она разозлится!       Но подняться с земли Лили не успела, так как в теплице появился ещё один человек.       — Мистер Филч, постойте! — Лили вытаращила глаза. В теплицу только что вошёл Скорпиус при полном параде — в слизеринской мантии со значком старосты школы на груди. — Не спешите наказывать мисс Поттер. Она ни в чём не провинилась.       — Разве ученики имеют право покидать Хогвартс ночью, мистер Малфой? — поинтересовался Филч. Лили заметила, что к Скорпиусу завхоз относится немного лучше, чем к остальным, как и почти ко всему Слизерину.       — Нет. Однако мисс Поттер пришла на отработку, — невозмутимо соврал Скорпиус. У Лили было два вопроса: что он тут делает и зачем её покрывает? — Правда, у профессора Лонгботтома появились неотложные дела. Он знал, что я сегодня обхожу теплицы, поэтому попросил меня зайти и сообщить это Лили, — голос Скорпиуса даже не дрогнул, хотя он не сказал ни слова правды. Какие ещё отработки? Лили всегда преуспевала в Гербологии!       — Отработки ночью? — недоверчиво уточнил Филч, но уже не так уверенно — судя по всему, старосте школы он верил.       — Кое-какие растения цветут только ночью, мистер Филч, — Скорпиус пожал плечами. — Возможно, профессор Лонгботтом хотел, чтобы Лили занялась именно ими.       — Что же, раз так… Повезло тебе, Поттер, — выплюнул Филч. — А теперь марш в гостиную!       — Вы можете продолжать обход, мистер Филч, — Скорпиус вежливо улыбнулся. — Я проведу мисс Поттер до гостиной Гриффиндора, мне несложно.       Ещё раз злобно хмыкнув, Филч покинул теплицу. Всё это время сидящая без единого звука Лили впервые почувствовала неловкость, оставшись наедине со Скорпиусом. Она подняла глаза — он смотрел на неё, изучающе склонив голову.       — Спасибо тебе, — Лили вновь опустила взгляд. Смотреть на Скорпиуса было невыносимо. И где же вся её гриффиндорская смелость?       — Не за что, — ничуть не смущаясь, ответил Скорпиус. — Только скажи, пожалуйста: зачем тебе понадобились плоды цапня? — Лили недоверчиво покачала головой. Рассказать о своём секрете она не могла. — Это нечестно, Лили Поттер. Я ведь помог тебе, позволь мне узнать, чего ради.       — Для зелья, — тихо призналась она. О том, что это самое снадобье предназначалось Скорпиусу, она тактично промолчала.       — Ладно, предположим, такой ответ меня устроил, — Скорпиус вздохнул. — Но с твоей стороны было крайне опрометчиво делать это одной. Во-первых, ты не проходила цапень, это очень опасное растение, ты могла всё испортить одним движением. Во-вторых, варить зелье такого уровня — а плоды цапня нужны только для особо сложных рецептов — будучи на пятом курсе… Знаешь, что будет, соверши ты хоть одну ошибку? — Лили почувствовала странное раздражение. Почему Скорпиус отчитывает её, словно первокурсницу? Неловкость мигом ушла.       — Это очень секретно, — заявила она. — Мне было некого просить о помощи.       — Тогда, раз уж я здесь… — совершенно неожиданно Скорпиус опустился рядом с ней на колени, протянул руку к цапню и решительно сорвал три спелых плода — куда быстрее и ловче, чем это проделала бы Лили. — Столько хватит, или нужно ещё?       — Нужен был только один, — Лили вновь начала стесняться. — Спасибо, что помог мне.       — И больше к цапню сама не лезь, — Скорпиус поднялся и протянул руку Лили. — Пошли.       — Куда? — тупо спросила Лили, но руку приняла. Ладонь Скорпиуса оказалась прохладной, и ей почему-то не хотелось его отпускать.       — К твоему зелью, — вновь спокойно ответил Скорпиус. — Сомневаюсь, что ты готовишь его в своей комнате, если это так уж тайно.       — С этим зельем помощь мне не нужна, — твёрдо сказала Лили.       — Но я-то о нём уже знаю. Брось, Лили, я не хочу, чтобы ты взорвала Хогвартс своими экспериментами. Я ещё не сдал ЖАБА, — Скорпиус слабо улыбнулся, и Лили впервые услышала, как он шутит вне компании Альбуса.       — Но…       — Я правда хочу помочь тебе, Лили, — Скорпиус серьёзно на неё посмотрел, и Лили сдалась. В конце концов, он не узнает, что за зелье они готовят, а ситуация получится более чем ироничная.       Идти рядом со Скорпиусом было странно — обычно в компании с кем-нибудь Лили болтала без умолку, но теперь до каморки они шли в полной тишине. Странное дело — Скорпиус ей очень нравился, но о чём с ним разговаривать, она не имела ни малейшего понятия. В таком неловком молчании они дошли до нужного места, и Лили не без гордости продемонстрировала Скорпиусу котёл и бурлящее в нём зелье. Правда, пришлось показать и выписанный вручную рецепт, на котором, благо, не было названия.       — Не переживай — такой рецепт я вижу впервые, — Скорпиус попытался успокоить Лили. — Давай я добавлю плоды, а ты следи за огнём. С цапнем нужно работать очень аккуратно.       Именно с той самой ночи Скорпиус и Лили начали работать над зельем Внимания вместе, и вопреки всем сомнениям, Лили признала, что это было правильным решением. Скорпиус разбирался в Зельеварении куда лучше, чем она, да и сказывался опыт — всё-таки он был пусть и всего на два года, но старше. Многое из того, что у Лили отнимало время, давалось Скорпиусу за считанные секунды, а ещё он как слизеринец имел доступ к кладовке профессора Зельеварения, что облегчило приготовления. Разговаривали они мало и на отвлечённые темы, но встречались каждую ночь: Скорпиус ещё ни разу не пропустил их встречу. Лили даже начала задумываться о том, будет ли честным потом использовать это зелье на Скорпиусе — он-то искренне помогал ей, а она…       Однажды, правда, их чуть не застукали: благо, это были не учителя. В кладовой не оказалось одного ингредиента, и Скорпиус заказал его через своего отца. Мистер Малфой, конечно, отправил всё, что нужно, но в своём письме недоумённо поинтересовался, на что сыну редкий ингредиент, который добавляют только в сложные и запрещённые снадобья. Скорпиус и тогда не стал спрашивать, что они готовят, но Лили чувствовала себя виноватой. Она знала, что отец — единственный член семьи Скорпиуса и отношения у них очень близкие, а ложь могла их разрушить. Впрочем, Скорпиус её не винил.       В предпоследний день Лили, сидя рядом с размешивающим зелье Скорпиусом (на последнем этапе, когда можно было с лёгкостью загубить свои труды, он почти не подпускал её к вареву, а она не обижалась), она решилась задать ему вопрос.       — Скорпиус, а как тебе удаётся незамеченным сюда приходить? — поинтересовалась она. — Альбус ничего не подозревает?       — Нет. Я говорю ему, что хожу на обходы, и отчасти так оно и есть, — Скорпиус пожал плечами. На Лили он и не взглянул — был слишком занят зельем.       — Ты обманываешь лучшего друга и рискуешь статусом старосты школы ради какой-то девчонки с Гриффиндора? Чего ради, Скорпиус? — вопросила Лили. Ей отчаянно хотелось знать правду. Прямолинейная и открытая, Лили часто раздражалась скрытностью Скорпиуса.       — А ты не поняла? — Скорпиус повернулся к ней, оставив зелье в покое.       — Если честно, то нет, — Лили уставилась на него.       — Причина одна, — Скорпиус поднялся на ноги, — и она сидит прямо передо мной.       Дальнейшие действия произошли, кажется, в один миг — Скорпиус наклонился к Лили, быстро поцеловал её в щёку и вышел из каморки, оставив Лили в недоумении сидеть на полу.       — Скорпиус! — крикнула она, но дверь за ним уже закрылась. Лили прикрыла глаза; она до сих пор чувствовала поцелуй Скорпиуса на своей щеке. Неужели она ему нравится без всяких зелий? Неужто ей удалось выиграть? Но вкуса победы она не чувствовала — лишь радость, смешанную с неловкостью. Любовь выше всяких игр, и только теперь Лили осознала это в полной мере.       На следующий день она искала Скорпиуса, но он как в воду канул, и Лили оставила это дело — в конце концов, он не сможет скрываться вечно, а беспокоить Альбуса по этому поводу ей не хотелось. Ночью она думала, что Скорпиус продолжит от неё прятаться и не придёт, но когда она переступила дверь каморки, он уже сидел на полу и размешивал зелье. Лили опустилась рядом, и они оба молчали, пока Скорпиус не погасил огонь. Снадобье было готово.       — Может, теперь расскажешь, что мы готовили? — как ни в чём ни бывало поинтересовался он, в упор глядя на Лили.       — Это не имеет значения, — она не смогла сдержать улыбку. — Оно мне больше не пригодится.       — В каком смысле? — Скорпиус недоумённо вскинул бровь. — Хочешь сказать, что это всё было зря?       — Нет, Скорпиус. Это было более чем не зря, — Лили, рассмеявшись, придвинулась ближе и поцеловала Скорпиуса по-настоящему — впервые за свою жизнь.